А вообще, ты наверно, права, к тебе точно не будут парни приставать, есть в тебе, что-то такое – командирское, мальчишкам это не нравится, – призналась она.

Мы медленно шли по проспекту Ленина, редкие машины не мешали гуляющим по тротуару и прямо по дороге людям. Чем ближе подходили к парку Культуры и Отдыха, тем громче была слышна музыка, и все больше оживленных стаек девчонок и парней двигались в ту же сторону. Когда мы зашли в парк, круто спускающийся к берегу озера, то сверху могли видеть волнующееся море голов на огороженной высоким забором в два человеческих роста, танцплощадке. Это море ритмично двигалось под пронзительный дискант певца.

Well be-bop-a-lula she's my baby,
Be-bop-a-lula I don't mean maybe.
Be-bop-a-lula she's my baby
Be-bop-a-lula I don't mean maybe
Be-bop-a-lula she's my baby love,
My baby love, my baby love.

Валя дернула меня за руку.

– Давай, пошли быстрей, скоро у оркестра перерыв начнется, они после этой песни что-нибудь медленное играют и белый танец объявляют.

– Ну, и что? – удивилась я, – ты, что хочешь кого-то пригласить? Да в этой толпе никто никого не найдет.

Валя в ответ улыбнулась, продолжая тащить меня за руку к кассе.

– Чтобы ты понимала! Там все стоят на своих местах. Сейчас зайдем, и увидишь, вон в том углу полшколы нашей пляшет, – говорила она, немного задыхаясь от быстрой ходьбы.

Около входа на танцплощадку стояли компании парней, провожающих нас оценивающими взглядами. Я чувствовала себя неуютно, а вот Валя, наоборот вся цвела, и только шептала мне на ухо.

– Ты глянь, как на тебя тот светленький вылупился!

Мы быстро купили билеты, прошли контролера и милиционера, проводившего нас равнодушным взглядом. Валька влекла меня вперед, через толпу, ближе к эстраде. И тут я уже начала узнавать учеников нашей школы. Там стояли несколько десятиклассников, там девчонки из параллельных классов. А вот наших парней я не увидела.

– А кому из них ходить, – пренебрежительно сказала Клевина, отвечая на мой вопрос, – они все от горшка два вершка. Вот Свистунов, ты же вчера о нем вспоминала, точно здесь будет.

Она хитро улыбнулась.

– А вот и он, легок на помине, видишь, там стоит с ребятами. Сейчас белый танец объявят, сходи, пригласи, твой вчерашний сон сбудется.

– Да, ну, тебя Валька, никого не буду приглашать, – смутилась я, – а вдруг он откажется, я тогда умру от стыда.

– Ой! Умрешь ты, как же, – скептически ответила подруга, лихорадочно выискивая кого-то в толпе.

– Ну, все, Ленка, я пошла, – крикнула она и под звуки зазвучавшей музыки ринулась приглашать на танец десятиклассника Ваську Боброва, нашего чемпиона по вольной борьбе.

Я, оставшись одна, отошла к ограде и стояла, разглядывая танцующие пары. Рядом несколько парней кого-то обсуждали громко матерясь. Слушать было неприятно, но уходить не хотелось, я боялась, что Валя меня не найдет.

Периодически к груди накатывала дурнота от множества запахов. Усилием воли я пыталась ее подавить, иногда это получалось, запахи исчезали, но потом появлялись вновь.

Кто-то тронул меня за плечо. Обернувшись, я увидела Кольку Егорова, который вчера с друзьями безуспешно пытался разобраться с Сашей.

– Послушай, – обратился он ко мне, – тебя вроде Леной зовут?

Я согласно кивнула.

– Лена, расскажи о том парне, что с тобой был, кто он такой, где живет? – попросил он.

– А зачем это тебе? – спросила я, – хочешь еще в глаз получить?

– С чего ты взяла? Мы ему вчера хорошо рыло начистили, – Колька принужденно засмеялся, – но надо бы еще добавить. Давай рассказывай, не телись!

– А нечего рассказывать, – сообщила я, – ничего про него не знаю.

– Не сочиняй! – начал злиться Колька, – ты вчера с ним до вечера болталась даже в кино была.

– Ну и что? – удивилась я, – он мне почти ничего про себя не рассказал. Понятия не имею, где он здесь живет, да, он говорил, что приехал с Калининграда.

– Колька задумчиво хмыкнул, распространяя запах перегара.

– Вермут… красный, – безошибочно определил мой нос, – наши мальчишки таким же на восьмое Марта упились в кабинете домоводства, потом блевали за кочегаркой, а мы как дуры полдня им всякие салаты готовили. И сигареты у него Памир. Ну, и вонь! Господи! Когда же он уйдет? Меня же вырвет сейчас!

Видимо я побледнела, потому, что он спросил:

– Эй, что с тобой, ты испугалась?

– Уйди, – прошептала я, – меня сейчас вытошнит.

– Ого, так ты подруга винища нажралась! – завопил Колька в полном восторге, – ни хрена себе девятый класс дает!

– Меня от тебя тошнит, – собравшись с духом, сказала я.

Смех сразу оборвался.

Колька со странным выражением оглядел меня.

– Думаешь, если девчонка, так тебе в табло не прилетит? Считаешь поэтому всякую херню можно нести? – спросил он угрожающе.

Видимо мой испуг был хорошо заметен, потому, что он с превосходством посмотрел на меня и сказал:

– Не ссы, бить не буду, тебя от одной моей плюхи неделю придется в чувство приводить.

Неожиданным, внутренним чувством я вдруг поняла, что он хочет меня щелкнуть по лбу. Сама не понимаю, как, я стремительно отстранилась, шагнув в сторону, и Колькина рука попала в пустое место.

Он недоуменно моргнул и перевел взгляд на меня.

– Ты, как это сделала? У меня же реакция отличная! – воскликнул он, – я даже не увидел, как ты сдвинулась.

Я и сама этого не понимала. К тошноте сейчас прибавилась резкая боль в ногах. Мне пришлось даже присесть на одну из скамеек, стоявших вдоль ограды.

– Уйди, пожалуйста, – вновь попросила я Егорова, – от тебя сигаретами пахнет, мне плохо от этого.

Колька зыркнул исподлобья и, ничего не сказав, ушел к своим приятелям.

Когда появилась запыхавшаяся Клевина, я все еще растирала икры. Боль в них понемногу стихала.

– Наверно, это от резкого движения, – догадалась я.

– Лена, чего ноги трешь? – спросила Валя, – устала стоять?

Я без подробностей сообщила, что ногу схватила судорога, а то с Вальки еще станется пойти разбираться с Егоровым.

Клевина в ответ назидательно сообщила:

– Это, оттого, что ты стоишь, а надо танцевать. Сейчас быстрый танец будет, пойдем с тобой твист спляшем. Ноги сразу болеть перестанут. И вообще, давай, присматривай себе парня, а меня сегодня Васька домой провожает.

Вновь загремела музыка и солист оркестра голосом, весьма отдаленно напоминающим Леннона, запел исковерканные английские слова:

Come on let's twist again
like we did last summer!
Yeaaah, let's twist again,
like we did last year!

Валька завизжала и потащила меня к танцующим. Первые движения еще немного отзывались болью в ногах, но затем я целиком отдалась музыке и, улыбаясь, танцевала напротив Вали.

– А у вас неплохо, получается! – крикнул, влезший между нами, Славка Свистунов, – можно я с вами потанцую?

Валька из-за его спины, обрадовано мне жестикулировала, дескать, давай действуй.

Я, продолжая танцевать, кивнула головой и немного сдвинулась, освобождая Славке немного места.

Мы танцевали пару минут, потом оркестр без перерыва заиграл «Падает снег». Славка таинственно улыбнулся и обнял меня за талию. На этот раз мой нос не протестовал, хотя от разгоряченного парня сильно пахло потом и тройным одеколоном. Мы медленно танцевали среди сотен таких пар, иногда натыкаясь на соседей. Чувства ритма у партнера не было никакого, поэтому пришлось взять на себя эту задачу, к моему удивлению Славка сразу понял это и послушно следовал моим движениям. Я все надеялась, что во время танца он заговорит, но этого так и не случилось. После танца он молча поклонился и отошел к своим приятелям, от которых сразу донесся взрыв хохота.

– Ну, что он тебе что-нибудь сказал? – сразу начала меня допрашивать Валя.

Пришлось признаться, что тот молчал всю дорогу.

Вечер прошел незаметно, я очень быстро освоилась и танцевала все быстрые танцы. Валя, попрыгав со мной пару раз, начала отлынивать и ворчать, что я загоняла ее и вообще, она сюда пришла не физкультурой заниматься. Меня еще пару раз приглашал танцевать Свистунов, он уныло дышал мне в ухо и старался держаться на расстоянии, чтобы случайно не ткнуться стоячим членом мне в ногу. Каждый раз, когда это случалось, он вздрагивал и отстранялся. Мне было смешно, и я едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться.

– А он у него большой, – первым делом спросила Валька, когда я, хихикая, рассказала об этом.

Я еще больше засмеялась и сквозь смех сказала:

– Откуда мне знать, я же не измеряла.

– А у Васьки большой, – гордо сообщила Клевина, как будто это была ее заслуга.

– А ты, чем измерила? – тут же спросила я, и мы начали хохотать уже вдвоем.

В одиннадцать вечера оркестр закончил игру, и музыканты начали собирать инструменты.

Валька стояла передо мной с виноватым видом, ее сзади облапил Бобров, положив ладони прямо на грудь.

– Лена, прости, – шепнула она, – меня Вася пойдет провожать, а тебя, похоже, Свистунов дожидается, ты с ним до дома дойдешь?

– Ладно, – великодушно сказала я, – идите, меня, надеюсь, Славка проводит, недаром у выхода ошивается.

Парочка засмеялась и, взявшись за руки, двинулась вперед. Я пошла за ними, немного завидую Клевиной, которая трещала, как сорока, сама же напряженно думала, о чем говорить со Славкой.

Но когда подошла к нему, слова неожиданно быстро нашлись.

– Славик, ты наверно меня дожидаешься? – затараторила я и взяла его под руку, – ну, вот я пришла, ты же меня проводишь?

Парень от моего нахальства, потерял дар речи и только глупо моргал.

Я двинулась вперед, увлекая его за собой. Пока мы шли по парку, не сказали ни слова друг другу. Но потом понемногу разговорились, начали обсуждать одноклассников, наши комсомольские дела, Славка, как и я, был в классе комсоргом и ему эта тема была интересна. Он с удовольствием выкладывал свои планы на будущее, я даже начала ему немного завидовать, настолько у него было все продумано.

Улицы, по мере того, как мы уходили от парка, становились все более пустыми. Неожиданно из-за угла дома впереди нас вышли трое парней и остановились.

От Свистунова пахнуло странным запахом, глянув на него, я обнаружила, что он сильно побледнел. На миг он остановился, затем нерешительно пошел вперед.

– Да это же от него страхом несет! – поняла я. Мне тоже стало немного страшно, но такого резкого запаха от меня не было.

Когда мы подошли ближе, я сразу узнала, кто нас поджидает. Перед нами с радостной улыбкой стоял известный школьный хулиган Вовка Ситюков. Его исключили из школы в прошлом году, и с тех пор я о нем не слышала, рядом с ним стояли его ухмыляющиеся приятели Юрка Петров и Алик Суворов по кличке Пончик.

– Кого я вижу! – радостно воскликнул Вовка, – Свистун, как дела? Ты никак очередную девку провожаешь? А кто это с тобой? Ленка, ты, что по танцулькам начала ходить? – засмеялся он, – вот сейчас посмотришь, как мы твоего кавалера попинаем. Давно хотел его отмудохать, так он все не попадался.

Славка, стоявший, как статуя, вдруг резко выдернул руку, за которую я держалась, повернулся и побежал обратно по улице.

Троица громко улюлюкала ему вслед.

– Беги быстрее провожальщик херов! – крикнул ему вдогонку и Вовка и, потеряв к этому зрелищу интерес, повернулся ко мне.

– Слышь, Ленка, – сказал он, осматривая меня с головы до ног, – а ты вроде ничего баба становишься, тощеватая, правда, но красивая. Как вы парни думаете?

Пончик посмотрел на меня мрачным взглядом.

– Че ты выдумываешь Ситюк, че в ней хорошего? Даже сисек нету, – сказал он, скептически оглядывая меня.

Я все еще не пришла в себя после панического бегства своего кавалера. Первое, что пришло в голову, была мысль: