Тут же появился конвойный и увел Алексея. А Пашков смотрел вслед другу и все так же хмурился. Он не знал, чем ему помочь.

***

– Анюта, конечно, надо идти в полицию! – Лучшая подруга Анны, Любовь Никоненко ходила по огромной, красиво обставленной гостиной туда и обратно. Она потряхивала каштановыми кудрями, красиво уложенными в стиле «Пляжные волны», и в негодовании похлопывала себя по роскошным женственным бедрам, обтянутым шелковистой тканью домашнего пеньюара.

Анна с тоской смотрела на очаровательную, ухоженную подругу, на все это великолепие и, грустно вздыхая, размешивала сахар позолоченной ложечкой в миниатюрной фарфоровой чашечке с чаем. Вот Любаша везучая, и дом у нее красивый, и муж. Пусть и третий, зато любящий, заботливый, и обеспечивает Любашу, и бережет.

А ее беречь некому. Анну слегка передернуло от внезапно накатившего раздражения. И почему она не может справиться с эмоциями? Ведь пора привыкнуть, что в ее жизни все не так.

– А ты точно не хочешь обратиться к своему прокурору? – на мгновенье остановилась Любовь и с надеждой посмотрела на Анну.

– Люба, он не мой! – раздраженно осадила та, к горлу тут же подступили слезы, хотелось зарыдать в голос, но она по опыту знала – слезы не помогут, и постаралась сдержаться.

– Ну а к Дарине? Она точно поможет! – не отставала подруга.

Аня кивнула, шмыгнув носом:

– Я думала об этом. Но у меня нет денег. Я не могу снова…

– Да у тебя куча денег! – напомнила Люба, кивнув на Анину сумку, висящую на высокой резной спинке красивого стула.

Аня даже рассмеялась:

– Шутишь? Это фальшивые деньги. Я почти уверена.

– Ладно, – наконец согласилась Любовь, – по любому надо идти в полицию. Прямо с утра и пойдем. А сейчас спать, постелю тебе в гостевой.

Анюта обреченно вздохнула и поднялась. Сколько еще она будет доставлять всем неудобства? Просто карма какая-то.

– Ты прости, что свалилась, как снег на голову. Я уж хотела в Камышовку на дачу поехать. Но… – Она хотела сказать, что там все напоминает о… НЕМ, однако сдержалась. – Но надеюсь, завтра все прояснится, и я смогу вернуться в свою квартиру.

– Ну перестань, какая Камышовка? – урезонила Люба. – Живи сколько хочешь. Николай все равно с утра до ночи по своим автосалонам разъезжает, или, вон, как сейчас, по командировкам: Москва-Сочи, Сочи-Питер и снова Москва! Ой, ты не представляешь, как надоело!

– Не представляю, – пробормотала Анюта и поплелась следом за подругой.

– А потом у меня же родительская квартира свободна. Далеко, конечно, на самой окраине. Ой, что я тебе рассказываю, ты же помнишь, где это…

Анна шла следом за Любой, слушала ее щебетание и вздыхала, и когда это все кончится?

***

Ранним утром Ростислав метался по своему кабинету, вернее по кабинету Адамова, и нашагал уже километров пять, пытаясь собраться с мыслями.

Засунув руки в карманы и насупившись, он все ходил и ходил от деверей к окну, затем в обратном направлении, при этом бубнил себе под нос оправдания и аргументы в свою защиту, пытаясь усмирить пробудившуюся совесть. Но ничего не получалось. Его пожирало чувство вины. Хотя в чем его вина, он не понимал. Но ведь он друг Адамову и должен спасти его во что бы то ни стало! Однако совершенно не представлял, что можно предпринять. Он не спал всю ночь, терзался и думал, думал. Да так ни к чему и не пришел.

– Ростислав Маркович, здравствуйте.

Тот вздрогнул и обернулся.

– А, Дарина, здравствуй, заходи. И брось этот официоз! – раздраженно махнул он рукой.

Дарина села на свое привычное место – кресло, стоящее напротив стола Адамова. Она с тоской посмотрела на пустующий стул прокурора, затем перевела взгляд на мечущегося Пашкова.

– Слава, как дела у Алексея Сергеевича?

Тот нервически отозвался:

– Плохо, Дарина! Хуже не бывает.

Та помолчала, размышляя, как бы выведать у помощника прокурора побольше информации.

– Ты был у него? – наконец спросила она. – К нему пускают?

– А? – очнулся от своих терзаний Ростислав. – А, да, был.

– И?

Тот отмахнулся и снова забегал по кабинету.

– Что делать собираешься? – немного помолчав, спросила Березина.

– А? – снова откликнулся он.

– Слава, надо что-то делать! – с укоризной сказала она. – Ты же понимаешь, это все Назаренко, и насколько я успела заметить, у него связи. Большие. А раз Адамовым занялась Москва, значит, очень большие!

– М-да! – только и сказал Ростислав.

– А что-нибудь по существу можешь сказать?! – не выдержав повысила голос Дарина.

Пашков будто ждал, чтобы выплеснуть на кого-нибудь свои эмоции.

– Что я могу сказать?! – нервно закричал он. – Что ты хочешь от меня услышать?!

– Ну, хотелось бы что-нибудь обнадеживающее, – подбодрила та, сидя неподвижно и наблюдая, как Пашков мечется из угла в угол.

– Ни-че-го! Ничего обнадеживающего сказать не могу! Я только что от Левашова, тот подтвердил мои опасения.

– Какие? – осторожно спросила Березина, чтобы не спугнуть нервно-красноречивый настрой помощника прокурора.

– Взялись за Лёху серьезные люди, – на ходу бросил Слава, не останавливаясь ни на мгновенье, – и хватка у них бульдожья. То есть, без шансов. Уж поверь!

Дарина вдруг взорвалась:

– Да хватит уже маячить! Как маятник, честное слово!

Пашков даже замер и с изумлением посмотрел на Березину.

– Дарина, ты чего? Ты не понимаешь? Ничего нельзя сделать!

– Надо его спасать, а ты тут голову пеплом посыпаешь, – сурово возразила она.

Пашков непроизвольно провел рукой по волосам, будто пытаясь стряхнуть невидимый пепел, и снова забегал по кабинету.

– Бесполезно. И лезть в эти дела – себе дороже.

– Но ведь его посадят!

Тот нервно хохотнул и широко развел руки.

– Ясен пень, посадят.

– Все с тобой понятно, – постановила Березина и поднялась.

– И ты не лезь в это дело! – Пашков резко остановился и ткнул в нее пальцем: – Ты ничего не понимаешь! Он всех сметет со своего пути! Пережует и выплюнет!

Адвокатесса одарила его презрительным взглядом и пошла к дверям.

Тут же раздалась трель телефона, и Дарина, бросив взгляд на дисплей, быстро ответила.

– Да… К сожалению, пока ничего хорошего, только время потеряла… – Она уничижительно глянула на Пашкова. – Хорошо, сегодня у меня еще одно дело, а завтра заеду.

Глава 6

– Ну что ж, гражданка Загородняя… Анна Васильевна, – сверился с паспортом дежурный сорок шестого отделения полиции, – вы все замечательно рассказываете, но дело в том, что деньги эти настоящие. Я проверил. Откуда у вас так много денег, не расскажете? Кто вам их дал? М-м-м? Вы их украли, или покупатель квартиры рассчитался с вами?? А теперь играете в Большой театр и изображаете жертву.

– Что? – просипела дрожащим голосом Анна. Она так надеялась, что ей помогут, но увы, становилось только хуже.

Сначала они с Любой ждали два часа, когда их примут, потом оказалось, что следователя нет на месте, и вот наконец их пригласил дежурный. Она битый час подробно рассказывала ему о том, что случилось, но полицейский ни в какую не хотел принимать заявление.

– Придется задержать вас до выяснения, – наконец вынес он вердикт и потянулся к телефону. – Карпов, зайди.

– Да вы что! – встряла Любаша. – Анна – педагог со стажем! Вы правда полагаете, что она могла пойти на такую аферу?

– Ну знаете ли, в нашей практике еще и не такое бывает, – не согласился с ней дежурный. – Гражданка Загородняя рассказала занимательную историю! Какой-то неизвестный мужчина дал ей кучу денег, она зачем-то уехала в Москву, но тут же вернулась. Полагаю, хотела алиби себе обеспечить. А потом вдруг узнала, что ее квартира продана. Ну согласитесь, звучит неправдоподобно.

– Вы хотите сказать, что она обманывает? – снова заступилась Люба. – Тогда зачем она пришла к вам, если сама все это провернула?

– Ну так я же говорю: Большой театр.

– А ну-ка, давайте-ка сюда свое начальство! – вконец рассердилась Любаша. – И побыстрее! А то я вам тут устрою!

– Но-но, гражданочка, вы тут не угрожайте, а то и вас в обезьянник посажу.

– В обезьянник? – сквозь слезы переспросила Анна. – За что?

– Ах, вот так, значит, вы работаете?! – повысила голос Любаша. – Человеку помощь нужна, а вы его в обезьянник?!

– Ну вы же сами сказали, что ей жить негде, – загоготал дежурный и кивнул вошедшему: – Серега, уведи. Сегодня все равно ничего не решим, да и Савельев на выезде. Завтра будем разбираться.

Люба запричитала, побежала следом, пытаясь ухватить полицейского за рукав, потом долго кричала страшные ругательства и угрозы вслед, наконец в бессилии плюхнулась на обшарпанное деревянное сиденье, стоящее в коридоре, и заплакала.

***

На следующий день Дарина первым делом отправилась в детективное агентство, чтобы обменяться новостями. У дверей она на секунду задержалась в поисках названия агентства: ей было интересно, как этот невоспитанный и недалекий детектив назвал свою контору, но ничего кроме лаконичной вывески «Частный детектив» не нашла, что еще больше утвердило ее во мнении, что сыщик недалек умом и совершенно без фантазии.

– В прокуратуре нам не помогут, – грустно сообщила Дарина Кириллу, откровенно игнорируя детектива, который сидел за монитором и делал вид, что ему неинтересно.

– А я вот почему-то так и думал! – все-таки вставил он и обернувшись вполоборота скроил презрительную мину.

Дарина продолжила, не обращая на него никакого внимания:

– Но я считаю, что отчаиваться не стоит. Я также поговорила со следователем, который вел дело об убийстве Никиты Керкиса. Он считает, что нужно доказывать виновность Назаренко, а не невиновность Адамова.

– Это называется «презумпция невиновности», если вы не знали, Госпожа Адвокат, – ехидно заметил Лиговский.

Дарина фыркнула и, даже не обернувшись, отбрила наглого детектива:

– Доказать невиновность подзащитного – это работа адвоката, если вы не знали, Господин Детектив.

– Да, доказать виновность Назаренко было бы здорово, – поддержал идею Кира. – Только как мы это сделаем? Улик против него больше нет, а телефон, в котором доказательства его вины, мы вряд ли когда-то найдем. С Натали мог поговорить только Адамов, никого другого она слушать не станет. Получается, шансов ноль.

Березина с упреком посмотрела на Зарецкого.

– Ну зачем же так пессимистично? Есть еще варианты.

– Какие? – с надеждой спросил он.

Лиговский тоже затих в ожидании ответа адвокатессы.

– У нас есть один свидетель, который точно согласится дать показания. Этот свидетель со стопроцентной вероятностью может подтвердить виновность Назаренко.

– И кто же это? – оживился детектив.

Она свысока посмотрела на него и снова повернулась к Кириллу:

– Я поговорю со свидетелем и все вам расскажу. Ну а вы… Попробуйте найти телефон. Кира, может Керкис сделал копию записи, может, спрятал где-то в соцсетях или в черновиках в электронной почте?

Тот покачал головой.

– Я все проверил. Но я еще раз все просмотрю.

– Отлично. Ну а вы, Господин Ищейка, – повернулась она к Лиговскому, – попробуйте поискать сам телефон там, где предположительно его выбросила Натали.

– И где же это место? Полагаю, Тихий океан? – язвительно спросил Лига, еще не хватало, чтобы им командовала девица!

– Кира вам подскажет, где искать, – снисходительно пояснила Дарина и поднялась. – Ну а мне, пожалуй, пора поговорить с моим подзащитным.

Тут у нее зазвонил телефон и она, глянув на дисплей, быстро ответила.

– Да?.. Что-то случилось?.. Хорошо, где встретимся?

***