– В этом, – Вероника присела, пытаясь расстегнуть мне ширинку, но в этот момент лифт дёрнулся и чей-то недовольный голос пробубнил:

– Уважаемые гости бизнес-центра, просьба не портить имущество и не вмешиваться в работу лифтов.

– Вот суки, – чертыхнулась девушка, отстав от ширинки и выпрямившись с недовольным выражением на лице.

– Не судьба, – развёл я руками, и, как только двери раскрылись, обошел злобно пыхтящую Казимирову, появляясь в большом, на весь этаж, зале.

Народу было уже прилично и Вероника, фыркнув и обиженно вздёрнув подбородок, продефилировала мимо меня куда-то в толпу, на ходу взмахивая в приветствии ладошкой и бросая по сторонам чмоки. Ну хоть не стала таскаться как привязанная за мной, а то вечер был бы совсем не выносим.

– Мон шер ами, – распахнув руки ко мне с доброй улыбкой пошел… тут пришлось слегка порыться в памяти тела – старший сын главы рода Курдашовых. Звали его Готлиб и был он тем ещё говнюком, тоже, кстати, малдаром. На год старше меня, он обучался в другой школе, поэтому в миру мы практически не пересекались, но знать друг-друга знали. Вернее его знал бывший хозяин тела, любезно теперь, со мною своими знаниями делившийся.

– Мари, посмотри кто к нам пожаловал, – Готлиб по пути ко мне зацепил ещё одну девицу, в которой я распознал шестнадцатилетнюю дочь кого-то из вторичной ветви рода Стуковых, так сказать, принимающей стороны.

– Шер Дрейк, – заулыбалась та, – мерси бьен что смогли выбраться к нам.

– Сильвупле, блять… – ругнулся я втихую, затем заулыбался в ответ, – Шери Мари, меня отвлекали дела.

Взяв меня под обе руки, они потащили меня по залу неприменно желая показать всем, что Дрейк Рассказов вернулся. Как-то я упустил этот момент в его памяти, что он был завсегдатаем подобных вечеринок, и теперь пришлось делать вид, что я рад всех видеть и вообще. На будущее сделал зарубку в памяти, хорошенько перерыть старые воспоминания на предмет ещё каких-нибудь подводных камней.

– Кстати, – прошептала мне на ухо девушка, – Сюзанна тоже здесь.

Я было привычно отмахнулся, какая ещё к чёрту Сюзанна, как внезапно понял какая и ругнулся про себя повторно. Глупо же считать, что у семнадцатилетнего половозрелого парня ни разу не было сексуального контакта. Правда, в основном там были воспоминания различных служанок рода, которых, как я сейчас понимал, ему ловко подкладывали, мать или отец, это не особо важно. Но мелкий засранец, а с позиции прожитых мною почти тысячи лет, он только таким и был, успел наследить и в высшем обществе.

Короче говоря, Сюзанну эту гражданин Рассказов влюбил в себя, а затем грязно ей воспользовался. Когда дело всплыло, в ответ на предъявленные претензии во всеуслышание объявил, что он Сюзанну и пальцем не трогал, это всё поклёп и лишил девицу невинности кто-то другой. Типичная позиция мамкиного аристократа.

Свидетелей совращения не было, поэтому дело замяли, это тело вышло сухим из воды, а опороченная дважды девица почти на год из тусовки исчезла и вот теперь объявилась вновь. Я конечно не осуждал, кто я такой, чтобы это делать, но то, что всё это могло повредить моему спокойному занятию наукой, начинало потихоньку раздражать.

– Ну здесь и здесь, – буркнул я, досадуя, что дал слабину и поддался на отцовские уговоры поехать сюда, сидел бы сейчас, перематывал катушки по новому расчёту, интересно было попробовать многокатушечную схему, – год прошел, поди забыла уже.

– Сюзанна? – Мари произнесла с сомнением, – она была очень зла на тебя.

– Да ладно вам, не будет она тут ничего устраивать, – вмешался Готлиб.

Мы продефилировали между столов с закусками, я даже урвал чего-то непонятного на вид и вкус, но, судя по всему, безумно дорогого, иного тут не подавали. Перехватил бокал с шампанью, глотнул, стоически вытерпел отменную кислятину.

Мари продолжала что-то щебетать, Готлиб, периодически, вставлять полушепотом скабрезные замечания, вгоняя девушку в краску.

Пока, наконец, за нашими спинами не прозвучал ледяной, и в то же время весьма мелодичный голос, – Вот и ты, Дрейк.

Медленно обернувшись, я увидел стоявшую напротив, высокую темноволосую девушку в облегающем бирюзовом платье, с режущим словно бритва взглядом.

Сюзанна.

Тусовка вокруг нас мгновенно замерла, расступившись, образовав круг, в котором остались только мы вдвоём.

Местному народу явно не хватало зрелищ, вот только мне было совершенно плевать на их хотелки. Впрочем, следовало как-то сработать на перспективу, чтобы от меня отстали. По глазам девушки я видел, что она жаждет сатисфакции и что-то, произошедшее с ней за этот год, вселяло в неё уверенность, что она её получит. А меня… меня совершенно не устраивало тратить время и силы на бесполезную возню в песочнице.

– Я давно ждала этой встречи, – едко, сощурив глаза, произнесла Сюзанна, – поверь, я долго готовилась. И теперь я выбью у тебя правду, чего бы мне это не стоило.

Посмотрев ещё раз на ёмкость с шампанским в своей руке, я решительно подошел к напрягшейся Сюзанне, вспомнил, что фамилия у неё Крылова, а род связан с добычей каких-то полезных ископаемых, затем всучил недопитый бокал, – Держи.

Машинально она его приняла, всё ещё не понимая моих действий.

Отойдя на шаг, вздохнул и громко сказал, – Да, это был я.

Все тут же зашептались, глядя на нас, а девушка, вспыхнув, плеснула мне в лицо шампанским, чуть помедлила, решая, швырнуть вдогонку бокал или нет, затем резко развернулась на каблуках и умчалась в сторону лифтов.

Глядя ей в след, неторопливо достал из кармана платок, аккуратно обтёр лицо.

– Ну ты рисковый, – произнёс Готлиб, с просквозившим в голосе уважением, – вот так прямо в лицо сказать, – да это я тебя трахнул.

– Он такого не говорил! – попыталась урезонить того Мари.

– Какая разница, – пожал парень плечами, – подумали все-то именно так.

Скептичеки взглянув на обоих, спросил, – А она, разве, не это хотела услышать? – Увидел как они дружно помотали и вздохнул снова. Всё-таки женщины какие-то неправильные существа. Сама хотела правды, я её и озвучил, а теперь, получается, она обиделась снова. И это начинает напрягать, а напряги я не люблю. Напряги мешают заниматься любимым делом.

– Так, я скоро вернусь, – бросив всё, поспешил вслед за Сюзанной.

Нашел я девушку, пройдя череду помещений, сидящей на диванчике и остервенело смахивающей платочком с глаз набигающие слёзы.

– Ты?! – буквально вызверилась она, увидев застывшим в проёме двери.

– Я сказал что ты хотела, – произнёс я, – даже выбивать не пришлось.

– Вот именно, – сжала она острые кулачки, – а я хотела эти слова вырвать из твоего горла, силой. Избить до полусмерти, в кровь, измочалить твоё холёное наглое личико, выбить зубы, чтобы ты мог только шепелявить, а я бы каждый раз требовала повторить, потому что неразборчиво, и била бы вновь.

– Вот значит, – произнёс я, почесав затылок, – какой был план. Ну извини, помочь не могу, мне моё, как ты выразилась, холёное лицо больше нравится таким как есть.

– И всё-таки, – произнесла вдруг она, поднимаясь с диванчика, – своё я возьму. Я уже не та дурочка с малым даром, которую ты знал, у меня теперь большой.

Я бы, конечно, скаламбурил, насчёт большого, но ситуация для шуток была неподходящая. А девушка вдруг выпустила из рук две струи воды, которые начали словно змеи кружить вокруг неё. Магиня-водница, хм…

– Ну вот и всё, Дрейк, – она сделала пасс руками, отчего струй расширились на метр, – теперь тебе конец.

– Конец тебе, дура, – с беспокойством глядя как она хлещет электропроводящей средой в опасной близи от стоявшего возле дивана включенного торшера, предупредил я, – если воду не уберёшь.

Нет, если там у нее полный дистиллят, то ещё куда ни шло, но я как-то сомневался, что она про дистиллят вообще слышала.

– Смеешь угрожать?! Я узнавала, у тебя до сих пор малый дар, ты мне не ровня.

– Я-то нет, а вот физика ошибок не прощает, – пробормотал в ответ.

Но тут Сюзанну переклинило и с криком – Урод! – она воздела руки вверх, отчего струи стали ещё шире и одна из них угодила прямо в торшер.

Там затрещало, а девушка тут же рухнула как подкошенная, вместе с разом потерявшей форму и обрушившейся на пол водой.

– Блять, – прошипел я, оббежал лужу на полу и носком ботинка подцепил провод идущий от торшера к розетке, рывком выдёргивая его. Затем подошёл к дурёхе и, поднатужившись, перетащил на сухое место. Проверив пульс, облегчённо вздохнул – жива. Облокотившись о дверной косяк, вытер устало лоб.

– Ну ни хрена себе, мон вью, ты что сделал-то?! – внезапно раздался за спиной голос Готлиба, а следом послышались удивлённые перешоптывания остальной подвалившей тусовки.

– Ничего, – вздохнул я, – вот не поверишь, ничего.

Глава 5

Иммануил Курдашов был далеко не самым влиятельным среди глав родов. Да и сам род по количеству болдаров был весьма средним. Лишь острый ум и природная изворотливость позволяли ему избегать серьёзных конфликтов и не вступать ни в какие коалиции, поддерживая ровные отношения со всеми сразу. Этому же он пытался учить и сына, но Готлиб совершенно не желал прощаться с беспечным и беззаботным времяпрепровождением.

Примиряло Курдашова старшего с вопиющей безалаберностью отпрыска только то, что наследник основные качества отца всё-таки унаследовать смог, поэтому надежда, что, став постарше, тот образумится, ещё в сердце мужчины жила.

Оба они и отец и сын, сидели в рабочем кабинете главы рода в поместье, заняв старинные обтянутые кожей кресла и обсуждали произошедшее на приёме у Стуковых.

– Значит, сын Ричарда смог победить старшую дочку Крыловых…

– Так, отец, – кивнул Готлиб. Парень был удивительно серьёзен, что тоже о многом говорило Курдашову-старшему.

– И она была болдаром?

Готлиб снова кивнул.

– А Рассказов малдар…

Парень только развел руками, произнёс, – По крайней мере так считается. О том, что он стал болдаром не объявляли.

– Не объявляли, – задумчиво потер подбородок Иммануил.

– К тому же, он продолжает ходить в школу для малдар, – добавил Готлиб, – но смысл туда ходить, если уже поднял ранг?

– Это весьма интересный вопрос, сын, – ответил Курдашов-старший, – вот только будь он малдаром, как бы он смог победить Крылову?

– Никто не знает, – ответил парень, – Дрейк сказал, что и пальцем её не трогал, да и там всё было в воде, она же водница, значит силу свою она выпустить успела. Он бы к ней просто не подошел. Но не сама же себя она вырубила.

– А у него какой дар?

– У Дрека? – уточнил Готлиб, – огонь. По крайней мере он мне показывал, что может небольшое пламя зажигать.

– И что, ни единого следа применения магии огня не нашлось? – прищурился мужчина.

– Ни единого, – покачал головой тот, – ни на ней самой ни где-либо ещё. Вообще ощущение, что она просто так сознание потеряла, сама, ни от чего.

– Просто так, говоришь… – тут глаза Иммануила расширились, – а если у сынка Ричарда другой дар открылся?

– Невозможно. – С сомнением произнёс Готлиб.

– Если бы ты чуть больше времени проводил за изучением библиотеки рода и меньше по бабским койкам, то не болтал бы попусту показывая своё невежество. Давно ты видел его последний раз?

– Да месяца четыре назад, – почесал переносицу Курдашов-младший.

– Не задумывался, почему такой долгий срок он не показывался? Просто, если Ричард действительно смог каким-то путём открыть ещё один дар магии в сыне, то он будет об этом молчать, слишком подобное знание ценно. Уверен, в магии огня Дрейк Рассказов по прежнему малдар и любая проверка это подтвердит. Но вот что у него за второй дар, вот это уже очень интересно.

Иммануил посмотрел на отпрыска, – Значит так, сынок, постарайся свои отношения с наследником Рассказовых укрепить. Слишком не навязывайся, но покажи, что ты на его стороне.