Муж не реагирует, а я с нелепым чувством вины иду в прихожую. Надеваю пуховик, ботильоны, капюшон на голову, завязываю дочери шарфик, помогаю ей надеть рюкзак и открываю дверь.

– Юр, мы ушли, закройся! – кричу мужу и покидаю квартиру.

Завожу Элю в сад. Сама сажусь в трамвай и по пути на работу пишу Юре список продуктов. Обычный список: йогурты, молоко, хлеб, рис, овощи и так далее. Задумываюсь и конце добавляю: «Купи вина, мне, и правда, надо расслабиться». И вроде все правильно сказала, но чувство вины не отпускает. Он обеспечивал нас много лет и ни разу не упрекнул. Выходит так, что я упрекаю…

«Хорошо», – отвечает Юра и добавляет целующие смайлики. Он быстро остывает. Улыбаюсь, пряча телефон в карман.

Но я рано расслабляюсь, мой хреновый день только начинается. Трамвай ломается за пару остановок до кафе, и мне приходится бежать по льду на каблуках. Опаздываю. Но пешком быстрее, чем ждать автобус. Почти добегаю до работы, поскальзываюсь и лечу вперед лицом на обледенелые ступеньки…

Выставляю руки вперед и приземляюсь на колени и кисти, спасая лицо. Больно, из кармана вылетают телефон, мелочь, ключи от квартиры. Обидно. Слезы сами собой брызжут из глаз. День только начался, а я уже морально выжата. Медленно поднимаюсь, собираю вещи, закидывая в сумку. Больше всего болит коленка, стараюсь не рыдать как ребенок. Поднимаю телефон, экран треснул. Замечательно, я только выплатила за него кредит.

Хромая, прохожу в помещение. Переодеваюсь в санитарную одежду, замечаю, что брюки порваны, а на коленке огромный синяк. Глубоко дышу, пытаясь собраться. Мою руки, заглядываю в зеркало, стираю подтеки туши, натягиваю улыбку.

Все хорошо, все хорошо.

Коленка заживёт, телефон можно починить, да и с Юрой все наладится.

– Кристина! – в раздевалку стучит моя коллега. Я главный кондитер в крупном кафе, которое является частью сети. У меня в подчинении три человека, и я горжусь собой. Только в тридцать два года у меня стало все получаться.

– Да, Светочка, – выхожу из раздевалки.

– Там Павел Андреевич тебя ищет, беги быстрее к нему.

Павел Андреевич это хозяин сети. Он редко здесь появляется, в основном всем занимается управляющая.

– Что-то случилось? – хмурюсь. Света пожимает плечами. Ладно. – Где он?

– В кабинете. Я сказала, что ты ненадолго вышла.

– Спасибо, что прикрыла.

Приходится поверх санитарной одежды надеть защитный костюм-каспер, закрывающий меня с ног до головы.

Иду в кабинет, стараясь не хромать. Волнуюсь. Павел Андреевич появляется в двух случаях: чтобы кого-то поощрить, либо наоборот – уволить.

Дверь в кабинет открыта. Прохожу и нахожу главу нашей сети попивающим кофе и что-то вещающим, размахивая руками. Рядом с ним молодой и высокий парень. Брюнет лет двадцати пяти, не больше.

– Павел Андреевич, доброе утро, – натягиваю улыбку и расправляю спину.

– А это Кристина… – вопросительно смотрит на меня, вспоминая отчество.

– Можно просто Кристина, – обращаю внимание на парня, который нагло меня рассматривает, словно мы знакомы.

– Знакомьтесь, это Максим Демченко, ваш новый подчинённый. Молодой человек поступает в полное ваше распоряжение, Кристина. Эксплуатируете, – представляет мне парня.

Еще раз пробегаю глазами по брюнету и ничего не понимаю. Высокий, широкоплечий, смазливый, холеный, в белой футболке, обтягивающей торс, с модным крестом на черной веревке и в дорогих часах. Нагло ухмыляется, рассматривая меня с ног до головы.

– Это практикант?

– Ну, можно и так сказать. Вам не нужны лишние руки? – начальник выгибает брови в недоумении.

– Конечно, нужны, я просто хочу понять, что он умеет в нашей сфере.

– Вот вы и научите. Все, мне некогда. Максим, осваивайся. Передавай отцу, что буду рад видеть его на своем юбилее. Кристина, работайте, – распоряжается Павел Андреевич и уходит.

Немного теряюсь, не понимая, что происходит.

– Эм, значит, Максим… – пытаюсь сообразить, что делать со свалившимся помощником. Вообще не похоже, что парень нуждается в работе такого рода.

– А тебе идет это имя. Кристина, – говорит парень, сразу переходя на «ты». Ну вот не похож он ни на практиканта, ни уж тем более на кондитера. Нет, мужчины прекрасные повара, но только не этот экземпляр. – Как дочь? Не терялась больше? – вдруг спрашивает он. Да, вчера Элька увлеклась в супермаркете, и мы немного потерялись. Но откуда ему это знать? Растерянно смотрю на наглеца. – Твою дочь зовут Эля, у тебя в сумочке бордовая помада и тампоны, – ухмыляется гад, и я вспоминаю этого парня. Хам, который рассматривал мои тампоны и нагрубил мне. Но вчера он выглядел гораздо хуже.

– Максим, – включаю холодный тон. – Давайте не будем фамильярничать. Меня зовут Кристина Витальевна.

– Как скажешь, Кристина Витальевна, – сверкает карими глазами. Наглец. Закатываю глаза.

– Итак, давай разберемся, что ты умеешь, – перевожу тему в рабочее русло.

– Смотря что именно тебя интересует. Я много чего умею, – ухмыляется, вообще не принимая меня всерьез. Подходит близко, нарушая мое личное пространство. Я привыкла дружить с сотрудниками, мне так проще, но с наглыми мальчишками дело еще не имела. Отступаю, сжимая губы.

– Ты кондитер? – Отрицательно качает головой. Конечно, он не кондитер. Он, скорее всего, мажор или бандит, ну на крайний случай спортсмен, судя по подтянутости, мышцам и плечам. – Повар? – самой смешно. Опять качает головой. – Прошел курсы?

– Нет.

– Не похоже, что ты нуждаешься в этой работе, – скептически цокаю я.

– А я и не нуждаюсь, – облокачивается на стеллаж, не прекращая меня рассматривать.

– Тогда зачем ты здесь?

– По велению государства.

– Что?

– Не вникай, Кристина Витальевна.

Глубоко вдыхаю. Ладно. Это не мое дело.

– Кристина, там продукты привезли, – кричит мне Саша, наш тестомес.

– Сменная одежда и обувь есть? – морщусь, рассматривая уличные кроссовки парня.

– Нет, – опять ухмыляется, скучающе блуждая глазами по нашему складу.

– Завтра должна быть. А сейчас иди за мной, выдам тебе фартук и бахилы.

Не жду реакции наглеца, разворачиваюсь и иду в сторону подсобок. По дороге открываю дверь для приема товара, и грузчик поставщика заносит муку, сахар, яйца. Выдаю Максиму обычный серый фартук, бахилы и выхожу. Принимаю накладную, начиная подсчитывать товар и сверяться с суммой. Когда убеждаюсь, что все в порядке, закрываю за грузиком дверь.

Заглядываю в подсобку, замечая, что парень так и не переоделся. Он сидит на моем столе и что-то пишет в телефоне. И что, мне с ним нянчиться теперь? Но это протеже начальника… Похоже, выбора нет. Меня повысили ровно три месяца назад, и я не могу сейчас ошибиться.

– Обеденный перерыв с часу до двух, а сейчас, будь добр, приступай к работе. Надень фартук и занеси продукты на склад, – стараюсь говорить убедительно.

– Я это не надену, – сообщает мне хам и продолжает пялиться в телефон.

– Это просто фартук, не для развлечения, а для защиты твоей одежды, – дергаю ворот своего белоснежного костюма-каспера.

– Слушай, Крис, давай не усложнять друг другу жизнь. Я полгода поотмечаюсь тут, отсижусь часик в день, а дальше ты меня прикроешь.

– Что? – недоумеваю я. Мне срочно нужна пояснительная бригада. Что, черт бы его побрал, тут происходит?

– Хорошо, – снисходительно ухмыляется пацан. – Не просто, а за мое большое спасибо, – внаглую вынимает из кармана портмоне, достает оттуда крупную купюру и опускает на мой стол. – И так я буду признателен тебе каждый день.

Подмигивает, словно я малолетка.

– Благодарностей такого рода я не принимаю. Слезь с моего стола и делай, что хочешь, но прикрывать я тебя не стану! – повышаю голос, чтобы этот хам, наконец, меня услышал. Иду на него, дергаю бумаги из-под его бедер в черных джинсах, вынуждая парня встать. Прячу в столе накладную и, уже не обращая на парня внимания, беру пакеты с мукой и тащу их на склад. Тяжело, для этого я и просила помощника или практиканта.

Возвращаюсь за следующим пакетом муки, наблюдая, как парень хмуро рассматривает меня и товар. Наклоняюсь, но вскрикиваю, когда меня обхватывают за талию и бесцеремонно отодвигают.

– Что ты себе позволяешь?! – дергаюсь.

– Отойди, королева, не пристало тебе, такой красивой, мешки таскать. Что, больше некому? – уже хмуро спрашивает он и отпускает меня.

– Предполагалось, что это будешь ты, – недовольно отвечаю, смотря, как парень подхватывает сразу несколько пакетов и несет на склад.

– А фартук все же придется надеть, – комментирую. – Когда здесь справишься, пойдешь в цех.

Разворачиваюсь и ухожу, улыбаясь своей маленькой победе. Не все потеряно, я могу быть руководителем.

Глава 3

Максим

Работать я не собирался. Был уверен, что договорюсь, отмечусь для галочки и займусь своими делами. Мой отец, бл*ть, как всегда, оригинален. Засунуть меня в бабский коллектив шестёркой, «принеси-подай». Все в его стиле, через унижение меня, как ублюдка. Я был уверен, что моя безлимитная карта все решит. Не бывает неподкупных людей, бывает недостаточно аргументов.

Руки бы у меня не отвалились. Но каждый должен выполнять свою работу. Быть на побегушках у женщины – не моя функция.

Хозяин сети кофеен готов был целовать мне зад, лишь бы угодить. Можно было на него надавить и не отрабатывать повинность. Но я увидел ее, и мне стало азартно.

Кристина Витальевна…

Ее начальник что-то там вещает, а мне по хрену, я смотрю только на нее. И вроде ничего особенного, женщина как женщина. Естественная красота. Но цепляет. Глаза, губы, скулы, волосы – все заводит. И этот белый китель под фигуру подчёркивает грудь. Строгая. Точнее, хочет, чтобы я ее так воспринимал. А я воспринимаю ее только как сексуальный объект. Хочу и все, словно не трахал всю ночь Алену. Такое внезапное дикое желание сделать эту королеву. У нее колечко на безымянном пальце, дочь, у нас разница в возрасте, но это распаляет еще больше.

Меня все больше и больше заводит ее реакция. Кристина Витальевна в растерянности от моего поведения и не знает, что с этим делать. Это забавно.

Пытаюсь ее купить, предлагая хорошие деньги, даже больше, чем нужно. Упрямая, не берет, начиная сама таскать мешки. Я впервые ей сдаюсь. Она меня сделала. Хватаю за талию, отодвигаю, а она вздрагивает от моего прикосновения. Отпускать не хочется, хочется вдавить пальцы в ее талию сильнее и…

Бл*ть!

Это уже даже не смешно. Меня словно заклинило. Таскаю продукты и сам себе поражаюсь. Что же получается, до этого она сама тут все таскала? Эта мысль мне не нравится. Такая женщина не для тяжёлой работы.

Она для…

Да вашу мать! Нервно кидаю последнюю коробку с сахаром, закрываю склад, вынимаю из кармана сигарету, выхожу с черного входа на улицу в одной футболке, чиркаю зажигалкой, прикуриваю.

Я загоняюсь.

Не нужна мне эта история. Меня Сева ждет в мастерской, там «хищника» подогнали, у нас тест-драйв. Надо дожать эту королеву сладостей.

Курю еще с минуту, пишу Севе сообщение, чтобы ждали меня, прячу телефон в карман и захожу назад.

Фартук…

Ладно, хрен с тобой, надеваю, повязывая на бедра, и иду назад на склад. Из цеха пахнет аппетитно. Свежей выпечкой, ванилином, шоколадом, сливками… На стойках остывают булочки, пирожки, десерты. А я не завтракал.

За открытой дверью видно, как Кристина, стоя возле стола, начиняет эклеры кремом, сосредоточена на работе. Подхожу к ней сзади. Работает большой миксер, создавая шум, и она меня не слышит. Рассматриваю женщину с минуту, у нее родинка за ушком. И меня передёргивает от возбуждения. Это кажется таким сексуальным.

Я хочу эту чёртову родинку.

Наглею, наклоняюсь к ее шее, глубоко вдыхаю малиновый аромат. И плевал я на правила приличия. Я так хочу.

Вкусная.

Сладкая… И крышу сносит.