Управлять ими я не умела, поэтому мое осторожное желание «немножко пошевелить» обернулось случайно таким мощным взмахом крыльев, что длинные волосы Калипсо взметнулись вверх от резкого порыва воздуха, а черный ворон возмущенно каркнул и перелетел подальше, усевшись на руку Эрика.

– Так вот почему у тебя во время приступов так сильно болели спина, руки, ноги… – произнес Калипсо, продолжая изучающе поглаживать мои крылья. – Потому что они подвергались большим изменениям, потому что в тебе зрела энергия, которая никак не могла найти выход наружу… И вот почему нам не удавалось создать тебе энергетические крылья – потому что они у тебя и так уже были, только свои, не энергетические… Ждали своего часа до поры до времени. Твоей телесности не хватало демонической структуры тела, чтобы дать крыльям безопасно прорезаться, нужна была помощь извне… Ну и неудивительно теперь, почему твоя магия так агрессивно вела себя по отношению к тебе же самой: магия фурии вообще является очень агрессивной и разрушительной по своей сути.

– А голова почему тогда во время приступов болела? – спросила я, ощупывая при этом голову, которая, между прочим, продолжала побаливать. – Хотя, стоп… Погодите… Это что?..

При ощупывании я обнаружила, э-э-э, некие посторонние предметы на голове – очень твердые, ребристые и, кажется, очень длинные…

– У меня что… рога?!! – в ужасе воскликнула я, двумя руками схватившись за «твердые штуки» на голове. – Они не только на моем теневом двойнике, но и у меня самой?!! У меня – и рога?!!!

– Это не я их тебе наставил, честное слово, – с невозмутимым выражением лица произнес Калипсо.

Агата не выдержала и нервно расхохоталась, Эрик тоже не удержался и прыснул от смеха. А я всё-таки подскочила к висящему на стене зеркалу, чтобы вволю полюбоваться новой собой, так сказать.

Первое, что мне бросилось в глаза, – это не рога (хотя те впечатляли, конечно), а именно что глаза. Белки стали сплошь черные, а радужка – яркой красной. На фоне этих глаз даже моя черная кожа выглядела не такой впечатляющей, ну, лично для меня.

За моей спиной виднелись два огромных чёрных кожистых крыла, которыми мне еще предстояло как-то научиться управлять. Ощущались они… странно. Очень странно. Любое прикосновение к ним ощущалось прикосновением к спине, крылья чувствительно реагировали на любое колебание воздуха.

Ну и всю эту великолепную картину дополняли рога, да. Два длиннющих витых рога, тоже черных. Единственное, что осталось без изменений – это мои длинные черные волосы. Вообще, если подумать, то на мне в таком вот виде не было ни единого светлого пятнышка, вся, с головы до ног, – одна сплошная чернота. Подумалось, что в таком виде даже чарами маскировки пользоваться не нужно, меня и так никто в ночной черноте не увидит.

– Жесть какая, – с чувством произнесла я. – Если вдруг увижу такое свое отражение в зеркале ночью, то вряд ли останусь в здравом рассудке… А, ну это при условии, что я еще смогу себя ночью разглядеть, да. Боги, ну рога-то мне зачем?!

– Рога фуриям нужны для лучшей концентрации энергии во время формирования молний, – тут же пояснил Калипсо, подойдя ко мне со спины и продолжая с жадным интересом изучать меня. – Дело в том, что фурии могут взлетать очень высоко и летать способны при любой погоде. То есть если мне, например, во время грозы взлетать слишком высоко будет опасно для жизни, то фуриям будет в самый раз. Фурии могут даже в грозовом облаке летать и скрываться там от всяких хищных тварей. И вот эти рога притягивают к себе молнии, концентрируют электрическую энергию. Фурии способны использовать это как дополнительное оружие в бою.

– И ты считаешь, что это мое умение прятаться в тучке поможет нам побороть нашего врага? – скептично произнесла я. – Знаешь, Кэл, гложут меня некоторые сомнения по этому поводу… Маг, способный насылать столь разрушительные энергетические смерчи на Форланд, какой-то тучки и вылетающей оттуда рогатой пташки в лице меня не испугается. Или ты хочешь подослать меня к этому магу в ночи в надежде, что он окочурится от страха на месте? А что, отличная идея. Думаю, она может сработать.

Калипсо хохотнул.

– Нет, дело не в этом.

– А в чем же?

– Видишь ли… – медленно протянул Калипсо. – У фурий есть еще одно уникальное умение, которого больше ни у кого нет. И именно это уникальное умение и поможет нам в решающем сражении с нашим врагом, когда до этого сражения дойдет дело.

– О каком умении идет речь?

– Потом расскажу, – сказал Калипсо, как-то резко перестав улыбаться. – Помнишь мои слова? Я буду рассказывать тебе информацию порционно, поэтапно, чтобы ты успевала ее переварить, чтобы ты успела подготовить под нее почву. О том, чем ты сможешь помочь в сражении с нашим врагом, я расскажу тебе позже. Для начала тебе нужно вообще понимать, кто наш враг. А пока что тебе необходимо привыкнуть к своей новой боевой форме и научиться работать с тем, что есть в арсенале фурий.

Я тяжело вздохнула, но допрашивать Калипсо не стала. Слишком хорошо его знала и понимала, что это бесполезно, он расскажет только то, что считает нужным, и когда считает нужным.

– А это что? – спросила я, с опаской глядя на свои руки.

Очертания моего тела как будто бы размазывались в воздухе черными всполохами, и эти всполохи поднимались от меня вверх черной дымкой. Если бы я не чувствовала себя прекрасно, то подумала бы, что я так телесность теряю, так как внешне картинка была похожа. Но нет, чувствовала я себя отлично, так что это явно было что-то другое. Да и дымка эта как будто тянулась в одну точку пространства передо мной.

– Так как в тебе было огромное количество лишней темной энергии, то она просто обязана вылиться в илу́на – в твой персональный энергетический накопитель излишек темной магии, – пояснил Калипсо. – Сейчас мы как раз наблюдаем выход из тебя излишек магии.

– Ах да, точно, – вспомнила я, что уже видела такой темный «дым», идущий от Калипсо во время аналогичного ритуала.

Вот только от Калипсо исходило совсем немного таких черных всполохов, а от меня как будто густо валил черный дым, это меня и сбило с толку. С учетом моего полностью черного обличия выглядела я как уголек, от которого валит черный дым. Красотка, говорю же.

– Значит, у меня будет свой фамильяр, да? Как и у всех твоих, хм, подопечных?

– Далеко не у всех образуется такой необычный фамильяр, – сказал Калипсо. – Не у всех есть такие излишки магии, которые нуждаются в отдельной теневой сущности фамильяра-проводника. Среди фортеминов в нашей теневой компании примерно у половины есть подобные илуны на данный момент, и еще несколько – у инквизиторов, но это единичные случаи прям. Это, кстати, не значит, что илун у них когда-нибудь потом не появится, просто прямо сейчас их магия в таком помощнике не нуждается. Но тебе, конечно, илун совершенно точно необходим, причем на регулярной основе. Вон сколько излишек из тебя выходит… Ни у кого столько не видел…

– Интересно, каким будет мой илун? – я почему-то немного волновалась перед встречей со своим фамильяром.

Он будет такой же вредный, как ворон Калипсо? Или совершенно другой по характеру? А в обличии какого зверька он предстанет передо мной в этом мире?

– Сейчас узнаем, – произнес Калипсо, тоже с любопытством поглядывая на стремительно увеличивающуюся черную точку передо мной.

Алохар вновь вернулся на плечо своего хозяина, чтобы занять удобную наблюдательную позицию, и забавно склонил голову на бок, уставившись одним алым глазом на формирующийся сгусток теневой энергии.

Дымные всполохи магии продолжали стягиваться в одну точку в пространстве, и в какой-то момент они перестали из меня выходить. А темная точка передо мной на миг вспыхнула молнией, а потом на ее месте осталось только черное существо.

– Ах, ну да, конечно же, – широко заулыбался Калипсо, глядя на зависшего в воздухе илуна. – Сова… Я мог бы и сам догадаться.

Ну, сова – это он громко сказал. На самом деле это был скорее крошечный совенок – совсем малыш, размером, наверное в половину моей ладошки, или даже еще меньше. Причем у него (нее?) были настолько огромные глаза, что, казалось, будто совенок состоит из одних глаз да перьев с клювом.

Совенок завис на мгновенье в воздухе, огляделся. Плюхнулся на мою вытянутую ладошку, уставился на меня своими огромными глазищами и жалобно так пропищал:

– Хочу́й спать. Спать хочу́й. И ко́фий хочу́й.

Я заулыбалась и осторожно погладила птицу по спинке. Совенок был такой крошечный, что я, честно говоря, боялась сделать ему больно или ненароком причинить какой-то вред, если его вообще возможно причинить илунам.

Он был очень теплый, приятный наощупь. Совсем крошечный илун вроде бы, но черной магией от него фонило так, будто в ладошке я сейчас держала кусочек, вылетевший из самой Преисподней.

– Как тебя зовут, малыш? – спросила я.

– Эльгран, – коротко пропищала птица.

Алохар на плече своего хозяина раскаркался так, будто он сейчас захлебывался хохотом.

– Хм, забавное имя, конечно, – усмехнулся Калипсо.

– А что оно означает? – поинтересовалась я, так как мне имя ни о чем не сказало.

– «Большой, огромный» на языке Древних. С учетом его крошечного размера это звучит забавно.

– Кар-р-р!.. – продолжал захлебываться каркающим смехом Алохар.

– Зря хохочешь, Любимый, – Калипсо щелкнул пальцем по клюву ворона. – Мы пока что понятия не имеем, что умеет этот малыш. Илуну необходимо время для того, чтобы войти в свое стабильное состояние и начать проявлять себя. Вполне может оказаться, что Эльгран нас еще удивит.

Ворон недовольно нахохлился, но умолк и лишь продолжал молча наблюдать за Эльграном.

Совенок выглядел ужасно сонным. Глазками он хлопал так, будто у него веки налились свинцом, и глаза невозможно было больше держать открытыми.

– Хочуй ко́фий, – вновь пропищал совенок. – Кофий хочуй!

– Что ты хочешь? – не поняла я.

Илун вдруг резко сорвался с моей ладошки и молнией полетел к Эрику.

Молнией – это я вот сейчас даже не утрирую, потому что скорость полета у Эльграна была колоссальная, а еще при полете илун оставил в воздухе короткий энергетический след, похожий на разряд молнии.

В общем, с такой вот молниеносной скоростью совенок подлетел к Эрику и спикировал прямиком в его стаканчик с кофе. Плюхнулся с таким плеском, что несколько капель кофе попали на идеально чистую белоснежную мантию Эрика. Но тот даже не обратил на это безобразие никакого внимания, потому что был огорошен произошедшим.

– Не, ну нормально вообще? – проворчал Эрик, ошалело наблюдая за бултыхающимся в его стаканчике с кофе крошечном совенке.

Тот даже не глянул на Эрика и с головой окунулся в кофе, какое-то время из стаканчика торчали лишь маленькие черные лапки совенка, которыми тот забавно баландал в воздухе. Потом совенок вынырнул из стаканчика и блаженно так пропищал:

– Ко-о-офи-и-ий!.. Вкусный кофий! Любить кофий!

А, так это илун про кофе речь вел?

Я с улыбкой покачала головой, осознавая нелепость всей ситуации и глядя на братишку.

О-о-о, надо было видеть в этот момент выражение лица Эрика! Он всегда был сдержанным и скупым на эмоции, но сейчас его аж перекосило при виде совенка, бултыхающегося в его стаканчике с кофе. Кажется, такого развития событий с наглым покушением на свой неприкосновенный напиток наш местный господин Пророк никак не ожидал.

Калипсо тоже не сдержался от смеха, Агата так и вовсе покатывалась со смеху.

– Какая очаровательная малышка, – сквозь смех произнес Калипсо. – Она мне уже нравится!.. Или – он? Ай, неважно, я все равно в восторге.

– А тебе, я гляжу, вообще нравятся все, кто портит мне кофе, да? – с прищуром спросил Эрик, недобро зыркнув на Калипсо. – То своего фамильяра подсылаешь ко мне, чтобы он подкинул мне в стаканчик какую-нибудь гадость, то вот теперь – это! Вы там сговорились, что ли?!