Теперь не было необходимости сгибать и склеивать сверхпроводящие пластины, как они делали в первоначальном варианте для получения сверхтеплопроводящей внутренней поверхности цилиндров. Конструкция мало того, что была компактной, мощной и эффективной, но ещё получилась красивой и изящной. Этим двигателем можно было любоваться! К тому же он весил в два раза легче, чем двигатель из металла. Новый двигатель требовал и соответствующего автомобиля! Разработчики были очень довольны полученным результатом, так же, как и Сергей. Он рас-платился с разработчиками, пообещал им через некоторое время сделать ещё заказы, взял документацию, чертежи и регламенты, двигатель в упаковке отвёз к себе в гараж, и вернулся обратно в 2007 год. Он решил, что не должен потерять коллектив с таким уникальным опытом и должен обязательно к ним вернуться. Предстоит разрабатывать целую линейку новых двигателей для самых разных нужд.

10.09.2014 15:00 – 20.08.2007 09:20 (39)

Вернувшись в выбранную для развития реальность, Сергей Петрович опять окунулся в текущие дела: руководство клиникой (хотя большую часть работы он переложил на своего заместителя Елену Владимировну), контроль над начавшейся перестройкой помещений для «лечения во сне», да и молодёжные команды уже добрались до своих первых целей и прислали первые отчёты. Среди них были довольно интересные места. Например, Старая Ангасолка, деревня на берегу Байкала. Очень живописное место, всего несколько домов и один дом явно нежилой.

Говорят, жил там дедушка, да умер два года назад, а сын живёт в Ангарске. Удалось узнать его адрес и фамилию. «Гриб» прикрепили в лесу, на вершине холма, и Сергей Петрович вечером произвёл разведку, полюбовался закатом над Байкалом и заодно оценил почву, где придётся копать котлован. Впрочем, если не удастся договориться о покупке дома, то можно попробовать выкопать «втихую», только подальше от деревни. Грунт оказался каменистый, но это к лучшему: не будет обваливаться. Главное – нет подземных вод.

В двух других местах также были свободные дома с хозяевами в городе, а ещё в одном – хозяев вообще не осталось, местная бабушка показала на пустой дом и сказала, как в мультике «Каникулы в Простоквашино»: – «Занимайте и живите, сколько хотите».

Дом, правда, наполовину ушёл в землю, и было непонятно, что проще: чинить старый или строить новый? Да и грунт здесь был непонятно какой. Сергей попросил ребят узнать, копают ли здесь подвалы и колодцы, глубоко ли вода и насколько трудно здесь копать?

Прототип энергоблока с защитой, внутренним замком и ключом был готов 23-го августа и проходил испытания. К нему разрабатывался диагностический блок. Никто, кроме Сергея, не знал, что в конструкции энергоблока используются сверхпроводники и кристаллы. Второй вариант энергоблока был неразъёмным и более компактным и изящным. Его напечатали на 3D-принтере. Пришлось перепробовать восемь промежуточных вариантов, пока не выбрали оптимальный. Так что с этим направлением тоже было всё в порядке.

Так прошёл август, и постепенно подошло время возвращения Виталия Лазаревича из портала. Сергей Петрович каждый день звонил его жене и говорил, что всё в порядке, уже скоро они встретятся с Виталием Лазаревичем. Вечером двадцать пятого августа около девяти часов в клинику приехали жена и дочь академика. Сергей Петрович уже с половины девятого поглядывал на монитор, куда выводилось изображение из комнаты с порталами. Когда до срока осталось пять минут, он совсем перешёл в эту комнату и раздвинул шторки. Время тянулось очень медленно, и Сергей начал волноваться, правильно ли рассчитал время выхода. Неожиданно посреди комнаты появился абсолютно чёрный прямоугольник портала, из которого выкатилась больничная каталка с академиком. «Слава богу!» – подумал Сергей Петрович, перехватывая кровать и направляя её к двери. Виталий Лазаревич, который должен был спать еще часа полтора, лежал с открытыми глазами.

– Виталий Лазаревич, Вы уже проснулись? Как Вы себя чувствуете?

– Кажется, неплохо! Такое чувство, что хорошо выспался. Голова свежая. Только ощущение какое-то странное, как будто покалывание по всему телу.

– Покалывание скоро пройдёт, это нормально. Вы пока лежите, сейчас Вас отвезут в палату, и мы к Вам подойдём.

Сергей Петрович передал кровать санитару, который повёз её в отдельную палату. При нормальном освещении Виталий Лазаревич выглядел совсем неплохо: седина и морщины, конечно, остались, но лицо порозовело и разгладилось, а кожа стала выглядеть намного лучше. Дыхание стало ровным и глубоким, без хрипов, пульс равномерным и хорошего наполнения, но, самое главное, лицо стало каким-то спокойным и умиротворённым. Вглядевшись внимательнее, Сергей вдруг понял, что с лица Виталия Лазаревича исчезло выражение скрытого страдания, которое там было последние годы.

Сергей зашёл в свой кабинет, где на диване его ждали две женщины.

– Нина Ивановна, Ирина Витальевна, можно пройти к Виталию Лазаревичу. Он уже проснулся. Всё в порядке.

Они все вместе прошли в палату. Женщины сразу обратили внимание на посвежевший вид Виталия Лазаревича, который спокойно лежал на кровати с открытыми глазами. Когда он увидел входящих жену и дочь, то сам сел на кровати и радостно улыбнулся им навстречу.

– Нина, ты ещё здесь? Наверно что-то не получилось? Я заснул…

– Как ты себя чувствуешь, дорогой?

– Да вроде нормально… Пока не знаю, как следует, может, ещё не проснулся. Меня ещё не лечили? Ничего не болит, только голова немного кружится.

– Это от наркоза. Ты спал целый месяц.

– Странное ощущение – руки и ноги как будто невесомые!

– Так и должно быть, просто у Вас перестали болеть суставы и мышцы, – Сергей Петрович вклинился в разговор супругов, – Виталий Лазаревич, Вы отдыхайте, набирайтесь сил, выспитесь, а завтра мы Вас ещё разок обследуем и отпустим домой. Вы, кстати, не голодны, есть хотите? А то, хоть и поздно, я распоряжусь, Вам сейчас ужин принесут.

– Вы знаете, я бы сейчас действительно, чего-нибудь перекусил бы.

– Тогда сейчас Вам принесут. Вы встать сможете?

Виталий Лазаревич вначале осторожно, но потом всё решительнее опустил с кровати ноги, на которые дочь сразу же надела домашние тапочки, а затем уверенно встал на ноги, распрямился и задорно топнул ногой. Глаза его при этом весело блестели. Виталий Лазаревич сделал несколько шагов к жене и дочери, а они бросились ему навстречу и все трое обнялись. На глазах у всех, включая Сергея Петровича, появились слёзы. «Это слёзы счастья!» – подумал растроганный Сергей, – «Но почему же он, всё-таки, не спит, ведь действие снотворного, по идее, должно ещё продолжаться? Может, лечебная программа освобождает организм от всех токсинов и посторонних соединений, к которым отнесла и снотворное? Если она от ядов спасает, то и от всего остального должна защищать».

На следующий день с утра Виталий Лазаревич снова прошёл полное обследование, которое показало, что сердце и сосуды у него теперь как новые, большинство биохимических показателей пришли в норму, суставы не воспалены и нормально функционируют, в области практически всех органов нет отклонений. Из клиники он был выписан с диагнозом «Практически здоров». Если и остались какие-то отклонения от нормы, современными диагностическими средствами они не были выявлены.

Через два дня после выписки Сергей Петрович заехал к Гинсбургам уже как старый знакомый. В семье было заметно оживление, но, главное, Виталий Лазаревич сам вышел ему навстречу без всякой коляски.

– Конечно, в футбол играть я не решусь, но хожу сам, без кресла. И с удовольствием! – так ответил Виталий Лазаревич на вопрос о здоровье.

– Сергей Петрович, это же чудо! Вы волшебник! – это Нина Ивановна – Мы не видели его таким уже много лет! Он как будто помолодел лет на десять или даже больше.

– Нет, это не волшебство, мы с Виталием Лазаревичем в магию не верим! Ведь правда, Виталий Лазаревич? И насчёт омоложения говорить пока рано. Вот если поспите у нас ещё годик, тогда омоложение точно будет лет на десять – пятнадцать. Можно будет устроить Вам одновременный сеанс на двоих. Ирине Витальевне пока не предлагаю, она и так прекрасно выглядит.

Потом все сидели за столом, пили чай и разговаривали. Сергей Петрович чувствовал себя, как дома. Так приятно разговаривать с умными и интеллигентными людьми! Разговор зашёл о современных технологиях вообще, и о тех, что используются в его клинике.

– Вы знаете, я физик, в биологии и медицине я не разбираюсь, но оказывается и в этой области возможны крупные открытия, вот как у Вас!

– Между прочим, Виталий Лазаревич, здесь действуют чисто физические явления. Мы, например, используем некоторые частоты миллиметрового диапазона, только в виде «продольных» электромагнитных волн. Здоровые ткани и органы излучают свой электромагнитный спектр, точнее «рисунок», наложение спектров, изменяющееся во времени, причём для каждого человека этот рисунок индивидуальный. – Сергей вдохновенно врал, что называется без зазрения совести, но не рассказывать же сейчас про технологии из будущего, – Чтобы снять этот рисунок и проанализировать его, очистить от помех, требуется довольно много времени. Для воздействия и корректирования этого рисунка времени требуется ещё больше. Поэтому такие сроки лечения. А спит пациент в специальной экранированной комнате для снижения помех. Кстати, как Вы думаете, чем можно экранировать магнитное поле? Вопрос к самому большому профессионалу в этой области…

– Это Вы, Сергей Петрович, интересный вопрос задали. Думаю, что экранировать можно только сверхпроводником. Только это довольно дорогое занятие, учитывая необходимость охлаждения до низких температур.

– А вот такой материал подойдёт? – Сергей выложил на стол пластину ССП, а сверху поместил небольшой магнит, который завис над пластиной.

– Что это такое?

– Это сверхпроводник, не теряющий своих свойств даже при очень высоких температурах и напряжённостях магнитных полей. Вот протоколы испытаний.

Я Вас заинтересовал? Вы хотите исследовать этот материал?

– Как интересно! Откуда он у Вас?

– Виталий Лазаревич, простите, но я не могу Вам это сказать сейчас. Возможно, он произведён не на Земле. Хотя это вряд ли. Самое главное – он не украден, и он сейчас у Вас. Может быть, Вы сможете на основе этого образца создать новую теорию высокотемпературной сверхпроводимости? Вы изучите протоколы исследований, если надо, это можно повторить или дополнить, провести какие-то другие исследования. Вы ведь главный специалист в этой области. Привлекайте людей, каких хотите, но лучше, чтобы это были наши ученые, пишите статьи. Правда, есть просьбы к Вам: во-первых, очень хотелось бы, чтобы этот образец и результаты Вашей работы не «уплыли» на Запад. Ведь много открытий, сделанных в нашей стране, используются именно за рубежом, а потом возвращаются к нам в виде готовых изделий.

Мне очень хочется сломать этот обычай. Приоритет должен быть наш. Использовать эти материалы тоже должны в первую очередь мы. Мне, например, очень нужен этот материал для той методики, что я Вам говорил, но я патриот, и мне очень не хотелось бы через несколько лет покупать этот материал за границей у какого-нибудь предприимчивого американца или англичанина. Вы ведь меня понимаете? Если бы мне просто хотелось наладить производство такого материала, мне проще было бы передать имеющиеся образцы на Запад, но я этого не хочу. Может надо организовать специальную лабораторию в Москве или Питере и привлечь в неё самых талантливых учёных?

Поверьте, деньги на это найдутся, но я надеюсь на Вашу помощь в этом деле. С Вашим именем, Вашими знаниями и Вашими связями всё может получиться! Вы ведь наверняка знаете, кто может справиться с организационной частью. Ну, как? Вы согласны взяться за это дело и возглавить новую лабораторию или новый институт? Деньги и оборудование я обеспечу. Главное, чувствуете ли Вы в себе силы справиться с этим?