Далеко вдали послышались мужские голоса и топот. Я помчалась еще быстрее, едва успевая дышать и почти не чувствуя собственных ног. Едва успела заметить массивную дверь перед собой. Тонкие полоски лунного света, просачивающиеся в щели между рассохшимися от времени крепко сбитыми пластами прочной древесины, дали мне понять, что я почти достигла цели. Но все же от резкого торможения ударилась плечом и локтем в эту самую дверь. Оставалось надеяться, что преследователи ничего не расслышали в топоте десятков ног. Эхо подземелий очень коварно, оно способно усиливать во много крат самый слабенький звук.

Нащупав засов, я с огромным трудом, навалившись всем своим весом, смогла отворить тяжелую дверь на заскорузлых петлях, которую никто не тревожил не один десяток лет. Вырвалась на свежий воздух, жадно хватая его ртом, сделала еще пару быстрых шагов к свободе, окидывая взглядом представшую передо мной каменистую лужайку, за которой стеной стоял темный лес, и, запнувшись об острый камешек, упала, покатилась в небольшой овражек. Вот дуреха! Надо было не по сторонам глазеть, а смотреть себе под ноги!

Встать и побежать к лесу я не решилась. Да и не успела бы. Преследователи быстро приближались. Укрывшись капюшоном, я неподвижно замерла, желая слиться с замшелым овражком. Чары иллюзии сработали. Я слышала, как рыцари выбежали из подземелья, как они ходили туда-сюда, один прошел совсем близко от моего убежища. Насекомые начали ползать по моим рукам и ногам, но я все терпела, стараясь не шевелиться. Настроила себя не вскрикнуть при болезненном укусе. Почти не дышала.

То ли все подземелье было зачарованным так, чтобы в нем не оставалось ничьих следов, то ли влага на полу размыла их, а благодаря быстрому падению я не успела примять траву на лужайке ногами. Как бы то ни было, следопыт, который даже в лес заходил, ничего не обнаружил. Рыцари ушли ни с чем, решив, что я покинула монастырь другим тайным путем.

Но и после того, как тяжелая дверь захлопнулась, а шаги обитых стальными пластинами сапог удалились и стихли, я еще некоторое время продолжала неподвижно лежать в овраге, шевеля лишь спрятанным под капюшоном кончиком носа от щекотки, которую создавали ползающие по телу насекомые. Думала, а вдруг беспощадные убийцы оставили разведчика на случай, если я тут поблизости появлюсь. Наконец почувствовав себя в безопасности, я встала на ноги. С удивлением смотрела, как тают, подобно кристалликам инея, иллюзорные побеги зеленого пушистого мха, будто прорастающие сквозь кожу. Стряхнула с себя букашек и, пару раз оглянувшись на невидимую снаружи дверь, так же щедро облепленную лишайниками, как и скала, из которой она открывалась, медленно пошла к лесу.

Погоня отняла у меня столько сил, что я просто не могла двигаться хоть немного быстрее. Только попыталась ускорить шаг, и тут же чуть не упала прямиком на острую корягу.

Луна скрылась за облаками, и стало совсем темно. Приходилось медленно двигаться вперед с большой осторожностью, придерживаясь за деревья. Молилась всем богам и святому Тарсилю о том, чтобы сильно не пораниться. Кровь почуют хищные звери и сразу же явятся за легкой добычей.

Не сразу, наверное, спустя час от выхода из подземелья, если не того больше, я начала понемногу догадываться, что густой лес, по которому мне приходилось идти, терпя комариные укусы, стал каким-то другим. Не тем, что я запомнила во время ночевок в долгих походах за редкими, самыми вкусными грибами. Облака рассеялись, и луна во всей своей прекрасной полноте вновь засияла над лесом. Изредка рыжими вспышками на краю горизонта сияли разверзнутые адские врата. Но не только их жуткие отблески меня пугали. Сам лес в эту страшную ночь словно возродился из ночного кошмара.

Собираясь провести несколько дней в зеленой чаще, мы с младшими сестрами-монахинями брали с собой плащ-палатки, которые пожертвовал монастырю древний рыцарский орден, и самодельную пахнущую терпкой пряностью мазь от кусачих насекомых. Я вспомнила, во время наших походов лес почти все время был наполнен звуками природы. Мы даже шутили, что певчие птицы, как дозорные приграничной крепости, соблюдают распорядок дня, строго по часам сменяя друг друга. Одни сладкоголосые пташки уходят на покой, но тут же другие заступают на дежурство, и снова все вокруг звенит от их мелодичных трелей.

Сейчас же гудели только назойливые комары над ухом, стараясь добраться до обнаженных участков моей кожи, прокусить зачарованную ткань они были не в состоянии. Я отгоняла их от лица взмахом руки. Не слышно было ни цикад, ни полуночных кузнечиков. А певчие птицы словно улетели в теплые края, хотя до осени далеко, лето в самом разгаре. Удивительно тихий лес казался еще более пугающим. В нем будто вымерло почти все живое. Волчьего воя я ни разу не услышала, а точно знала, что в предгорье живет большая стая.

Кусты малины гнулись к земле под тяжестью созревших ягод. Для меня это был приятный дар природы, возможность подкрепиться. Но куда подевались медведи и кабаны? Эти звери, как и люди, очень любили вкусные ягоды. Ни шороха в кустах. Мне бы впору радоваться тому, что, похоже, одной опасностью меньше: не надо бояться свирепых зверей, но внутреннее чутье подсказывало: тот, кого могли испугаться такие отважные хищники, как волки, может быть намного опаснее самых могучих жителей темной чащи.

Я ждала ниспосланных богиней видений, которые помогли бы мне понять, что делать дальше, направить на верный путь. Но, стоило притихнуть моим собственным беспокойным мыслям, и в голове сразу же воцарялась пустота: темная и пугающая, как подозрительно тихий ночной лес. И все же боги незримо присматривали за мной с разодранных адскими вратами небес. Не давая прямых мистических подсказок, помогли выйти на знакомую тропинку, по которой мы с сестрами ходили за грибами и ягодами. Я сама удивилась, что неожиданно на нее наткнулась, выбравшись из густых зарослей кустарника. Если смогу добраться по ней до лесного озера, там недалеко будет широкая дорога в город. Ею пользовались странствующие торговцы, прихожане нашего главного храма, двери которого в строго расписанные в годичном календаре праздничные часы открывались для всех людей, и странницы-паломницы. Я знала, что мне на нее выходить нельзя. Именно там поедут рыцари, прибывшие в нашу тихую обитель для кровавой расправы над невинными.

Волшебные красивые туфли после долгого хождения по лесной чащобе выглядели так, словно их просто взяли и испачкали в придорожной грязи. На них не появилось ни царапины, и они так же надежно, как сами себя, берегли мои усталые ножки от болезненных мозолей и натоптышей. Я словно все время лесных блужданий ступала не по хворосту и гнилой прошлогодней листве, а по мягким облакам.

Кто же мой отец, искусный маг? Вряд ли он обитает в маленьком небогатом городе, куда я направляюсь. А вот мама… Она вполне может быть родом оттуда. Но жива ли она еще? Падшие женщины долго не живут, их губят постыдные болезни. А вдруг я смогу ее встретить? Она меня точно узнает в наряде, подаренном ее могущественным покровителем и, я так думаю, единственным настоящим возлюбленным.

Глава 4. Чудовища

Ирисия

Увлекшись мечтами отыскать настоящих родителей, воображая, как они могли бы выглядеть, я перестала прислушиваться к странной лесной тишине. Не уловила первых еле слышных звуков: треска веток, шороха кустов. Невольно вздрогнула, когда они стали громче и словно накатили на меня оглушительной звуковой волной. Раздался треск падающего сухого дерева. Кто-то быстро приближался, проламывая себе путь в темных зарослях.

Я прижалась к огромному дубу, призывая заключенную в алом наряде магию иллюзии. И сделала это как раз вовремя. Что-то большое пролетело надо мной, между деревьями, со свистом рассекая воздух и отбрасывая черную тень в свете луны. А потом я увидела прекрасного зверя. Огромный олень с белоснежной шкурой был символом нашего королевства Алиндор. Его изображали на гербах и флагах. Он олицетворял благородство, отвагу и честь. Несмотря на приметность масти, белые гиганты с красиво разветвленными рогами не боялись природных врагов, могли дать отпор стае волков или медведю. Малыши находились под защитой родителей. Только старые или больные, отставшие от стада олени становились добычей хищников. Охота людей на этих величественных красавцев была строго запрещена королевским указом и каралась тюремным сроком.

Но этот указ был написан для людей, а вирналы не считались с законами нашего мира, который они вознамерились захватить и опустошить. Именно так я о них подумала, как о завоевателях, едва увидела выскочившего на лесную прогалину оленя. Измученный погоней зверь был весь истерзан, белоснежная шкура обагрилась кровью. Нет, не демоны, подобно коршунам, налетали на несчастное животное, нанося все новые раны, а кровожадные твари, явившиеся из чужой вселенной. Я словно прозрела в тот будто вырванный из ужасного ночного кошмара момент, когда сильнее прижалась к дубу, изо всех сил пытаясь не дрожать. Мгновенно перевернулся мой прежний взгляд на мир, а точнее, на то, что в нем происходило со дня открытия огненных небесных врат. Многое сразу же стало понятно.

Нет… Те кого я видела, были вовсе не порождениями адской бездны, не бесплотными духами, жаждущими власти над бессмертной человеческой душой. Моему взору предстали вовсе не те злобные черные тени, которых матушка Аурелия могла изгонять из страждущих одержимых людей. Вот почему крылатые чудовища не боялись крестов и молитв, нападали даже на истинных праведников.

Вирналы оказались тварями из плоти и крови, и плотью и кровью же они питались. Прервав последний вздох павшего на землю благородного оленя, крылатые хищники принялись его пожирать с неистовой жадностью. Я до боли стиснула зубы, подавляя рвущуюся из горла тошноту.

Слезинка скатилась по моей щеке, и я подумала, что она выглядит каплей росы, медленно стекающей по стволу векового дуба. Маскировочная иллюзия работала, скрывая меня от врагов. Вирналы были совсем близко, но не видели и не чуяли моего присутствия. Маскирующие чары действовали и на них, как на людей. Да, они живые, а значит, и смертные, как люди. Просто нужно понять, что их защищает: магия или же какая неизвестная нам сила, порождение иной реальности.

Во мне вспыхнул огонь жажды праведной мести, придавая сил. Я почувствовала, что могу принести неоценимую пользу людям, просто рассказав о том, что видела. Народ Алиндора должен знать истину. Его храбрые воины, жертвуя собой, сражаются не с неуязвимыми бессмертными демонами, а с иноземными захватчиками. Теми, кто посягнул на нашу свободу и безопасность, придя на наши земли, как три года назад это сделали войска империи Мниглор. Только те враги пришли с моря и были такими же людьми, как и мы, отличающимися лишь смуглым цветом кожи. А эти явились из магического портала. Две огненно-черные луны – часть небес чужого мира, видимая нами сквозь пространственную брешь. Защитники королевства должны найти способ навсегда закрыть портал и перебить всех оставшихся на нашей земле тварей.

Налеты не случайны. Вирналы посылают к нам своих воинов, чтобы сеять ужас и внушать мистический трепет. Они забирают людей не в ад, а утаскивают в свои логова, чтобы там сожрать. Коварные враги скрывают от нас истинную их природу. Они понимают, что бессмертным и бестелесным существам не нужна материальная пища. Да, вирналы боятся нас. Ведь как только люди начнут видеть в них не демонов, а смертных завоевателей, то смогут найти их уязвимые места и научатся их убивать ради освобождения родной земли.

Получается, я первая и единственная из людей, кто смог увидеть, как вирналы охотятся. И чтобы не стать последней, мне нужно стараться почти не дышать. Ни звука, ни движения. Ничто не должно выдать захватчикам, что у старого дуба есть один маленький секрет.

А еще я была первой, кто увидел вирнальских женщин. Их было всего две, при том, что мужчин я насчитала пятнадцать. Мне показалось, одна из них беременна. Если глаза меня не обманули, то злобные чужаки уже начали плодиться на нашей земле. Вот бы найти и уничтожить их гнездо.