Полицейскому с половинкой жезла в руке, наконец удалось выбраться из песка. Его лоб был в крови, а руки тряслись. В неверном свете единственной уцелевшей фары, проникавшем сквозь паутину, смутно виднелись огромные пауки. Трясущимися руками полицейский достал фонарик и включил его, освещая пространство вокруг себя. Пауки, которых освещал луч фонарика, принимали угрожающие позы и пытались скрыться в темноте. В этом освещении они казались гораздо больше, чем были на самом деле. Наконец прыгающий луч фонарика осветил один из коконов с явно человеческой фигурой внутри. Нервы полицейского не выдержали, и он заорал: «Scheiβe!!! Verfluchte Scheiβe!!!»

– Scheiβe! Рольф! Ты меня слушаешь? – Юрген с размаху поставил свою почти пустую пивную кружку на стол, – Тебе и делать почти ничего не надо! Остановить машину, которую тебе укажут, проверить документы, осмотреть багажник. Ты ведь и так всё это делаешь постоянно! Только в этом случае ты получишь сто тысяч. Сможешь обрадовать свою Ульрику, переехать в новый дом, побольше. Я знаю, ты уже присмотрел себе домик! У вас ведь прибавление семейства намечается, мне Габи говорила… Ну, что скажешь?

– Но это же незаконно! Он же ничего не нарушил, – Рольф-Мартин Крюнес, высокий красавец, блондин с голубыми глазами, «истинный ариец», сержант полиции, никак не мог решиться принять предложение своего напарника, лейтенанта Юргена Райнхефера. Они сидели в пивной «У дядюшки Крюгера» уже второй час, и Юрген всё это время безуспешно его уговаривал. Рольф уже почти соглашался, деньги ему действительно пригодились бы, но, кто его знает, «бесплатный сыр бывает только в мышеловках». Своё место потерять ему совсем не хотелось.

– Как это не нарушил? Этот русский везёт новый двигатель без документов, украл его у наших инженеров. Мы не должны допустить этого! Сам увидишь: если в багажнике лежит двигатель – это наш клиент. Придирайся к чему угодно и веди его к машине оформлять протокол. Отвезём его к нашим, а дальше – не твоя забота, поедешь обратно на пост.

– А почему этим не занимается уголовка? Это их дело.

– Они и занимаются. Но там же целая мафия! Ты же знаешь этих русских! Наши не хотят их вспугнуть! Да ты увидишь, я тебя познакомлю с нашим спецагентом. У него такая ксива! Слушай, Рольф! Они просили помочь неофициально. Главное – не вызвать подозрений. Я предложил тебя, ты ведь у нас образцовый коп, как на рекламе, но, если ты откажешься – найдут другого. Будешь локти себе кусать…

– Ну, ладно. Если ты говоришь, что дело чистое, я согласен.

– Отлично, ты не пожалеешь! Мы, может, прославимся, по телеку покажут. Представляешь, в газетах заголовки: «Два полицейских во время дежурства раскрыли русский заговор!» И наши фотографии!

На следующий день в патрульную машину Рольфа и Юргена подсел какой-то человек в гражданском, который представился агентом Харрисом. Юрген его знал, а Рольфу он как-то сразу не понравился. Что-то в нём было неприятное, может взгляд, как у наёмного киллера? Однако Харрис показал свои документы, и Рольфу как-то расхотелось задавать ему вопросы. По документам он действительно значился Франком Харрисом. Агент Харрис указал им место, где они должны были остановиться и ждать нужную машину.

В нужное время, в указанном месте Рольф вышел из патрульной машины и занялся привычным делом: тормозил проезжающие автомобили, проверял документы. Его напарники оставались в машине. Светило яркое весеннее солнышко, на обочине уже зеленела травка и чирикали воробьи. Скоро будет лето и они с женой Ульрикой и маленькой дочкой Сабиной переедут в новый дом. Там будет сад и бассейн, а главное, дети будут расти на свежем воздухе, а не в душном городе.

Наконец Харрис сообщил им, что «объект» едет и будет примерно через полчаса, так что надо приготовиться. Потом было сообщение, что «объект» проехал ближайший светофор. Рольф увидел неторопливо приближающийся фургончик и сделал шаг ему навстречу, поднимая жезл. Внезапно фургончик исчез за абсолютно чёрной завесой, которая поглотила и Рольфа, и машину с его напарниками. Ясный солнечный день сменился мраком, разрезаемым синими и красными проблесками мигалки на крыше машины. Просторного мира с полями и холмами вокруг больше не существовало: вокруг мелькали какие-то белёсые стены, под ногами раздавался грохот и скрежет сминаемого асфальта, поверхность уходила из-под ног. Потом его ноги споткнулись о груду ломаного асфальта и кучу песка. Рольф полетел головой вперед в темноту. Песок несколько затормозил его движение, но удар головой обо что-то упругое всё равно оказался силён. Рядом в ту же преграду со скрежетом воткнулся автомобиль. Мигалку сорвало с его крыши, и наступила полная темнота. Рольф рухнул лицом вниз на песок, но чувствовал, как по его спине барабанили то ли мелкие камни, то ли куски асфальта.

Он попытался сесть, но ему мешал засыпавший его песок и асфальтовая крошка. По лбу стекало что-то липкое, смешанное с песком. Судя по всему, это была кровь из многочисленных порезов. В голове гудело от удара, но сознание он всё-таки не терял. Его напарники, судя по звукам, пытались разобраться с подушками безопасности. Машина подрагивала от их усилий.

Рольф, наконец, выбрался из-под песка и включил свой фонарик. Одновременно вспыхнули габаритные огни и раздался звук стартёра, который сменился гулом работающего двигателя. Вспыхнул неяркий свет включившейся фары, которому приходилось пробиваться через толстый слой пыльной паутины. Рольф покрылся холодным потом, когда повёл лучом фонарика вокруг себя. Паутина окружала их со всех сторон, она толстым слоем покрывала стены, пол и потолок. Машина застряла в паутине, как муха, пробившись в неё до середины передних дверей. Паутина была очень прочной, не менее прочной, чем стальная проволока, раз в ней мог застрять довольно тяжёлый автомобиль. Рольф понял, что порезы на лбу появились у него после соприкосновения с этой паутиной. В голове у него крутились две мысли: «Какие же пауки плетут эту паутину?» и «Во что же меня втянул этот чертов Юрген?»

В луч фонарика неожиданно попал огромный волосатый паук. Рольфу показалось, что он был величиной с собаку. Паук сперва принял угрожающую позу, а потом очень быстро перебежал куда-то вбок и скрылся в темноте. Рольф повёл лучом за ним, но обнаружил совсем другого паука, кажется даже больших размеров, которому тоже не понравился яркий свет. Луч фонарика с трудом пробивался сквозь густую паутину, но, тем не менее, ему удалось осветить некое округлое образование, в котором проглядывали очертания человеческой фигуры, опутанной слоями паутины наподобие гигантского кокона. Рольфу показалось, что фигура в коконе шевельнулась… Его нервы не выдержали, и он заорал: «Scheiβe!!! Verfluchte Scheiβe!!!».

Люди в салоне машины тоже заметили кокон. Они стали тоже кричать и захлопнули, приоткрытые было дверцы автомобиля, в надежде, что пауки к ним не проникнут. В это время Рольф, забыв о своих ушибах и стекающей по лицу крови, начал дёргать ручку двери, которую изнутри заблокировали его перепуганные напарники, и стучать в двери кулаками. При этом он продолжал ругаться последними словами и требовать, чтобы его впустили! Видя через окна его перекошенное окровавленное лицо, ни Юрген, ни Харрис не испытывали ни малейшего желания открывать дверь. Видимо, им казалось, что Рольфа-Мартина уже едят многочисленные пауки, иначе почему он так орёт? Если открыть дверь, пауки примутся и за них, а если не открывать – то они съедят Рольфа и, может, успокоятся. Однако, проходили минуты, а Рольф все так же продолжал стучать в окна и двери, и никто на него вроде не нападал и не кусал. В конце концов, Рольфа осветили фонариками и, убедившись, что на него никто не нападает, впустили в машину. Они не знали, что полумертвые от страха пауки попрятались по самым дальним углам.

В течение часа снаружи машины ничего не происходило, звуков никаких не раздавалось, и пауки никак себя не проявляли. Рольфу обработали порезы и заклеили их пластырем. Люди стали постепенно успокаиваться и начали рассуждать о том, что же такое с ними произошло, и что будет дальше. Агент Харрис высказал мысль, что, во-первых, надо бы провести разведку, то есть хотя бы осмотреть помещение, во-вторых, надо выключить двигатель, чтобы не задохнуться от выхлопных газов и не израсходовать последний бензин, ведь не известно, сколько им здесь придётся сидеть, и неизвестно, есть ли здесь вентиляция. После этих слов все вдруг почувствовали, что дышать стало труднее и головы стали тяжёлыми. Двигатель тут же выключили и фару погасили. Стало темно и тихо. В тишине слышались какие-то шорохи, похрустывания, и, иногда, далёкий топот множества ног. Вдруг раздался скрежет, как будто огромный коготь царапал металл, и машину ощутимо тряхнуло. Было чувство, что кто-то большой царапает капот и пытается его открыть. Затем раздался ещё один удар и звон стекла. Юрген сказал шепотом: «Похоже, мы лишились последней фары». Стало ещё страшнее.

Зловещие звуки снова прекратились, но Юргену показалось, что где-то вдали жалобно мяукает кот. Хотя, скорее всего, это ему действительно показалось. Откуда тут взяться коту? Неожиданно люди увидели друг друга, хотя всё освещение было выключено для экономии электроэнергии. Оранжево-красный свет шёл откуда-то снаружи, пробиваясь из-за слоёв паутины, как будто где-то горел костёр или разгорался пожар. Скорее всего, это был действительно пожар, так как уже слышался далёкий гул огня, и в воздухе ощутимо запахло гарью. Похоже было, что огонь приближается к ним спереди справа, со стороны особенно густой паутины, в которой увяз двигатель автомобиля. Задняя стена, откуда они влетели в это помещение, оставалась совсем тёмной. Непонятно было, что огонь принесёт людям: гибель или избавление?

Все вышли из машины, вооружившись табельным оружием и огнетушителем. Они боялись как пауков, так и огня. Но, может, огонь распугает пауков и уничтожит паутину, открыв им выход на свободу? Рольфу пришло в голову, что надо срочно исследовать заднюю стену. Может там есть проход в паутине? Они ведь как-то попали сюда? Оставив Юргена с огнетушителем и пистолетом наблюдать за приближением пожара, Рольф-Мартин и Франк Харрис, с фонариками, пистолетами и монтировкой почти бегом отправились к задней стене. Канистру с водой и биотуалет они нашли почти сразу. Их поставила в тупик «предусмотрительность» пауков. Похоже пауки-то двуногие!

–Achtung! Achtung! Attention please! – вдруг прогремело откуда-то с потолка. Дальше разговор шёл на английском, – Парни! Потерпите ещё немного, мы вас сейчас вытащим! Возьмите свои документы, телефоны, оставьте всё металлическое! Будем вытаскивать вас по очереди. Решите, кто пойдёт первым, а кто последним. Вытащим всех обязательно.

На потолке образовалась круглая дыра, через которую сверху к ним заглядывали два человека в химзащите и в противогазах. Они опускали вниз трос с подвеской. Первым в подвеске устроился Харрис. Заработала лебёдка и Харрис поднялся вверх. Там ему помогли выбраться из подвески те самые парни в противогазах, которые быстренько проводили его по коридору в помещение с кафельными стенками и герметичными душевыми кабинками. Они знаками предложили ему раздеться, сложить вещи в металлический ящик и занять одну из кабинок. Как только он разделся и вошёл в кабинку, дверь за ним закрылась и сверху на него хлынула густая пена со специфическим запахом. Харрис решил, что это или антисептик, или дезактиватор радиации. Обработка продолжалась довольно долго, растворы несколько раз менялись, потом пошла обычная горячая вода. В конце процедуры его обдувал горячий воздух для сушки. Пока продолжалась эта санитарная обработка, остальные парни также заняли свои места в кабинках.

Вышедший из кабинки Харрис не нашёл своей одежды, видимо её тоже обрабатывали где-то в другом месте. Взамен своей одежды ему пришлось надеть приготовленное разовое бельё и что-то среднее между комбинезоном и халатом из голубой полупрозрачной материи. Его ботинки тоже исчезли, но появилось что-то вроде ботиков или галош из какого-то мягкого полимера. Стены, пол и потолок помещения были влажными и, видимо, тоже подверглись санобработке. Щёлкнул замок одной из дверей, и Харрис направился к ней. Это была комната без окон, посередине которой стоял стол, привинченный к полу, и стул около него. На столе лежала стопка бумаги и ручка. Ещё в комнате находился унитаз и сложенная кушетка. Франк подумал, что это тюрьма. Дверь за ним с лязгом захлопнулась.