Еще больше меня смутил вид супруги Лютого. На Динаре уже было надето платье, на этот раз насыщенного цвета морской волны, волосы затейливо убраны под платок, и на лице – свежий, приятный макияж. В то время как я была одета в домашнее и лишь умыла лицо, а простая вода никак не могла скрыть серых теней под глазами.

– Присаживайтесь, – улыбнулась Динара. – Я не знаю, чем вы привыкли завтракать, поэтому сегодня на завтрак стандартная овсяная каша с фруктами, творожная запеканка и чай со сливками. Позднее врач составит план питания для будущей матери нашего малыша, – важным голосом произнесла супруга Лютого.

Она не сказала мне ничего обидного, но в то же время я ощутила, словно меня задвинули в темный, грязный угол, показав на мое место.

Я поблагодарила за заботу и дала знак Тимофею, чтобы он сделал то же самое.

Мы принялись за завтрак, а Динара в это время прислуживала своему супругу, причем Лютый делал вид, что даже не замечает активных ухаживаний жены, а занят своими делами.

Завтрак тянулся медленно, хоть я и спешила расправиться с едой как можно быстрее.

– Мне нужно на работу, – нарушила я молчание за столом.

– Сегодня у тебя более важные занятия. Больница. Магазин. Считай, что ты отпросилась.

– Но я не отпрашивалась…

Лютый взглянул на меня тяжелым, давящим взглядом, потом перевел взгляд на мою опустевшую тарелку.

– Ты закончила с едой?

– Да.

– Значит, собирайся. Поедешь со мной. По дороге расскажешь, что у тебя с работой.

– Как же Тимофей?

Лютый призадумался на мгновение.

– Динара.

– Да, Руслан? – отозвалась супруга через мгновение.

– Организуй няню. За мальчишкой должен быть присмотр. Сделаешь?

– Разумеется, – ответила Динара и улыбнулась, но улыбка шла после ее слов, а не вместе с ними.

* * *

С тревогой на душе я оставила Тимофея в доме Лютого. Мне было не по себе, что он будет под надзором неизвестной няни, с которой мне даже поговорить не дали. Потому что Лютый торопился, и не разрешил мне дождаться ее появления.

Я села в машину, ощущая, как сердце в груди бьется невероятно быстро и неожиданно для себя опустила пальцы на локоть мужчины.

– Пообещай мне!

В ответ мужчина пытливо взглянул мне в лицо.

– Я обещаний не раздаю. Что ты хочешь от меня?

– Пообещай, что Тимофею не причинят вред!

– Если ты не создашь проблем, – немного подумав ответил Лютый.

– Все-таки, он – заложник, – сникла плечами и загрустила.

– Не корчь из себя великомученицу, Маша. Судьба Тимофея – в твоих руках. Хочешь увидеться с ним, видеть его здоровым – значит. выполняешь все, что я от тебя требую, и не создаешь мне при этом проблем.

– Ты просто решаешь за мой счет свои проблемы. Вместо того, чтобы искать виновного Антона. А что… что, если ты внезапно найдешь его с деньгами, когда все это… вопрос с суррогатным материнством зайдет слишком далеко?!

– В таком случае ты выполнишь свои обязательства, а я щедро тебе за них заплачу.

– Все решают деньги?

– Разумеется. А что еще? – искренне удивился Лютый.

– Ты можешь сломать мне жизнь, и думаешь, что я смогу утешиться деньгами?

Лютый нахмурился.

– Я тебе так скажу, Маша. Послушай меня внимательно, я последний раз объясню тебе, как осбстоят дела, и больше мы к этой теме не вернемся. Заведешь эту песню еще раз, я найду способ усмирить тебя. Плохой способ. Он тебе не понравится, но в последствиях ты сможешь винить только себя. Ведь я предупреждал, чтобы ты вела себя благоразумно. Я живу реальностью. Сегодняшним днем. Ситуация сейчас такая: твой муж…

– Фиктивный!

– А мне плевать. Твой муж в бегах с крупной суммой денег. Уверен, что он еще долго не будет давать о себе знать. Но потом, возможно, покажется где-то, засветится. Все рано или поздно оступаются. Это может произойти как скоро, так и не очень. Важно лишь то, что сейчас весь груз долга лежит на тебе, и ты расплатишься с ним.

– Но это несправедливо.

– Жизнь вообще несправедлива, и чем раньше ты перестанешь смотреть на мир с позиции маленькой, обиженной девочки, тем проще станет жить. Все ясно?

В ответ я метнула в сторону Лютого молчаливый взгляд, но соглашаться с его словами не стала. Мне претил такой подход к ситуации, я не хотела становиться заложницей чужих долгов, но ничего изменить не могла.

– Мне нужно позвонить на работу и отпроситься.

– Звони, – разрешил Лютый. – Или я тебе мешаю?

– Нет, просто… Есть свои сложности.

– С начальством? – догадался мужчина.

– Да. Боюсь, что сложностей станет еще больше после моего прогула. Я боюсь лишиться работы.

– Откровенно говоря, ты и так ее лишишься.

– ЧТО?! Нет!

– Не ори, Маша. Обороты сбавь. С пузом ты на работу ходить не сможешь.

– Но я не могу лишиться источника дохода. К тому же, как ты выразился, пузо не сразу появится, и я не желаю…

– Рот закрой, – беззлобно бросил Лютый. – Будет, как я сказал. А если ты за бабки переживаешь, я могу тебе халтурку подкинуть. Будешь репетитором у отпрысков важных людей.

– Ты ломаешь мою жизнь! – произнесла я со слезами. – Ломаешь все, к чему я привыкла. Неужели тебя это ничуть не трогает?

– Ждешь утешений? Их не будет, Маша. Но я могу сказать, что если ты не перестанешь капать мне на мозг, все может осложниться за одну секунду. Для тебя.

После этой внушительной реплики я предпочла замолчать. Осторожно вытерла набежавшие слезы уголком носового платка и достала телефон, полная решимости позвонить в школу.

– Скажи, что заболела, – подсказал Лютый.

– Я не могу лгать!

– Мы в больницу едем. Але, Маша. Мозги включи. Справку тебе нарисуют даже!

Вот уж спасибо!

За бандюганскую заботу. Но тем не менее, я позвонила и предупредила, что меня не будет в школе из-за болезни. Мой голос был слабым и дрожащим, мне поверили, но все равно руководство осталось недовольным моим отсутствием.

– Теперь у Гущина добавится причин для моего увольнения, – вздохнула я.

– Переходи в частный сектор. Че ты горбатишься на этой государственной работе.

– Руслан! – произнесла я решительным голосом, немного опешив от собственной смелости. – Не учи меня жить. Пожалуйста. Мы из разных социальных слоев и многие мои проблемы тебе не понятны. Давай остановимся на том, что есть сейчас, и ты не будешь насмехаться над моим мировоззрением и моральными принципами.

– Глупости это, а не принципы, – презрительно скривил полные, чувственные губы Лютый.

– Только благодаря этим принципам и вере в лучшее я еще не опустила руки и держусь за жизнь, – сказала, как отрезала.

В салоне машины повисла густая тишина.

– За пацана ты держишься, а не за свои устои, – сказал спустя несколько минут Лютый. – И ради него ты с легкостью предашь любой из своих принципов, сделаешь, что угодно и ляжешь… под кого угодно.

Я едва не сказала вслух следующую мысль, а именно, не имеет ли в виду Лютый себя, но благоразумие вовремя взяло верх над моим языком, и мысль осталась при мне. Оно и к лучшему, откровенно говоря, у меня и без того проблем было множество, не хватало добавлять к их числу расплату за болтливый язык.

Глава 17

Мария

Я ждала, что Лютый оставит меня в клинике и отдаст на попечение врачей, вместо этого он сначала остановил автомобиль у торгового центра. Поймав мой вопросительный взгляд, мужчина пояснил:

– Обноски на нормальные вещи поменять нужно. Вылезай. На шоппинг у тебя два часа. Потом в больницу надо, тебя к половине двенадцатого будут ждать. И не вздумай колупать мне мозг тем, что двух часов на шоппинг для девушки – это слишком мало!

– И не думала! – мгновенно отозвалась я. – Откровенно говоря, мне и пяти минут будет много. Я не желаю принимать от тебя подачки. Мне нечего стыдиться моей одежды. Она чистая, опрятная и куплена на честно заработанные деньги!

– Речь не про тебя.

– Если тебе стыдно появляться в моем обществе, просто не находись рядом! – всплеснула руками. – Я обещаю, что не убегу, и сделаю все необходимое. А если ты во мне сомневаешься, приставь ко мне кого-то из своих людей.

– Рот. Закрой. Тебя ждут уже! Пошла! – прикрикнул Лютый, сверкнув глазами так недобро, что я захотела провалиться под землю и была едва живой от страха.

В очередной раз я напомнила себе, что в мужчине метра два роста, и силы немерено. К тому же в его руках была сосредоточена большая власть, а я была просто никем.

Поэтому вылезла из автомобиля на трясущихся ногах и пошла туда, куда мне приказали. За спиной хлопнула дверь автомобиля.

– Прямо… Сейчас направо. Вверх по экскаватору. Налево… – раздавал приказы Лютый, следуя за мной по пятам.

Он привел меня в один из модных бутиков, и при взгляде на цены мне захотелось упасть в обморок.

– Рады видеть вас, господин Хаджиев. Как чувствует себя ваша супруга? – обратилась у мужчине администратор.

– Прекрасно. Вот эту девочку нужно одеть. Повседневка. Полностью… От трусов до верхней одежды, – кивнул на меня Лютый и добавил с мрачной усмешкой. – И платье. Вечернее. Тоже.

Если первое требование было ясно, то зачем ему понадобилось покупать для меня вечерний наряд?!

Я обернулась на мужчину с вопросом, он подошел и стиснул меня за локоть, наклонившись к уху.

– Примеришь все. Платье – тоже.

– Зачем?

– Затем, что я так хочу. А тебе, должница, сейчас светит только одна роль и прямая обязанность – угождать моим желаниям.

Пальцы Лютого покинули локоть, и его рука сползла вниз, легонько шлепну меня по попе. Я подпрыгнула от такого жеста, чем развеселила мужчину невероятно сильно.

– Иди. У тебя два часа! – напомнил мужчина.

Еще никогда прежде я не мерила такого количества одежды. Но была вынуждена признать, что хорошая одежда, подобранная по фигуре, со вкусом, меняет человека.

Но я не собиралась привыкать к ослепляющей роскоши и обилию дорогих брендов. Я просто напомнила себе, что это лишь временная прихоть богача, привыкшего к тому, что одни его спортивные носки стоят больше, чем я получаю за месяц, трудясь простым учителем в обычной школе.

В больницу мы прибыли вовремя, здесь Лютый оставил меня врачам и поинтересовался, как скоро они закончат меня обследовать. Мужчине не терпелось узнать все обо мне, поэтому медицинский персонал, немного поколебавшись, пообещали закончить со мной часам к четырем.

– Я сам за тобой приеду. Из больницы ни шагу. Везде дежурят мои люди, – предупредил меня Лютый перед тем, как уйти.

Но его предупреждения были совершенно лишними. Я и без этих угроз понимала, что на кону стоит моя жизнь и жизнь Тимофея, который сейчас находился в доме опасного бандита, в качестве заложника.

* * *

Лютый обещал, что сам заберет меня из больницы, как только со мной закончат врачи. Но когда мне разрешили покинуть стены клиники, пришлось ждать мужчину. Мне ужасно хотелось есть, я нашла автомат с кофе и автомат, выдающий батончики и сухарики. Взяв стаканчик латте и выбив сникерс, я села на диван, собираясь полакомиться едой. Голод буйствовал в моем теле, а от желания съесть что-нибудь едва не мутился разум.

Именно такой, лакомящейся шоколадкой, меня и застал Лютый. С его появлением свободного места в коридоре стало значительно меньше.

– Голодна? В кафе заскочить можем.

– Спасибо, но я уже заморила червячка. Я хотела бы увидеть Тимофея.

– Не так быстро, Маша. Сначала я хочу услышать, что скажет врач. Побудь здесь…

Лютый похлопал меня по плечу, оставил сидеть на диване и дал возможность доесть шоколадку, пока сам говорил с лечащим врачом. Разговор занял полчаса, не меньше. Из кабинета Лютый появился с непроницаемым выражением на лице.

Хоть я не замечала за собой болезней, сейчас начала переживать, спросив пересохшим от волнения голосом:

– Ну, что сказал врач?

– Ты закончила? – проигнорировал мой вопрос Лютый.