Ну как прежнюю? Та же фигура, вид сзади. Знакомая татуировка на шее, коротко стриженные тёмные волосы. Разворот могучих плеч, спина, и снова задница… Остановившись на упругих даже на вид ягодицах, я шумно втянула воздух. Оказывается, забыла, что дышать надо. Понимание всей пикантности ситуации стало для меня ещё одним ударом.

Великая Мать! Это же я что, в комнате у Верда Аллакири?!

А передо мной во всей красе, собственно, хозяин помещения. Спокойно без суеты мужчина протянул руку и взял со спинки стула знакомые мне уже штаны от пижамы. Надел и только тогда повернулся. Сразу стало как-то полегче, хотя я всё равно залилась краской. Ещё не до конца забылся тот жуткий вечер, когда он, обезумев, попытался мной овладеть в коридоре, да и штаны эти треклятые, с тех пор засели в памяти…

Вскочила с кровати, торопясь убраться, и вскрикнула – копчик отозвался болью. Вмиг вернулись, оттеснённые было замешательством и удивлением, разочарование и обида. Я злилась за испорченное настроение и неоправдавшиеся ожидания.

– Что с тобой? – участливо бросился ко мне, наконец, разморозившись, этот болван.

– Ничего, придурок! – рявкнула. – От тебя одни неприятности! Пусти! Не хочу тебя видеть!

Довольно лицемерное утверждение, после того как я имела возможность все отлично рассмотреть, но… Боль и необходимость показаться доктору лишили меня всякого такта. Злые слова сами сорвались с языка, и на побитом лице Верда отразилось такое искреннее чувство вины и досада, что на даже как-то стало неловко, но выяснять отношения прямо сейчас совершенно не хотелось.

– Льяра, прости…

Проигнорировав его раскаяние, постаралась гордо прошествовать к двери, насколько это было возможно сделать с откляченной пятой точкой – держать осанку, увы, не получалось. Однако выйти за дверь не удалось.

На плечи мягко, но уверенно опустились тёплые руки, и я замерла, невольно зажмурившись от их прикосновения.

– Пусти! – постаралась сказать твёрдо, но, видимо, на сегодня чудесная способность управлять людьми была исчерпана. Никто не послушался.

– Льяра, был не прав. Не знаю, что на меня нашло…

– Мне не интересно, – я упорно сверлила взглядом дверь, стараясь не увидеть нависшее над плечом лицо, не обращать внимания на опаляющее шею дыхание, страшась расклеиться совсем. Не хватало ещё разреветься перед ним тут от избытка эмоций. – Пусти!

– Хорошо, но… Оэльрио, не стоит давать лишних поводов для сплетен.

Я не успела обидеться ещё и на этот дурацкий официальный тон, как Верд развернул меня и, притянув ближе, обнял. Я не смогла его оттолкнуть, да и не старалась, испытав новое странное чувство, когда внезапно всё показалось неважным. Готовая забыть все обиды, лишь бы и дальше стоять вот так, прижавшись к тёплому телу, вдыхая будоражащий запах, от которого голова приятно шла кругом, а собственное тело, предавая, покрывалось мурашками. Чувствовать дыхание, обжигающее макушку. Обнажённую кожу под щекой и ладоням. Сейчас на нём не было брони, а тонкие пижамные штаны не являлись преградой, позволяя сполна ощутить степень его желания.

Я почувствовала, как он поднял голову, его губы больше не касались моих волос. Тяжёлый, почти горестный, вздох вырвался из могучей груди, и у меня, как обычно бывает при переходе тенями, закружилась голова. А в следующий момент Верд отстранился.

Мы находились в моей комнате.

Раздался звон – что-то разбилось. Это от неожиданности выронила чашку Кэс, застывшая с не донесённым до рта пирожным. Тилья, лила из чайника кипяток мимо своей, и её рука медленно смещалась, грозя обварить ноги. Верд, сделав шаг, аккуратно забрал чайник и поставил рядом на стол.

– Леди, – вежливо кивнул, на прощанье, и его фигура, окутавшись чёрной марью, исчезла.

– Что это было? – ошеломленно выдохнула Кассандра.

Ругательство, которое выдала Тилья, увидев творение рук своих, никак не вязалось с романтичным образом утончённой леди, но именно оно привело меня в чувство. Охнув, опустилась на ближайшую кровать.

– Льяра, это Верд Аллакири, – не вопрос, утверждение.

– Что случилось? Что вы делали вместе?

– Да ещё в таком виде! Почему он голый!

– Он тебя обидел?

Меня буквально засыпали вопросами.

– И да, и нет, – ответила я на два последних, пытаясь осознать свои чувства. – Не голый, а в штанах…

– Льяра, ты просто обязана немедленно всё рассказать! – накинулись девчонки, плюхнувшись с обеих сторон и, видимо, на всякий случай схватили меня под руки, будто я убегу. – Ты же не желаешь нашей смерти?

– Чего? – протянула я.

Кажется, до меня все ещё плохо доходил смысл происходящего.

– Ничего! От любопытства умрём, говорю, а она издевается! – тряхнула волосами Тилья.

– Ох, да не издеваюсь я, – внезапно одолело зверское чувство голода, что было не удивительно после всех приключений и такого расхода магической энергии. – Сначала накормите! Я не обедала. – покосилась я в сторону блюда с пирожными.

– Именно поэтому мы прихватили кое-что для тебя, – Кэс торжественно извлекла из маленького холодильного шкафа большую тарелку с мясом и сунула в разогревалку.

Радостно вскочив, я было направилась к столу, но тут же охнула от боли.

– Ты чего? – взгляды подруг стали тревожно-подозрительными.

– Копчик ушибла. Надо бы к доктору сходить…

– Хочешь, взгляну? – понимающе предложила Тилья.

И я чуть не растрогалась, от такого внимания подруг. И накормили и грозятся вылечить. Подумав пару секунд, поняла, идти в лазарет мне совершенно не хочется. А особенно не хочется показывать пятую точку Хросту. В последнее время мной занимается исключительно он, выполняет приказ ректора, наверное. К счастью, ничего серьёзного, просто ушиб. Умений врачевательницы оказалось достаточно, чтобы избавить меня от неприятных ощущений.

За столом я между делом пересказала свои приключения, начиная с Первой ночи. Моё повествование прерывалось растроганными вздохами и комментариями в стиле: «Великая Мать! Как романтично!» Когда дошла до брутально-самцовой драки, ещё некоторое время назад показавшейся мне ужасной и глупой, девчонки чуть не умерли от хохота. Думаю, нас слышали даже соседние ветви.

– Прямо вот совсем голые?! – уточнила Тилья. – Совсем-совсем? – она многозначительно помахала расслабленно-опущенной вниз ладонью, намекая на кое-что.

– Угу, – кивнула я, откусывая пирожное. – Совсем-пресовсем. – и ответила ей тем же жестом.

Они с Кэс в очередной раз огласили пространство воистину лошадиным ржанием.

– Смешно, а я теперь твоему брату не смогу в глаза смотреть, – укорила я Кэс.

– Ничего, – всхлипнула та. – Как-нибудь всё образуется.

Веселье, а также дружеские подколки подруг заставил иными глазами взглянуть на ситуацию, теперь произошедшее не казалось чем-то из ряда вон. И я смеялась вместе с ними, пока не пошёл носом чай, и эта неожиданность окончательно всех доконала. Девчонки повалились, на кровати, едва не рыдая, а я побежала умываться.

Холодная вода остудила пыл и успокоила, я улыбнулась своему раскрасневшемуся от еды и смеха отражению. Всмотрелась пристальнее и увиденное, несмотря на некоторую растрепанность, мне понравилось. Отчего-то вспомнились слова Михаля, сказанные на прощание: «Госпожа, вы такая красивая. Будьте осторожны». Наверное, об этом он и предупреждал, мой не по годам мудрый и симпатичный конюх, первый поцелуй с которым безжалостно стёрся из памяти, не в силах конкурировать с новыми впечатлениями.

Не в силах конкурировать с поцелуями Верда Аллакири.

В этот момент я поняла, что полностью простила Теневого волка. Странно осознавать, что с одним человеком за три неполных дня меня столько всего связало. Стало немного страшно за брошенные в горячке резкие слова. Надеюсь, он не воспримет их всерьёз и не станет меня избегать? Было и ещё кое-что пугающее. То, о чём я не стала упоминать в разговоре. То отчего я второй раз в жизни потеряла сознание, и то, что послужило причиной моему зверскому голоду – моя странная способность управлять оборотниками.

Никто мне про это не рассказывал. Возможно, о таком и не принято распространяться? Я слышала от отца, что порой встречаются уникальные умения, и их обладателей охотно привлекают к императорской службе. Тем лучше. Будет чем заняться, после академии. Сидеть и дальше в поместье я точно больше не намерена. Может, все же стоило сходить к доктору Хросту? Он ведь сказал, если случится что-то из ряда вон, то нужно срочно прийти. Похоже, это оно самое «из ряда вон» и есть. Я покосилась на пузырёк с пилюлями, на полочке под зеркалом.

– Ваша очередь, – провозгласила, вернувшись в комнату. Ведь то до сих пор не услышала рассказа подруг. – Если что, я всё видела! – многозначительно взглянув, направила палец на девчонок, рядком сидевших на кровати.

– Ой! По сравнению с твоими приключениями, наши так… – отмахнулась было Тилья.

– Рассказывай, – заявила безапелляционно.

Кэс согласно закивала и повернулась к Тилирио:

– В столовой не особо удалось поговорить, – пояснила природница свой интерес.

Тилья вздохнула, но было видно, она довольна нашей настойчивостью:

– Так вышло, что мы с Джентором уже немного знакомы. Виделись несколько раз, на приёмах… Скажем, симпатия вспыхнула вновь. Вот, наконец, удалось поговорить.

– Чудесно поболтали язычками, – подмигнула я.

– Поддались романтике Первой ночи, – нисколько не смутилась подруга.

– Насколько всё серьёзно?

– Не знаю, там будет видно. По крайней мере, целуется он хорошо, так что стоит дать ему шанс.

Мы коварно засмеялись.

– А что у тебя с моим придурком-братом, Кэс?

– Не такой уж он и придурок. Обаятельный молодой человек, – щёки Кассандры вспыхнули едва заметным румянцем.

Тилирио картинно закатила глаза.

Так мы и сплетничали, снова пили чай, а после я всё же отлучилась, чтобы заскочить к моему «любимому» доктору Хросту. Тот впервые на моей памяти оживился, превратившись из каменного истукана в человека, стоило услышать мой рассказ. Потерю сознания объяснил неумением правильно распределять энергию жизни, которую я с лихвой черпаю из окружающего пространства. Пожурив за то, что не принимаю пилюли, которые помогут сдерживать такое вот стихийное использование способностей, снова сцедил порцию крови для анализов. В общем вернулась я только к ужину, после которого нас окончательно сморило, и мы решили лечь пораньше. Тилья даже перенастроила замок, запретив на ночь вход для Кэсси.

Глава 27

Верд

Вернув Оэльрио в её комнату, я ощутил какое-то опустошение. А потому, завалившись на кровать, пытался ни о чём не думать, и неожиданно задремал. Разбудил меня Эллэ, когда за окном уже сгустились сумерки. Отперев дверь, понаблюдал, как друг машет бутылкой «Имперского», и молча отошёл в сторону, впуская его внутрь.

– Командир, – пустился в ненужные уже объяснения Эллэ после третьей порции крепкого, едва не вышибающего слезу пойла. Я не стал прерывать, Райду стоило выговоритьс. – В столовой я не слишком удачно пошутил, и, похоже, несколько расстроил леди Оэльрио, но не сразу это понял. Она возжелала уйти, и я подал ей руку, помогая подняться. Тогда-то и заметил серебряную пыльцу на рукаве. Сопоставив факты со слухами, понял, её видели именно с тобой. Сам посуди, больше никого из наших в Первую ночь на территории академии не было, а мы до утра прочёсывали местность вокруг периметра… Бесы! – от резкого движения из стакана Райда пролилось несколько капель. – Верд, да пойми, я же обрадовался за тебя! За эти годы ты стал мрачным и хмурым, всё время занят делами и этой своей борьбой с самим собой. Я, если честно, до сих пор в толк не возьму, зачем, вообще, бороться со своим зверем? Ты перестал улыбаться Верд! – закончил он так горестно, будто я тем самым наносил ему личную обиду.

– Ты не женщина, чтобы я тебе улыбался, – буркнул, все ещё чувствуя себя виноватым.

– Да я ж не об этом!