– Вот спасибо… – ошарашенно выдохнула Марьяна. – Я думала, ты будешь на моей стороне…

– Я всегда на твоей стороне, – рассудительно заметил ее юный эксперт. – Но ведь правда! Ты стала такой категоричной и вредной, что сил нет!

– Я подумаю над этим… – невесело согласилась Марьяна и отвернулась к стенке, свернувшись калачиком. В мыслях тут же всплыл тот самый образ ее несуществующего бойфренда, о котором она всегда думала, когда пыталась обмануть сестру. Он всегда врывался без спросу, заполнял собой все и мучил, мучил, мучил своей недоступностью, своей опасностью, своим равнодушием и невозможностью в принципе каких-либо отношений между ними. Это был Барон. Вернее, воображаемый Барон, такой, каким его себе нафантазировала сама Марьяна, когда ей в голову пришло объяснять свои частые прогулки и телефонные разговоры наличием у нее молодого человека. Теперь даже сама эта идея злила ее, ведь она так явно демонстрировала ее собственную слабость и наивные чувства. Он ведь всего лишь посмеялся над ней, порезал ей шею, толкнул, а она, выходит, сохнет по нему, как какая-то малолетка. Воспоминания о его шепоте, его прикосновениях, его темных змеиных глазах вызывали трепет и жар, и томительную тяжесть внизу живота, и еще боль в груди.

– Почему ты не приведешь его к нам и не познакомишь с родителями? – никак не унималась Настя.

– Он пока что этого не хочет…

– Это плохой знак…

– Я знаю…

– Тогда за что ты его любишь? Ты ведь любишь его?

– Потому что он… сильный, умный и красивый.

– И добрый?

– Нет… не знаю… Но люди его уважают и ему подчиняются.

– И он богат…

– Ну… он директор в довольно успешной компании…

На некоторое время в комнате повисла пауза.

– По-моему, ты врешь… – вдруг хладнокровно вынесла свой приговор сестра, заставив Марьяну вздрогнуть. С чего это вдруг она поставила под сомнение ее выдумки только сейчас? В чем она прокололась?

– Что ты… – попыталась возмутиться она, но Настя безжалостно ее перебила.

– Лучше скажи мне правду, Марьяна. Я же не враг тебе. К тому же я никогда тебя не выдам ни предкам, ни кому-либо еще… – В голосе юной девушки слышалась уверенность и решительность, а у Марьяны в животе начал подниматься страх, и она слишком долго не решалась обернуться, что еще больше подтверждало ее замешательство и проигрыш. Но отступать дальше было нельзя. Девушка села на кровати, сжав в руках подушку и вопросительно-строго взглянула на сестру.

– С чего ты взяла, что я вру?

– С того, что ты всегда говоришь общими фразами, не конкретизируешь, а по возможности и вовсе уходишь от ответов. А еще ты совсем не похожа на влюбленную… Ты стала нервной и какой-то замученной. Мне это не нравится, будь то из-за какого-то красавчика-директора или по другой причине.

Марьяна невольно сглотнула и покраснела, пока даже не зная, что ответить. Все ее тайны, переживания, страхи так невыносимо тяготили душу, что она с радостью избавилась бы от этого груза, открывшись перед кем-то… Но вид худенькой большеглазой девочки в пижаме и с замотанной банданой головой тут же ее отрезвил. Разве можно было посвящать ее во всю эту грязь и тем самым заставлять сходить с ума и подвергать опасности?! Она и так была виновата перед своей семьей, ведь люди, с которыми она связалась, были жестоки и непредсказуемы. Стоит ей только совершить какую-нибудь ошибку, они могут явиться сюда… И что тогда?

– Насть, я… может быть, просто связалась не с тем человеком… Ты права, он, должно быть, относится ко мне не так, как мне хотелось бы… И… – она не успела договорить, потому что на тумбочке вдруг зазвонил ее телефон. Повинуясь внутреннему напряжению, она тут же схватила его в руки, должно быть, слишком быстро, чтобы это выглядело естественно. Наблюдающий взгляд сестры она чувствовала особенно сильно прямо кожей.

Обычно ей звонил Кабан, но сейчас номер оказался незнакомым. Тем не менее, тянуть или игнорировать звонок было нельзя. Ее не раз предупреждали, что, если не ответит, ее все равно найдут и будут недовольны, поэтому лучше никого не нервировать и всегда оставаться на связи.

– Алло? – прохрипела она в трубку, как всегда леденея от неизвестности.

– Волчонок? – мягко прошелестел в динамике знакомый низкий и в то же время ласкающий слух голос. – Мне нужно, чтобы ты вышла немедленно. Дело есть. У тебя две минуты.

Звонок тут же сбросили, даже не ожидая ответа. Собственно, ответ и не требовался. Кто же смел отказываться, когда звонил и приказывал сам Барон лично? Марьяна облизала губы, понимая, что она даже переменилась в лице. Пару секунд она никак не могла побороть парализовавшую ее панику, а потом метнулась к окну, чуть отдернув штору и выглянув во двор. С первого этажа вид открывался отличный, так что здоровенный черный лимузин прямо перед подъездом невозможно было не заметить.

– Что-то случилось? – встревоженный вопрос сестры вывел девушку из ступора. Она бросилась к шкафу, нещадно перерывая вещи и пытаясь выискать там что-нибудь подходящее.

– Мне… нужно уйти… у нас свидание…

Настя поднялась с постели и подошла к окну, слегка отодвинув штору.

– Лимузин? – удивилась она, взволнованно выдохнув. – Да он и правда крутой… Видимо…

Чуть поразмыслив и заметив, что Марьяна так и роется в шкафу, ничего не подобрав, Настя приблизилась и открыла другую створку.

– Надень вот это. Тебе очень идет…

– Боже, только не платье… – кажется, ее голос дрожал от волнения.

– Как всегда джинсы? – несколько разочарованно прокомментировала девушка.

– Так спокойнее…

– А… – Настя, видимо, собиралась еще что-то спросить, но почему-то не стала. – Тогда вот эти – черные с рваными коленками. И розовую тунику на шнуровке. Она нежная.

Понимая, что сама все равно не в состоянии принять сейчас хоть какое-то решение, Марьяна схватила вещи из рук сестры и моментально в них втиснулась, путаясь в растрепавшихся длинных волосах. Приводить их в порядок все равно не было времени, поэтому девушка лишь отбросила их назад и сдула с лица щекочущиеся пряди.

– Спасибо! – только и успела с искренней благодарностью выкрикнуть она, выбегая из комнаты.

– Телефон забыла, растяпа! – Настя нагнала ее у самой двери и сунула в руки мобильный. – Удачи там… – прошептала она взволнованно, вглядываясь в растерянное лицо старшей сестры. Та набрала полную грудь воздуха, собираясь сказать что-то важное, но лишь помотала головой, чмокнула ее в нос, схватила куртку и выскочила из квартиры. – Чокнутая… – прошептала девушка, закатив глаза, но уже через секунду опять рванула в их общую спальню, к окну, и притаилась у чуть приоткрытой с краю занавески. Она внимательно проследила, как сестра вышла из подъезда и направилась прямиком к лимузину. Задняя дверь приглашающе открылась, и девушка скользнула внутрь. К сожалению, рассмотреть, кто же там сидел, было совершенно невозможно. Настя разочарованно цокнула языком, дождалась, пока автомобиль отъедет, и уселась на кровати. «Пожалуйста, сообщай, как у тебя дела!» – отправила она сообщение сестре и задумалась. Не нравилось ей все это почему-то… очень не нравилось.

***

Только оказавшись в подъезде, Марьяна поняла, что она даже не успела глянуть на себя в зеркало. Задержавшись у самой двери и в полутьме тамбура окинув себя взглядом сверху вниз, она заставила себя глубоко вдохнуть и выдохнуть. Может быть, ее видок и не тянул на подиумный и не очень-то соответствовал ожидающему ее лимузину, но, кажется, смотрелась она довольно мило, хоть и далеко не солидно. Обычная девчонка, каких в северной столице тысячи… Хотя беспокоило ее совсем другое – какого черта она вдруг так распереживалась из-за собственного внешнего вида?! Будто и правда шла на свидание с главарем мафии… На самом деле, встреча с Бароном не предвещала ничего хорошего… Что ее ожидало? Какое-то задание? Какое-то наказание? Какая-то новая работа? Может, с тех пор он передумал и решил выставить ее на панель, а она тут размечталась бог знает о чем, да еще вырядилась… Ужас от этих мыслей сжал сердце железным кулаком, во рту пересохло, ноги как-то вдруг подкосились. Зачем только она нацепила туфельки, а не кроссовки?.. Если бы у нее было время, она могла бы позволить себе отдышаться тут минут пять, дождаться, пока успокоится сердцебиение… Но время шло, а заставлять Барона ждать категорически запрещалось. Она уже поняла это, общаясь со всеми этими отморозками, не терпящими ни опозданий, ни ошибок, ни слабостей, ни малейших промахов.

Выйдя из подъезда, девушка быстрым шагом проследовала к автомобилю, почти не чувствуя под собой ног, а когда дверь распахнулась, не колеблясь, шагнула внутрь и уселась на заднем сидении. Салон оказался огромным и алым, будто внутренности какого-то животного. Из-за сильно тонированных бронированных стекол свет с улицы сюда практически не поступал, поэтому единственной подсветкой были тянущиеся по периметру потолка салона светодиодные лампы. Они давали какой-то теплый желтоватый свет, отчего атмосфера внутри была жутковатой. Прямо напротив Марьяны, на боковом сидении, громоздился здоровенный амбал, который и открыл перед ней тяжелую дверь. Это, видимо, был личный телохранитель Барона, с лицом, похожим на морду питбуля, и такого громадного роста, что сидеть ему приходилось, нагнувшись вперед и опираясь локтями о колени.

Автомобиль тронулся с места.

– Привет, волчонок… – с улыбкой протянул сидящий рядом с ней на заднем сидении мужчина, растягивая слова, будто смакуя их вкус. На нем была темно-синяя в узорах, сильно расстегнутая на груди рубашка, светлый серо-голубой пиджак и синие брюки. Волосы как и в прошлый раз идеально подстрижены, подбриты и уложены. На шее сверкала массивная золотая цепь, на правом запястье – вычурные золотые часы с бриллиантами, на пальцах – перстни. Практически все видимые участки кожи, кроме лица, покрывали витиеватые иссиня-черные узоры татуировки. Только на горле, будто рваная рана, распускался бордово-алый пион. Барон обвел ее неторопливым оценивающим взглядом с ног до головы. – Давно не виделись. Похоже, ты соскучилась…

– Это вы меня позвали, а не я вас… – зачем-то огрызнулась Марьяна вместо того, чтобы просто вежливо поздороваться.

Барон негромко рассмеялся.

– Боишься и снова кусаешься… Но приручение диких зверьков требует времени и терпения… а в особых случаях и жесткой дрессировки… – Как же вызывающе, нагло и обидно звучали эти слова из его медовых уст. Марьяна тут же вспыхнула, как спичка, но все же вовремя остановилась.

– Я… зачем-то вам понадобилась? – сухо спросила она, решив сразу перейти к делу, чтобы не мучиться.

Босс проигнорировал ее дерзость и лишь молча указал рукой на место поближе к себе. Сейчас она находилась на другом конце сидения, чуть ли не забившись в дальний угол и даже не замечая этого. Она не двинулась ни на миллиметр. Он ждал несколько секунд, затем сделал знак глазами своему охраннику. В то же мгновение здоровенные ручищи схватили девушку за плечи и легко, будто она и не весила ничего, швырнули на сидение рядом с Бароном. У Марьяны даже дух вышибло от неожиданности и страха.

– Если я что-то приказываю, ты тут же выполняешь… – по-прежнему мягко произнес он, в упор разглядывая ее пылающее лицо. – Поняла?

– Да, – Марьяна кивнула, чувствуя, как начинает дрожать подбородок.

– Чудесно… Только когда разговариваешь со мной, смотри мне в лицо, особенно если не хочешь, чтобы я считал тебя жалкой сыкуньей. До сих пор я был о тебе гораздо лучшего мнения.

Так и не успев отдышаться, девушка облизала пересохшие губы и заставила себя повернуться, а затем поднять глаза на сидящего рядом мужчину. Дьявольски красивый, адски порочный, греховно обольстительный, он, конечно же, наслаждался, мучая ее и унижая. Его губы тронула кривая усмешка, едва заметно блеснул белоснежный оскал зубов.