– Не понял, – протянул Марин.

– Мы сейчас занимаемся очень сложным делом, – примкнул к беседе Собачкин. – Нас мало, мы не можем взять параллельно вторую работу. Если хотите обратиться в небольшое агентство, то их много. Найдете в интернете контору.

– Мы бы рады вам помочь, но не располагаем временем, – решила высказаться я.

– Да, – неожиданно согласился Дегтярев, – все верно, мы по горло заняты.

– Работаем по заданию одного из королевских дворов, – добавила из коридора Марина. – Курточка ваша на вешалке висит. Чистая!

– Мне уйти? – нахмурился Филипп.

– Если устали, можете посидеть в гостиной на втором этаже и выпить кофейку, – проворковала я. – Бесплатно.

Посетитель поднялся и, не говоря ни слова, удалился.

– Что это было? – прошипел Дегтярев, когда послышался громкий стук входной двери о косяк.

– Нас посетил господин Марин, – затараторил Кузя, – бизнесмен, владелец кучи всего. Начну перечислять – устанете слушать. Начинал челночником, ну и пошло-поехало у него, побежало в гору. Был женат. Супруга погибла недавно – пошла одна купаться и утонула. Тело нашли спустя сутки.

– М-да, – пробормотал Леня. – Всегда сочувствую родственникам, которых вызывают на опознание.

Дегтярев схватил телефон.

– Эсэмэска! От магазина! «Ваш заказ номер тридцать четыре два нуля семь доставлен в пункт выдачи по адресу: Московская область, Воронкино, торговый центр «Ваш друг». Отправление хранится пять суток».

Полковник вскочил.

– Подожди, милый, – попросила Марина, – поедем вместе.

– Это еще зачем? – покраснел Александр Михайлович.

– Кто-то должен посмотреть, как сзади вещь сидит.

– Сам разберусь, не младенец! – фыркнул толстяк.

И тут раздался звонок в дверь.

– Открываю! – крикнула Марина и унеслась.

– У нас еще один посетитель! – удивился Александр Михайлович. – С кем-то договаривались?

Вопрос адресовался мне, но я не успела ответить. В офис вошел мужчина в простых джинсах и серой толстовке. Ноги он впихнул в розовые тапки, которые прикидывались единорогами.

– Добрый день, – улыбнулся незнакомец.

– Кто вы? – резко спросил полковник.

– Какие тапочки! – засмеялась я.

– Не привык ходить по дому в уличных ботинках, – начал оправдываться незваный гость. – Женщина, которая открыла дверь, попросила входить без стеснения в чем пришел, но передо мной встал образ мамы, и ноги сразу затормозили. За вход в дом в грязной обуви можно было подзатыльник огрести. Поэтому схватил, что в холле увидал. Правда, малы мне единороги, пришлось задники замять. – Мужчина засмеялся. – Прощу прощения за такое вторжение. Я Филипп Васильевич Марин.

– Номер два, – не желая того, хихикнула я. – Один Филипп Васильевич Марин только что нас покинул.

– Это был Жора, мой шофер, – объяснил новый вариант бизнесмена.

– Вел он себя не как водитель, – заметила я.

– Да, – согласился Сеня. – И одет шикарно. Как правило, на том, кто хозяина водит, не особо дорогой костюм.

– Можно присесть? – осведомился Филипп.

– Конечно, – опомнилась я. – Немного странная история. Сначала появляется Филипп Васильевич, такой…

– Заносчивый, – подсказала из коридора Марина. – Прямо барин-барин из советского кинофильма про ужасы крепостного права! А теперь мы видим другого Филиппа, милого.

– Спасибо на добром слове, – улыбнулся гость. – Тот «барин-барин» – мой дальний родственник по линии мамы. Он хороший водитель, но слегка… как бы повежливее сказать…

– Странный, – подсказала Марина.

Филипп кивнул:

– Не стану спорить. Но тетка попросила взять ее сына на работу. Отказать ей не смог, она же родственница. Велел Жоре зайти к вам, прикинуться клиентом, сообщить, что хочет найти того, кто у него крадет деньги из шкафчика в служебной раздевалке, и незаметно записать разговор. Потом вернуться, дать мне послушать. А я приму решение, могу ли к вам обратиться.

– Определяете профессиональные навыки по голосу? – не удержался от замечания Сеня.

– Покажите паспорт, – попросила я.

– Резонное требование, – кивнул Филипп, вынул телефон, постучал пальцем по экрану.

Через пару секунд запел звонок.

– Открываю! – пропела Марина.

– Кстати, нам водитель про шкафчик не говорил. Он рассказал про смерть вашей супруги, – уточнил Собачкин.

– Жора! – крикнул бизнесмен. – Покажись!

И мы снова увидели не самого приятного представителя человечества.

Александр Михайлович взял у водителя документ.

– Спасибо, Жора, – поблагодарил его Филипп.

– Если понадоблюсь, то я в «Бентли», – объявил родственник и ушел.

Из коридора донеслось хихиканье Марины.

Дегтярев вернул паспорт владельцу.

– Объясните, что происходит.

Марин сложил пальцы рук домиком.

– У меня была жена, Флора. Полтора месяца назад она утонула.

– Что-то похожее мы уже слышали от Георгия, – сообщил Собачкин. – Филипп Васильевич, давайте сразу и честно: что вам надо?

Гость стукнул ладонью по колену:

– Хорошо. Постараюсь объяснить подробно, но тогда займу ваше время надолго.

– Ничего, – быстро произнес Сеня, – мы слушаем внимательно.

Глава третья

– Мои родители жили бедно, – начал Филипп. – Отец Василий Петрович был учителем математики. Он хороший педагог, любил детей, никогда не повышал голос на учеников, терпеливо сносил их шалости, изо всех сил старался привить недорослям любовь к цифрам. Неуспевающих он всегда подтягивал после уроков. Другие педагоги не гнушались репетиторством, ходили к двоечникам на дом, зарабатывали неплохие деньги. Отец никогда ни с кого из тех, кто у него в классе сидел, ни копейки не брал. Когда чья-нибудь мамаша приносила конвертик и пыталась всучить его математику со словами: «Ой, так неудобно! Тратите свое время на мою девчонку», – отец всегда отвечал: «Мне в институте объяснили, как учить ребят, но никто из профессуры не сообщил, что следует просить за это гонорар. Государство педагогам начисляет зарплату. Спасибо, но не возьму денег. Лучше купите ребенку фруктов». Отец брал небольшие суммы только за занятия с теми школьниками, которые приходили по объявлению в газете.

Филипп моргнул.

– А мама моя, Авдотья Никитична, работала медсестрой. Оклад у этой категории невелик, большинство работников спокойно принимали от больных рубль, два, а то и три. Но если мама видела протянутую купюру, она быстро прятала руки за спину: «Спасибо, но я просто выполняю свои обязанности». Все вокруг знали, что мама прибежит по первому зову. Думаете, их с папой соседи любили, уважали? Нет, их считали блаженными, смеялись над ними, но охотно пользовались их добротой. Денег нам всегда катастрофически не хватало.

Филипп усмехнулся:

– За пару дней до аванса-получки мама готовила рагу. В его состав входили остатки продуктов, хранившихся в холодильнике. Мама была женщиной тихой, мягкой, никогда не повышала голос. Готовила просто, но нам с папой казалось, что очень вкусно. Супы без мяса, картошка или гречка с жареным луком. Особой нашей любовью пользовались кексы. Мама брала яйца, смешивала их с сахаром и щепоткой соли, добавляла растительное масло, стакан кефира, гасила немного соды уксусом. Резала на мелкие кусочки два яблока, соединяла их с тестом и выпекала. Но такой изыск готовился только по воскресеньям. А в начале девяностых годов даже эти кексы стали нам недоступны. Отец заболел, попал в больницу, и его быстро уволили. Кому нужен учитель, который после инсульта еле-еле двигается? Речь у него не пропала, хорошо хоть это, но стала неразборчивой. Мама начала работать без выходных. Она худела, бледнела на глазах, в профиль стала, как лезвие ножа, если на него сбоку смотреть. Не женщина, а тень. Отцу требовались лекарства, а от цен на них волосы вставали дыбом. Один раз застал маму в слезах. Она быстро вытерла глаза, сказала: «Прочитала книгу, такая печальная история». Но я понял: мама невероятно устала, сил у нее не осталось, а отец ей помочь не способен. Значит, мне надо действовать! Я бросил школу, нанялся грузчиком на оптовый рынок. Познакомился с парнями, которые собирались ехать за техникой в Китай. Взял денег под процент у барыги, порулил с ними. Привез разную аппаратуру, продал. На дворе конец девяностых, мне тринадцать, но я высокий и широкоплечий. С щетиной, как у мужика, выглядел на все двадцать. На базаре был спец по документам, Митя. Он паспорт сделал на мое имя, только год рождения подрихтовал. Мои тринадцать превратились в девятнадцать, и пошло-поехало. Спустя два года я уже владел десятком магазинов на рынке. Деньги получал хорошие, но не тратил их и открыл гостиницу при барахолке. Затем вторую, третью, но уже в других местах. На себя ничего не тратил. Осуществил мечту родителей – купил им добротный дом в деревне. Папа там начал гулять, заговорил совсем хорошо, как будто и не было инсульта, мама с восторгом занялась огородом. Не один год они прожили счастливо, ни в чем не нуждаясь. Маме по хозяйству помогала Флора – сирота, мама красиво назвала девочку иностранным именем. Раньше она торговала в киоске на бензоколонке сигаретами, шоколадными батончиками, газетами. Я там всегда машину заправлял, обратил внимание на продавщицу. Мне Спиркину стало жаль, я хорошо знал, каково в будке сутками сидеть, копейки получать. Девочка симпатичная, тихая – легкая добыча для негодяев, каких на вокзалах полно, ей приходилось от мужиков отбиваться. Предложил ей место домработницы, очень удивился, когда узнал, что мы почти ровесники – выглядела она намного моложе. А через год мы поженились.

Рассказчик улыбнулся:

– Потом я стал мелькать на телевидении, меня начали приглашать поучаствовать в программах. Один канал решил сделать передачу для молодых предпринимателей «Путь в бизнес», я стал ее ведущим. Проработал полгода и отказался. На съемки уходила масса времени, денег платили копейки, а ради славы я не собирался страдать. Зачем она мне? Но оказалось, что ТВ про бизнес смотрят многие, большей части людей просто любопытно. Случился эффект, которого никак не ждали. О родителях неожиданно вспомнили родственники мамы. Ее троюродная сестра Галина из Архангельска прислала письмо на десяти страницах – хочет перебраться в столицу, надо продать старую квартиру и купить новое жилье. Мама – ко мне: «Фил, помоги». Ладно, устроил Галину вместе с ее сыновьями Петром и Жорой, приобрел им апартаменты в Москве. Выслушал обещание: «Продадим нашу двушку – вернем тебе деньги». Посмеялся про себя. Галина получила четырехкомнатную квартиру на Ленинском проспекте. За жилье в Архангельске в столице лишь комнатушку в коммуналке обретешь. К слову, тетя мне действительно ни копейки не вернула. Затем прорезались двоюродный брат мамы Никита с дочерью Леной. Но девушка представляется как Микаэла, типа она итальянка по отцу. Смех, да и только! Родители мои – добрые до глупости. Вместо того чтобы спросить у родни: «Где же вы были, когда Василия инсульт разбил? Звонили вам, телеграммы посылали, просили помочь, да никто не ответил», – отец и мать умоляли: «Филиппочка, давай им всем поможем!» Я попытался объяснить старшему поколению, что это не родня. В тяжелые времена их рядом нет, а когда у нас деньги появились, тут людишек противных и принесло. Мама выслушала меня, забормотала: «Прости, сыночек». И папа так же отреагировал. Мне стыдно стало, начал деньги родственникам давать. Петр, сын Галины, нормальный парень, работает на нефтяной платформе, хорошо получает. От матери он никак не зависит, но и не помогает ей. Мама постоянно Гале деньги совала – то сестренке надо полететь отдохнуть на Мальдивы, то шубы у нее новой нет. Это помимо ежемесячного немалого содержания, которое тетка и ее муж до сих пор получают, все коммунальные услуги я оплачиваю. Машины у семейки есть, две штуки. Бензин, страховки. И сынок Жора, мой водитель, зарплату хорошую получает.

Филипп цокнул языком.