Игнат усмехнулся, глядя на мужчину. А ведь он узнал этого типа. Ставридис его фамилия, кличка Ставрида. Дружок Анастаса, тоже грек, как и он. Но если Анастас мужчина серьезный, то Ставридис его полная противоположность. Большого роста мелкий проходимец. Пару раз привлекался за тунеядство, под нажимом быстро находил работу, но так же скоро ее терял. В последнее время занимался коммерцией. Челночил, ездил в Турцию, в Румынию мотался, в Новороссийске шмотками приторговывал, Игнат не знал, насколько успешно шли его дела, но цепь у него на шее золотая, звенья крупные. Но возможно, это латунь в позолоте. И с виду солидные часы на руке могли оказаться дешевой подделкой.

На Ставридиса Игнат глянул мельком и снова переключился на Оксану. Время уже позднее, половина десятого, а она дама свободная, познакомилась с кавалером, посидела с ним в кафе где-нибудь на набережной и домой. Только вот не он провожал ее, а наоборот. Прошли они улицу Кочубея, вверх по Курортному проспекту, идут домой к брюнету продолжать начатое. Как только скроются от посторонних глаз, так и продолжат. Платье на Оксане короткое, даже подол задирать не надо. Нагнулась слегка… А она может. Ну а Ставрида своего не упустит.

– Стоять! – Игнат ткнул пальцем в брюнета.

Тот улыбнулся, взял под воображаемый козырек.

– Ставридис!

– Так точно!

– Обидишь Оксану, я тебе глаз выкручу. Сказать откуда?

Дожидаться ответа он не стал и, еще раз окинув Оксану взглядом, продолжил на одеревенелых ногах путь. Чувствовал себя Игнат оплеванным. Он-то думал, что Оксана к нему приехала, не зря же она Сашку отшила. А оказывается, Сашка всего лишь рылом для нее не вышел. А Ставридис, надо отдать ему должное, весь из себя. На второй день Оксана и снялась. А может, и на первый. Вчера Игнат вернулся домой поздно, свет в ее окнах не горел. Лена сказала, что Оксана ушла гулять, но Игнат ей не поверил. Подумал, что устала с дороги, спать пораньше легла. Заставил себя так думать. В то время как Оксана уже, возможно, изучала особенности волосяного покрова на теле доморощенного казановы.

Ну и черт с ней, если так! Игнат махнул рукой и продолжил путь.

Дом не спал, в кафе у летней кухни играла музыка, одна парочка сидит, другая танцует, на столе вино, все как положено. Со сбытом у отца все в порядке. Но Игната это сейчас почему-то не раздражало. Сейчас его мог злить только Ставридис. И Оксана вместе с ним.

Лена подошла к нему без Любы, но глянула на свою руку так, как будто держала на ней ребенка.

– А папочка наш солдат… Э-э, поддат! – сказала она, будто обращаясь к дочке.

– У папы день рождения!

– Чабанова, – кивнула Лена.

– А чем он тебе не нравится?

– Не нравится. Мне нравится только его начальник!

– И мне Чабанов не нравится. Коньяка у него много.

– На розлив.

– Все-то ты знаешь?

– А что тут знать, мать у него в винсовхозе работает.

Игнат кивнул. Не так давно винсовхоз перешел на выпуск коньячной продукции, кому, как не Игнату, это знать. Коньяк, между прочим, хороший. Хотя и молодой. Что, в общем-то, и настораживало.

– И коньяк у них игривый!

– И с кем это ты хочешь поиграть! – Лена выразительно глянула на дом, в котором могла находиться Оксана.

– Да я бы спать. А Чабанов может заиграться и напоить патрули.

– А что, в патрулях кони служат?

– Ну не кони… Но яками стать могут. После конияка. Часа через два пойду, прогуляюсь. Ты вместе со мной!

– Ну да, – кивнув, усмехнулась Лена. – Через два часа.

– Я серьезно, – строго глянул на жену Игнат. – Я всегда серьезно!

Но Лена ему не верила. Видела, в каком состоянии он находился, и не верила. Устал Игнат, спать охота, ляжет и заснет до утра. А если сказать ей, что завтра надо рано вставать, в Краснодар ехать, так она еще и фыркнет.

О завтрашней поездке Игнат не сказал, а слово свое подтвердил. Доказал жене, что не шутит. Ровно через два часа после разговора с ней вышел во двор дома.

Свет горел только в одном окне, столики под навесом свободны, музыка не играет. Лена там, на кухне, мокрые тарелки полотенцем протирает. Кафе закрыто, посуда вымыта, но поздно уже, а завтра с утра снова за работу. Непросто ей в таком режиме, да еще и с ребенком, но так она сама вцепилась в этот гуж. Нравится ей такая жизнь. Игнат мог ее за это только уважать.

– Что, правда пойдешь? – спросила Лена, недовольно глядя на Игната.

– Говорю же, опасения у меня… Ты со мной? Прогуляемся под луной!

– Да что-то замоталась я сегодня.

Честно говоря, Игнат не очень-то хотел брать с собой Лену, но и без нее нельзя. А то замучает потом подозрениями. Впрочем, он знал, как ее подстегнуть.

– А вдруг Оксану встречу!

– Поверь, она тоже замоталась, – усмехнулась Лена. – Спит, четыре ноги под одеялом.

– Привела кого-то?

– Нет, тебя дожидается! Когда же ты наконец осчастливишь ее!.. Хочешь к ней, иди! Третьим будешь!

– Может, я лучше один? В отделение и по первому маршруту.

– А я пока душ приму… – сказала Лена. Немного подумала и добавила, кокетливо поведя глазами: – И буду тебя ждать!

– Тогда я быстро, – поправив оружие в кобуре, сказал Игнат.

Уже через десять минут он входил в отделение. Тихо там все, спокойно, дежурный на месте, глаза, правда, сонные и легкий запашок. Один патруль готовился к выходу, другой на маршруте. Поселок уже спал, но набережная еще не успокоилась, и в санатории где-то играла музыка. В «Афродите» тоже гуляют, ансамбль играть уже закончил, но люди вполне себе танцевали под магнитофон. Народу перед сценой мало, всего три человека, большинство столиков уже пустует.

За одним таким столиком сегодня могла отдыхать и Оксана. Ставридис мог ее снять, привести сюда, пользуясь близким знакомством с Анастасом. Евгения Максимовна могла знать, кто такая Оксана, а позвонить дочке не трудно. Ставридис повел Оксану к себе, и Лена об этом узнала. Именно поэтому она и не останавливала Игната. Знала, где Оксана пропадает.

Игнат тоже знал, с кем она пропадает. На ночных улицах Оксану не встретил, но это вовсе не причина для грусти. У него все хорошо, жена-красавица, дочь-умница. И вовсе не обязательно ломать свое счастье ради мимолетной страсти. Оксана скоро уедет и тут же забудется.

Открывая калитку, Игнат заметил, что дверь в номер Оксаны распахнута настежь. Если она вернулась, то почему не закрыла за собой дверь? А может, это Ставридис кого-то отправил по ее адресу? Оксану в постель, а ее ключи – своему сообщнику. Но и вор закрыл бы за собой дверь.

Открытая дверь – тревожный сигнал, а Игнат не случайный прохожий, он начальник поселковой милиции. Он просто обязан отреагировать.

Стучать он не стал, более того, сунув руку под полу ветровки, нащупал рукоять пистолета и открыл кобуру. Первый номер в доме самый лучший, прихожая, две комнаты, отдельный санузел. Чем не люкс?

В прихожей никого, в гостиной тоже ни единой живой души, Игнат осторожно вошел в спальню, и там безлюдно. И никаких четырех ног под одеялом.

Осталось только проверить санузел. Открывая дверь, Игнат совсем не подумал, что там может находиться голая женщина. И остолбенел, увидев Оксану, ее наготу прикрывало только переброшенное через плечо полотенце. А если точней, то вовсе не прикрывало. Волосы сухие, на ресницах тушь, на губах глянцевая помада. Как будто Оксана и не принимала душ. Может, она только собиралась помыться? Но почему дверь открыта?..

Оксана не вздрогнула, увидев его, даже не попыталась закрыться, лишь плотоядно улыбнулась. И, приложив к губам палец, подошла к Игнату.

Все правильно, говорить сейчас не время. Дверь нараспашку, и ничто не помешает Лене зайти в номер. Или встать у дверей, навострив ухо.

Оксана все понимала, поэтому молчала. Вплотную приблизилась к Игнату, прижалась к нему, коснулась губами его уха, затем скользнула ими вниз по щеке. И вдруг присела, быстро расстегнув пояс на его джинсах. Бегунок молнии опустился вниз, лишая его воли к сопротивлению. Ярко накрашенные и такие скользкие на вид губы плотно обжали его плоть, цепкие горячие руки обвили талию, теплые губы задвигались вперед-назад… Игнат едва сдержал стон.

Оксана уже побывала под Ставридисом, развлекла его, как она это умела, вернулась домой, на пьяную голову забыв закрыть за собой дверь. А тут Игнат. Почему бы не добавить? В отпуске она, в солнечном лете, делает все, что захочет. И делает очень хорошо. А с кем она там сегодня была, Игнату все равно… Лишь бы только Лена не вошла в номер. Дверь нараспашку, Оксана с головой в разврате, и сам он – стыд и срам. Но лучше бы Оксана не останавливалась.

Лена не появилась. И дверь не закрылась. Зато в голове громыхнуло, и молния перед глазами блеснула, но Оксана остановилась не сразу. Наконец она поднялась и, посмотрев Игнату прямо в глаза, облизнула губы.

– Да, я такая! – дыхнув на него винным душком, сказала Оксана. – Но вся твоя!

Она как будто знала, что Игнат не хотел сейчас говорить с ней. Не хотел фальшивить, показывая теплое к ней отношение. Шлюха она, если сначала со Ставридисом, затем с ним. В шлюхах, конечно, есть свое обаяние, в некоторых случаях очень острое, невероятно возбуждающее. Но говорить не хотелось. Оксана это поняла и, взяв Игната за плечи, повернула к выходу.

Лена уже спала, когда он вошел в спальню. Но проснулась, когда он лег.

– Ты уже? – пробормотала она, глянув на него сквозь щелочки глаз.

– И уже, и еще.

Лена женщина аппетитная, и, если заниматься любовью с ней – это как гулять и веселиться на празднике жизни. Но сейчас Игнат даже боялся подумать о сексе. И облегченно вздохнул, когда она повернулась к нему спиной.

– Ты извини, ладно? – засыпая, едва слышно проговорила она. – Давай завтра!

– Завтра в Краснодар.

– Как в Краснодар? – встрепенулась Лена. Но намного ее не хватило, сон брал в плен, и она даже не повернулась к мужу.

– Командирские занятия.

– Надолго?

– Обещали до вечера.

На самом деле сбор объявлялся на два дня, но для начальников милиции районного значения. А начальников рангом пониже обещали распустить к вечеру. Но как оно будет на самом деле, покажет завтрашний день.

А на следующий день благоприятный прогноз не подтвердился, и ему пришлось остаться в Краснодаре на ночь. Что, впрочем, Игната не расстроило. Чувство вины перед женой за день не остыло, и он боялся возвращаться домой: вдруг выдаст себя при общении с Леной. Да и с Оксаной встречаться не хотелось, даже случайно пересечься и то не желал.

С утра занятия возобновились, и домой Игнат вернулся только вечером следующего дня, твердо решив игнорировать Оксану – ради своей семьи.

И снова он увидел открытую дверь в первый номер. Неужели Оксана зазывает его? Но Игнат качнул головой. Нет, в ее ласковые сети он больше не попадет, нужно всего лишь обойти их стороной. И он действительно свернул к летней кухне. Но из номера вышла Лена, в рабочем халате и с ведром в руке.

– Ну, наконец-то! – обрадовалась она.

Поставила ведро, смахнула пот со лба, подошла к Игнату, чмокнула его в щеку. И тут же ответила на его немой вопрос:

– А съехала Фролова!

– Тем лучше! – выдавив улыбку, кивнул он.

Игнат на самом деле обрадовался, хотя в глубине души остался осадок.

– Искушала она тебя! – Лена внимательно смотрела ему в глаза.

– Ну да, эти короткие платья, босоножки на шпильках.

– Когда ты видел ее на шпильках? – Лена сощурила глаза, всматриваясь в Игната.

– Ну, видел… Гуляла она с кем-то… А ты не в курсе?

– Я в курсе?

– Ты видела Оксану?

– Когда видела?

– Когда она уезжала?

– Ну, видела… Собралась втихую, вышла с чемоданом, села в машину и тю-тю. Я даже крикнуть не успела… То есть я крикнула, а она даже не обернулась.

– В машину села?

– Ну такси, может, вызвала, – пожала плечами Лена.

– То есть ты не знаешь, такси это было или нет?

– Такси было. Желтая «Волга», с шашечками. Но как она вызвала такси, я не знаю. Не видела, чтобы она к телефону подходила. И не спрашивала про телефон… Может, в Геленджике была, там и взяла такси. А потом обратно, но уже с вещами… Поняла, что ей здесь не рады.