– Ага, – буркнул один из быков-киберов, торопливо становясь под душ. – И тебе, пацан… – Он подкрутил краны, громко ухнул, когда его окатило ледяной водой…

…Мальчик заспешил к выходу.

– Слышь, комод, ты шмоток моих не видел?

– Нет, а что?

– Да нету… Кабинка – та. А у тебя все на месте?

– Да вроде. Погоди… Исчезла карточки оплаты и электронный ключ-отмычка!

– Блядь! Это, наверное, тот пацан стырил. Найду, урою сопляка!

– Как бы нас самих не урыли. Вон, гляди.

– Ну?

– Ты тупой? Вентиляционная решетка открыта!

– Черт… Что же получается?

– Вот и я говорю. Не тот ли это беспризорник, которого мы с тобой весь вечер искали?

– Да ну, вряд ли. Такое совпадение. Хотя… Щуплый, маленький…

– Моется очень поздно. Ты бы своего парня отпустил одного в душевую в три часа ночи?

– Не знаю… Да, наверное…

– А я – нет.

– Что будем делать?

– Ты хоть запомнил, как он выглядит?

– Ну… Пацан – и пацан. Ничего особенного. Только правое ухо… Черт! Точно – он! Быстро за ним!

– Что – голышом? По коридорам и отсекам? У тебя, кстати, одежду сперли.

– Ур-р-рою!

– Брось, куда он, на хрен с подводной лодки денется?

– Ладно. База, конечно – не подводная лодка, но…

– Рано или поздно – поймаем. Одно плохо…

– Что?

– У него моя отмычка! Теперь ему доступны девяносто пять процентов помещений!

– Отлично! Как только сунется куда с твоим ключом, тут мы и возьмем его за жопу!

– Это отмычка, идиот! Не оставляет следов в электронной системе базы!

– Опа! Влип ты, комод! Шеф за такой косяк по головке не погладит!

– А ты поменьше трещи!

– Что, опять скажем, что у ключа отказало сердце?

– Тебе смешно? Забыл, как я тебя в прошлом месяце прикрыл? После того косяка некоторых на управляемый «буроям» назначают, а то даже – прямо в утилизатор! И хорошо, если не живым…

– Не пугай, пуганый. Хочешь меня сдать?

– Посмотрим.... Шутки твои мне не нравятся. Дерьмовые они какие-то..... Говнецом попахивают....

– Ну ты и сволочь, комод! Смотри, аукнется тебе этот разговорчик!

– И чем же, брат?

– До того, как меня – в утилизатор, шефу обязательно ляжет на стол рапорт, как кое-кто потерял в душевой сверхсекретный инвентарь. И не просто потерял, а подарил врагу! Кто ж такие вещи бросает, где попало?

– Вон оно как.... Ну что ж… Скверное у тебя будущее, рядовой!

– Это почему?!

– Разок на задании про спину свою забудешь… товарищи не прикроют… бывает.

– А ведь ты паскуда, командир! Не зря говорят, должностишку свою на крови заимел!

– Не ваше собачье дело! Повоюете с мое, щенки, тогда и поговорим о должностишках… Ну а вы, суки, бля… Готовы по первому свистку задницу свою подставить и вазелином смазать....

– Сам ты сука! Готовь для шефа задницу, утром будет ему рапорт!

– Зачем ждать так долго? Можем решить нашу проблему здесь и сейчас!

– Думаешь, напугал?!

– Да у тебя же хвостик трясется, щенок!

Два могучих тела рванулись навстречу друг другу…

Комод – командир отделения – был старше и опытнее; его противник – моложе и сильнее. Где-нибудь на татами, в спарринге, у более младшего был бы шанс одолеть матерого «спеца». Например, измотать его атаками или вовремя услышать подсказку другого мастера, кои забредали иногда в зал, когда наставник устраивал подобные схватки.

Однако здесь, в тесноте предбанника, решающим фактором был опыт.

У командира «спецов», не первый год топтавшего тяжелыми башмаками отсеки самых разных подводных баз, опыта было куда больше.

Молодой боец, как бык, бросился на старшего, опрокинул его, подмял под себя. Но тот не растерялся. Захватил руками голову противника, притянул к себе…

"Треугольник" стоя. Классический удушающий....

"Коллега" стал вялым, податливым. «Комод» выбрался из-под него, встал на одно колено, взял голову парня в новый захват, навалился всем телом, преодолевая мощь чудовищных шейных мышц…

…Концовку поединка Молот не стал досматривать, пополз по трубе – скорей, скорей отсюда.

"Ключ, отпирающий все двери, – думал он. – Вот это да"!

О таком подарке судьбы голодный беспризорник час назад и не мечтал…

Теперь его жизнь обязательно изменится к лучшему! Он не будет голодать, не будет ютиться по ночам за горячей трубой кухонного бойлера, рискуя получить ожоги от любого неосторожного движения.

Но первое, что он сделает прямо сейчас – сбросит хламиду "спеца" и поменяет свою грязную, истрепавшуюся одежду – на другую. Не обязательно новую, лишь бы чистую.

Подводный «Гаврюш» прекрасно знал, где можно такую взять…

Глава вторая. Как становятся беспризорниками

Всего десять месяцев назад Молот, двенадцатилетний подросток, был одет, обут, сыт и обласкан любовью родителей. Отец его хорошо зарабатывал – был, как-никак, ведущим буровиком на одном из полуавтономных сателлитов «дома». А мама специализировалась на автоматизированных системам управления этих самых "сателлитов" – небольших "наростах" на конце длинной-предлинной трубы-галереи, соединяющей "тело" глубоководного рудодобывающего комплекса с его рудодобывающей "периферией", из-за чего глубоководные базы такого проекта почти все причастные называли не иначе как стальными кракенами – из-за разительного визуального сходства с обитателями морей Земли, много поколений назад покинутой переселенцами с материнской планеты.....

Собственно, на буровой когда-то они и познакомились, – молодой помощник мастера, серьезный и основательный, и в меру озорная айтишница – практикантка Марлена – комсомолка и просто красавица ....

....Совместная сложная и ответственная работа в ограниченном пространстве сближает быстро....

Всего через месяц девушка перебралась со всеми своими очень скромными пожитками в тесную каюту второго помощника бурового мастера; а ещё через год у них родился сын, – собственный, зачатый самым что ни на есть естественным путём, которого родители, – разумеется, только после рекомендации комсостава базы – назвали Молотом – в честь одного из полулегендарных "стальных наркомов" их прародины.

Страны, навсегда сгинувшей во времени и в пространстве…

Потом была череда таких же малопригодных для жилья кают-отсеков на разных «точках» (так добытчики ценнейшей руды называли места на дне океана, в которых аквагеологи открыли очередное месторождение).

А их единственный малыш тем временем подрастал....

Лет через шесть или семь непрерывных скитаний мать Молота решительно заявила, что с ребенком она ни на какие «точки» больше не поедет! Баста! Пусть глава семейства ищет себе другую работу – кабинетную!

Либо пусть хотя бы обеспечит семью сносным жильем!

Дело решилось на удивление споро.

На одном из подводных рудодобывающих комплексов освободилась должность ведущего буровика, а вместе с ней – "шикарные апартаменты", в которых обитал прежний ведущий буровик – вместе с женой и тремя детьми, из которых лишь один был их генетическим ребёнком....

Впрочем, зачатие, вынашивание, рождение и воспитание детей "из пробирки" в те времена было не просто нормой. Оно всячески поощрялось руководством и разумеется, очень хорошо поддерживалось материально.... Безусловно, существовали и "разнарядки", под которую попала и семья прежнего ведущего буровика....

Шикарные апартаменты на поверку оказались обычной подводной «трешкой», гулкой, тесной и холодной, но после кубриков на «сателлитах» с их полутюремным "уютом" это жилище показались родителям Молота настоящим раем.

Раем они казались и вихрастому русоголовому сорванцу, избалованному родителями. Длилось их семейное счастье недолго – до тех пор, пока на дальней «точке», находящейся в сфере ответственности ведущего буровика, не случилась какая-то крошечная поломка, незначительный сбой в системе управления пространственной ориентацией бурового модуля.

Работенка по устранению поломки была вроде бы штатной, но от исполнителя, кроме опыта и знаний, требовалась еще и интуиция. То есть все те качества, коими сполна обладала мать Молота.

И она вместе с отцом подростка отбыла на «точку»…

Утром чмокнула в щечку единственного отпрыска (ни брата, ни сестры у Молота так и не появилось: из-за повышенного радиоактивного фона мужчины – буровики и подводники – обычно в довольно молодом уже возрасте теряли способность иметь детей, а от ребенка "из пробирки" им всё время удавалось мягко отказаться).

Подросток сладко спал после вечернего "огневого испытания", и даже во сне улыбался: еще бы, он перешел из кандидатов в полноправные юные ворошиловцы! И всего через неделю ему вручат значок юного снайпера-ворошиловца! Настоящий, с красным пламенем и из лёгкого блестящего металла!

Молот на минутку проснулся, чтобы услышать мамину скороговорку:

– Завтрак на плите, обед в холодильнике! К ужину я вернусь!

....Она – не вернулась.

Ни к ужину, ни к завтраку, ни к обеду следующего дня.

Ни она, ни отец....

Модуль, к которому стремились родители Молота, накрыло подводным обвалом. Никто не знал и не понимал, из-за чего огромная черная скала, у подножья которой аквагеологи накануне обнаружили богатое месторождение монацита – минерала, составляющего главное богатство Океанов Умзалы – неожиданно пришла в движение…

…Ответ в таких в случаях всегда имелся наготове: диверсия врагов народа, подстрекаемых имперской разведкой. А может, и в самом деле случилась диверсия, агентура врага накануне последнего вторжения имперцев на Умзалу весьма активизировалась…

В любом случае, полдюжины затаившихся "пособников" быстренько выявили, осудили трибуналом и отправили в утилизатор, – слабое утешение для осиротевшего Молота.

Крохотный модуль из-под обвала никто извлекать не стал. Велика была вероятность повторных обрушений (новых диверсий?), еще более опасных.

Полудюжину сгинувших буровиков и специалиста по компьютерным системам даже не включили в число погибших. Только – в число «пропавших без вести».

О мальчишке, который остался в «трешке» один, почему-то не вспомнил никто.

Пищи в холодильнике ему хватило на полторы недели. Воды было вдоволь, но… Одной водой голод не утолишь.

Несколько дней Молот тщетно пытался покинуть свое жилище, вдруг ставшее ловушкой. Дело в том, что мать вместе со своим ключом схватила второпях и электронный ключ сына. А когда обнаружила, что обе пластиковые карточки у неё, было поздно: переходный отсек за кормой подводного рудовоза, переоборудованного для пассажирских перевозок, уже закрылся. Согласно заведенному порядку, в следующий раз мембрана откроется не раньше, чем через восемь часов – в соответствии с предварительной заявкой. Женщина связалась с сыном по видеофону, успокоила его, мол, ничего страшного, если он немного посидит взаперти.

Это «немного» растянулось на три с половиной недели.

В те страшные дни всё было против Молота…

По злой иронии судьбы, именно когда он пытался выбраться на свободу, на базе произошли большие перемены.

И не только на базе – на всей Умзале, во всем Эриданском Союзе.

Началась война.

Мирный рудник превратился в подводную базу сопротивления – не экспромтом, разумеется; такая возможность изначально предусматривалась при проектировании и строительстве ПРК, – попытки реванша от имперцев ожидали много лет.

Все те, кто составлял вольнонаемное население базы: горняки, рудокопы, бурильщики, аквагеологи, – большей частью отправились на берег, в военкоматы, а оставшиеся переоделись в чёрную и серую военную форму....