Внезапно в руке девушки появился канцелярский нож. В полутьме блеснуло вышедшее со щелчком лезвие. Младший маркетолог не успел испугаться и отшатнуться, потому что гостья с невозмутимым видом развернула нож к себе, крепко взялась за него двумя руками и, вонзив остриё в живот, с силой потянула наверх. Плоть разошлась в стороны, подталкиваемая неким внутренним давлением. Перси даже удивился, что видит выпирающие синеватые кишки, но страшная рана практически не источала крови. При этом он был не в силах оторвать взгляда от ужасающего зрелища. Внутренности Клэр раздувшимися петлями продолжали лезть наружу, подрагивая и пульсируя. Сейчас они больше напоминали клубок беснующихся змей. Одна из них, оказавшись проворнее остальных, выскочила, беззвучно раскрыла пасть, окружённую шестью отвратительными щупальцами, и молниеносно бросилась на младшего маркетолога. Сильное чувство жжения на лице и ощущение, как длинная слизкая кишка просовывается в горло – вот последнее, что запомнил Перси, прежде чем отключиться. А ещё это был последний раз, когда он оказался на свидании с девушкой.

День пятый. Спал Перси на удивление спокойно. Прошлые кошмары отступили и пропали. Перед ним простиралось огромное подёрнутое ряской болото. Зелёная поверхность плавно покачивалась, местами расступаясь, открывая плоские озерца чистой воды, в которой отражались облака. Раскинув руки, младший маркетолог медленно плыл по воде, увлекаемый неспешным течением, и смотрел в голубое небо. Откуда-то сверху слышался нудный голос ведущего научно-популярной передачи, рассказывающий о феномене роевого интеллекта. «Математика и информатика, занимающиеся этой темой, моделируют коллективное поведение децентрализованных самоорганизующихся систем. Иными словами большое количество маленьких и примитивных частей, взаимодействуя, образуют «рой» – целое, способное решать очень сложные задачи. По таким принципам функционируют пчелиные семьи, колонии муравьёв, наша иммунная система…». Перси снова представились микроскопические гидры, устроившиеся на поверхности подводной коряги. Их стекловидные тела и щупальца, похожие больше на растения, чем на животных, мирно покачивались, подчиняясь незначительным движениям воды. Но вот одна из гидр коснулась своей соседки кончиком щупальца с раздражающими стрекательными клетками. Та мгновенно отреагировала, выбросив в стороны свои ядовитые отростки. Реакция лавинообразно распространилась по всей поверхности коряги. Несколько раз прошла волнами туда и обратно, то затихая, то вновь усиливаясь. В общем хаосе взаимных укусов начали проявляться закономерности. Возникли «потоки» и «маршруты» из последовательных «толчков» и «пинков». Отдельные гидры уже не старались кольнуть соседку и поскорее убрать щупальце, а держали его наготове, ожидая скорой передачи диковинной эстафеты. Теперь они напоминали не колышущуюся траву, а сложную нервную систему, передающую информацию или даже ведущую какой-то внутренний диалог. Перси протянул руку и устремился в глубину болота, стараясь приблизиться к удивительным созданиям и, возможно, поговорить с ними. Но в нос младшего маркетолога ударил неприятный тухлый запах, от которого тот проснулся…

Поднявшись с постели в полной темноте, он на ощупь прошёл в ванную комнату, зажёг свет и впервые за несколько дней посмотрел на себя в зеркало. Сыпь распространилась почти по всему телу. Некоторые волдыри частично уже полопались и подсохли, другие же увеличились, слившись воедино и образовав под кожей огромные водянистые пузыри. К радости Перси на лицо это уродство не распространилось. Впрочем и там проступали отметины, похожие на крапивницу. Он решил потрогать эти розоватые полосы на лбу и щеках, но тут же отнял пальцы. Обе его ладони были испачканы в крови. Торопливо вымыв руки, Перси вернулся в комнату и лёг в постель. Эти кошмары, врывающиеся в реальность, порядком утомили младшего маркетолога. Попробовав снова закутаться и уснуть, он вдруг ощутил рядом что-то большое и тёплое. А ещё гнилостный запах, будто просочившийся из сна, опять не давал ему покоя… Раздражённый всеми этими неудобствами, Перси включил ночник и откинул одеяло в сторону. На соседней подушке лежала полуобнажённая Клэр. Вся постель под её телом была пропитана кровью. А из вертикального разреза, тянущегося через весь живот, виднелись вывернутые внутренности. И тем не менее лицо девушки выглядело спокойным и даже умиротворённым, а неподвижные глаза смотрели с какой-то посмертной нежностью. Перси не испытывал уже ни брезгливости, ни страха, поэтому просто обнял и прижал к себе мёртвую Клэр. Это бы последний раз, когда он спал у себя дома.

День шестой. Перси пришёл в себя в автомобиле. Судя по характерной табличке с лосем, он ехал где-то в районе Ист-Химмерландских болот. Младший маркетолог не помнил, как оказался в машине и зачем поехал сюда, но крепко сжимал руль. Глухая заболоченная местность простиралась на десятки миль во все стороны. А трасса, затянутая туманом и обрамлённая по сторонам водоотводными канавами, была успокаивающе пустой. Миновав небольшой перелесок, он свернул на боковую дорогу так уверенно, будто бы ехал давно знакомой дорогой. Как если бы возвращался домой…

Ещё немного и синий «Гольф» выехал на берег. Собачка, болтающаяся на зеркале, подсказывала, что тачка принадлежала Клэр. Перси вышел и, открыв багажник, нашёл владелицу машины. Он невозмутимо вытащил завёрнутое в одеяло тело, перенёс на пассажирское сиденье, а сам вернулся за руль.

Холодный ветер нёс запах подгнивающей древесины и мокрой травы. Неудивительно, что торф тут залегает слоями до пятнадцати метров и растёт по четыре-пять миллиметров в год… Кто знает, что скрывается в этой трясине? Перси не задумывался об этом. Куда больше его удивило, что он почему-то знал всю эту болотную статистику. На несколько минут дуновение разогнало завесу тумана, и сквозь него стал различим противоположный край равнины, где болота подпитывала разливающаяся река. Там вдали на фоне водоочистных сооружений младший маркетолог вдруг увидел громадный рекламный биллборд со знакомым логотипом. Он много раз видел его… Но где? Ах, да. На груди верзилы «Томми», привозившего в офис здоровые пластиковые фляги.

Перси задумался. Интересно, могла ли какая-нибудь дрянь подняться вверх по течению, преодолеть системы очистки воды и попасть в резервуары с питьевой водой? Он уже знал ответ…

Перси вспомнил все эти истории про гусениц и муравьёв, поражённых спорами паразитических грибов, которые ради собственных целей меняют поведение насекомого и в конце концов приводят его к гибели. Прискорбная участь. И было бы глупо предполагать, что за миллионы лет эволюции никто не догадается проделать тот же трюк с высшими позвоночными. В отличие от них, муравьи, к сожалению, даже не в состоянии постичь, в каком масштабном процессе они участвуют, каким великим задачам служат. Младший маркетолог мог. Впервые в жизни он действительно понимал, что делает, чувствовал смысл и важность своего бытия.

Перси снял автомобиль с тормоза и до упора выжал педаль газа. «Гольф» сорвался с места, взяв короткий разбег, соскочил с небольшого уступа и плашмя шлёпнулся в трясину. Младший маркетолог вынул из бардачка канцелярский нож, аккуратно расстегнул рубашку и медленно вспорол себе живот. По его ногам в заполняющийся зелёной болотной водой салон автомобиля, потекла смешанная с кровью густая желтоватая жижа. Миллионы пресноводных гидр, отсоединившись друг от друга, наконец обретали свободу, завершив экзотический цикл размножения внутри человеческих тел. И на протяжении ещё пары месяцев эти тела послужат пищей для детей – нескольких дочерних колоний. Погружаясь в воду с машиной и глядя на это, Перси испытывал необычную нежность к небольшим, но хитроумным созданиям. Картина, приоткрывшаяся ему ненадолго, стала вновь расплываться вместе с его мыслями и постепенно совсем померкла в темноте. Это был последний раз, когда Перси осознавал себя.

Жаль, что за всё своё непродолжительное существование, он даже не приблизился к пониманию того, кем был на самом деле. Всего лишь человеком. Или чуть меньше этого. Разве ему было под силу регенерировать своё тело, после того, как его протрут сквозь сито? Разве был способен по крупицам собирать себя из мельчайших частей, раз за разом возвращая себе память? Разве мог пронизать чужое тело, заново иннервировать его и подчинить собственной воле? Нет. Но как клетка в теле, не знающая, зачем живёт и какой цели служит, Перси тоже послужил чему-то большему. Стал кем-то большим. Мной. И я сохранил его историю для вас. А потом сохраню и ваши истории – для кого-то ещё.

MORE

_

– Там не будет ничего интересного.

Нейл, худощавый молодой брюнет в чёрных джинсах-дудочках и белой рубашке на выпуск с подвёрнутыми рукавами, поднялся из-за своего стола, где он сидел, чуть развалившись в удобном эргономическом кресле, прошёл по широкой почти квадратной комнате и включил электрический чайник. В прозрачном стеклянном корпусе подсветка окрасила воду последовательно в синий, зелёный, жёлтый и красный цвет, внутри зашумели крупные пузыри и чайник отключился. Нейл открыл круглую банку, засыпал одну ложку содержимого в кружку с логотипом из округлых переплетённых букв G. и А., и залил кипятком. Комната наполнилась запахом ароматного свежезаваренного кофе.

– Там правда не будет ничего интересного,– повторил парень, громко отпивая.– Просто закрой страницу.

Девушка, сидевшая за столом напротив, с тоскливым вздохом отложила журнал и перевела свой взгляд назад к изогнутому экрану монитора. Нейл тоже вернулся за своё рабочее место и посмотрел на часы. До конца рабочего дня оставалось чуть меньше получаса, а он ещё хотел сегодня побить свой прошлый рекорд и повысить выработку на 15 %.

Надо сказать, что работа у Нейла была не особо сложная. Большой массив картинок, которые регулярно сыпались на сервер, он распределял по тематическим категориям. Если подходящей папки не находилось, он заводил новую, на его взгляд наиболее точно соответствующую содержимому. Остальное он просто кидал в «Другое». Но если объём «Другого» начинал превышать 30% от общего массива, то он заново пересматривал «Другое» и непременно придумывал очередную категорию. Иногда уже название самой папки по какой-то причине переставало удовлетворять Нейла, и тогда он его менял. Например, так было с категорией «Природа», которую после появления «Портретов» он переименовал в «Пейзаж».

Работа Грейси, слегка кудрявой коротко стриженной блондинки в приталенном и несколько старомодном голубом платье с широким поясом, была более размеренной, но и более ответственной. По крайней мере, так считала сама девушка. Она работала с табличными данными, отчётами огромного объёма, пытаясь найти в них нетривиальные связи и закономерности. Одной из таких, к примеру, являлась зависимость расходов компании G.A. на ремонт сервоприводов от влажности воздуха, что послужило причиной смены поставщика смазочных масел. И Грейси очень гордилась этим своим достижением.

– Всё!– громко произнёс Нейл, когда часы на стене встали на 16 часов и издали мелодичный сигнал.

Он был доволен собой: рекорд побить получилось, а, значит, в этот раз он получит бонус за дополнительную выработку.

– Грейс, всё забываю спросить, ты оплатила аренду нашего сервера?

– Да,– ответила девушка.– Два дня назад.

Парень подошёл к огромному окну, занимающему почти всю стену, и нажал кнопку, чтобы скрытый механизм с приятным треском поднял плотные жалюзи.

За окном яркими красками горел солнечный мальдивский пейзаж. Ряд пальм вдоль берега, усыпанного практически молочно-белым песком, а дальше – только глубокое голубое небо и тёплый бирюзовый океан.

– Не понимаю, что тебе не нравится в нашем море?– задумчиво проговорил Нейл, глядя в окно.– Вот же оно: красивое, тёплое, в него можно войти и окунуться в волны…

– Оно не настоящее,– с усталой обречённостью в голосе ответила Грейси, медленно отрывая задумчивый взгляд от таблицы на экране, и расслабленно оглядывая окружающие предметы.