Спустя пять минут нас наконец-то зовут в кабинет, а меня накрывает новой волной паники, когда врач начинает задавать вопросы о начале месячных, о возрасте, когда я начала вести половую жизнь, о наличии болезней или патологий. Затем с непроницаемым лицом заполняет карточку, выписывает кучу направлений на анализы и просит лечь меня на кушетку, оголив низ живота. Долго водит датчиком, выписывает какие-то цифры себе на клочок бумаги, затем включает звук и дает послушать сердцебиение ребенка. В это мгновение на мои глаза наворачиваются слезы, а в груди становится так тяжело, что я не могу сделать вздох. Господи… А ведь я едва не убила это чудо внутри меня!

– Беременность протекает хорошо, – сообщает она и дает мне салфетку.

Богдан все это время стоит в стороне и вид у него такой, что он бы, наверное, не прочь снова закурить.

– Вам вот тоже направления, Богдан Олегович, – врач протягивает и ему несколько листков, возвращается к столу и снова склоняется над бумагами.

Я привожу себя в порядок, поднимаюсь на ноги, и мы покидаем с отцом моего малыша стены клиники.

– Все в порядке, дюймовочка? – спрашивает он меня, когда я забираюсь на сиденье.

Я качаю головой из стороны в сторону. Так меня поразил звук сердцебиения ребенка, что вытравить из воспоминаний день, когда я шла в больницу на аборт нет возможности. Я ведь едва не убила крошечное создание. И лишь благодаря Богдану и его появлению не сделала этого.

– Я испугалась тогда… Мне стало страшно. Одна, без помощи, живу в общежитии, не помню кто мой первый мужчина и отец ребенка… Я только сейчас осознаю какую бы могла совершить ошибку, если бы не твое появление… – мне тяжело даются слова, но их стоит сказать.

Я чувствую исходящий от Богдана аромат. Безумно приятный аромат. Мне хочется бесконечно вдыхать его, потому что это запах силы и уверенности.

– Спасибо, – шепчу благодарность, ощущая легкость внутри от этого признания. – Когда я только узнала о беременности, то подумала о девочке… Даже имя придумала – Наденька, – мой голос дрожит, выдавая волнение, но сейчас мне все равно. Я под большим впечатлением от УЗИ и чувствую необходимость поделиться этими мыслями с Богданом.

– Мне нравится. Хорошее имя, – он кивает и тянется ко мне рукой. Гладит мой подбородок пальцами, а его красивые глаза темнеют, в них сверкают искры.

Когда он так смотрит на меня, я предпочитаю отводить глаза в сторону, но сейчас не получается. Я слышу, как он делает вдох, и затем его губы оказываются на моих губах. Он не шевелится, тяжело дышит и дает мне возможность оттолкнуть себя, но я этого не делаю. Я второй раз за день застигнута врасплох. А еще мне приятно это ощущение. И так безумно нравится аромат, который исходит от мужчины. Я будто в облаке эйфории и защищенности. Мужские губы начинают двигаться, и нежный, сладкий поцелуй превращается в страстный. Сама не понимаю почему отвечаю ему, но делаю это, пока внезапно не раздается громкая мелодия мобильного.

Богдан отрывается от меня, чертыхнувшись. Берет телефон в руки и отвечает ровным, спокойным голосом, пока мое сердце бешено стучит в груди. Он не сводит с меня черных глаз все время, пока разговаривает по телефону. Они ярко сияют, хотя в них кроется тьма.

– Ужинай без меня, дюймовочка, – сообщает он, не сводя с меня внимательного взгляда. – А если пожелаешь встретиться с подругой, то за пределами моего дома. Казим в полном твоем распоряжении.

14

Аня

Я приезжаю домой окрыленная. Закрываюсь в ванной комнате, смотрюсь на себя в зеркало и трогаю губы, которые, кажется, до сих пор пылают. Меня никогда не целовали так… страстно и дерзко, по-взрослому.

На первом курсе университета сокурсник пригласил меня на свидание. Симпатичный парень, который мне нравился. Мы сходили в кино, затем перекусили в кафе, а потом он впервые поцеловал меня на крыльце общежития. Я тогда не поняла, почему это должно нравиться? Скользкий обмен слюной не вызывал совершенно ничего, кроме недоумения. Но после поцелуя с Богданом моё мнение кардинально изменилось. При воспоминании о том, как он целовал меня сегодня, внутри всё трепещет и разгорается с новой силой.

Что если это начало чего-то нового? Например, настоящих отношений между мужчиной и женщиной у которых скоро родится общий ребёнок.

Я тут же представляю нас обычной среднестатистической семейной парой. Я, Богдан и наш малыш проводим вместе будни и выходные, ездим на море, познаем друг друга и ещё больше влюбляемся. По крайней мере я сегодня уже начала…

Быстро переодевшись в домашнюю одежду, спускаюсь на первый этаж в приподнятом настроении и открываю холодильник. Богдан сказал, чтобы ужинала без него, потому что он поздно приедет. Но что мне мешает подождать его? Что мешает приготовить ужин для двоих? Спать совершенно не хочется, на занятия только к третьей паре, а ещё я всё же хочу его ещё раз увидеть. Хочу, чтобы он похвалил меня за очередной кулинарный шедевр.

Открываю вкладку на телефоне и среди сотен рецептов выбираю тот, который по моему скромному мнению, понравится Богдану.

Приготовление мяса по-французски занимает у меня всего полтора часа. Довольная собой достаю из духовки блюдо и ощущаю как во рту собирается слюна. Похоже рецепт удался.

Чтобы как-то скоротать время до прихода Богдана, сажусь в гостиной и включаю телевизор. Развлекательные передачи не вызывают ничего, кроме сонливости, поэтому я звоню Каринке и болтаю с ней почти полчаса.

Когда стрелки часов показывают полночь, я начинаю осознавать, что Богдан не приедет, но всё равно терпеливо жду. Ещё полчаса… Ещё десять минут… Пять… Мне ведь так хочется его увидеть и понять, что всё не зря.

Вопросы один за другим атакуют мою голову… Где он? С кем? Почему не приехал? Почему не позвонил? Неужели ему… не понравилось?

Поставив остывшее блюдо в холодильник, направляюсь к себе в комнату. Вздрагиваю от каждого шума проезжающей за окном машины, думая, что это вернулся Богдан, но потом корю себя и буквально заставляю закрыть глаза и абстрагироваться от нехороших мыслей. Мне нельзя волноваться, потому что я беременна. Если наш поцелуй перевернул всё в моей душе, то это не означает, что Богдан испытал точно те же эмоции.

Я просыпаюсь, когда звонит будильник. Привожу себя в порядок, подбираю подходящую для занятий одежду и внимательно смотрюсь на себя в зеркало в полный рост. У меня худощавая фигура, но я всё пытаюсь разглядеть хотя бы малюсенький намёк на то, что беременность развивается, а малыш внутри меня растёт. Хочется, чтобы он поскорее начал пинать меня изнутри, чтобы давал знать о себе всякий раз, когда я волнуюсь.

Спустившись на первый этаж, понимаю, что Богдан так и не вернулся. В груди разрастается тревога и сомнения… Что если он пожалел о том поцелуе? Он снился мне всю ночь и всё утро. Проснулась я в насквозь мокрой сорочке часто дыша и задыхаясь от эмоций. В моем сне мы зашли гораздо дальше обычного поцелуя и сон этот был таким реальным, что я в это поверила.

Скрывать разочарование от отсутствия Богдана уже не получается, поэтому я кое-как заставляю себя позавтракать и в расстроенных чувствах уезжаю на занятия.

– Слышала, что Маринка всех сокурсников зазывает к себе на день рождения? – спрашивает Карина после того, как мы выходим из кафе, где обедали.

– Ещё не слышала.

– Ты пойдешь? Она говорила, что будет отмечать в каком-то дорогом ночном клубе.

– Не знаю, Карин. Вряд ли. Куда мне в моём положении?

Не успевает подруга задать мне очередной вопрос, как прямо возле нас останавливается невзрачный серый седан с тонированными окнами. Дверь открывается, оттуда выходит мужчина в чёрном пальто и, осторожно взяв меня за локоть, молча усаживает на заднее сиденье. Шок настолько парализует моё тело, что первые несколько секунд я не сопротивляюсь, но затем становится поздно.

– Отпустите меня! – громко кричу. – Да кто вы такие?! Выпустите!

Дверь захлопывается, машина плавно катит по улице.

Возле университета меня ждёт Казим. Я сказала ему, что схожу с подругой пообедать в кафе и что меня не стоит провожать. Зря, конечно же! Он хотя бы мог меня защитить.

– Тихо-тихо, Аня. Мы не причиним тебе зла, – произносит мужчина, который сидит со мной на заднем сиденье.

Я удивляюсь откуда он знает моё имя и на секунду замолкаю. Смотрю на его профиль, заглядываю в холодные серые глаза. Возраст мужчины чуть старше сорока, но волосы полностью седые.

– Позвони своей подруге и скажи, чтобы не волновалась. Мы вернём тебя через десять минут.

Его тон спокойный и я понимаю, что спорить сейчас абсолютно бесполезно. Достаю из кармана телефон, дрожащими руками тыкаю в нужные кнопки и звоню Карине в точности повторяя всё то, что сказал мне седовласый мужчина.

– Меня зовут Слепаков Николай Иванович, – представляется он и достает из нагрудного кармана удостоверение с синей обложкой.

Я не успеваю прочитать, что именно там написано, потому что он тут же захлопывает его прямо перед моим носом.

– А ты Аня, верно?

– Верно, – отвечаю дрожащим голосом.

– Вот видишь, мы о тебе много знаем. Навели справки перед встречей, увидели, что девочка ты хорошая, не имеешь отношения к криминалу да только не с тем мужчиной связалась.

– Что вы имеете в виду?

– Ты же знакома с Богданом Валевским? – спрашивает Николай Иванович.

– Знакома, – отвечаю, всё ещё не понимая к чему он клонит.

– Знаешь, чем занимается мужчина, с которым ты живёшь?

– Он… Нет, не знаю, – тяжело вздыхаю.

Надо было спросить у Богдана раньше, да только я боялась его.

– Мы предлагаем тебе сотрудничество, Аня, – произносит Николай Иванович, прищурив внимательные серые глаза.

15

Аня

Дорога к дому Богдана проходит как в тумане. В голове все еще звучит скрипучий голос следователя, вываливающего на меня кучу непонятной информации: Богдан Валевский – криминальный авторитет, начавший строительство своей империи в начале двухтысячных годов. Неоднократно привлекался к судебным разбирательствам, отсидел два года в тюрьме за вооруженное нападение. По официальным данным владеет сетью автосервисов, заправками и популярным клубом. По неофициальным – еще много чем, так как имеет привычку отнимать бизнес у должников и зачастую насильственными методами. За ним много лет ведется наблюдение, но оснований для привлечения к ответственности не находится, потому что свидетели отказываются давать показания.

Я с силой встряхиваю волосами, чтобы избавиться от неприятного осадка этого разговора. Глупости. Я не верю. Не знаю, для чего этому мужчине потребовалось клеветать на Богдана, но он наверняка преследует свои цели. Может быть, они в бизнесе чего-то не поделили, а может быть, он просто недолюбливает Богдана. Я же помню, как он вел себя в клинике на первом УЗИ нашего ребенка, как ласково смотрел на меня, и как трогательно волновался. Они хотят, чтобы я поверила в то, что он причинял боль людям? Отец моего ребенка – не уголовник и точно не какой-то там бандит или криминальный авторитет. Нашли дурочку. Думают, что рассказали о нем кучу гадостей и завербовали меня в шпионки?

Я опускаю глаза на ладонь, в которой зажата визитка следователя, и комкаю ее. Можно выбросить в окно, но я не имею привычки мусорить. Выбросить под сиденье? Казим заметит. Он и так спросил, почему я задержалась, а я даже выдавить из себя ничего толком не смогла – настолько растерялась.

Несмотря на мою обиду на Богдана за то, что он не пришел ночевать, сердце начинает радостно стучать, когда я вижу знакомый внедорожник, припаркованный возле дома. Что-то изменилось во мне после похода в клинику и нашего поцелуя. Я думала о Богдане на каждой лекции и никак не могла сосредоточиться на учебе. Он ведь не мог быть с другой женщиной этой ночью? У него наверняка были какие-то другие дела. Может быть, Богдан уезжал в другой город, у него сел телефон, и он не смог меня предупредить?

– Как поучилась, дюймовочка? – Богдан ослепительно мне улыбается, стоя в дверях спортзала. Его мускулистый торс блестит от пота, влажные волосы всколочены. На нем только шорты, а влажная футболка переброшена через плечи. Я снова краснею.