В себя я приходила медленно и неохотно. Все тело болело, будто меня сначала разобрали на сотни мелких частей, а потом второпях, особо не заморачиваясь, слепили вместе. Первое, что я увидела – это медленно колеблющийся дымчато-серебристый занавес прямо у меня перед глазами. Врата!! Те врата, через которые я прошла! Или, точнее сказать, через которые меня провел Турал. Эта колышущаяся дымка, напоминающая легкий прозрачный платок из органзы, блекла и истаивала на моих глазах, словно последний лучик света, связывающий меня с той, другой жизнью, из которого я ушла сама. Света она давала не так много, и я не успела осмотреться и понять, куда это меня занесло. Вскоре и она погасла, оставив меня в полнейшей, абсолютной темноте. Мысли лихорадочно заработали, но, увы, ничего продуктивного так и не родилось в моей несчастной, гудевшей, как колокол, голове. Я попыталась наскрести хоть какие-нибудь плюсы в создавшейся ситуации. Первым делом подумала о том, что если бы я не увидела гаснущие врата, то, скорее всего, подумала бы, что я ослепла, таким непроглядным был вокруг мрак. Это внушало некий оптимизм. Я уселась поудобнее, все еще чувствуя головокружение, мельком подумав, что хождение через врата – это еще то удовольствие. Как, интересно, мужчины все это переносят, когда бегают туда и сюда по несколько раз на дню? Наверное, привычка. У меня таковой не было, и обзаводиться ею я не имела ни малейшего желания. Вот сейчас, вытащу Олега с Асхатом из всей этой передряги, и больше -ни-ни. Что у меня дел других никаких нет что ли, как только по вратам, да другим мирам скакать?! На что мой внутренний голос ехидненько так заметил, мол, зарекалась свинья…

Вздохнув тяжело, понимая в общем-то, что мой внутренний голос прав, и еще немного тихонечко поохав (это чтобы услышать хоть какой-нибудь живой звук), я осторожно встала, усиленно борясь с тошнотой. Вот же, блин! Ощущение такое, будто меня кто по голове крепко шарахнул! Но не шарахнул. Это я знала точно. Что же произошло? Я помнила, как засеребрился вход во врата, и в них шагнул Турал, а я шагнула следом. Значит, старец тоже должен был оказаться где-то здесь. Но я точно знала, каким-то своим чутьем, что рядом не было ни единой живой души. И что же это значит, черт побери?!

Из рассказов Прона, я знала, что пространств и миров существует великое множество. И вообще, мир похож на огромный кусок сыра, в котором неведомые мыши прогрызли множество ходов и нор. Эти ходы могут пересекаться, и тогда такие места называют перекрестками. Они, пожалуй, самые опасные. Потому что из них очень трудно выбраться, очень трудно найти свой путь. Отсюда в русской культуре и возникли сказки про богатырей и перекрестки со стоявшими на них камнями с соответствующими надписями. Пойдешь направо – коня потеряешь, налево-самому убитым быть, и все такое прочее. Но вот как и почему люди попадают на эти перекрестки, Прон мне не рассказал. Да я и сама особо его не расспрашивала. Не думала, что мне это может когда-нибудь пригодиться. Я ведь, в конце концов, не богатырь какой-нибудь там! Вот же засада! Знал бы, где упасть, что называется, соломки бы подстелил. И чего это меня на народный фольклор потянуло? Наверное потому, ответила я сама себе на вопрос, что в народном эпосе мудрость скрыта, на которую мы привыкли не обращать внимания. А, как я смогла сейчас убедиться, совершенно напрасно. Ладно, поохали, поахали, пора и двигаться куда-нибудь. Оставалось решить куда. С этим выходила незадача.

Во-первых, я не могла понять, я застряла в этих переходах межмирья или уже попала, куда надо? А как понять, если кругом темнота, и понять что-либо совершенно невозможно! А у меня даже спичек нет, таежница, называется! И, кстати, карабина за плечом тоже не наблюдается, что удручало меня еще больше. Я вспомнила, как сама сняла его, когда разговаривала с Туралом. Ладно, сидя тут на месте, я вряд ли что придумаю. Под лежачий камень, как известно, вода не течет. Тьфу ты, Господи!! Опять этот фольклор прицепился!

Опираясь на влажную каменную стену, я поднялась на ноги и прислушалась. Ни-че-го… То есть, совсем. Прислушалась к своей интуиции. Как назло, она тоже молчала. Вот же, зараза!! И я решила не нарушать свои правила. Идти только вперед. Тут внутренний голос (прошу не путать с интуицией) ехидненько так хихикнул. Мол, а откуда ты знаешь, где этот самый перед есть? И это меня почему-то разозлило. Вот куда глаза смотрят – там и есть перед! И нечего тут умничать! Не ко времени совсем! Опираясь одной рукой на стену, я стала медленно пробираться вперед.

Каким-то неведомым мне чувством, я знала, что нахожусь то ли в каменной пещере, то ли в тоннеле. Я чувствовала каждой клеточкой своего измученного организма, что вокруг меня камень, а над головой огромная толща земли. Нет, все-таки интересно, как я здесь очутилась, и где Турал? Я сама себя отдернула от этих мыслей. Выбраться отсюда они мне, точно, не помогут. Вскоре впереди я, конечно, не увидела, а почувствовала большое пространство. Подземная пещера, и думается мне, что преогромная. Да еще тут стали слышаться помимо тонкого противного звука падающих капель воды, какие-то шорохи. Медленно склонившись к полу, я одним привычным движением достала из-за голенища нож-засопожник, который, к счастью, остался при мне.

Нет, страх – все-таки, это тормоз, и он же – движущая сила человечества. Мозги заработали четко и ясно. Не иначе, как с перепугу! Я ведь могу проверить окружающее меня пространство ментально! Я ведь это теперь тоже умею! И сразу выяснится причина всех этих шорохов. Я оперлась на каменную стену и закрыла глаза. Хотя, зачем закрыла – не знаю. Хоть так, хоть эдак – все равно ни черта не видно. Наверное, сработала привычка. Сосредоточилась, постаравшись выбросить из головы все лишние мысли. С первого раза ничего не получилось. Наверное, неправильно отсортировала, какие мысли лишние, а какие – нет. Сделала глубокий вздох и попробовала еще раз. Мир вокруг меня как-то странно изменился. Из черного непроглядного мрака превратился в какой-то серый кисель, больше напоминающий густой туман. И в этом киселе не было ни огонька, ни искорки, которые бы свидетельствовали, что чья-то живая душа находится поблизости.

Но это ментальное «зрение» позволило, помимо всего прочего, как бы увидеть в общих очертаниях место, в котором я так внезапно очутилась. Нет, конечно, не так, как можно было увидеть нормальным зрением. Но камни тоже излучали некую энергию, что давало возможность понять общую конфигурацию места, где я находилась в данный момент. Чутье меня не подвело, я действительно была в довольно большой пещере, потолок которой терялся где-то очень высоко надо мной. И, только подняв наверх голову, я смогла увидеть легкие трепещущие огоньки. Летучие мыши, догадалась я. Именно шорох их крыльев и издавал те звуки, усиливаемые акустическими свойствами камня, которые меня так встревожили. С некоторым облегчением я вздохнула. Змеи и подземные чудовища отменялись на ближайшее время, и то хлеб. Но, я смогла уловить и еще кое-что, помимо мелких и безобидных зверушек, висящих кверху ногами над моей головой. Чуть впереди меня, может быть, всего-то шагах в тридцати, был выход из этой пещеры, и оттуда шел какой-то темный, похожий на течение реки, поток. И меня вдруг неудержимо потянуло туда.

Я бы не могла этого объяснить даже сама себе. Но почти была уверена, что именно там и находится то, зачем я сюда пришла. Нет, я не чувствовала Олега, хотя пыталась пробиться к нему. Правда, я не была уверена, что он находится где-то поблизости. Перед тем, как шагнуть за светящуюся завесу врат, я думала о нем. Это получилось чисто автоматически. Когда у меня не было особых ситуаций, как, например, в последний раз с Проном, или, на худой конец, каких-либо особых заморочек на работе, я всегда думала об Олеге. И вот, шагая через врата, я опять думала о нем. Но, по-видимому, моих ментальных сил было еще недостаточно, или они были какими-то не такими, как, например, у Олега или Прона, поэтому пробиться к любимому мысленно у меня не получалось. Его словно окружала звенящая пустота, в которой для меня не было пути. Хорошо. Я тяжело выдохнула и открыла глаза, становясь опять абсолютно слепой. Если меня тянет туда, значит, я туда и отправлюсь. А проблемы будем решать по мере поступления.

Кое-как, поминутно спотыкаясь о валяющиеся повсюду камни, я доползла до выхода из пещеры. И сразу почувствовала некие изменения. Всем известно, что, когда человек лишается одного или нескольких чувств, таких как, например, зрение, остальные начинают работать в усиленном, так сказать, режиме. К примеру, обостряется слух или обоняние. А у меня обострилось другое чувство. Я его называла «охотничьим чутьем». Это когда ты еще ничего не видишь и не слышишь, но твердо уверен, что зверь, которого ты выслеживаешь, находится именно в том, а не в другом направлении. И, если ты не мешаешь этому чувству работать всяческими глупостями, наподобие цивилизованных сомнений «этого не может быть», и отпускаешь это чувство на волю, позволяя свободно тебя вести в определенном направлении, которое обычному городскому человеку может показаться глупостью или вообще невозможным, тогда ты достигаешь своей цели быстро и без особых проблем. Я не раз и не два испытала это на себе, и уже полностью доверяла этому чутью. Вот и сейчас, я чувствовала всем своим существом, что иду туда, куда надо.

Пещера осталась за спиной. Единственное, что помогало мне продвигаться вперед и служило мне своеобразным зрением, были мои руки и ноги. С замиранием сердца я ощупала стены. К моему удивлению, стены в этом туннеле были гладкими, словно полированное стекло, да и под ногами ощущался совершенно гладкий пол, безо всяких камней и щебня. Это слегка меня настораживало, если не сказать, пугало. Чувствовалось, что это уже было что-то искусственно созданное, к чему приложил руку человек, а не только матушка-природа. Продвигаться стало намного легче, но я старалась все же соблюдать возможную осторожность.

Вскоре я поняла, что могу хоть и смутно, но видеть окружающее меня пространство. Или глаза уже привыкли в темноте, или где-то, совсем недалеко был какой-то источник света. Потолок над головой был абсолютно круглый. В нескольких местах я нащупала на стене какие-то выступы, напоминавшие перевернутые чашки. Было такое ощущение, что это были места для светильников. Где при этом находились сами светильники, спросить было не у кого. А у самой меня мозгов не хватило придумать, куда подевались такие необходимые в этом месте предметы. Место было не просто старым, оно было древним, очень древним, как сами горы, которые составляли хребет Урала. И у меня мелькнула мысль, не приложили ли здесь руку сами гиперборейцы?

Чему-либо удивляться я перестала уже довольно давно, принимая все непривычное и незнакомое, как некую данность. Ну и что, что я не могу ни объяснить этого, ни понять. Оно существовало, и это следовало просто принять. Объяснения будем искать позже. Что-то мне подсказывало, что эти объяснения не внесут покоя в мою душу, а напротив, добавят еще больше беспокойства и чувства некой неуверенности, больше похожей на неприкаянность в этом мире. Усилием воли я отодвинула подальше вглубь своего сознания эти ненужные мысли, и сосредоточилась на своем продвижении вперед.

Вскоре коридор сделал резкий поворот направо. И если бы я не держалась за стену рукой, то точно бы шваркнулась головой о внезапно подвернувшуюся передо мной стену. Благополучно совершив нехитрый маневр, я вдруг поняла, что стала видеть лучше в этой кромешной тьме. Теперь я была уверена, что впереди есть некий, очень слабый источник света. В это же самое время, в голове вдруг раздался непонятный звон, я словно на некоторое время оглохла. Голову словно стянуло стальным обручем, сдавливая виски, а во рту, почему-то, появился странный привкус, будто я засунула в рот кусок ржавого гвоздя. Я остановилась и потрясла головой, пытаясь понять, что случилось. Звон от этого не прошел, но зато пришло понимание. Скорее всего, где-то совсем недалеко работает какой-то прибор, из тех, который я спалила у нашего «егеря». Уж не попала ли я прямиком в логово Копейщиков с их адскими машинками? Сразу вспомнился Северьян Лукич и оплавленный кусок металла, который был таким аппаратом, умеющим открывать врата в неизвестность, а также влиять на мозги.

Я рассвирепела. Они чего, собрались на мои мозги влиять что ли?! Ну уж это дудки!! Я на минуту сосредоточилась, прикрыв глаза. Представила шумящие под ветром кроны громадных сосен над головой. Этот звук напоминал слабое шуршание волн о прибрежный песок. Он успокаивал, убаюкивал встревоженный разум. Кажется, я даже почувствовало слабое дуновение ветерка на своей щеке и смолистый запах нагретой хвои. Вот она – моя жизнь! А вовсе не ваши дурацкие приборы и волны! Я признаю только один шум в голове – шум тайги. Вдохнув глубоко аромат леса, я улыбнулась. Эх, господа Копейщики… Как мне жаль вас. Какие вы сирые и убогие со своим железом и мечтами о вечной жизни. Зачем вам она? Если вы не умеете ценить здесь и сейчас, не умеете наслаждаться тем, что дал вам Творец, не видите красоты окружающего мира, не слышите его песен, не чувствуете его запахов?!