Комбикорм для птицы счастья (страница 35)
– Я где-то за часик всё закончу, а, может, и раньше.
Кристина равнодушно дёрнула плечиком и переключилась на посетителя.
По коридору первого этажа Женька прошла в служебный блок. Там, в закутке рядом с туалетом, располагалась небольшая кладовая, ключ от которой Тимур отдал Женьке сегодня при встрече. Женька заглянула в туалет – никого. Выглянула в коридор – пусто. Она без особого труда открыла замок, включила свет, заперла дверь изнутри и только потом осмотрелась: массивные стеллажи из ДСП, заполненные какими-то коробками и упаковками с бумагой для принтеров, казались неподъёмными, но Женька, наученная предыдущим опытом, смело потянула на себя тот, что стоял слева от входа, и стеллаж легко выкатился на середину комнаты. В стене за ним находился обычный металлический люк, наподобие тех, что прикрывают трубы или проводку – Женька в этом слабо разбиралась. Люк запирался на небольшой висячий замок – ключ от него Тимур ей тоже отдал.
В проёме открытого люка виднелись какие-то гофрированные трубки и кабели. Женька опасливо сунула туда руку и, пошарив, ухватила ручку то ли сумки, то ли портфеля. Добыча оказалась неожиданно тяжёлой, и Женька удивилась: неужели папка с документами может весить, как ведро картошки?
Глава 41
Это оказался обычный «дипломат» − чёрный кожаный чемоданчик, изрядно потёртый и облезлый по углам, с кодовыми замками. Женька прикинула и окончательно утвердилась в мысли, что никакие документы не могут весить так много.
Она попыталась вскрыть замки, крутила колёсики так и этак, поняла, что может просидеть тут до вечера, и вдруг вспомнила: в каком-то старом кино милиционер расколупал такой же примерно «дипломат», отжав отвёрткой петли, соединяющие половинки кейса. Женька перевернула чемоданчик и тщательно обследовала место стыка верхней и нижней части – ничего, только кожа, да четыре латунных пимпочки-ножки.
Тогда Женька, торопясь и обливаясь потом от волнения, отыскала коробку с канцтоварами и радостно охнула, обнаружив на дне упаковку ножей с выдвижными лезвиями. Поставив чемоданчик «на ребро», начала распиливать его пополам.
Запоров несколько ножей, Женька разрезала обшивку на стыке, но открыть кейс полностью не смогла: мешали боковые металлические петли вроде тех, что держат дверцу секретера, правда, и того, что она увидела, приподняв крышку насколько это было возможно, оказалось достаточно: «дипломат» был доверху набит пачками денег разного достоинства и в разной валюте.
Женька колебалась лишь мгновение: столько денег сразу она в жизни в руках не держала, да и вряд ли когда подержит, а потому медлить не стоило. Она огляделась вокруг и заметила на одном из стеллажей пирамидку из чёрных мешков для мусора. Суперпрочные, с завязками, на шестьдесят литров – то, что надо! Она оторвала два, вставила один в другой и, не мешкая, начала перекладывать деньги.
Закончив, Женька убрала чемоданчик на прежнее место, закрыла люк, защёлкнула замок, задвинула стеллаж, обломки лезвий и остатки упаковки столкала в коробку. Воровато огляделась: порядок, будто и не было её здесь. Приникнув к двери, прислушалась: тишина. Женька осторожно повернула ручку, выглянула в коридор, установила защёлку в режим «закрыто», выскользнула из кладовой, зажав пальцем язычок замка, бесшумно закрыла дверь и тут же мышкой прошмыгнула в туалет.
Здесь она слегка перевела дух и глянула на часы: прошло двадцать минут. Нужно было спешить! Женька открыла окно, вскарабкалась на подоконник, посмотрела по сторонам, не раздумывая, сиганула вниз и почти по пояс провалилась в сугроб. На её счастье окно туалета было крайним от угла, за углом – глухая стена. Вдоль этой стены Женька, задыхаясь, оступаясь и падая, добралась до забора, отделявшего клинику от соседнего жилого дома и мысленно поблагодарила жильцов, проделавших дыру в сетчатом ограждении.
Отряхиваясь на ходу, Женька шагом, чтоб не привлекать к себе лишнего внимания, продефилировала через двор к воротам и, поднырнув под шлагбаум, оказалась за квартал от клиники. Добравшись до стоянки, на которой она оставила свою машину, Женька бросила мешок с деньгами в багажник, вытянула из кошелька сотенную купюру, подошла к охраннику, попросила телефон и набрала номер регистратуры клиники.
* * *
Тимур посмотрел на часы: прошло почти сорок минут! Ждать дольше было опасно. С другой стороны, где и кому он будет нужен без денег? И он сидел, уставившись на циферблат и гипнотизируя стрелки взглядом. Даже не заметил, как какая-то машина подпёрла его сзади, и сообразил, что спалился, только увидев прямо перед капотом габаритные огни серебристого микроавтобуса.
Телефонный звонок лезвием резанул по ушам…
* * *
Женька отлично понимала, что чем быстрее покинет город, тем целее будет. Конечно, в идеале лучше всего было бы покинуть не только город, но и страну.
Поскольку общественный транспорт исключался начисто, ехать предстояло на машине, следовательно, ближайшей границей была граница с Казахстаном. Женька пошарила в бардачке, нашла атлас автомобильных дорог России, наметила маршрут и вырулила со стоянки. Через пару кварталов она избавилась от телефона, выбросив его из окна прямо на проезжую часть.
* * *
Сначала Виталик не беспокоился: в первый же вечер они с женой созвонились, она сообщила, что добралась нормально, вот только где-то на заправке потеряла телефон – пришлось в первом же попавшемся салоне купить новый, правда, с симкой другого оператора, но это – не главное, главное, что Виталику не придётся волноваться за неё! Ещё Женька сообщила, что со следующего дня отправляется в поездку по области, где мобильная связь может быть с перебоями – пусть Виталик не волнуется: они смогут обмениваться эсэмэсками. Виталик и не волновался. «Скучаю! Люблю! Целую!»
Но когда в дверь квартиры позвонили, и два амбала вполне бандитского вида, представившиеся Женькиными «коллегами по работе» обшманали квартиру и хорошенько тряхнули его самого, Виталик начал кое о чём догадываться. Естественно, Женьку он не выдал, с самым честным видом сообщив «коллегам», что два дня назад жена уехала в рабочую командировку в Тюмень на поезде.
После того, как амбалы, не обнаружив ничего интересного, удалились, Виталик начал лихорадочно набирать новый Женькин номер, но она постоянно была вне доступа.
Виталик кинулся за помощью к Серёге, уверяя его, что Женьку подставили, и теперь ей грозит серьёзная опасность. Вместе они поехали в райотдел милиции, где Виталик написал заявление.
В клинике, как оказалось, полагали, что Евгения Васильевна просто приболела, и теперь страшно переживали пропажу добросовестного сотрудника, намекали, что в её семейной жизни не всё было гладко, рассказывали, что однажды Евгения Васильевна явилась на работу с тщательно замазанным синяком и заплаканными глазами. Руководство клиники официально опровергло информацию о том, что Ерохина была отправлена в командировку, кроме того, никаких дел с Тюменью организация не вела. Никакие сотрудники клиники на дом к Ерохиным не выезжали и с мужем пропавшей сотрудницы не разговаривали.
С этого дня жизнь Виталика превратилась в кошмар, поскольку именно муж и стал первым подозреваемым.
Соседи подтвердили, что из квартиры, где проживала пропавшая, частенько доносились звуки скандалов, что тоже свидетельствовало не в пользу Ракитина-младшего.
Андрей Дмитриевич и Тамара Сергеевна приехали и забрали Максимку на новогодние каникулы в Вардане. Хотели увезти с собой и сына, но он категорически отказался: ждал возвращения жены, да и подписку о невыезде никто не отменял.
Две недели спустя в Челябинской области отыскался автомобиль Виталика. С разбитой правой передней фарой и помятым крылом он несколько дней простоял на стоянке у супермаркета, пока бдительная охрана магазина не сообщила о находке в ГИБДД. Разумеется, никакой информацией о водителе гайцы не располагали, у Виталика отыскалась куча свидетелей, удостоверивших, что город он не покидал, более того, нашёлся человек, который видел, как в то злополучное утро Евгения Ерохина одна выезжала со двора на машине мужа. Его показания подтвердили показания убитого горем супруга, и дело о розыске забуксовало.
* * *
Май, 2011 года, Вардане.
− Тома, ты только не волнуйся… − Андрей Дмитриевич стоял на пороге кухни, стиснув в руках трубку радиотелефона и растерянно глядя на жену. − Женьку нашли…
Тамара Сергеевна в испуге прижала к щекам перемазанные томатом пальцы.
− В Челябинской области… Недалеко от деревни Клювино или Клюквино… Или Клюкино… В дренажной трубе под дорогой… Там рабочие расчищали засор, и вот…
− Господи! − Тамара Сергеевна сжала пальцы в замок, на щеках около рта остались красные разводы. − Что теперь с нами будет? А Максимка? А Виталик…
− Поедет на опознание. Но, − Ерохин слегка поморщился, − тело вытаяло из-под снега, долго находилось в воде… лицо объедено…
Тамара Сергеевна с грохотом сорвалась с табуретки и, зажимая рот, кинулась к раковине…
Глава 42
Катя решила прогуляться до центра посёлка: нужно было прикупить кое-какие мелочи. Она шла не торопясь, с удовольствием поглядывая по сторонам. Сначала её внимание привлёк малыш, прелестный, как рекламная картинка: льняные кудряшки, ярко-голубые глаза, цвет которых подчёркивал голубенький же комбинезончик. Катя перевела взгляд выше:
− Елена Павловна! Вот так встреча!
− А, чего ж удивляться? Мир тесен, − радостно улыбнулась Ракитина. – Знакомься, Катюша: моя сноха! – она ласково похлопала по руке Полину. – А это – мой внук – Никита! Красавец?! – Елена Павловна с нескрываемым восторгом глядела на мать с сыном.
− Не то слово! – поддержала её восторги Катя и указала глазами на мальчика лет семи: − А это?..
− Не узнала? Это – Максим! Ой, да ты же и не знаешь ничего! Полиночка, − оглянулась она на сноху, − мы с Катей немножко пошепчемся? Максимушка, − Елена Павловна рукой поманила старшего внука и, вытянув из кошелька тысячную купюру, попросила: − Сходи, купи нам всем по мороженке.
Мальчик радостно кивнул и, схватив деньги, кинулся к магазину.
− Ой, − опасливо покивала Катя, − а он считать-то умеет?
− Ещё как! Я за ним с калькулятором не успеваю, − рассмеялась Ракитина. – Он ведь как с Тамарой жить начал, так ребёнка и не узнать стало! В школе его хвалят, по математике – третьеклассников обгоняет! Вот что значит благоприятная обстановка в семье! А Тамара-то! Чисто наседка! Ну, да понятно: своих-то нет, вот она к Максимке и прикипела накрепко!
− А Тамара − это?…
− Щас всё расскажу! – глаза Ракитиной горели, щёки покрылись румянцем возбуждения, и она вывалила на Катю все последние новости. – Ты-то сама как, – она жадно оглядела фигуру молодой женщины, − за лялькой не собираешься?
− Да пока, вроде, нет, − неопределённо пожала плечами Катя.
− Скрываешь?! – подобиделась Ракитина. – Или взаправду не знаешь? Ну-ну, сходи – тест купи! А хоть и не покупай – и так всё на лице написано!
Катя действительно в последнее время чувствовала себя не совсем так, как обычно, но пока оснований для беспокойства, вроде, не наблюдалось. Тем не менее, она всё же решила послушать Елену Павловну и по пути домой забежать в аптеку.
− Знаешь, я с Никитушкой словно вторую молодость переживаю! – радостно делилась с Катей Елена Павловна. – Да и Полиночка наша расцвела, как маков цвет! Вот на днях её родители должны приехать погостить, − и она, пригнувшись поближе к Кате шепнула: − Хочу уговорить их вложиться в жильё для молодых. Полиночка-то у нас врач! С красным дипломом! Я им с Пашкой уж и работу тут подыскала! И жильё присмотрела. Ой, − вдруг спохватилась Ракитина, − ты же ещё наш дом не видела! Смотри! – и она выудила из сумки минифотоальбом.