«Лаки, ты действительно счастливчик», – взгляд выхватил Каза, сидевшего на асфальте у колеса и пытавшегося выдавить из своей «Грозы» хотя бы самую скупую очередь. Всё же предохранитель – хорошая штука. Проспа, белого словно простыня, била сильная дрожь, да так, что было слышно глухое постукивание фляг, болтающихся на поясе. Ствол пулемёта упёрся в Лаки, и пулемётчик прикладывал все имеющиеся у него силы, чтобы совладать со своим даром. Единственной, кто не пытался пустить в ход оружие, была Александра. Девушка, свернувшись в маленький комок, забилась в угол кузова. И теперь из-за обхваченных руками коленей, на белый свет таращились два огромных, наполненных ужасом глаза.

– Ёкерный ты бабай! – неожиданно для всех, выдал всегда сдержанный Просперо, с трудом разжимая сведённые судорогой пальцы на рукоятке «Утёса». Те слушались неохотно, словно их приклеили к ней намертво.

– Вот и я говорю – придурок! – эхом отозвался бывший старлей, поднимаясь с пыльной асфальтовой тверди.

– Не он, а ты! – уточнил адресата предыдущего послания пулемётчик. – Причём на всю твою, не обременённую мозгами, голову. Экспериментатор, блин. Я из парня чуть дуршлаг не сделал.

– Да кто ж знал, что он со всей дури припечатает? – начал оправдываться бывший охранник, отряхивая пыль с пятой точки. – Я сам не ожидал. Так накрыло, что ещё чуть-чуть, и пришлось бы в стаб с мокрыми штанами возвращаться, запасных то нет.

– Теперь знаешь, как его умение работает? – злобно зыркнула на Каза Александра, выбираясь из угла.

– Ага. Только боюсь он нас без средств к существованию оставит. Нам теперь за тварями по всему Улью гоняться придётся, – откровенно заржал Каз, но в его смехе слышались нервные нотки, видимо ещё не совсем отпустило парня.

– Вот тогда тебе и «Гепард» в руки, – Лис вытер ручеёк холодного пота, стекающий из-под шлема, с удовлетворением глядя, как вытягивается при этом лицо бывшего старлея. – Двигай куда собирались, дело там одно есть. Заодно и новые связки отработаем.

Чёрная & Белая

Они уже четыре дня колесили по кластерам в окрестностях Бейрута, опустевшим и не очень, ввязываясь в небольшие стычки с заражёнными или отрабатывая заготовки без их участия, каждый раз проверяя наличие «хвоста» за собой, но его не было. Иногда Лису начинало казаться, что во всем виновата его не в меру разыгравшаяся паранойя, рисовавшая заговоры на почве мести. Но прокручивая раз за разом в мозгу события последних дней, он приходил к выводу, что паранойя тут ни при чём, просто кто-то был уверен, что Лис со своей ватагой в дикие кластеры на почти убитом вездеходе не сунется, вот и ждал удобного момента.

Лаки оказался ценным кадром в плане владения клювом. И теперь освоению этого уважаемого рейдерами инструмента ежедневно отводилось довольно приличное время. Конечно, Лис не ожидал, что за столь короткий срок кто-то из них станет мастером в этой дисциплине, поэтому была выбрана всего лишь тройка самых эффективных, по словам Лаки, связок. Вот их то и отрабатывали раз за разом, доводя организм до изнеможения, вгоняя навык в подкорку. То же самое проделывали и с основными связками взаимодействия. Попутно зачищали небольшие магазинчики, до которых стабу не было дела. Сливали топливо с брошенных или раскуроченных раздосадованными тварями автомобилей. И возвращались в стаб выжатыми и уставшими в одно и тоже время.

Похоже, все, так или иначе заинтересованные в судьбе их команды лица, взяли паузу. Их никто не беспокоил. Вспомнилась давешняя поговорка про спокойствие в жизни и перезаряжаемое ею ружьё и про полосы монохромной раскраски, чередующиеся по жизни. «Интересно, сейчас чёрная или белая»? – просвистела мысль-пуля, едва не зацепив мозг и не отправив его в пучину философского самокопания. От неё отвлёк Прайс.

Местный знахарь стоял у гостиницы, в которой они остановились, о чём-то беседуя с одним из бойцов стаба. Как оказалось, службу тут тащили не только рейдеры, свободные от вылазок, было ещё и регулярное подразделение, заточенное только на охранную функцию. Вот с одним из его представителей и общался Прайс. Но привлекла внимание не их болтовня и даже не то, что знахарь находился тут, где ему, по сути, делать было нечего, мало ли каким ветром его сюда занесло, а изменение его взгляда, когда их группа попала ему на глаза. Лис уже не единожды видел такой взгляд, когда Юля ещё была в их шайке, он испытывал его и на себе. Вспомнилось желание знахаря превратить его в подопытного кролика. В условиях сложившейся ситуации такое внимание к приятным отнести было сложно, но опять же, мало ли. Это не повод затевать бучу. Совесть Лиса тихо посапывала в неге спокойствия. Пусть таращится.

На скупое приветствие Прайс отреагировал довольно странно. Он быстро накарябал несколько слов в вытащенном из кармана блокноте, вырвал из него листок с писаниной, сунул его охраннику и, ничего не ответив на приветствие, поспешил прочь причём так, словно встретил не команду уставших рейдеров, а чупакабру собственной персоной. Охранник тоже у гостиницы не задержался и направился в сторону дислокации своего подразделения.

– Чего это он? – удивлённо спросил Каз, глядя в след спешно удаляющемуся знахарю.

– Нашёл у кого спрашивать, – удивляясь не меньше товарища, ответил Лис. – Может вдруг на клапан надавило человеку, а может так рад был тебя увидеть.

– Тогда точно, клапан барахлит, – гоготнул Каз. – Я не при делах.

– Ну не знаю, не знаю. Одно может являться следствием другого, – улыбнулся Просп, заходя в гостиницу и оставляя озадаченного товарища напряжённо изгибать извилины в поисках смысла сказанного.

Громкий стук в дверь оторвал Лиса от чистки оружия, порядком запылившегося от беготни по просторам Улья. Так гости не стучатся. Требовательные, тяжёлые удары были более свойственны хозяину или тому, кто считал себя на это вправе. Хома, хоть и был человеком не худосочной комплекции, но так ломиться вряд ли бы решился. Значит кто-то считает, что его прав на это вполне достаточно. Придётся открыть. Дверь хоть и не из совсем хлипких, но такого напора долго не выдержит.

На пороге стоял Злоба. Позади маячила ещё парочка его бойцов в полном обвесе. Ещё одним визитёром был Козырь. Лицо начальника охраны было жёстким, а взгляд способным прожечь броню танка.

– Проходите, чего на пороге стоять, – Лис вытер руки от смазки и сделал приглашающий жест. – Места на всех должно хватить, хотя понятие «стройный как кипарис» это совсем не про вас.

Злоба окинул пристанище хозяина, разобранный «Винторез» на столе, Лиса с ветошью в руках и, позвав Козыря, вошёл. Бойцы остались топтаться за дверью. Лис внимательно наблюдал, как главный секьюрити под видом праздного осмотра обиталища внимательно рассматривает окно и подоконник. Это было непонятно. Да и к чему так ломиться, чтобы потом пыль разглядывать? Но просто так ведь не бывает ничего. Лис ждал.

– Я тебе хочу несколько вопросов задать вот при нём, – Злоба кивнул в сторону ментата, наконец оторвавшись от созерцания подоконника. – И очень надеюсь, что ты согласишься на них ответить.

– А если не соглашусь, то твои парни поволокут меня в КПЗ, и разговор продолжится там, но от моего несогласия зависеть уже ничего не будет? – усмехнулся на это Лис.

Злоба утверждающе кивнул.

– Ну давай попробуем. Что именно тебя интересует?

– Где ты был в течение последнего часа?

– Тут был, – Лис не стал расписывать то, чем занимался, потому что не спрашивали. А не спрашивали потому, что это значения не имело. Судя по вопросу, значение имело только его местонахождение. Значит где-то что-то произошло, и вопрос в том, мог ли в этом «где-то» оказаться Лис, а значит и активно поучаствовать в этом «что-то». – Тебе для этого ментат не нужен. Наверняка уже и запись с камеры посмотрел и с Хомой перетёр, и под окном всё оглядел, да и подоконник вон изучил.

Злоба ничего не ответил, только кинул взгляд в сторону Козыря. Ментат в ответ кивнул, подтверждая слова Лиса.

– Когда в последний раз видел Прайса. Я знаю, что вы знакомы.

– Знакомы, – подтвердил Лис. – Где-то час назад и видел, у гостиницы. Мы с ребятами с кластеров возвращались, он торопился куда-то.

Снова взгляд в сторону ментата. Снова утверждающий кивок в ответ.

– А потом?

– Не было никакого «потом», – Лис уже начал подозревать какие-то происки в отношении собственной личности. – Я тут был. Он сюда не приходил, сам у него спроси.

Козырь снова подтвердил, при этом посмотрел на главного секьюрити так, словно спрашивал, что он вообще тут делает. Злоба кивком отпустил ментата, и тот покинул временные хоромы Лиса.

– А не у кого спрашивать, нет больше Прайса. Убили, – глава охраны смотрел на собеседника через прищур прожжённого НКВДшника, всё ещё пытаясь найти хоть какую-то зацепку.

– Ты теперь все трупы в округе на меня и мою команду вешать будешь? – взгляд Лиса тоже стал жёстким и колючим, веки сузились.

– Я ничего на тебя не вешаю, так что не заводись, – не пошёл на обострение Злоба. – Я проверяю возможно причастных.

– И с хрена это я в этот твой список причастных угодил? – Лис аж опешил от такого заявления.

Злоба, немного подумав, протянул ему сложенный в четверо листок из блокнота. Лис, ничего не понимая, развернул бумаженцию. Там торопливым, неровным почерком было накарябано: «Есть информация по интересующему тебя вопросу. Это очень важно. Приходи срочно. Я у себя». Лис прочёл запись несколько раз, пытаясь уловить связь между написанным и своей скромной персоной, но не найдя её даже с пятого раза, перевёл вопросительный взгляд, категории «ну и какого хрена», на собеседника. Злоба забрал листок и, аккуратно сложив, спрятал в карман. Достал сигарету и, не спрашивая разрешения, закурил.

– Я просил Прайса по старой дружбе посмотреть на тебя повнимательнее, – затягиваясь дымом, от запаха которого Лис уже успел порядком отвыкнуть, задумчиво произнёс начальник охраны. На приподнятую удивлённо бровь собеседника только махнул рукой, – да знаю я эти знахарские тайны, только мне наплевать на них. Я тебе прямо скажу, ты – ещё та заноза. Вроде и мужик нормальный, но, как известная субстанция для мух. Сколько ты тут? Всего ничего, а кипишу вокруг тебя, как от визита порнозвезды. Фонишь, как ядерный реактор. Знаешь слишком много для новичка. Ты думаешь я не заметил, как ты на вопросы отвечал? Только то, что спросили, а потом, петля к уже данному ответу. Так отвечают, когда знают, что такое ментат, и с чем его можно кушать. По стабу вокруг тебя опять же волны непонятные идут. Что-то происходит, но вроде не на виду. Личности непонятные появляются, опять же по твою душу. Я бы понял, если бы тебя грохнули. Разбой, грабёж тут всё понятно, но нет ведь. А личности этих жмуров мы так и не установили, и как они в стаб попали, тоже. А это уже вопрос безопасности, не до щепетильности и тайн знахарских. К тому же этих ребят кто-то ловко оприходовал. Я бы сказал – профессионально. И опять непонятки. И тут мне передают записку, что по этой теме есть информация срочная и важная. Я спешу к Прайсу, и нахожу его уже не живым, с крохотной дырочкой в сердце, как от спицы, совсем тёплым ещё. Меня опередили всего минут на пять. И кого я, по-твоему, должен в список подозреваемых записывать?

– Да кого угодно, – пожал плечами Лис. – Мало ли кому знахарь мог дорогу перейти. А тайна остаётся тайной, только тогда, когда о ней не знает никто. Знаешь поговорку: «Не требуй, чтобы кто-то сохранил твою тайну, ты сам её уже не сохранил, если о ней знает этот кто-то». Вот и обеспечил кто-то сохранность таким кардинальным способом. То, что с твоим поручением совпало, может оказаться просто случайностью. Но это так, мысли вслух.

– Может и так, – задумчиво Протянул Злоба. – Тут люди говорят, что тебя видели у букмекерской конторы незадолго до того, как Кабан на тот свет отправился. Не ты его часом?

– Пальцем не тронул, честно, – опять пожал плечами Лис. И не соврал нисколько. – Лом же говорил, что сердце от спека тормознуло, разве не так?