В капелле палаццо дель Подеста во Флоренции Джотто создал изображение Данте Алигьери, своего друга и величайшего стихотворца. Там же он представил портреты учителя Данте – Брунетто Латини – и великого гражданина Флоренции – Корсо Донати^[19]. Сам же художник впоследствии был прославлен литератором Джованни Боккаччо в предисловии к новелле о мессере Форезе да Рабатта^[20].

* * *

Самые первые живописные работы Джотто были созданы для капеллы Флорентийского аббатства и вызвали всеобщее восхищение. Особенно впечатляло прихожан изображение Богоматери, получающей благую весть. Настолько живо передал художник смятение и страх, охватившие Деву Марию при виде архангела Гавриила, что, казалось, она готова ожить и обратиться в бегство. Также Джотто написал несколько изображений на деревянных досках для главного алтаря капеллы, которые хранятся там и поныне^[21].

В Санта-Кроче^[22] есть четыре капеллы, им оформленные. В первой из них, которую именуют капеллой Ридольфо де Барди, художник представил житие святого Франциска; в сцене смерти святого необычайно достоверной и трогательной выглядит группа рыдающих монахов. В другой капелле – Перуцци – сохранились две живописных истории из жития Иоанна Крестителя, где очень ярко и живо представлены пляска Иродиады и суетливость слуг, подносящих блюда гостям. Там же – два сюжета из жития Иоанна Евангелиста. В третьей капелле – Джуньи – Джотто были созданы многие сцены мученичества апостолов. В четвертой же капелле с северной стороны храма, принадлежащей Тозинги и Спинелли и посвященной успению Богоматери, Джотто изобразил рождество, обручение, благовещение Девы Марии, поклонение волхвов младенцу Христу и то, как Богоматерь протягивает божественного сына праведному Симеону. Последняя сцена поистине замечательна – столько чувства в образе старца, берущего на руки младенца, и столько естественности в облике ребенка, который, испугавшись незнакомца, тянет ручки к матери. В сцене успения Богоматери особенно прекрасны изображения апостолов и ангелов. (…)

Направляясь из Флоренции в Ассизи, где он должен был завершить некоторые работы Чимабуэ по просьбе главы францисканцев фра Джованни ди Муро делла Марко, Джотто расписал в приходской церкви в Ареццо капеллу Святого Франциска. В соборе же, расположенном за Ареццо^[23], в небольшой капелле создал прекрасную по композиции сцену побиения камнями святого Стефана.

Прибыв в Ассизи, Джотто создал в верхней церкви под галереей тридцать две фрески, представляющие деяния святого Франциска – шестнадцать на одной стене и шестнадцать на другой. Эти изображения были совершенны и принесли художнику великую славу. Живость движений, продуманная композиция, достоверность одеяний, ярко представленные характеры персонажей – все это давало понять, что перед нами творение непревзойденного мастера, привыкшего наблюдать за природой и усваивать ее уроки. Например, многих восхищала фреска с изображением жаждущего, на которой пьющий из родника измученный человек был представлен с такой чудесной достоверностью, что казался живым и вызывал у зрителей глубокое сочувствие. Все эти работы прославили Джотто как выдающегося мастера, способного не просто легко и изящно представить многочисленные и разнообразные фигуры, но и возродить итальянское искусство к новой жизни.

Художник был прилежен и наблюдателен, причем постоянно черпал новые приемы не только у заслуженных мастеров древности, но и у самой природы, что следует признать наиболее правильным путем.

В том же храме, но уже в нижней его церкви, там, где упокоены останки святого Франциска, Джотто расписал стены у главного алтаря и паруса свода. На парусах представлен святой Франциск – на одном из них он находится на небесах в окружении добродетелей. На другом – Послушание в виде одной из добродетелей, в сопровождении Благоразумия и Смирения налагает ярмо на шею монаха, символизируя тем самым основы благости. Еще один парус занят изображением добродетели Целомудрия, отвергающей золото, славу и атрибуты власти, сопровождаемой Чистотой и Силой. Покаяние, изображенное рядом с Целомудрием, обращает в бегство нечистую силу и крылатого амура. На четвертом парусе представлена аллегория Бедности, стоящая босыми ногами на терниях; ее облаивают собаки и над ней издеваются злые дети. Бедность символически сочетается браком со святым Франциском, а Иисус Христос держит ее за руку. И, наконец, в еще одном парусе изображен святой Франциск во славе, облаченный в белоснежное одеяние диакона, окруженный ангелами на небесах и осененный Святым Духом. На всех парусах также имеются небольшие надписи, поясняющие представленные на них истории^[24].

На боковых стенах также сохранились великолепные живописные изображения. Особенно мне бы хотелось отметить не только мастерство художника, но и тщание, с которым он работал: несмотря на прошедшие годы, произведения его кажутся совсем свежими. Там присутствует и портрет самого Джотто; а над одной из дверей – фигура святого Франциска, получающего стигматы. Выражение его лица настолько проникнуто духом веры и святости, что я бы назвал это произведение самой замечательной живописной работой во всем храме, несмотря на то, что он полон превосходнейших произведений.

* * *

После работ в указанном храме Джотто возвращается во Флоренцию, где создает изображение святого Франциска на скале Верниа. Он с необыкновенной тщательностью и достоверностью изображает окружающий святого пейзаж – по тем временам это было новшеством. Что же до фигуры коленопреклоненного Франциска, на ладонях которого появляются стигматы, – она невероятно выразительна. На лице святого читаются вера, решимость и бесконечная любовь ко Христу, парящему в воздухе, окруженному серафимами. В нижней части доски художник представил несколько сцен из жизни святого. Сейчас это произведение обретается в церкви Сан-Франческо в Пизе^[25]. Некогда оно настолько впечатлило жителей города, что пизанцы поручили Джотто расписать внутренние стены в галереях недавно отстроенного кладбища Кампо-Санто. Постройка эта снаружи была украшена драгоценным мрамором и резьбой, внутри же содержала множество древних памятников и надгробий, в том числе языческих. Горожане решили украсить галереи подлинно прекрасной живописью. В итоге Джотто создал там несколько наглядных историй о многотерпеливом Иове^[26]. Более того, он проявил себя в этой работе не только как художник, но и как ученый: заметив, что стены, обращенные к морю, часто становятся влажными и покрываются соляным осадком, он разработал специальную подмазку для своих работ наподобие штукатурки из гипса, извести и растолченного кирпича. На такой основе изображение становилось гораздо более долговечным.

К сожалению, многие фрески в Кампо-Санто получили сильные повреждения по недосмотру тех, кто должен был следить за их состоянием. В итоге светлые тона потемнели, а штукатурка облезла.

На посвященных Иову фресках в Кампо-Санто представлено множество выразительных фигур. Например, поистине великолепны крестьяне в одной из сцен, приносящие Иову дурные вести: их позы, жесты, выражения лиц как нельзя более достоверно отражают растерянность и горе. Очень характерна фигура раба, который овевает опахалом Иова, пораженного проказой и покинутого родными; одной рукой он держит рукоятку опахала и отгоняет мух, другой же зажимает себе нос, спасаясь от невыносимого зловония. Прочие фигуры на фресках, изображающие горожан, крестьян, представителей других сословий, также весьма живописны.

Эта работа стала настолько известной, что папа Бенедикт XI^[27], до которого дошли слухи о замечательном мастере, отправил одного из своих придворных в Тоскану поближе познакомиться с Джотто и узнать, не получится ли привлечь его к работе над росписями в соборе Святого Петра. Придворный этот прибыл во Флоренцию после долгого путешествия, в ходе которого он переговорил со многими художниками и мозаичистами. И когда он встретился с Джотто – попросил художника что‐нибудь изобразить при нем, чтобы оценить его умения и отослать рисунок папе как самый свежий образец работы прославленного живописца. В ответ на просьбу Джотто взял кисть с красной краской и на белом листе мгновенно прочертил такой ровный круг, что он, казалось, был изображен при помощи циркуля.

– Вот, – сказал он, протягивая лист придворному, – отдайте этот лист его святейшеству. – А какой‐нибудь другой рисунок вы не сделаете? – спросил опешивший приближенный папы.

– Этого вполне достаточно, – ответил Джотто. – Передайте этот вместе с остальными, которые сделали другие мастера, – и посмотрим, оценят ли его по достоинству.

Посланник папы уехал весьма недовольный, будучи уверен, что художник просто потешил свое самолюбие и подшутил над ним. Но все же, вернувшись в Рим, показал рисунок Джотто папе вместе с работами других живописцев и рассказал, как художник при нем изобразил этот круг без помощи циркуля и каких‐либо других инструментов. Таким образом папа, который был ценителем искусства, понял, насколько высок уровень мастерства флорентийского мастера. Говорят, что после этого даже появилась поговорка «ты круглее, чем "О", написанное Джотто»: ее произносят, обращаясь к дуракам.

Вскоре художник по приглашению папы приехал в Рим, где ему поручили представить в апсиде собора Святого Петра несколько историй из жизни Спасителя, а также – главный образ в ризнице. Эти изображения отличались такой тонкостью и нежностью цвета, что многие признавали: Джотто превзошел самого себя^[28]. Папа остался весьма доволен его работой и наградил художника шестьюстами золотыми дукатами, а также оказал ему множество милостей. (…)

Далее художнику предстояло украсить собор Святого Петра сценами из преданий Ветхого и Нового завета. Выполняя заказ, Джотто изготовил над органом фреску с фигурой ангела в семь локтей высотой, а также множество других образов, которые впоследствии либо, к сожалению, погибли при перестройке собора, либо были частично перенесены из старого здания в новое. Именно такова была судьба изображения Богоматери, которое впоследствии вырезали вместе с куском стены и перенесли на другое место под руководством флорентийского ученого Никколо Аччайуоли^[29]. Также в соборе над дверями портика в притворе руками Джотто была создана мозаика – корабль в бурном море. Она восхитила зрителей тонкостью рисунка, точностью подбора оттенков и продуманностью композиции: все изображенные на корабле апостолы, борющиеся со штормом, были легко узнаваемы, а раздуваемый бешеным ветром парус выглядел совершенно как настоящий! То, что столь совершенный рисунок можно создать из отдельных кусочков цветной смальты, многим казалось невероятным. Большим натурализмом отличались и мелкие детали, окружающие центр композиции – корабль: например, сидящий на скале рыбак, вся поза которого выражает терпение и в то же время желание непременно принести домой богатый улов. (…)

* * *

Когда папой был избран Климент V, Джотто пришлось вместе с понтификом отправиться к новому месту пребывания его двора – в Авиньон. Во Франции художник в разных городах создал несколько прекрасных фресок, которые очень понравились папе и его приближенным. После этого знаменитый и богато вознагражденный Климентом V Джотто в 1316 году вернулся во Флоренцию. С собой он привез портрет папы, который позднее подарил одному из своих учеников – Таддео Гадди^[30]. (…)