Заказываю такси на последние деньги и еду в центр города к отцу. Буду стараться работать на него, несмотря на презрение и праведный гнев, который я испытываю к нему. Понадобится очень много шагов с его стороны, чтобы у меня получилось простить такого мерзавца, да и не до конца уверен я, что это произойдет.

Высоченный небоскреб, чей штиль чуть ли не царапает и не прорезает парящие высоко облака. Суждено подняться на 89й этаж.

Лифт стеклянный. Через пол просматривается шахта, играет расслабляющая музыка. Обожаю высоту, она моя стихия. Появляется предчувствие, что день пройдет прекрасно.

Прошагиваю по красному ковру в сторону ресепшена. Сидит молоденькая девушка за стойкой. На бейджике написано Синтия Шоу. Как же тесен мир! Блондинка, с которой я познакомился утром!

– Здравствуйте, – поднимает от экрана ноутбука  глаза. Ее зрачки расширяются, на лице появляется улыбка. – Макс, верно?

– Да, – отвечаю. В штанах стоит. Интуиция подсказывает, что под блузкой у нее нет лифчика. Отыметь бы ее на 89м этаже… – Ты тут работаешь?

– Да, – отвечает Синтия и берет трубку. – Ты записан к … мистеру Шеридану?

– Ага.

– Он у себя. Иди к нему, а я сейчас сообщу, – произносит девушка и звонит своему директору. Милая особа. Таких малышек надо каждый день ласкать. Сегодня же солью в нее горячей, солоноватой жидкости.

Кабинет отца. Богатый интерьер, панорамные окна. Видно, что мужчина способен позволить себе мебель добротного качества и по любой цене.

– Вот и ты, – говорит Патрик Томмикс. Его глаза сверкают, но мне кажется, он сейчас рад видеть не сына, а человека, способного помочь ему еще больше обогатиться. Все используют друг друга: кто- то меньше, кто- то больше. Оглянитесь, и вам станет ясно. – Ты пришел вовремя. Готов?

– Да, – отвечаю. Пристраиваюсь на мягком кресле и бросаю взгляд на десятки международных грамот и статуэток.

Дверь открывается. Это могла быть Синтия, держащая в руках поднос с чаем и сладостями, но передо мной возник низкорослый мужчина с густой щетиной в белом костюме.

– Мистер Томмикс, вы звали меня? – осведомляется коротышка. Лицо грубое, отталкивающее. В глазах читается наличие ума, возможно, еще и толика  хитрости.

– Да, Гаспар, – говорит мой отец, одаривая сотрудника небрежным взглядом. – Покажи нашему заместителю директора его кабинет  и проведи по другим значительным комнатам. У меня нет времени.

Так я и провожу остаток дня с этим Гаспаром. Он показывает помещения, в которых специалисты возятся с драгметаллом. Умелыми ручонками люди исследуют, изучают золото, серебро, платину, палладий и еще десяток другого добра. Разумеется, моя работа будет заключаться в подписании бумаг, рассмотрении коммерческих предложений и переговорах с клиентами, но нужно вникнуть получше в "кухню" организации. Интереса никакого к этой специальности у меня нет, буду стараться ради денег. Жизнь в столице дорогая, другого выхода нет.

– Максимус Шеридан, я показал вам все процессы нашей работы. Если будут вопросы, то обращайтесь, – произносит Гаспар, обнажая свою искривлённую улыбку. Асимметрия лица явная, и только операция поможет этому чудику. – Чуть ли не забыл. Мистер Томмикс мне велел, чтобы после так называемой экскурсии я не задерживал вас и направил к нему. Вы приступаете к должности с завтрашнего дня. А сейчас позвольте, проводить вас.

– Хорошо, спасибо, – отвечаю ему, и мы бредем к нужному кабинету. Думаю, у меня все получится. Почему только отец так холодно встретил меня? Я докажу ему, что во всем способен быть лучшим!

Дверь кабинета отца открывается, и оттуда выходит Синтия, вся потная, прерывисто дыша. Поправляет блузку и как ни в чем ни бывало идет за свою стойку. Я все- таки втащу своему биологическому родителю!

7 Лекса

Занимается закат. Сижу на переднем сидении рядом с Тайлером, мы едем в сторону моего дома. Разумеется, я не стану знакомить парня с моими родителями: слишком рано, да и даже преисполненная светлых мыслей о своем будущем я понимаю, что он мне не избранник.

Мы хорошо провели время в постели, оно мне нужно было. Обычно же как все происходит? Свидания, романтика, беседы, ссоры, прощение, слова о любви, а затем уже секс, но с этим типом вышло все по-другому. Не уверена, что поступила правильно, так легко давшись ему, только тело жаждало, хотело ласки, которой мне давно не хватало. Под гнетом обстоятельств и желаний тяжело контролировать свою природу, свое нутро.

Некомфортно сообщать, но опыта у меня мало в этом деле. Если брать, например, Джамелию, то она испробовала многое, и возможно, поэтому более уверенная и раскрепощенная, а что касается меня, то знакомство с парнями – большая сложность и редкость, поэтому и не смогла устоять перед ухаживаниями Тайлера Соарса.

Если говорить по чесноку (Странное выражение. Почему именно чеснок, а не лук, допустим?), то я всю жизнь искала настоящую любовь. Понимаете? Как в фильмах и книгах. Все эти плотские утехи не идут ни в какое сравнение с высокими чувства. И я, Лекса Томмикс, всегда осознавала, что надо искать ровню себе. Есть уйма девушек без нормальной внешности, дома, не учащиеся и не работающие, и они хотят видеть рядом с собой принца на белом коне. Ну, такого красивого, сильного, умного, щедрого, вечно помогающего, и ведь никто не понимает, что им тоже надо соответствовать этому принцу! Я-то ищу всего лишь милого и заботливого парня, мне немного надо для счастья: чтобы чувства были искренними и взаимными.

Темное, спокойное небо. Люблю позднее время суток: воздух особенно свежий и нет городской суеты, а мысли… а мысли о невзгодах испаряются на короткий срок, чтобы оказаться замененными мечтами.

– Останови здесь, пожалуйста, – обращаюсь к пьяному Тайлеру.

Он тормозит тачку аккурат у дома наших соседей. Негоже чтобы родители видели меня с Соарсом. Одариваю его поцелуем и выхожу радостная из машины. Пошатываясь, бреду. Вскоре ждет самое большое “веселье”…

Иду в сторону дома, минуя клумбы с розами и пионами. Моя мама столько ухаживает за ними! Для кого- то растения это просто декор, но для нее они являются нечто большим. Сравнить можно с домашними питомцами. Животных у нас нет, их заменили цветы – такие же живые и нежные, только не способные вымолвить ни слова.

Вина за день мне хватило для поднятия настроения. Вы знаете, как алкоголь порой влияет на наше настроение. Прокручиваю ключ в замочной скважине с мыслями о том, что жизнь прекрасна и что завтра опять встречусь с Тайлером… Не уверена, что наши отношения дойдут до стадии крепкой любви, о которой я мечтаю, ведь Соарс из другого теста, но, как бы сложно мне не было признаться, какое- то время я готова провести с ним ради такого секса. Когда чувствуешь себя желанной и сливаешься телами с таким самцом, то утоляешь свои инстинкты. С ним я чувствую себя снова женщиной. Постельные сцены заряжают меня энергией, бьют в голову, заставляют забыть все невзгоды бытия, а большего мне пока и не надо. Все устраивает так, как есть.

Свет в коридоре горит. Слышу голоса с кухни. Мне предстоит серьезный разговор с родителями. В другой ситуации я бы волновалась, не находила бы себе места, но сейчас мне комфортно на душе. Ну, что там? Встречусь с ними, выслушаю нотации предков и пойду спать, жаждая следующей встречи с Тайлером. Его мужественное лицо, пирсинг на брови, шальные глазки…

– Явилась, не запылилась, – бросает отец с кухни, покуривая, должно быть, уже сотую сигарету. Густые брови нависают над мрачным, полноватым лицом. – Ты на часы смотрела? Где шлялась? Мы с матерью места себе не находим.

– Объяснись, доча, – требует мама. Лицо заспанное, хмурое, под глазами мешки. – Что творится с тобой? Раньше так не поступала.

– Я гуляла, я же молодая, – с улыбкой объясняюсь, пытаясь не переходить на хихиканье. Алкоголь творит чудеса. Что же они со мной сделают- то? Ремнем бить будут? Ха- ха- ха! Ничего не смогут,  ничего не посмеют! Я – девочка, маленькая принцесса. Да, слегка выпившая, мягко говоря, да и только. Переживу и эту беседу. – Вся молодежь гуляет…

– Ты еще и оправдываешься, – бурчит папа, испепеляя меня своим суровым взглядом. – Ты же не шлюшка какая-та, чтобы поздно домой возвращаться!

– Девушки так не должны поступать, – поддакивает мать. Она всегда будет на стороне своего супруга, к сожалению. Куда она дела свою гордость и собственное мнение? Что творится в голове домохозяюшки? – Разве так можно поступать с родными? Мы же очень беспокоились! Завтра утром папе рано вставать, а он уже уставший.

– Я же не могу остаток жизни на привязи жить, – начинают потихоньку злиться. В монашки я не записывалась! Как они представляют мою молодость? Мне же хочется гулять, общаться с парнями, спать с ними! Они ведь и сами были некогда такими же. Эгоистично со стороны моих родителей получается… Не люблю двойные стандарты. Да и что со мной может случиться? Я прекрасно провела вечер с таким мужчиной и почувствовала себя на седьмом небе от счастья.

– Ты, кажется, не понимаешь наших слов, – разводит руками отец и качает головой. Его голос становится еще тверже. Похоже, что он готов сорваться с рельс, как неисправный поезд. Вздыхает и бьет по столу. Мы с мамой вздрагиваем. – Мне придется решить эту проблему только одним способом. С этого дня ты будешь приходить домой пораньше, а по вечерам будешь находиться под домашним арестом. Я утром поговорю с твоим братом, чтобы он взял на себя ответственность за твоим приходом домой. Кто-то должен присматривать за тобой, Лекса.

– Не надо, пап, – выдавливаю из себя. В горле ком, голос дрожит. Что я ему наделала??? – Я же ничего плохого не совершила…

– Если хоть раз опоздаешь домой, то пеняй на себя. Лишу тебя гаджетов, – грозит папа. – Разговор окончен. Никаких пререканий. Точка.

– Малышка, иди спать, – произносит мама и отводит взгляд от меня. Разговор ей тоже оказался не по душе, но что поделать? Когда живешь с таким строгим мужем, идти против него нельзя. – Уже поздно.

Со слезами выбегаю с кухни и поднимаюсь в свою комнату. Прикрываю дверь, чтобы никого не разбудить и чтобы никто не слышал моего плача. А ведь день так хорошо начинался, и так ужасно заканчивается! Я не смогу сомкнуть глаз этой ночью и буду прокручивать беседу в голове сотни раз!

Я и не замечаю, что в комнату кто-то входит. Лежу на животе, пытаюсь уснуть, моей спины касается чья-та рука. Не похоже, что это отец. Вдруг мама пришла утешить меня? Честно, мне еще одной беседы с ней сейчас не хочется, ведь ясно, что она на стороне своего мужа.

– Малышка, – твердый мужской голос. Мое сердцебиение учащается, я готова растаять, как мороженое в жаркий летний день. Касается спины и водит ладонью. – Что случилось?

– Что? – переворачиваюсь на живот, и только затем до меня доходит. Кто же еще кроме главы семейства обладает мужским голосом? Разумеется, Макс Шеридан! – Я…

– Слышал шум с кухни, – сообщает брат. Его лицо непроницаемо, но видно, что за всем этим панцирем невозмутимости скрывается тревога. – И понял, что с тобой что-то не так. Лекса, что произошло? Я же не отстану от тебя, мелкая, поэтому сама поведай мне. Отец обидел тебя?

– Нет, – автоматически отвечаю. Не понимаю, какого ответа он ждет. Рассказываю о случившемся и снова начинаю давиться слезами. – Я поздно пришла домой… с гулянки, и меня… наказали… я же не маленькая… почему другим можно…представляешь домашний арест по вечерам!

– Все будет хорошо, – он ложится рядом и прижимает меня за талию к себе. Моя голова оказывается на его крепкой груди. – Из-за пустяков нервничаешь! Твои родители не смогут тебя вечно контролировать, ну и я на побегушках у отца не буду. Понапридумала всякой фигни, поверила в сказки предков! Тебе что 9?

– Эй! – начинаю хихикать, его пальцы невзначай оказываются меж моих ребер и неистово щекочут меня. – Я же обоссусь!

– Вот это уже будет реальной проблемой! – дьяволенок переходит на хохот. Я любуюсь его широкой привлекательной улыбкой и белыми зубами. Мне становится настолько хорошо, что тянусь к его губам.