Еще раз спрошу: чем его высказывания отличаются от слов Гитлера, Розенберга, Геббельса и многих других лидеров Третьего рейха? Ничем! А дальше мы с вами подходим к самому интересному – к середине 1944 г., когда уже даже самым яростным фанатикам в Берлине стало понятно, что война скоро закончится – и закончится она совсем не триумфом Третьего рейха. Именно тогда начинается мимикрия взглядов генерала. Власовцы вообще рассчитывали, что перейдут на службу к союзникам, например к американцам, и продолжат борьбу против Советского Союза. Именно поэтому из официальных власовских документов и обращений моментально, словно по щелчку пальцев, исчезает антисемитская риторика. Например, во время подготовки манифеста Комитета освобождения народов России, оглашенного 14 ноября 1944 г. на учредительном съезде в Праге, из текста были изъяты все антисемитские пассажи, несмотря на требование рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера. Власов настоял, что там не должно быть ни слова по поводу евреев, хотя западные плутократы пока присутствовали. Думаю, Власов вплоть до закономерного захода на эшафот сохранял свои подлинные антисемитские взгляды, которые он вполне добровольно озвучивал во время своих пропагандистских поездок. Несмотря на то что антиеврейская риторика из документов Комитета освобождения народов России была официально изъята, в личных беседах Власов часто позволял высказывания на тему мирового еврейства, весьма и весьма характерные.

Давайте честно признаем: воспоминания Штрик-Штрикфельдта, как и многих других деятелей власовского движения, безусловно, ценный исторический источник, но к ним все-таки надо относиться критично. Не нужно забывать, когда Штрик-Штрикфельдт написал эти самые воспоминания, ради чего они были написаны, какая тогда была эпоха. Все очень просто: давайте откроем дневник министра пропаганды Третьего рейха Йозефа Геббельса, конкретно за 1 марта 1945 г., там написано: «В полдень у меня была обстоятельная беседа с генералом Власовым. Интересны прежде всего его высказывания о внутренних делах большевистской иерархии. По его словам, Сталин правит в России, пользуясь диктаторскими полномочиями, он пытается использовать в своих целях евреев, а евреи пытаются использовать его в своих».

Повторяю, это пишет Йозеф Геббельс. Если же читать Штрик-Штрикфельдта, то ничего подобного не было. Генерал Власов – это исполин демократии и так далее. Я подозреваю, если господин Быков что-либо читал о Власове, то наверняка какую-нибудь конъюнктурную литературу наподобие опуса Штрик-Штрикфельдта, а не серьезных биографов-историков.

Впрочем, не надо думать, что только Власов был идейным антисемитом, а все остальное его окружение придерживалось принципов толерантности. Все были хороши с этой точки зрения, все как на подбор. Взять хотя бы близкого к Власову генерала Малышкина, он регулярно высказывался «о еврейско-коммунистическом иге», которое поразило Россию. Больше того, Малышкин неоднократно подчеркивал, что подлинная цель «Русского освободительного движения» состоит в том, чтобы добиться построения новой России без большевиков, евреев и капиталистов. Его высказывания на тему новой России вызвали, кстати, целую волну недовольства в рядах русской эмиграции. В дальнейшем, уже после окончания Второй мировой войны, надо было каким-то образом завуалировать малочисленные перлы Малышкина. Например, возникла версия, что на самом деле его выступление, опубликованное в газете «Парижский вестник», было переделано и отредактировано главным редактором газеты Жеребковым, который работал на немцев и руководил управлением русской эмиграции во Франции. Но, как свидетельствует бывший офицер абвера Антон Долярб, Жеребков не вносил в текст доклада никакой правки. То есть Малышкин не только использовал антисемитские заявления как некую маскировку для немцев, он говорил о том, о чем действительно думал, что его волновало.

Вот такие новые штришки к портрету генерала Власова. По сути, они ровным счетом ничего не добавляют к сведениям об этом человеке. Сама по себе измена Родине, переход на службу противника, который ставил своей целью уничтожать народы Советского Союза, – это уже вердикт. И я бы не стал возвращаться к разбору личности Власова, если бы не странные заявления господина Быкова. Притом что сам Дмитрий Львович относится по своему этническому происхождению как раз к тем, кого генерал призывал всячески истреблять. А теперь он собирается писать биографию генерала Власова для серии «Жизнь замечательных людей». Мне просто интересно: он напишет что-нибудь вроде: «Прискорбно, конечно, что генерал Власов так относился к моему деду, к моим родственникам, ко всей нашей нации, но давайте все-таки прославим его как выдающегося либерала»? Или он вообще постарается сделать вид, что ничего этого не было, а цитировать станет исключительно Штрик-Штрикфельдта?

Тогда ценность этой биографии будет равна, извините, рулону туалетной бумаги, по-другому к ней нельзя относиться. Это, повторюсь, вечная беда наших либеральных деятелей, они берутся рассуждать об очень сложных исторических вопросах и при этом руководствуются не фактами, а неким собственным видением ситуации. Есть там еще некая категория людей, которые вообще живут исключительно по принципу «словить как можно больше кайфа», но об этих я даже говорить не хочу. Речь сейчас только о тех, кто все-таки пытается обосновать свои мысли, что-то доказать. Их главная беда в том, что они руководствуются, как правило, прилизанными, рафинированными мемуарами, которые зачастую страшно далеки от истины.

В свое время я одним из первых прочитал русское издание книги Штрик-Штрикфельдта «Против Сталина и Гитлера». Она была издана в Москве в 1992 г. гигантским по нынешним временам тиражом – сто тысяч экземпляров. При этом абсолютно провалилась в продаже, люди не хотели ее читать. И дело не в том, что в девяностых годах всем было не до чтения, эта книга не продавалась и в двухтысячных годах. Я ее видел в крупных книжных магазинах – лежит себе, покрывается толстым слоем пыли. Никому не интересно ее читать, все прекрасно понимают, что ни против Гитлера, ни против Третьего рейха в целом Власов не боролся. Генерал целиком и полностью был на содержании у нацистских бонз.

Сегодня, когда Власову начинают петь панегирики, мне, с одной стороны, смешно, а с другой стороны, становится противно. Люди, которые этим занимаются, просто расписываются в том, что толком не знают события Второй мировой войны, не понимают исторических реалий той эпохи. Видно, что история для них всего лишь объект политических спекуляций, не больше.

Вот теперь у нас господин Быков стал жертвой гонений. «Радио Свобода» подготовило большой материал, как в России затравили писателя. И в числе первых упомянут некий Гаспарян, травивший либерала-писателя почем зря. Нет, я не хочу ничего доказывать самому Быкову, не в коня корм, до него, боюсь, все равно не достучаться. Но, может быть, кто-нибудь из его восторженных поклонников прочитает эти строчки и задумается, наконец, почему его так настойчиво призывают обелять изменников и возвеличивать предателей. Это уже было бы весьма и весьма неплохо, я бы даже сказал, полезно.

Глава 2. Венгрия во Второй мировой войне

Если подробно рассказывать об участии венгров во Второй мировой войне, сразу нужно сделать серьезное пояснение. После окончания войны Венгрия стала страной социалистической, вошла в блок соцстран Восточной Европы, в блок Варшавского военного договора и так далее, и так далее. Значит, по прекрасной традиции, существовавшей тогда в Советском Союзе, об участии венгров в Великой Отечественной войне, то есть, как они воевали на стороне нацистской Германии, особенно не распространялись.

Нет, воспоминания партизан и подпольщиков, которые действовали на территории, оккупированной венгерскими солдатами, конечно же, имели место. Дальше начиналась традиционная советская казуистика: все военные преступления, которые совершили венгры, приписывались исключительно немцам. Это вообще была принципиальная позиция советского агитпропа: все военные преступления совершали только немцы. Их бывшие союзники, в дальнейшем наши братья по соцлагерю, – венгры, румыны, хорваты и так далее – ничего такого, конечно, не делали. Точно так же, как народы самого Советского Союза в принципе не могли быть замешаны ни в каких военных преступлениях. По крайней мере, говорить об этом публично было нельзя.

По этой причине даже в самых подробных описаниях Великой Отечественной войны, выходивших в Советском Союзе, нет никаких упоминаний о двух дивизиях СС, сформированных из латышей, нет сведений о многочисленных шуцманшафт-батальонах – карательных командах на оккупированных территориях, сформированных из советских граждан, нет рассказов о зверствах украинцев, служивших в СС, и еще много нет. Яркий пример – Хатынь, которую целиком и полностью приписали немцам, дескать, вот как оккупанты зверствовали. Потом уже, после распада Советского Союза, стала известна подлинная история Хатыни: что людей там жгли солдаты 118-го шуцманшафт-батальона, сформированного на основе Буковинского куреня ОУН. То есть украинские националисты, и даже не бандеровцы, а мельниковцы.

По отношению к венграм, воевавшим на стороне гитлеровской Германии, все было по той же схеме – не говорить, не писать и не вспоминать. Поэтому предлагаю попытаться восполнить этот исторический пробел и хотя бы бегло разобрать, чем занимались венгры в годы Второй мировой войны. Те самые венгры, которые ныне тоже числятся в победителях нацизма.

Итак, рассказ о том, как Венгрия сокрушала Гитлера. 22 июня 1941 г., услышав, что германские войска напали на Советский Союз, регент Венгерского королевства адмирал Миклош Хорти телеграфирует в Берлин. Текст телеграммы короткий, всего два предложения, но совершенно замечательный: «Двадцать два года я ждал этого дня. Я счастлив».

Нужны ли какие-нибудь пояснения? Думаю, нет. Разве что прояснить, почему он ждал именно двадцать два года. Дело все в том, что Хорти стал руководить Венгрией с 1919 года. Он сразу зарекомендовал себя как убежденный противник советской власти. Впоследствии адмирал Хорти стал надежным соратником Третьего рейха во всех внешнеполитических начинаниях, достаточно вспомнить хотя бы его участие в так называемом «Мюнхенском сговоре». Если кто-то запамятовал, это раздел Чехословакии странами запада в 1938 г. И не надо думать, что до 22 июня Миклош Хорти пребывал в таком слепом неведении по поводу планов нападения на СССР. Ничего подобного! Еще весной того же 1941 г. он приказывает генеральному штабу Венгрии начать проработку вопроса об участии венгерских войск в освободительном крестовом походе немцев против Советского Союза. В апреле того же года Хорти в очередной раз встречается с Гитлером и пытается обозначить роль Венгрии в грядущей войне. Причем он постоянно подчеркивает, что Венгрия является одним из главных союзников Третьего рейха, что она останется верна своему слову и фюрер может целиком и полностью положиться на венгров. Перед немецкими властями Миклош Хорти всегда позиционировал себя как ветерана борьбы с большевизмом. К его великому сожалению, таких союзников-ветеранов у Третьего рейха было множество, причем с большими заслугами, поэтому фюрер все-таки не принимал его всерьез.

Уже потом, на Нюрнбергском процессе, выяснилось, это произошло не потому, что фюрер не желал ни с кем делиться лаврами сокрушителя коммунизма, все гораздо проще. Гитлер с самого начала не верил, что венгры с военной точки зрения являются надежными союзниками. Кстати, дальнейшие события показали, что фюрер абсолютно прав. Впрочем, он все-таки обещал венграм, как и румынам, уступить какую-нибудь часть территории СССР.

В принципе, Гитлер планировал использовать Венгрию в самый первый период военных действий, но скорее в качестве поставщика сырья и военных материалов – боеприпасов, провианта и медикаментов. Венгерская армия должна была просто прикрывать один из флангов наступающих немецких войск. Разумеется, использовать венгерские войска в качестве ударной группировки никому в Германии и в голову не пришло бы.

Как я уже сказал, фюрер не тешил себя особыми иллюзиями по поводу боеспособности и боеготовности подобных союзников. Венгерские руководители отправили в Берлин массу бравых меморандумов, что, мол, мы готовы сотрудничать, мы готовы проявить себя во всей красе, мы сможем, мы справимся – и так далее и тому подобное. В результате после начала реализации плана «Барбаросса» венгры в войну не вступили, только 23 июня объявили о разрыве дипломатических отношений с Советским Союзом. Поводом послужила какая-то бомбардировка Кошице – чистой воды провокация.