– Глупая девчонка, ты представляешь, что будет, если нас здесь увидят?! – шепотом кричит он, беспомощно опускает руки и начинает умолять: – Ну давай же, Ви, прыгай! Клянусь, я разрешу ударить меня снова, если тебе станет легче.

Я упрямо стою, не в силах признать, что чего-то боюсь, хотя внутри в этот момент просто разрываюсь от страха. Ник нервничает, поглядывая в широкую дыру в стене амбара. Звук шагов становится четче.

– Я обещаю, что смогу тебя поймать!

Небо рассекает серебристая вспышка молнии, словно делая надрез в тяжелой бархатной завесе. Я собираюсь с силами, отталкиваюсь и лечу.

– Виола! Посмотри на меня!

Сознание возвращается, и я, чуть пошатываясь, гляжу в те же самые глаза. Лицо Ника совсем бледное. Пытаясь отключить разум, пока он не остановил мои безумные действия, глотаю холодный воздух и прыгаю. Дверь позади распахивается с громким хлопком. Всего секунда полета, и волна боли обжигает правую лодыжку, в которую, подобно острому жалу, что-то впивается. Приземляюсь я неудачно, нога моментально немеет, при ударе подворачиваясь, я раздираю ладони о красную черепицу, уже разбитую ботинками Ника, и скольжу к самому краю. Царапая пальцы об острые обломки, я пытаюсь зацепиться за водосток, но руки соскальзывают, и я лечу вниз. Зажмурив глаза, готовлюсь к удару с землей, но Ник успевает меня поймать. Дрожащими руками я обхватываю его шею, закрываю глаза и прижимаюсь к кожаной куртке. Все мое тело трясется, словно оторванный от ветки лист. Кажется, что не проходит и пары секунд, как визжат тормоза, и к нам подлетает черный автомобиль.

Артур. Милый Артур…

Ник падает на пассажирское сиденье, не выпуская меня из рук, захлопывает дверь, и джип срывается с места. Глаза слипаются, а по телу разливается приятное успокаивающее тепло. Я изо всех сил пытаюсь распахнуть веки, но к ним словно привязаны тяжелые камни. Боль и страх уплывают, и я вместе с ними покачиваюсь на волнах.

Я дышу все медленнее и, кажется, улыбаюсь. Руки Ника такие теплые. Вдохнув поглубже, я утыкаюсь носом в ворот его кофты, от которой пахнет чем-то мужским и обволакивающе приятным, да и он сам уже кажется не столь раздражающим. Хочется спать, спать, спать…

Я провожу рукой по его шее, ощущая холод серебристой цепочки, и вдруг замечаю, что рядом с именным жетоном висит второй. Они идеально соединяются, словно братья-близнецы, накладываясь друг на друга. Я касаюсь пальцами выбитых на металле букв. «Тайлер Ламм»

Имя кажется знакомым, из него словно льется свет. Оно обволакивает меня, вздымается в груди волной, растекаясь внутри растопленным пузырящимся сиропом. Тайлер… Тай…

Веки тяжелеют. Совершенно невозможно держать глаза открытыми. Тепло, покалывая, разносится по всему телу, и боль в лодыжке стихает. Я слышу, как дождь начинает барабанить по крыше внедорожника, отстукивая размеренную мелодию. Как и тогда…

– Я найду тебя, ты слышишь? Обещаю! – Ладонь загорелого русоволосого мальчишки касается холодного стекла машины, и я повторяю жест с другой стороны. От взгляда его янтарных глаз перехватывает дыхание, словно он заглядывает прямо в душу.

– Я буду скучать, Тай!

Но мальчик не отвечает, потому что автомобиль увозит меня все дальше. Дальше от него…

– Ви, не спи! Ви! – трясет меня Ник, пытаясь привести в сознание.

Но я не хочу возвращаться. Сквозь наркотическую дымку прижимаюсь щекой к его кожаной куртке и шепчу:

– Как же, твою мать, ты вкусно пахнешь, Ник.

Я вижу огни… пролетающие золотые цепочки, которые закручиваются в длинные блестящие гирлянды. Они движутся. Они парят, сливаясь в хороводы соцветий. Взрываются, словно фейерверки, оставляя за собой клубы розового дыма… А затем проваливаюсь в пустоту.

Осколок 7. Библиотека

– Тише, не шевелись, – раздается голос сверху.

В голове, как кабинки в карусели, всплывают образы, выстраиваясь друг за другом в ряд: радость от найденной подсказки, нож у Ника в руках, кровавые пятна на моих, а потом укрытая снегом крыша и Тайлер…

Я пытаюсь произнести его имя. В памяти все еще зияет огромная дыра, но я точно знала этого парня. Вот только что нас связывало? Я пытаюсь проморгаться, и когда изображение фокусируется, понимаю, что все еще нахожусь в машине. Но судя по обивке, она не наша. И лежу я в странной позе.

Я вскрикиваю, внутри поднимается паника, сворачиваясь тугим комком. Пытаюсь встать, отталкиваясь от дверцы, но ногу тут же простреливает вспышка боли.

– Все нормально, это я, – Ник наклоняется ниже, чтобы я могла его разглядеть. – Пришлось сменить машину и сделать крюк через соседний город, чтобы избежать хвоста.

Теперь я понимаю, что его острые колени впиваются в мои лопатки.

– Сколько я была без сознания? – хриплю я. Голова кружится, словно в нее набили мокрой ваты.

– Часов пять, примерно. В тебя попали дротиком с транквилизатором, поэтому ты быстро отключилась.

Устраиваясь поудобнее, я вытягиваю ноющую ногу так, чтобы ничего не касаться, но в тесном салоне это сделать невозможно.

– Не трогай! – командует Ник.

В его голосе слышится укор. Я пытаюсь подняться, но Ник сильнее прижимает меня рукой и приходится окончательно смириться с обстоятельством, что остаток пути я проведу лежа у него на коленях.

– Что случилось много лет назад, на поле? – спрашиваю я тихо. Язык не слушается, слова выходят шепеляво, даже немного с присвистыванием. – Почему я так на тебя злилась?

Ник молчит.

– Ты же помнишь детство, значит должен помнить тот день?

– Я не все помню, – отвечает он уклончиво.

Не верю.

– А то, что произошло в магазине? Не хочешь объяснить?

– Когда все соберутся.

В этом весь Ник. О чем бы я не спрашивала, все равно останусь неуслышанной. Понимая, что не смогу ничего не добиться, я закрываю глаза.

***

Я просыпаюсь под завывания ветра. Вокруг темно и холодно так, что зуб на зуб не попадает. Вылезать из теплой постели не хочется. Стараясь продлить момент пробуждения подольше, я кутаюсь в мягкое одеяло, натягивая его до самого носа, но, едва повернувшись на бок, задеваю поврежденную лодыжку. Внизу раздаются звуки ругани.

Опираясь руками на матрас, я аккуратно поднимаюсь, стараясь не наступать на ногу. Утренний холод непротопленного дома быстро приводит в чувства. Тихо закрыв за собой дверь, выхожу на лестницу. Стертые рукой с перил пылинки поднимаются вверх и кружатся в воздухе. «Неплохо было бы тут убраться», – мелькает где-то на уровне подсознания, пока я тихо крадусь по ступенькам на первый этаж.

– Что ты несешь? – огрызается Шон, судя по звуку, меряя тяжелыми шагами комнату.

– Арт, объясни ему, ты же видел сам, да? Ты ведь приехал, потому что тоже видел «это»? – пытается объяснить Ник.

Я застываю на середине лестницы, на достаточном расстоянии, чтобы видеть и слышать парней.

– На самом деле я просто заметил чуваков в черном, которые вошли в здание следом за вами, а потом твой силуэт, прыгающий с крыши на крышу, – доносится голос Кавано. – И сложить одно с другим не составило труда.

– Ты должен был почувствовать!

– Послушай, Николас, просто признай, что провалился. Хватит городить этот бред про телепатию и прочее.

– Да пошел ты, я узнаю у девчонки сам.

Ник пытается обойти Шона, но тот преграждает путь, упираясь рукой в его грудь.

– Из-за тебя она пострадала.

– Думаешь, не случайно? – с презрительным взглядом бросает вызов Ник.

Шон поджимает губы, не двигаясь с места. А потом произносит сквозь зубы:

– Если бы не ты…

И я понимаю, что нужно вмешаться.

– …они бы меня забрали.

Все трое одновременно поворачиваются на звук моего голоса. В комнате становится тихо. Я ковыляю в гостиную. Шон уничтожает Ника взглядом.

– Зачем ты встала? – требовательно спрашивает он.

Я аккуратно переступаю через порог и, опираясь рукой на спинку дивана, перевожу взгляд с одного парня на другого.

– У меня повреждена лодыжка, Шон, но это не означает, что я и разумом повредилась. О чем вы говорили?

Ник подходит ближе и, указывая пальцем мне на грудь, произносит:

– Ты почувствовала вспышку здесь, верно? А потом ощущения обрели образ.

– Убери от нее руки!

Взгляд Шона сулит Нику если не смерть, то хотя бы хорошую взбучку.

– Дотронешься до нее еще хоть раз, я надеру тебе задницу.

Ник испускает короткий смешок:

– Валяй.

Внутри поднимается паника, когда парни целенаправленно шагают навстречу друг другу.

– Прекратите! – прошу я, но никто меня не слушает.

– Отвали, Рид, – отталкивает его от себя Ник.

У Шона на щеках играют желваки, а в глазах огнем вспыхивает ярость. Артур рядом напрягается. Внезапно Ник замирает, уставившись немигающим взглядом прямо перед собой. Словно кто-то выключил всю агрессию.

– Адреналин… – практически беззвучно произносит он. – Точно, как же я сразу не догадался?

– Да что ты, мать твою, несешь?

Дальше все происходит настолько быстро, что я успеваю только вскрикнуть и отпрыгнуть назад, потому что Ник со всей силы бьет Шона в челюсть. Ох, нет! Только драки по моей вине не хватало! Шон ударяет в ответ, но Ник успевает пригнуться. Артур кидается их разнимать, а потом все трое внезапно застывают. Ярость на лице Рида гаснет так быстро, словно на горящий костер опрокинули ведро воды.

– Что за?.. – отступает Арт, хватаясь за голову.

В приглушенном свете его распахнутые глаза кажутся ошеломленными и растерянными, словно что-то до смерти его напугало.

– В чем дело? – испуганно спрашиваю я.

Парни переглядываются, сохраняя молчание, но ясно: что-то не в порядке. Тишина сгущается, как воздух перед ударом грома.

– Я вижу… я вижу комнату будто с разных сторон. – Взгляд Артура поочередно перескакивает с Шона на Ника. – Могу видеть то… что видят они.

– Я же говорил, – это уже Ник.

Три пары глаз устремляются на меня. Я открываю и закрываю рот.

– А я ничего подобного не чувствую.

Мотая головой из стороны в сторону, я обнимаю себя руками, чтобы успокоить, потому что не знаю, хороший ли это или плохой знак.

Арт шокировано делает пару шагов назад. Смотрит вниз на свои ладони, нервно перебирая пальцами, и я вспоминаю кровавые следы у себя под ногтями. В магазине со мной случилось то же самое? Нет, не может быть. Ужас впивается в тело, когда я вспоминаю вчерашний побег, растерянно пытаясь собрать кусочки в единое целое.

– Это бессмыслица. – Арт запускает пальцы в собственные волосы, приводя их в полнейший беспорядок.

Я киваю. Шон ошарашенно молчит. Ник некоторое время смотрит на меня, его пристальный взгляд становится более решительным, более твердым.

– Это оружие, – произносит он, и все одновременно поворачиваются в его сторону. – Своего рода передача данных. Что бы один из нас не увидел, он распространяет это на всех остальных.

– Идеально созданный боевой отряд, – подхватывает мысль Шон. – Это и есть то, о чем ты говорил? – обращается он к Нику.

Тот кивает. Я стараюсь не двигаться и даже не дышать, пытаясь успокоить колотящееся сердце, потому что это уже слишком. Слишком много всего, чтобы понять и осознать. Судя по выражению лиц парней, они думают о том же: что за чертовщина происходит? Только Ник сохраняет спокойствие.

– Извини за то, что вмазал, – говорит он, обращаясь к Шону и прикладывая кулак к своей челюсти.

– Забыли!

Арт плюхается на диван, мотая головой и пытаясь стряхнуть с себя образы, как собаки стряхивают блох.

– А что делать с тем пансионатом с плаката? – Он достает из кармана сложенную вчетверо листовку и бросает на стол. – Я проверил по карте, до него всего два часа пути.

Ник, полностью погруженный в собственные мысли, пропускает его вопрос мимо ушей.

– Я думаю, стоит проверить, – отвечает за всех Шон.

– Согласна, – бормочу я.