– Мисс Коултер, вы не против? – Грант тоже заметил непривычное молчание в зале.

Марк привстал со своего места и, подняв очки на лице блондинки, усмехнулся.

– Спящая красавица, очнись! – он ударил щелчком пальца по носу Линдси, и та вскочила так резко, что авиаторы слетели на пол.

– Больше. Никогда. Так. Не делай, – процедила она каждое слово.

– Бери записку, – Марк взял коробку из рук Гранта и осторожно поставил ее перед Линдси.

– Что еще за записки? – она с недоверием изогнула бровь, но все-таки выдернула сверток.

Я нервно запустил руку в волосы и оттянул их назад, молясь, чтобы ей не выпало мое имя. Я еще не знал, про какие добрые дела говорил Грант, но от Линдси можно было ожидать что угодно. Но только не помощи посторонним людям.

Меньше всего хотелось носиться с нею, словно нянька, контролируя каждый шаг взбалмошной блондинки в надежде, чтобы она не успела что-либо натворить. Несколько дней назад она извинилась за инцидент в баре, но я все равно чувствовал маячивший на горизонте подвох.

– Теперь ты, – Марк поставил коробку перед длинным носом Лео, и тот последовал примеру Линдси.

– Тут написано Стэлфорд, что это значит? – Линдси вопросительно на меня посмотрела.

– Твою мать, – я прижал ладонь к лицу и, закрыв глаза, покачал головой, представляя собой мем "рукалицо". – Можно переиграть?

– Нет уж, забирай капризную принцессу себе, – усмехнулся Марк, усевшись рядом с писателем. – Мы с Лео самая дружная команда.

– Теперь, когда вы поделились на пары, приступим к основному заданию, – Грант выглядел довольным в отличии от меня. – Сегодня мы посетим пансионат для пожилых, где окажем помощь людям, проявляя заботу и внимание.

– Прошу прощения, но у меня закончился запас доброты, – Линдси потянулась за упавшими на пол очками. – Будет лучше для всех, если я поеду домой.

– Мисс Коултер, не обязательно притворяться, изображая заботу. Просто послушайте того, кто старше и мудрее вас. В этом и заключается смысл терапии, – Джон склонил голову.

– Маразм-терапия? – Линдси усмехнулась, нацепив очки-авиаторы обратно. – Уж лучше бы вы всучили нам мольберты и краски. И мы изобразили то, что чувствуем.

– Спасибо за совет, когда-нибудь мы обязательно выберем часы для арт-терапии, – док встал со своего места, приглашая последовать за ним.

Наша великолепная пятерка отправилась следом.

***

– Рэймонд, пансионат находится в часе езды отсюда, точный адрес я пришлю в сообщении, – сказал Джонатан, когда мы оказались на парковке клиники.

– Я готов выполнить это долбанное задание один, – резко проговорил я.

Пожилые люди не обязаны слушать глупые шуточки, а то и вовсе словить инфаркт от поведения Коултер.

– Я ценю ваш энтузиазм, но это парное задание, – мягко ответил Грант, бросив взгляд на свою машину.

В его тачке поместились Марк и Лео на заднем сиденье, а впереди пристегивалась Джулия. Боковым зрением я заметил шелест кустов, и, присмотревшись сквозь листву, увидел Линдси.

Накинув на плечи черное пальто, она курила. Судя по ее нахмуренному лицу, Линдси не стремилась принимать участие в экспериментальной терапии Гранта или по словам Марка в "туре для пенсионеров".

– Мисс Коултер, вы сами доберетесь? – спросил Грант, когда Линдси вышла на парковку. – Можете поехать вместе с нами.

– Моя тачка сломалась. А в вашей я не выдержу час езды. Слишком много шизиков на один Мерседес.

– Почему бы вам не поехать с Рэймондом? – проигнорировав ее замечание про шизофреников, Грант повернулся ко мне. – Как раз узнаете друг друга получше во время дороги. Это способствует благоприятному микроклимату внутри группы.

– Отправьте всех в бар, – проговорила Линдси, поравнявшись с моей машиной. – Это намного лучше укрепит отношения в группе, чем поездка в дом престарелых.

Сейчас я опять представлял собой мем "рукалицо", открывая водительскую дверь. Не сказать, что во мне окончательно умерли воспитание и доброта, но я был в шаге от того, чтобы предложить Линдси прокатиться в багажнике, лишь бы не слушать её болтовню.

– Что у тебя в плейлисте? – спросила Линдси, когда я сел за руль.

– Радио, —гаркнул я, надеясь, что мой мрачный вид отобьет у нее желание разговаривать во время дороги. – Радиостанция "Прокатимся в тишине" тебя устроит?

– Только не надо показывать свое недовольство. Думаешь, мне хочется слушать байки пенсионеров?

Я молча выехал из парковки. Если я буду ее игнорировать, то наше общение сойдет на «нет».

– Зря ты рассказал про свое прошлое Гранту, – задумчиво произнесла Линдси.

Я ничего не ответил. Надеюсь, что ей когда-нибудь надоест говорить в пустоту.

– Готова поспорить, что док уже прописал тебе биполярку** или шизофрению, – продолжала рассуждать Линдси, кинув на меня испытывающий взгляд.

Не получив ответа, она снова на меня покосилась.

– Один раз я видела пометки Гранта в блокноте, – заговорщицки сказала она, положив руку на стекло и подперев ею голову. – Напротив твоей фамилии доктор Зло написал "латентная гомосексуальность".

– Какая на хрен биполярка, шизофрения и гомосексуальность? – я не выдержал, резко затормозив у обочины.

– Может лучше я поведу? – предложила Линдси, недоверчиво на меня покосившись. – Не хочется рисковать жизнью с водителем биполярником. Вы все через одного суицидники.

– Если ты не заткнешься, пойдешь пешком! – я повысил голос, но в последний момент меня осенило. – Ты специально меня провоцируешь? Чтобы я ехал в этот чертов пансионат один? Между прочим, я предлагал психологу выполнить его долбанную терапию в одиночестве, но он твердил, что это парное задание.

– Не знала, что я до такой степени тебе противна, раз ты отказался со мной ехать на задание! Больше не произнесу ни единого слова!

– Вот и отлично! – резко бросил я, трогаясь с места.

Линдси мне не противна. Просто она до такой степени невыносима, что у меня не хватит с ней нервов.

Следующие двадцать минут мы ехали в тишине. Я смотрел перед собой на дорогу, ни разу не посмотрев на мою «пассажирку». Еще через пару минут до меня донеслось уже знакомое сопение. Кинув взгляд на Линдси, я увидел, что черные очки слетели с переносицы, а из ее наушников пел Джеймс Хэтфилд.

"Как можно заснуть под Металлику?" – подумал я, заметив, как закрытые веки девушки подрагивали.

Приближающийся вечер пятницы благоприятствовал пробкам на дорогах. Максимальная скорость, которую я мог развить, не превышала сорока миль в час даже на выезде из города. Хитрюга Грант специально не стал говорить адрес пансионата на парковке клиники, зная, что я вряд ли соглашусь ехать к черту на кулички. Первая смс велела следовать за его машиной, а вторую он прислал спустя полчаса пути.

Прочитав адрес, я со злостью швырнул телефон на панель. Пансионат находился минимум в двух часах от клиники!

Резкий звук удара мобильника об переднее стекло разбудил Линдси.

– Нет! – крикнула она чуть хрипловатым голосом после недавнего сна.

Взглянув на Линдси, не трудно было догадаться, что ей приснился кошмар. Ее глаза от страха смотрели перед собой в одну точку, а пальцы схватились за ремень сумки до побелевших костяшек.

– Плохой сон? – спросил я, замечая впереди дорожное кафе с вывеской в форме аппетитного хот-дога.

Линдси поджала губы и отвернулась в окно, не удостоив меня ответа.

– Извини, что накричал на тебя, – я начал сбрасывать скорость. – Может, у меня реально биполярка?

– Очень удобная вещь, не находишь? – спросила Линдси, скрестив на груди руки. – Можно наорать, а потом прикрываться, что ты псих.

– Ты первая начала говорить про всякие расстройства, – я притормозил у кафе и поставил машину на ручник.

– Я же вижу, что ты не хотел со мной ехать. Мог бы отказаться от этой поездки! Зачем мучить самого себя?

– Давай просто зайдем в кафе перекусить и поедем на это чертово задание дальше, – предложил я, выбираясь из салона.

За сегодняшний день мне ещё не хватало оправдываться перед Линдси.

Примечание автора:

Биполярка* – сокращённо от "биполярное аффективное расстройство". Психическое расстройство, болезнь. В нем присутствуют две фазы – мания и депрессия.

Глава 8. Благие намерения

Линдси

Не хватало дыма, тяжелой музыки и летающих над головами ворон, когда мы перешагнули через порог дорожной забегаловки. Мог бы получиться отличный клип в духе блэк-металл.

Полностью оба во всем черном, я и Рэймонд двигались по проходу с суровыми лицами, заставляя оборачиваться любителей дешевого пива и высокоуглеводной пищи.

– Наверное, здесь не стоит рассчитывать на тыквенное лате? – спросила я, когда мы заняли угловой столик.

– Скажи "спасибо", если официант не плюнет в американо, – нахмурился Рэймонд, рассматривая помещение, завешанное старыми афишами и безделушками-пылесборниками. Только здесь можно повстречать лосиные рога и бюст Вашингтона на одной полке.

– Ничего себе, – тихо выдавила я, когда около нас замер официант с широкими бедрами, как на полотнах Рубенса, и свисающим пузиком.

Мы выбрали два сэндвича и холодный чай, и я искренне надеялась, что тучный работник не сожрет наш заказ, пока будет нести его на подносе.

– Это не молекулярная кухня, – проговорила я, когда перед нами поставили две тарелки. Рэймонд накинулся на сэндвич с куриной грудкой, будто лев на антилопу после голодовки.

– Ты сидел на экваториальной диете?

– Я могу съесть твою порцию, если ты отказываешься, – предложил он.

– Пожалуйста, – я пододвинула ему тарелку, рискнув сделать глоток чая. – Если у тебя такой отменный аппетит, может поработаешь здесь? Судя по местным официантам, они трудятся за еду.

– У меня сейчас положение еще хуже, – Рэймонд свел густые брови, прикончив свой заказ. – Сегодня я был на четырех собеседованиях, и на каждом мне показали средний палец.

Я вспомнила ночной клуб, про который писала статью месяц назад. В заведение была постоянная текучка с охраной.

– Могу помочь с трудоустройством. Но вынуждена тебя огорчить, в этом месте за работу платят наличными, а не сэндвичами, – я усмехнулась, заметив, как на меня смотрят в упор бурбоновые глаза Рэймонда.

– Как-нибудь переживу, – он смотрел то на меня, то на тарелку. – Ты точно не будешь есть свою порцию?

– Нет, – ответила я, и мой куриный сэндвич уже поедал Рэймонд.

– Что за работа? – спросил он.

– Вышибала в клубе, – ответила я, достав телефон из сумки. – Записывай номер.

Рэймонд сохранил телефон администратора и поблагодарил меня. Но я не уверена, что поступила правильно. С такими нервами Рэймонду нужно работать в библиотеке.

Мы собрались обратно на парковку и, остановившись у машины, я заметила, как Рэймонд задержался у кассы.

– Держи, – он протянул крафтовый пакет, когда уселся за руль, а я заняла пассажирское сиденье.

Я развернула бумагу, из которой на меня смотрели аппетитные капкейки.

– Это не бальзамическая икра, но я не хочу оставшуюся дорогу ехать под звуки твоего голодного желудка, – пробурчал Рэймонд, снимая Мустанг с ручника.

***

– Вам достался наш самый очаровательный постоялец! – медсестра радостно сообщила эту новость, как будто представляла Джастина Бибера, а не семидесятилетнего старикашку.

Мы стояли в холле пансионата, больше напоминавшем европейский отель. Бордовые ковры на полу, в стенах за стеклом плавали тропические рыбки и вместо улыбающегося консьержа, нас встретила миловидная медсестричка в униформе мятного оттенка.

– А имя у этого очаровашки есть? – спросила я, замечая, как молодая работница строит глазки Рэймонду.

– Меня зовут Эшли, – не обращая на меня внимания, девушка продолжала пялиться на парня.

– Рэймонд, – хмуро проговорил он в ответ на ее густо накрашенную улыбку.