И хоть бы капелька смущения и какого-либо раскаяния, что ввалился в дом приличной женщины в такой поздний час. Кажется, мальчик немножко золотой и не привык, что с ним спорят. Ничего, не страшно. На моей территории живут только по правилам Марджари Шитара. Или это принимается, или несогласный может катиться ко всем цукам.

– Мне нужно семь дней, – вдруг произнёс Тэ тихо, без намёка на гонор. – Всего семь дней. Когда всё закончится, я уйду и больше никогда вас не потревожу.

Я покосилась на парня. Говорит искренне, не приукрашивает. Только вот часто всё зависит не только от наших желаний.

Я поднялась.

– Вы голодны?

Тэ замотал головой. В правом ухе серебряным огоньком блеснула серьга-гвоздик в виде иероглифа.

– Нет, благодарю. Но спать хочется ужасно.

Я кивнула.

– Хорошо, ванная по коридору налево. Помочь дойти?

Тэ упрямо замотал головой. Я сдержала ухмылку, взяла пиалу и отнесла. Следом раздались тихие ругательства. Гость явно пытался самостоятельно добраться до ванной. С одной стороны, стоило помочь. С другой… сказал сам, значит сам.

Правда, принятое решение не помешало мне тайком понаблюдать за Тэ. И только убедившись, что всё в порядке, и он благополучно попал в ванную, я вернулась в гостиную. Так как комнаты у меня всего две (кабинет не в счёт), я быстро постелила Тэ в гостиной. И даже положила чистый новый халат – подарок господина Куригавы на день рождения. Мне он великоват, а вот Тэ будет в самый раз.

Когда гость, поблагодарив меня за всё, устроился на диване и заснул, я вышла на кухню. Поставила чайник, зажгла свечи и села за стол. Было о чём подумать. Тэ от меня никуда не денется. И всё равно расскажет то, что мне нужно. Но при этом важно ещё связаться с Мэйдо. Она скажет то, что может скрыть Тэ.

Я запустила пальцы в волосы и потёрла виски.

Изя вскочил на тумбочку у стола, внимательно посмотрел на меня.

– Не ломай голову, Мардж, она у тебя одна. Кагеноками абы кому не даст своё покровительство.

– Это меня и пугает, – задумчиво протянула я. – Мэйдо тоже не связалась бы не пойми с кем. Значит, мальчик что-то знает.

– Он не такой уж мальчик.

– Не девочка, – отрезала я.

Изя издал непонятный звук, походивший на нечто среднее между смехом и бульканьем.

Я встала, сняла чайник с кристаллов и налила себе кофе. Чёрный, безумно горячий и горький как яд. А потом добавила настойку на молоке подземного цука. Уж если настраиваться на ментальный прорыв, то по полной программе.

Изя деликатно фыркнул:

– Мардж, ты уверена, что стоит именно так?

Я взяла в руку чашку, вдохнула аромат. По телу пробежала волна бодрости.

– Стоит. В моём доме находится член рода Мин. И очень не хочется, чтобы завтра тут появился кто-то из его родичей.

* * *

Две недели назад

Жёлтый свет трепетал живым пламенем, растворяя густую тьму джапонской ночи. На улице было сыро и ветрено. Бумажный фонарь в переулке Оцу был изрядно изорван. Сгорбленное существо с бледной в прозелень кожей слизывало длинным языком горячее масло. Ноги существа с большими крючковатыми когтями стояли на разноцветной плитке, которой была выложена садовая дорожка. В нескольких шагах от него лежало изувеченное тело молодого мужчины.

Откуда-то справа раздалось шипение. Существо резко вскинуло голову. В бездонно-чёрных глазах отразилась полная луна. Ноздри затрепетали, втягивая ночной воздух.

Я сделал ещё один шаг, бесшумно ступая по крыше и неотрывно наблюдая за ним. Всё тело застыло в напряжении. Рукоять катаны, казалось, раскалилась до ужаса. Ещё мгновение, только мгновение – мне хватит. Только подойди чуть поближе, всего на несколько шажочков твоих отвратительных лап.

Существо встрепенулось, резко обернулось. Подняло голову и издало мерзкий звук.

Затем раздался громогласный рёв, и чёрная уродливая тень метнулась к фонарю.

Я спрыгнул с крыши прямо на демона и вонзил катану в мохнатую холку. Демон снова взревел и замотал головой, пытаясь меня скинуть.

Я тут же пустил через рукоять поток собственной чжу, чёрной и вязкой, словно воды Подземных рек. Чжу попадала в кровь и неслась прямо к сердцу демона.

Чудовищные когти чуть не оторвали мне ногу, но я ловко увернулся, заработав лишь глубокую царапину. Нельзя выпускать катану, пока тварь не издохнет.

Снизу донёсся воинственный визг, и демона пошатнуло.

Один, два, три… Ну же, давай, останавливайся!

Демон издал булькающий звук и рухнул как подкошенный. Я чудом успел закрыть голову, чтобы, слетев на вымощенную плиткой дорогу, не приложиться головой о ближайший каменный столб.

Приземление вышло далёким от мягкого, но об этом потом. Я поднялся на ноги, метнулся к демону. Его алые глаза уже закатились, звериная морда исказилась. Вскинуть руку, быстро начертить прямо в воздухе нужный знак. Во тьме вспыхнули три прямые черты – одна косая и зигзаг, сливаясь в нужный иероглиф и впечатываясь прямо в тело демона.

Потом быстро подскочить к бездыханному телу и вытащить катану. Вкусившее крови лезвие тускло блеснуло при свете фонаре. Я быстро вытер кровь о шерсть демона. Надо уходить.

Мельком глянул на жертву. Чуть поджал губы, жалея, что не успел спасти. Мы пришли слишком поздно.

– Абура! – позвал куда грубее, чем следовало.

– Иду-иду, – донёсся голос любителя поедать масло из уличных ламп. – Не надо нервничать, я уже тут. Вот ви…

Со стороны соседнего дома донеслись взволнованные голоса. Я ухватил Абуру за шиворот и взмыл в воздух. Тот только невразумительно пискнул, но тут же заткнулся.

Сначала на крышу, потом в темпе на спуск и в улочку рядом. И быстро… очень быстро через площадь к спящему району на окраине столицы.

Смотреть на то, как выбегут люди с факелами и фонарями, как отыщут мёртвого мужчину, который приходится кому-то сыном или братом, мне не хотелось. Человеческое горе – это всегда больно. Даже тогда, когда оно скрылось с твоих глаз.

Абура следовал за мной, не издавая ни звука. То ли таким образом выказывал почтение погибшему сородичу, то ли просто старался не бесить меня.

Возле дома было темно и тихо. Район спал.

Я скользнул во внутренний дворик. Абура последовал за мной. По звуку зацокавших по дорожкам когтей стало ясно, что он метнулся в сад к фонарям. Домашние духи закружились надо мной сиреневыми огоньками.

– Всё в порядке, – шепнул я и коснулся воздуха возле них, передавая тепло и нежность. – Мы в порядке.

Духи засветились ярче. Готов поклясться: умей они мурчать – уже бы тарахтели как котята.

Из сада донеслось чавканье.

Направляясь к дому, я бросил взгляд на Абуру, который с упоением поглощал масло. О Трёхликий, кто бы сказал, что я свяжусь с Абура-акаго – духом-демоном, который не против полакомиться маслом из уличных фонарей? Сильнее страсти у него, пожалуй, нет. Кроме, пожалуй, ненависти к тварям, которые убивают ради развлечения. И Абуре плевать, люди это или демоны. На каждого можно найти управу. Поэтому он мне и помогает, играя роль приманки.

Я вошёл в дом, первым делом скинул грязные вещи и отправился в душ. Холодные струи взбодрили, хотя сегодня вряд ли удастся уснуть. Каждый раз, выходя на охоту, я отдаю свой сон Кагеноками, богу-тени, который покрывает все мои дела, о которых не должно знать общество.

– Акихито, – позвал Абура с кухни. – Я сделал чай.

Я криво усмехнулся. Сначала ты начинаешь работать с прожорливым духом, а потом он, как порядочная жена, зовёт тебя пить чай.

– Я слышу все твои мысли, – заявил он, когда я опустился на подушку перед низким столиком. – Можешь на мне жениться, если ни одна приличная госпожа не захочет сказать тебе «да».

– Во-первых, ты больно страшен, найду себе посимпатичнее, – заметил я. – Во-вторых, не умеешь читать мысли.

– У тебя на лице всё написано.

– Проведём вечер в спорах?

Абура открыл было рот что-то ответить, но тут в дверь раздался стук.

Я нахмурился.

Никого в гости не ждал. Не люблю ночные посиделки. К тому же после охоты на демонов хочется покоя, сладкого чая и отоспаться. Можно даже послушать бубнёж Абуры, цук с ним. Но вот незваные гости…

Я одним движением поднялся, шевельнул пальцами – в руке тут же оказалась катана, откликнувшаяся на призыв. Всегда нужно быть готовым к любой ситуации. Уже не раз бывало, что за мной увязывался какой-то жаждущий крови дух, решив, что, зарубив одного демона, я могу сразу же зарубить и другого.

Духам приходилось очень доходчиво объяснять, что бесплатной столовой не будет. Кто-то понимал сразу, кто-то отправлялся следом за демоном к Подземным рекам.

Абура вытянул шею и принюхался. В чёрных глазах мелькнуло хищное выражение.

– Ч-ч-человек… – еле слышно прошипел он.

Вот как. Ну что ж… С человеком мы как-то разберёмся. Вдруг у него беда или срочное дело? Тут можно и выслушать. Хотя бы попытаться.

Я тихо двинулся к двери.

Интуиция подсказывала, что особо опасаться нечего. И в то же время не исчезало странное, скребущее душу ощущение: добром этот визит не кончится.

Стоило мне только оказаться у двери, как за спиной что-то щёлкнуло и в воздухе запахло озоном. Я резко обернулся, сжимая катану.

Передо мной, всего в нескольких шагах, оказалась фигура в чёрно-фиолетовом плаще. Капюшон скрывал лицо. Единственное, что оставалось на виду – массивный медальон из жёлтого металла. Круглый, но при этом с квадратным отверстием посредине. От медальона исходило мягкое сияние.

Я замер.

Не стоило быть самым умным в окрестностях великой Хи-ямы, чтобы не догадаться, чей посланец оказался в моём доме. Я уважительно склонился, искренне озадаченный таким явлением.

– Приветствую посланца императора-Солнца в моей скромной обители. Да продлятся его дни, и не коснётся тьма головы его, – произнёс я традиционные слова.

Посланец плавно выставил вперёд ладонь, давая знак, чтобы я помолчал. Потом едва заметно кивнул, словно отвечая, но при этом так не проронив ни слова.

Вот как. Молчание – верный знак, что наша беседа должна остаться тайной.

Я снова склонился. А потом дал знак посланнику следовать за мной.

Кабинет встретил нас безмолвием защитных амулетов и густой чернотой. Поговаривают, что это часть истинной ночи, которая была в мире до того, как родилась светлая богиня Аматэрасу.

Кристаллы под потолком засияли, наполняя комнату мягким серебристым светом. Посланник, не дожидаясь приглашения, опустился в кресло у стола. Сунул руку под одежду и достал свиток с золотой печатью. Я успел заметить, что пальцы посланника длинные и худые, а ногти длиннее, чем у обычных граждан. Аристократ… Мода жестока и беспощадна. Высшие мира сего склоняют перед ней головы, порой сильнее простолюдинов.

Я сел напротив.

Свиток тем временем завис в воздухе.

– Господин Накаяма, – начал он настолько низким голосом, что можно было разобрать нечеловеческие шипящие нотки.

Так-так, Абура ошибся? Или передо мной полукровка?

– Вы – мастер своего дела, – продолжил он. – Поэтому я здесь.

Я молча слушал, зная, что мои слова будут излишни. Такие люди не задают вопросов – они ставят перед фактом. Просто потому, что им это нужно, а ты, лояльный и хороший подданный, не будешь пытаться что-то оспорить. Учитывая специфику моей работы…

Для всех Акихито Накаяма – частный детектив, который живёт на окраине джапонской столицы и не отказывается даже от самых странных дел. Только избранным известно, что кроме расследований, я занимаюсь ещё кое-чем. Это…

– Найдите его, – резко сказал посланник.

Свиток метнулся ко мне, на мгновение всё затопил золотой свет, не давая смотреть на что-то другое. Стоило только прочесть слово, как изящно написанный иероглиф тут же осыпался чёрной пылью на пол.

Отправился на север…

пропал…

сын…

покушение…