В ответ на это указание соседнего возницы, решившего по моему костюму, что перед ним небогатый провинциал, я рявкнул так злобно, что через полминуты, уже сидя в мчащемся по улице транспорте, почувствовал раскаяние. Разумеется, я не стану возвращаться и просить прощения, боюсь, возница такого просто не поймет. Но за своим поведением впредь постараюсь следить построже. Иначе вскоре вполне могу превратиться в такое же чудовище, как этот наглый лорд. Вот почему у скромного и отважного воина вырос такой гадкий сыночек? Чем таким важным был занят милорд, я даже представить не могу, но что не воспитанием наследника, это точно.

В зале ожидания башни небольшая очередь ждет переноса, и я, не желая афишировать себя еще и здесь, послушно встаю последним. Хенрик, так покорно выполнявший все мои последние указания, словно находился в трансе, вдруг очнулся и решил выяснить, где это мы находимся.

– Это же башня переноса! – с превосходством бросает ему стоящий перед нами ухоженный господин, сжимая в побелевших пальцах ручку дорогого саквояжа.

– Куда? – в недоумении оглянулся на меня Хенрик.

– Да куда хотите! – Господин с саквояжем свысока поглядывает на мага как на деревенского дурачка.

– Жиль, а откуда у нас деньги? – бросив на него неприязненный взгляд, тихо интересуется Хенрик.

– Потом, – сдержанно киваю я, не желая больше лгать.

Он поднимает на меня серые глаза, и в них постепенно появляется такое же задумчивое понимание, как вчера у Зии…

И мне становится совсем паршиво.

Дежурный маг в башне оказался знакомым, он уже пару раз отправлял меня в этой личине, поэтому выжидать, пока отправятся все, кто стоит впереди, нам не пришлось.

Выглянув в зал и заметив лицо Жиля Зовье, он призывно махнул рукой, и я, схватив Хенрика за руку, бойко рванул на зов.

Что-то тихонько и недовольно пробурчал нам в спину господин с саквояжем, но я даже не подумал обернуться. Захлопнул за собой дверь, встал на площадку подъемника рядом с магом, подтянул Хенрика. Маг дернул рычаг, и площадка легко заскользила вверх. Хенрик с хмурым любопытством оглядывается вокруг, а маг-телепортист внимательно разглядывает его.

– Ты маг? – звучит вопрос, когда мы достигаем верхней площадки.

– Да, – кивает Хенрик, – третий разряд, Северная школа.

– Ясно. Куда? – А это вопрос уже мне.

– Южная башня Торсанны.

Он только согласно кивает, и мы проходим к обнесенному низким бордюром кругу. Вид с этой башни на город просто потрясающий. Невдалеке вьется широкой серебряной лентой река, вокруг зеленеют первыми листьями самые смелые деревья и нарядно золотятся купола храмов и крыши дворцов. Серый туман на миг закрывает панораму, а когда он рассеивается, в лицо ударяет жаркий ветерок, принесший сладкий аромат цветущей сирени.

В Торсанне весна в полном разгаре.

– А, Зовье! Доброе утро! – завидев меня на приемном круге южной башни, громко приветствует местный телепортист.

– Привет, Силар! Бросишь меня к Клариссе?

– Извини, клиентов очень много. Да не расстраивайся, ее все равно сейчас дома нет. Я лучше пошлю ей вестника, пока доедешь, как раз вернется! – жизнерадостно улыбается он, и я, понимающе кивнув в ответ, первым ступаю на потертые ступеньки широкой лестницы.

Торсанна стоит на приморских холмах и здесь башня намного ниже тазгольской. Потому и ходят клиенты верх и вниз собственными ножками.

– Кто ты такой? – неожиданно задал Хенрик вопрос, который должен был задать еще на грузовозе.

Ну, разумеется, в том случае, если хоть немного больше интересовался окружающими, чем этой… как, кстати, ее зовут?

– Все ответы на вопросы получишь, когда доберемся до места, – отрезаю я твердо, иначе мы застрянем на этой лестнице надолго.

Потому что вопросы есть не у него одного. И почему-то мне кажется, что у меня их намного больше.

Он скептически хмыкнул, но предпочел пока поверить на слово. Как будто у него был другой выход!

Или у меня.

Глава 9

До домика Клариссы мы добрались на открытой повозке, и вид цветущих улиц южного предместья немного отвлек меня от мрачных мыслей.

Море узким заливом подступает к Торсанне с юго-востока, и потому южная часть города – это самый зеленый и тихий район. С одной стороны, от морских набережных и пляжей недалеко, с другой – не так многолюдно, как на северо-восточном берегу. Где расположены все причалы, склады и рыбные заводики. А также таверны, гостиницы и игорные дома.

Калитка, заговоренная от вторжения непрошеных гостей, пытается захлопнуться перед Хенриком, и мне приходится ее придержать. Пройдя узкой дорожкой мимо клумб, пестрящих цветущими нарциссами и тюльпанами всех цветов, добираюсь до парадного крыльца.

– Меня нет дома! – весело объявляет входная дверь и я, не поднимаясь на низенькое крыльцо, огибаю дом вокруг.

С задней стороны к нему пристроена широкая крытая веранда, на которой стоит невысокий стол, а вокруг него любимые Клариссой кресла, оплетенные мягкой, шелковистой манирской веревкой.

Устраиваюсь в ближайшем к столу кресле и, кивнув Хенрику на другое, пододвигаю поближе кувшин с квасом и плоское блюдо с перевернутыми вверх дном кружками. Кларисса всегда их так ставит, после того как не глядя налила квас в кружку, в которой ползала оса.

В тот раз она от боли в укушенном языке сожгла непроизвольно сорвавшейся молнией свою веранду, поэтому та, на которой мы теперь сидим, стоит всего третий год. Правда, как обычно и бывает, нет худа без добра. Эта веранда намного шире, и окна на ней в непогоду закрываются поднятыми под потолок застекленными рамами. Так что не приходится при первых косых порывах дождя таскать кресла в дом, как мы делали раньше.

– Хозяйка этого дома твоя жена… или… – замялся Хенрик, задав этот неожиданный вопрос.

– Я его друг и наставник, – звонко ответила Кларисса, выходя на веранду из дома.

– Привет! – Вскочив с кресла, крепко обнимаю невысокую, пухленькую женщину с короткими, белоснежными, пышными волосами, делающими похожей ее голову на одуванчик.

– Здравствуй, здравствуй! Не ожидала тебя увидеть в таком виде! А что с прежней личиной?

– Все объясню. Но сначала… сними ее.

– А кто этот молодой человек?

– Он маг. Третий разряд, Северная школа.

– Ладно, – чуть пристальнее вглядевшись в Хенрика, соглашается она. – Садись уже, а то мне до тебя не дотянуться!

И пока я сижу в кресле под струями энергии, снимающей с меня пару десятков лет, маг следит за нами чуть сузившимися, подозрительными глазами.

– Ну вот и все! – снова засмеялась Клара, садясь напротив. – Зеркало нужно?

– И так еще помню, как выгляжу, – отказался я и в упор глянул на Хенрика: – Ну, а теперь будем знакомиться? Грег Диррейт.

– А я просто Кларисса. Магиня Кларисса Тентифель, – поправляется Клара.

– Хенрик Тарни. Штатный маг миледи Монтаеззи, – хмуро произносит мой спутник, уже поняв, что смолчать и что-либо утаить у него не получится.

– А также старший брат этой самой миледи, – со вздохом добавляю я и честно признаюсь: – Но я об этом узнал только сегодня. О том, кто именно его сестра. За миледи Монтаеззи себя выдавала совсем другая девица. Кстати, Хенрик, как ее настоящее имя?

Он долго мнется, сопит и несчастными глазами разглядывает узор на кружке. Но мы его не торопим. Я уже сделал Кларе знак, что все под контролем и времени достаточно, вот она и не начинает давить на убитого двойным горем парня.

– Мари, – с совершенно подавленным видом заявляет он наконец.

И видя, что нас такое сокращение не устроило, совсем тихо шепчет:

– Марита Чануа.

– О! – изумленно вскликнула не ожидавшая такой удачи Клара, а я только поморщился как от зубной боли.

Лучше никому не рассказывать подробностей нашего с ней путешествия, иначе от шуточек на эту тему мне не спастись в ближайшие сто лет. Имя Чануа известно всем в столице и за ее пределами. Магазины Чануа, гостиницы Чануа, трактиры и таверны Чануа – и в столице, и в любом маленьком городке можно встретить это имя.

Мы уже несколько месяцев безрезультатно занимаемся розыском единственной дочери этого удачливого иммигранта с юга. Опередившего основной поток беженцев лет на пятнадцать и сумевшего развернуться во весь свой неуемный торговый талант. Основой его успешной деятельности явилась женитьба на дочери местного трактирщика, отдавшего свое заведение в ловкие ручки зятя.

Дочка разбогатевшего за двадцать лет Чануа сбежала из дома во время неудачной попытки отца выдать ее замуж за обедневшего барона. Очень уж хотелось папеньке-торговцу внучат-аристократов. Но девица оказалась с характером. Отстригла пышные локоны и, соорудив из них прическу собственной служанке, вывела ту под венком и фатой к жениху, а сама ушла через черный вход в стареньком тулупчике и чепчике сообщницы.

С тех пор о ней не было ни слуху ни духу. Теперь понятно, почему не смогли взять след магические поисковички. Хенрик постарался. Тогда, значит… к нему она и сбежала. Потому и решилась пойти против воли отца.

Черт, как все просто-то! Вот почему у нее были такие плохонькие и короткие волосы… От постоянной носки парика они и не росли…

А я еще так веселился, когда их стриг! Наверное, она каждый сантиметр вымеряла, пока подрастет…

Стыд и раскаянье охватили меня с такой силой, что я на минуту позабыл все зло, что она мне причинила – как теперь понимаю, чисто по глупости и прирожденной склонности к авантюризму. Вся в папеньку!

– Но это ее девичье имя! – неожиданно решительно добавляет Хенрик и упрямо поднимает ставшие стальными серые глаза: – Теперь она Марита Тарни, моя жена!

Ох, зря он такое заявил! Если не найдется ни одного свидетеля, облеченного достаточной властью, чтобы подтвердить его слова, парень вполне может загреметь в рудники за соблазнение с корыстной целью. Рассерженный отец наймет ловких законников… и больше никогда не увидит рыженькая Мари своего Хенрика.

– Подождите немного! – Кларисса, словно вспомнив что-то, убежала в дом.

Знаю я, что она вспомнила. Срочно отправлять вестников, что Марита найдена, побежала. Небось не один маг девицу ищет. Про очей я и не говорю, наши все в курсе. Это как же я-то так лопухнулся! Совсем от возмущения разум помутился в этом мраморном подземелье, раз не сопоставил всем известные приметы с внешностью моей похитительницы! Хотя теперь припоминаю… мелькало в мыслях, что я упускаю нечто важное… но как-то задуматься всерьез все не получалось. Сначала с толку сбивали ее способности… да плюс слуги, потом маг, камеристка… отлично они спелись.

И понять я теперь все могу, кроме одного момента… Но про него Хенрика спрашивать не стану. Нет, ни за что не стану.

– Грег… спасибо.

– За что? – удивленно поднимаю брови, хотя уже прекрасно понял за что.

– За то, что не отдал Орти этому… – Он скрипнул зубами.

– Пожалуйста. Она должна предстать перед судом. А он не внушил мне никакого доверия, – уверенно говорю я то, что должен ему сказать… но думаю по-другому.

Просто до судорог взбесило меня гнусное обращение лорда с девушкой. И что-то подсказывало, что едва он окажется с ней наедине, то поведет себя намного жестче. Уж больно что-то пакостное и злобное проскальзывало в его высокомерном взгляде.

– А ты специально за нами следил? – осторожно спрашивает Хенрик, пряча от меня глаза.

Что ему ответить? Если правду… то нужно рассказывать все полностью. А врать я не люблю. Нет, бывает ложь во имя доброго дела, во спасение, так сказать…

Но вот ради выгоды нагородить кучу лжи – это мне всегда было противно.

– Грег по моей просьбе защищал лорда Зигеля от покушения, – одной фразой сдала меня Кларисса, выходя на веранду с корзиной в руках.

Ох, что тут сейчас будет, когда до Хенрика дойдет истинный смысл ее сообщения…

– Но сначала, – расставляя на столе тарелки с едой, продолжает магиня, – мы поедим, и ты, Хенрик, расскажешь нам, зачем твоей сестре понадобился Зигель. А потом мы с Грегом ответим на твои вопросы. И решим, что нам делать дальше.

Идея подкрепиться оказалась очень своевременной. Хоть и завтракали мы всего пару часов назад, но после такого эмоционального потрясения, какое мне пришлось сегодня испытать, я очень голоден.