Риву Элла не нравился. Он многим не нравился, этот «конунг по железному праву», как сказали бы у нас в Дании. Эллу не любил народ, с которого король драл три шкуры, не любили церковники, у которых он отжал часть земельных угодий, не любили таны, которых король держал в строгости и заставлял постоянно патрулировать побережье в ожидании таких славных ребят, как мы.

При прежнем короле Осберте было лучше, сказал староста.

Тем не менее никто из недовольных не вякал. Включая самого Осберта, который был вынужден уступить трон Элле, ведь у того отличное войско и готовность порвать любого, кто покусится на его власть. Даже церковников. Эллу не любят, но ему повинуются. Поэтому рив не сомневался в том, что сюда уже спешит местный тан со своей дружиной, в которой тоже хорошие воины и их много.

«Намного больше, чем вас, норманнский господин».

Это были плохие новости.

Но были и хорошие. Вернее, Рагнар счел их таковыми. До рыбачьей деревеньки было примерно полторы мили, пользуясь местными мерами длины.

Деревня – это кров, еда, теплые вещи и прочие бытовые прелести, нужные всем, в особенности раненым.

Но Рагнар счел деревенский сервис недостаточным.

Примерно в четырех милях, если верить пленным, находился отель получше. Замок того самого тана, который, по заверению старосты, спешил сюда, чтобы доделать то, с чем не справился океан.

– Не врет? – уточнил Рагнар, имея в виду заявление старосты о спешащем сюда тане.

Может, и врет. Надеется, что мы испугаемся и уйдем.

Рагнар подошел поближе, заглянул старосте в глаза и ухмыльнулся.

– Твой хозяин ведет воины сюда? – спросил он на корявом английском. И вдруг рявкнул по-нурмански: – Не врать!

От старосты завоняло.

– Спроси его теперь! – велел конунг.

Я спросил. Рив проблеял, что да, не врет.

– Удача с нами! – объявил конунг. – Теперь у нас есть лошади и возы. Узнай, кто сможет довести нас до гарда здешнего ярла.

Староста указал на молодого парня, босого и одетого… ну, примерно как чучело на поле моего арендатора.

Парень прошептал что-то злобное. Не похоже, чтобы его и старосту связывало что-то хорошее.

Тем не менее рив его спас.

– Этого оставить, остальных убить, – распорядился Рагнар. – Грузите телеги, мы идем в гости к здешнему ярлу.

Мысль здравая. Пока местный феодал с дружиной спешат сюда, чтобы продемонстрировать нам английское «гостеприимство», мы наведаемся к нему в гости. Очень надеюсь, что наши пути не пересекутся.

Мы уложили на телеги раненых и кое-что из имущества, Скальгорм накинул петлю на шею проводнику, дал ему вдохновляющий пендель, и мы устремились навстречу судьбе.

Ну как устремились… Вернее было сказать, побрели. Дорога оставляла желать. Под ногами чавкало, телеги вязли так часто, что временами казалось: лучше бы мы всё на руках несли.

Я тоже толкал. И Рагнар. Нас было слишком мало, чтобы кто-то отлынивал. Толкал, тянул, проклинал погоду, чахлых лошадок, всё и всех, включая Рагнара (последнего – мысленно), но толкал проклятые селянские телеги с кривыми колесами.

Но нет худа без добра. Я согрелся. Несмотря на дождь.

Когда надо, викинги двигаются быстро. Существенно быстрее упряжных лошадок. Так что стоило порадоваться, что нас задерживают телеги. Для меня стремительный марш северян – предельная нагрузка. С телегами вышло легче.

Пейзаж, надо отметить, был безрадостный. Унылые поля, ветхие изгороди, хилые деревца. И только когда дорога окончательно превратилась в вонючее болото, впереди наконец показались мокрые черные стены.

Между нами и крепостью – какие-то кривые изгороди, домишки, вид которых нагонял бы тоску и в солнечную погоду, а уж сейчас…

А вот стены крепости, к сожалению, выглядели серьезно.

Более того, черная жижа, которую наш проводник называл дорогой, внезапно уперлась в дорогу настоящую, вымощенную камнем и покрытую грязью не более чем на вершок.

Что ж, я и раньше знал, что римляне строили на века. И что особенно обидно: эта средневековая скоростная трасса шла практически параллельно нашей проселочной.

А еще она, римская, была испещрена следами копыт.

– Сотня всадников выехала, не меньше, – поделился со мной наблюдениями кормчий Орм, который, как и я, тащился в арьергарде.

Хотя нет, это я тащился. Орм – замыкал. Как и положено второму человеку в команде.

Как он определил численность покинувшего крепость отряда, я спрашивать не стал. Может, по концентрации навоза в грязюке?

Телега впереди подпрыгнула на неровности. Кто-то из раненых охнул. Все же несколько веков без обслуживания. Тут даже римская via утратит девственность.

– Сотня – это хорошо, – после паузы добавил Орм.

Логично. Чем меньше народу внутри, тем легче будет взобраться на стены.

Вот ни малейшего желания драться. Организм желает только одного: вытереться насухо, лечь и уснуть. Можно даже без ужина.

Но у Рагнарова кормчего другая логика.

– Много людей, много припасов, много пива.

Мы поравнялись с домишками. Вблизи они смотрелись совсем печально. И сразу становилось понятно: материалом для осады мы здесь не разживемся. Разве что чучел из ржаной соломы наделать для отвлечения внимания.

А вот там может оказаться кое-что интересное. Церковь. Не сказать что выдающееся строение. Тот же сарай, но побольше. С крестом на крыше.

Заметил ее, естественно, не только я. От нашей команды отделилась пара хирдманов. Потрусили к культовому сооружению.

От Рагнара пришла команда: разгрузить две телеги, перенеся раненых на три оставшиеся.

Я решил: сейчас мы разберем транспорт и соорудим несколько лестниц.

Оказался не прав.

Телеги разбирать не стали. На каждую улеглось по четверо вполне здоровых данов, которых обмотали перепачканными в крови тряпками. Кровь взяли у бедолаги-проводника, пережившего своих односельчан совсем ненадолго.

Возничим первой телеги был назначен я.

Вторую принял под управление сам Рагнар.

– Подъедем к воротам, и ты им крикнешь, чтоб открывали. Что у нас раненые.

– Думаешь, они поверят? – усомнился я.

– Надо, чтоб поверили, – с нажимом произнес конунг. – Не хочу потерять кого-то в глупой атаке.

Возразить нечего. Я занял место на передке телеги и потыкал кнутом в круп понурившейся лошадки. Животинка поняла правильно, но сдвинуть телегу смогла только при участии упершихся в задний борт викингов.

Ну, с Богом!

Две телеги поползли по дороге по направлению к крепости. Хирдманы, разделившись на два потока, крались по обочинам дороги вдоль черных изгородей.

Возможно, обитатели хижин их замечали, но поднимать тревогу никто не спешил. Я еще в прошлое мое посещение Англии заметил: здешние смерды не склонны рисковать собственной жизнью ради спасения господ.

Ворота. С виду крепкие. Петли качественные, бронзовые, похоже.

Слева и справа – башенки. Ну как башенки… Скорее навесы от дождя. В каждой – по бойцу. Издали видны шлемы и наконечники копий.

– Эй, там! Открывайте! – заорал я. – Раненых привез!

Появились две головы.

– Чего?

– Раненые, вот чего! – гаркнул я, не поднимая головы, что и понятно: дождь же, а у меня плащ с капюшоном. Оставалось надеяться, что акцент меня не выдаст. – Проклятые норманны высадились, гореть им в аду!

– А господин? – спросили со стены. – Цел?

– Наша взяла. Цел господин. А ты – не будешь, если славные герои умрут под дождем! – Я махнул рукой в сторону разлегшихся на телеге викингов. Один из которых как раз испустил жалобный стон.

– А ты… – начал любопытный, но повелительный голос снизу распорядился:

– Открыть ворота!

И наш диалог, к моему немалому облегчению, прекратился.

Внутри загрохотало, заскрежетало… Створки поползли в стороны.

За ними – с полдюжины англичан. При оружии. И начеку, что неприятно.

Если сейчас меня «опознают», может выйти нехорошо. А если еще вспомнить, что у ребят на стенах наверняка имеются луки…

Ну да акул бояться – в море не купаться.

Я стимулировал лошадку, та поднатужилась… Впустую. Колеса опять увязли. Рагнар неуклюже, безупречно отыгрывая немощного, слез с телеги, сутулясь заковылял к нашему возу, уперся плечом…

Безрезультатно.

И тут рослый англичанин с мечом на поясе совершил ошибку.

– Помогите, бестолочи! – скомандовал он остальным.

И бойцы, прислонив копья (!) к стене, кинулись выпихивать из грязи телегу с ранеными «соратниками».

И умерли.

Троих положил Рагнар, остальных – внезапно «вылечившиеся» раненые. А я метнулся в ворота и прикончил «офицера», потратив на него больше времени, чем рассчитывал, потому что англичанин оказался неплохим бойцом.

Но это было уже неважно. Человек пять викингов ворвались в ворота следом за мной, расхватали брошенные у стены копья и «зачистили» стену.

Четверть часа – и оплот местного феодала стал нашим.

Глава четвертая. Легкая победа и скверные новости

Вопреки моим ожиданиям, после захвата крепости традиционного для викингов победного разгула не последовало. Рагнар в очередной раз показал, насколько он крут. Первым делом была прекращена паника среди местного населения. С моей помощью Рагнар доходчиво объяснил гражданам и негражданам королевства Нортумбрия, что только беспрекословное подчинение и исключительное трудолюбие спасут их от кровавой кончины. Учитывая репутацию викингов, конунгу даже не понадобилась наглядная демонстрация. Все работоспособное население крепости, а также не успевшие удрать жители селения засуетились, как обитатели поврежденного медведем муравейника. Привлечены были даже служители церкви. Этим поручили наших раненых. В качестве бонуса церковникам пообещали не разорять и не жечь местный храм. Было бы что разорять. У меня дома, на Сёлунде, конюшня выглядит солиднее.

А я, механически переводя приказы Рагнара этим перепуганным до колик людям, думал, что мне уже наплевать, что с ними будет. Убьют их или пощадят. Может, это из-за того, что у них у всех, мужчин и женщин, свободных и рабов, совершенно одинаковые овечьи глаза? Или потому, что я сам наконец-то превратился в викинга и мой мир теперь поделен на своих и чужих, и чужие для меня уже не совсем люди. Они или говорящий скот, или враги…

Такая у меня возникла проблема. Как ее решать и надо ли ее решать, я не знал.

А вот Рагнар точно знал, как решать проблемы.

Трудились все. Пленные перепуганные англичане, двужильные даны. Была уже почти полночь, когда Рагнар великодушно отправил отдыхать всех, кроме дозорных.

Мне повезло. В распорядок несения караулов меня не включили, так что проспал я минимум до третьих петухов и проснулся от хриплого рыка боевого рога.

Подорвался и, схватив Вдоводел, кинулся к окошку…

Нет, это не враги. Просто побудка.

Тем не менее кольчугу я надел раньше, чем умылся.

Столы с немудреным завтраком поставили во дворе местного «замка», если таковым можно назвать деревянный донжон, в одной из келеек которого я провел ночь.

Завтрак изысканностью не отличался, и умяли мы его со скоростью проголодавшейся волчьей стаи, потому что разведчики уже донесли: к нам движется вражеское войско немалой численности.

Что ж, прекрасное начало дня. Нет ничего лучше, чем прикончить пяток врагов сразу после завтрака.

Так сказал конунг, и братва поддержала его дружным ревом.

Мы были готовы. К обороне.

Радость ушла, когда на подсохшей за ночь древнеримской дороге показался враг. Тот самый тан, чью резиденцию мы оккупировали.

Обороняться нам не светило. Как только Рагнар увидел, какую именно добычу захватили англичане, он вмиг забыл об обороне.

Потому что главной добычей англичан стали наши товарищи.

Воинов в походной колонне тана – за две сотни. Нас – в разы меньше.

Но разве это остановит великого Рагнара?

Ворота крепости распахнулись и…

Безусловно, свою роль сыграла и внезапность. Тан уж точно не ждал, что выскочившие из ворот его собственной крепости люди окажутся викингами.

Но главным фактором было то, что мы – люди Севера.