Я не принадлежу к числу неврастеничек, которых отталкивают нормальные заботливые парни и которых при этом необъяснимо тянет к жлобам, морозящим их после секса неделями. Мой идеал – это самодостаточный человек, знающий, чего он хочет, и не стремящийся превратить отношения в зависимость друг от друга. Ильдар в этом смысле действительно мне подходит.

– Выберем сеанс на месте, да? – говорит он, заводя двигатель. – Если что – там есть кафе, где посидеть.

Я в блаженстве откидываюсь на спинку сиденья. Спонтанность – это прекрасно. Терпеть не могу, когда меня терроризуют вопросом, на какой я хочу пойти фильм.

– Я все забываю спросить, чем ты сейчас занимаешься? – интересуюсь я, наматывая на палочки хрустальную лапшу. – Помню, что-то связанное с аптеками.

– Не, аптеки давно в прошлом. Сейчас занимаюсь запчастями. – Ильдар усмехается. – Семейный подряд.

– Что значит, семейный? – недоуменно переспрашиваю я. Насколько я помню, его отец всю жизнь работал начальником на заводе, а мать была школьным завучем.

– У Кама автосалон и автосервис, я занимаюсь запчастями. Так понятнее?

Кивнув, я тянусь к стакану с соком. Ну надо же. Ни дня не проходит, чтобы я не услышала о нем. Хотя пора привыкать. Ильдар привязан к своему брату и, возможно, в ближайшее время даже попробует затащить меня к нему в гости. Представив, как я стою с тортом в руках у Камиля на пороге, меня разбирает смех. Может, в качестве прелюдии начать бегать к нему за солью?

– Дела, судя по всему, идут неплохо?

– Да, не жалуюсь. На жизнь хватает.

– И даже на роскошную квартиру в центре города, – с улыбкой замечаю я.

– А, нет. На нее я пока не заработал. – Ильдар делает глубокий театральный вдох. – Это Кама подарок. Он на этапе строительства дома две купил: одну себе, другую мне.

Вкуснейшая вок-лапша встает мне поперек горла. Квартира, в которой я живу, куплена на деньги его брата? То есть, своим комфортным существованием в новом городе я фактически обязана Камилю?

– Ясно, – вот и все, что я могу сказать. Эту новость мне нужно переварить в одиночестве.

– Сеанс начинается через пятнадцать минут. – Ильдар бросает взгляд на наручные часы. – Доесть успеешь?

Я с сомнением смотрю на почти полную тарелку, а затем на свой телефон, на экране которого вспыхивает незнакомый номер.

– Алло, – осторожно говорю я, прикладывая его к виску.

– Дина? – звучит одновременно знакомый и незнакомый голос. – Это Каримов Булат. Завтра сможем встретиться?

14

В детских мечтах я не раз видела себя садящейся в Мерседес с личным водителем, но то, что это произойдет так скоро – и подумать не могла. В обед следующего дня, когда я инспектировала конференц-зал, прикидывая, куда лучше разметить видеографа, приглашенного снимать предстоящий семинар Таисии, меня поймал Кокорин и сообщил, что большой босс, то бишь сам Булат Каримов, не успевает приехать в «Холмы», как условлено, а стало быть это мне надо будет поехать к нему. В качестве компенсации за подобное неудобство в мое распоряжение будет предоставлен трансфер от отеля.

Сидя в роскошном салоне авто представительского класса, везущего тебя на встречу с генеральным директором, о которой он сам же и попросил, сложно не лопаться от гордости. А торчащая из подлокотника бутылка «Эвиан», которую любезно мне предложили, лишь добавляет моменту очарования. Не имела бы я предубеждений насчет понтов, могла бы сделать снимок для соцсетей с подписью: «Рабочие будни».

Но помимо восторга и раздувающегося ЧСВ (чувство собственной важности – прим. автора), есть, конечно, и волнение. Ясно, что обсудить возможность сотрудничества по продвижению автосалона, Булат захотел с подачи своей очаровательной жены. А чья-то рекомендация – это всегда двойная ответственность, тем более, когда приходишь на еще занятое место.

С другой стороны, разве был у меня выбор? В смысле, был, конечно – вежливо отказаться. Сказать: извините, Булат Даянович, что-то побаиваюсь вас подвести, поэтому разбирайтесь с рекламой своего автосалона сами. Сказать так было б можно, но какой дурой при этом нужно быть?! Пройдет еще пара недель, запущенные для «Холмов» рекламные кампании начнут давать первые плоды, и что тогда делать мне? Раскладывать пасьянсы под видом трудовой деятельности? Я так не люблю и не умею. Уж лучше рискнуть, чем потом локти кусать: а вдруг бы получилось?

Примерно через полчаса автомобиль останавливается возле стеклянного входа в автосалон. Я специально дожидаюсь, пока водитель откроет для меня дверь, чтобы вкусить всю сладость момента. Обратно-то придется ехать на метро, либо на такси, выбрав экономный тариф.

Войдя в залитый светом зал, уставленный автомобилями преимущественно немецких марок (после звонка Булата ринулась изучать ассортимент), я машинально оцениваю зрелищность возможного рекламного ролика. Остаюсь удовлетворенной: интерьер ничем не уступает премиум – салонам, так что завешивать отваливающуюся штукатурку наспех заказанными баннерами не понадобится. Плюс освещение здесь отличное.

«Что-то ты, Динуля, разогналась, – одергиваю я себя по пути в кабинет, в котором, по заверению менеджера, я и найду их генерального. – Ролики снимаешь, освещение оцениваешь, хотя на работу тебя пока никто не принял».

По мере приближения к нужной двери, мой боевой настрой чахнет все сильнее. Странное влияние оказывает на меня присутствие мужа жизнерадостной Таисии. Уж слишком тяжелый у него взгляд, и слишком он немногословен. Это давит. Сразу ощущаешь себя в его присутствии не крутым востребованным специалистом в области рекламы, а несмышлёным подростком, готовым заполнять шутками повисающие паузы.

Да-а. С таким настроем ничего хорошего ждать не приходится. Если меня пригласили, значит, нуждаются в моих услугах, правильно? На этом и остановимся. И то, что мужу Таисии лень часто напрягать голосовые связки, никак не должно на меня влиять.

– Здравствуйте, Булат Даянович, – намеренно громко здороваюсь я, чтобы себя приободрить. – Вы просили приехать.

Сдержанно кивнув, он делает знак присаживаться и возвращается взглядом к телефону, в который до этого увлеченно смотрел. Напомнив, что чувствовать себя неловко нет причин, я занимаю здоровенное кресло напротив стола и, напустив на себя деловой вид, оглядываюсь. Этот кабинет – типичная мужская берлога: серые стены, черный кожаный диван, фото незнакомых людей в рамках, стеллаж, набитый кубками и автомобильными журналами.

– У тебя сейчас со временем как?

Вздрогнув, я смотрю на Булата. Этот вопрос застает меня врасплох почти так же, как и его вчерашний звонок. Что удивительно, при всей странности его постановки, я прекрасно понимаю, о чем идет речь.

– Основные мероприятия по продвижению «Холмов» запущены, и сейчас на мне, по сути, остаются контроль результатов и отчеты. Конец этой недели у меня расписан, но со следующей буду относительно свободна.

Темные глаза генерального пристально за мной следят, никак не выдавая реакции на услышанное.

– То есть, совмещать сможешь?

– В прошлом году я вела одновременно четыре проекта и вполне справлялась. Так что, да, смогу.

Ох, где же взять ту же уверенность, с которой звучит мой голос. У меня действительно есть опыт ведения сразу нескольких рекламных кампаний, но они были совсем другого масштаба. В моем послужном списке до недавнего времени не значилось сети пятизвездочных отелей и крупнейшего автосалона подержанных авто.

– Хорошо. – Взгляд Булата поднимается выше моего плеча одновременно со звуком открывшейся двери.

Обернувшись, я ощущаю неуютное покалывание между лопаток. В кабинет вошел Камиль.

Беззвучно обронив «здравствуйте», я смотрю в стену. Никто не предупреждал меня, что будет двое на одного.

По-хозяйски бросив ключи от автомобиля на стол, он жмет руку поднявшемуся Булату и как бы между прочим уточняет:

– Ты все, поехал?

Тот кивает.

– Да. Таисия ждет. Давай завтра на базе часов в десять тогда, да?

Я нервно сжимаю колени. Вот подстава. Это даже хуже, чем двое на одного, ведь я снова остаюсь один на один с Камилем.

15

Камиль садится в кресло, недавно оккупированное другом, и меня посещает странное ощущение, что он занял свое рабочее место, тогда как Булат находился здесь лишь как посетитель. Возможно, дело в том, что Камиль по-хозяйски открывает ноутбук, в то время как бородач довольствовался лишь телефоном.

– Знаешь, для чего тебя пригласили?

– Примерно да, – отвечаю я, стараясь придерживаться нейтрального тона. Серьезная работа требует соответствующего отношения, и выказывать личную неприязнь было бы верхом непрофессионализма. Знала ведь, что в деле автосалона Камиль так или иначе будет фигурировать, и все равно приехала на встречу. Так что пенять можно лишь на себя.

– По телефону Булат Даянович сказал, что вам нужна помощь в продвижении, в том числе и сайта.

Камиль кивает, и должна признать, что на фоне едва заметных, полных снисхождения жестов своего друга, выглядит он при этом живым и полным энтузиазма, чего я раньше не замечала.

– Над сайтом сейчас трудится новый СЕО-специалист, но прежде чем полноценно запустить его в работу, нужно чтобы человек с опытом в рекламе мог оценить его функциональность.

Теперь киваю я, мысленно признавая тот факт, что для бывшего бандита Камиль неплохо поднатаскался в рекламной терминологии. И мысль озвучил, кстати, здравую: для чего двигать заранее обреченный сайт? Хотя глазами я по нему уже пробежалась: на первый взгляд все выглядит пристойно.

– На данном этапе над продвижением уже работает кто – то, правильно я поняла?

– Рекламой занимается Николай, но результаты показывает откровенно слабые.

– А я могу с ним встретится? Или в связи с перспективой занять его место, это будет не совсем уместно? – спрашиваю я, помимо воли копируя его тон: спокойный и собранный. – Или я могу где-то еще получить информацию и отчетность о запущенных рекламных кампаниях?

– Со встречей проблем не будет. – По лицу Камиля скользит едва уловимая ирония. – Бизнес есть бизнес, и беречь нежные чувства сотрудников – задача даже не второстепенная.

Был бы на его месте кто-то другой – я бы открыто согласилась. Считаю, что задача персонала – это качественно выполнять свою работу, а облажавшись, не роптать на судьбу. Но передо мной сидит Камиль, поэтому я лишь сдержанно замечаю:

– Главное, чтобы новость о замене не заставила Николая бросить работу на полпути или, что хуже – начать вставлять палки в колеса. Прецеденты бывали.

– Вставлять палки в колеса? – переспрашивает Камиль, кажется, изрядно позабавленный моей ремаркой. – Кому? Мне и Булату?

Щеки начинает покалывать теплым. Его правда. Каким тупорылым идиотом нужно быть, чтобы попробовать нагадить в отместку такому, как он.

В памяти возникает картина из прошлого: промозглый осенний двор, пересеченный полоской проржавевших гаражей, хлюпающая грязь под сапогами, смешивающаяся со звуком тошнотворных ударов и человеческим завыванием. «Кам, не надо… Пожалуйста! Родителями клянусь..!»

– Вам виднее, – буркаю я, опуская взгляд себе на маникюр. – Что по поводу графика?

– Это нам нужно с тобой обсудить. Насколько я понимаю, помимо «Холмов» ты еще занимаешься конференцией Таисии.

Я заставляю себя на него посмотреть. Эта часть разговора особенно важна, и если по ней не будет достигнуто согласия – обсуждать дальше что-либо не имеет смысла. График работы от звонка до звонка я точно не рассматриваю.

– Я могу приезжать сюда три раза в неделю. Если почувствую необходимость – могу наведаться и в воскресенье. Удобное время выбираю сама, исходя из того, что запланировано. Сразу скажу, что обязательства перед Кокориным у меня в приоритете и быть здесь чаще у меня вряд ли получится. Работа от этого страдать не будет – многое я делаю удаленно.

Сказав все это, я стойко смотрю Камилю в глаза. Давай, попробуй меня прогнуть, и увидишь, что у тебя не получится.