– И, вероятно, Медуза тоже есть? – насмешливо и очень тихо фыркнула я, на что получила острый взгляд от Поликсены и утвердительный кивок через секунду.

Ну и дела! Только живых мифических существ мне и не хватало!

Дальше водные процедуры проходили в полной тишине, девочки работали над моим телом: втирали какое-то масло, пахнущее чем-то цветочным, и расчёсывали волосы костяным гребнем. Первое время меня всё это сильно напрягало, но ко всему быстро привыкаешь и я расслабилась, получая непривычное ранее удовольствие от процедуры.

Крики, донёсшиеся из общей купальни с большим бассейном, где я старалась плавать до принятия горячей ванны, чтобы хоть так вернуть телу физическую силу, вырвали меня из неги и я, резко сев на широкой лавке, уставилась на закрытую дверь.

Недолго думая, соскочила с лежанки и бросилась к выходу.

Оказавшись перед бассейном, сразу же заметила толпившихся и гомонящих наложниц, растолкав парочку, уставилась на молодую служанку, лежавшую ничком, и лужица крови растекалась из-под её затылка.

– Ты убила её, Ирида! – воскликнула Елена, одна из старших наложниц.

– Пфе! – повела тонкими плечиками красавица, – она посмела принести мне слишком разбавленное вино! Я всего лишь толкнула её в наказание! Я не виновата, что она такая неуклюжая, поскользнулась на ровном месте и ударилась об угол бассейна.

Я слушала их краем уха, сама же уже сидела рядом с девчушкой и проверяла реакцию зрачков на свет, пульс и общее состояние.

– Эй! Как тебя там? Отойди от усопшей…

Оглянувшись на говорившую, оказавшуюся Иридой, я так на неё посмотрела, что она, кажется, прикусила язык от неожиданности. Ну и поделом.

– Она живая! Ну-ка, вы обе, – ткнула пальцем в ближайших, – быстро перенесите её на лежак! И не трясите! Ирина! – заметила я мелькнувшую за спинами наложниц рабыню, – сухие чистые тряпки, иглу и тонкие нити! Быстро! – рявкнула я так, что все, кто стоял поблизости, синхронно вздрогнули.

Глава 11

Я стояла на коленях около низкой кушетки, на которую положили девушку.

Осмотр показал, что у неё черепно-мозговая травма. Рана была глубокой и всё ещё кровоточила. Мне принесли всё перечисленное, хотя и не должны были этого делать: здесь мой статус чуть выше простой рабыни и ниже всех остальных. Но, видать, уверенность, прозвучавшая в моём голосе и никуда не пропавшая привычка приказывать сделали своё дело – всё запрошенное мигом было предоставлено.

Женщины столпились вокруг меня плотным кольцом и замерли, как сурикаты, не сводя с меня и раненой девочки больших, полных немого удивления глаз.

А я, постаравшись выкинуть их всех из головы, задумалась, прижав чистое белое полотенце к ране чуть правее затылка.

Итак, что мы имеем? Сильный удар об каменный угол бассейна мог натворить непоправимых дел. А у меня нет ни одного инструмента, могущего помочь выяснить насколько сильно повреждён череп и задеты ли ткани мозга. Если бы мне предложили выбор: стать свободной или заиметь работающую, но допотопную рентгеновскую установку, то я бы выбрала второе. Человеческая жизнь бесценна.

Черепно-мозговая травма, сотрясение мозга средней или тяжелой степени, возможно, кровоизлияние в мозг.

Вздохнув обречённо, мысленно покачала головой и осторожно убрала полотенце, кровь немного приостановилась. Подушечками пальцев аккуратно прощупала область вокруг раны.

"Ну же, девочка, пусть всё у тебя будет благополучно! В жизни должна быть справедливость и раз я здесь, то это что-нибудь да значит? – мысленно воззвала я к неизвестно каким силам, – ты должна жить!"

Я посмотрела на безмятежный профиль совсем ещё молодой девчушки, скорее даже подростка, ей от силы было лет пятнадцать, может чуть больше. Тонкая вся, как тростинка, ключицы выпирают так сильно, что, кажется, вот-вот и порвут тонкую кожу. Отогнав ненужные мысли, сосредоточилась на ране и на возможных вариантах решения данной проблемы.

Не знаю, в какой момент это произошло, но вдруг моё зрение расплылось и от неожиданности я едва не упала на пострадавшую. Удержалась неведомо как и ошарашенно проморгалась. Но картинка не уходила.

Пальцы мои буквально прилипли к затылку девушки, и я неизвестно откуда точно поняла, что нужно делать.

Перед моими глазами чётко обозначилось состояние её черепа: перелом основания черепа кровоизлияние в субарахноидальное пространство.

Отверстие нужно делать, мелькнула в голове паническая мысль, но ведь сейчас я могу помочь по-другому? Да, могу и, собравшись с духом, сосредоточилась на лечении (все мысли по поводу проснувшихся сверхъестественных способностей отодвинула на потом – останусь одна, вот тогда и буду удивляться всему произошедшему, а сейчас не время и не место, это шанс спасти жизнь и его нельзя упустить – каждая секунда на счету): медленно выгоняем кровь из субарахноидального пространства, ведём её к открытой ране и выводим. Медленно сращиваю трещины на костях черепа; и только взялась было за открытую рану, как меня выкинуло из непонятного состояния (в котором я знала, что нужно делать и как вести себя с травмой без использования привычных хирургических инструментов), в привычное – никакого рентгеновского зрения и магических всполохов на кончиках пальцах больше не было.

Я сидела с потерянным видом, не понимая, что это такое было?!

– Что здесь происходит?! – раздался грозный окрик и наложницы шарахнулись кто куда, безмолвно разбегаясь в разные стороны, тем самым открывая проход гиатросу Иринеосу.

Тот, поджав брезгливо губы, прошёл мимо них и остановился, нависнув надо мной. На обнажённых женщин лекарь не обратил ни малейшего внимания, оставшись собранным и совершенно равнодушным.

– Что здесь? – старик вцепился полным любопытства взглядом в раненую рабыню, а после посмотрел и на меня, – а, это ты.

– Добрый день, гиатрос Иринеос, – вежливо улыбнулась я, подтянув чуть сползшую простыню повыше, на что целитель едва слышно хмыкнул, – девушку толкнули, она сильно стукнулась головой об каменный угол. Получила черепно-мозговую травму с рассечением кожных покровов. Кровь я остановила, осталось наложить швы на порез и молиться, чтобы девочка выжила.

– Хмм, – нахмурил он кустистые брови, – я обычно не помогаю рабам. Но… хмм… любопытно, однако, – гиатрос подобрал длинные полы белоснежной туники и присел около раненой.

Я внимательно следила за каждым его действием и поэтому не пропустила как он чуть расфокусировал взгляд своих практически выцветших голубых глаз. Зрачки расширились от удивления и Иринеосс мгновенно приложил руку к ране.

– Ты что-то делала? – тихо спросил он меня, и я покачала головой, боясь признаться, мне отчего-то показалось, что сейчас нужно промолчать.

– У неё ничего нет, – вынес вердикт целитель, – никаких повреждений, кроме вот этой раны на коже. Я ещё не получил третью ступень и залечить её руками не могу. Но хотелось бы посмотреть, как это сделаешь ты, что ты там сказала? Наложить швы? Приступай! – повелительно махнул мне рукой этот в высшей степени странный старик и сел на стоящий неподалёку стул. При этом он не сводил с меня острого, даже колючего взгляда холодных умных глаз.

Я чуть помедитировала, и привычно распорядилась, выцепив взглядом Ирину и Поликсену:

– Иголку и нитки принесли? Острый нож? Вино?

– Да, госпожа, всё здесь, – закивала Ирина, подходя ближе и, прежде чем вручить мне поднос, ловко поклонилась гиатросу Иринеосу, выказывая нешуточное почтение старику и его статусу.

Поднос поставили на пол, рядом со мной, я быстро вылила вино из маленького кувшинчика в небольшую продолговатую глиняную чашу и положила туда иголку с ниткой и небольшой с широковатым лезвием нож, благо хоть без ржавчины. И замерла в неподвижности, выжидая определённое время. А мысли крутились вокруг невероятного исцеления юной девушки.

Которая всё ещё не пришла в себя. Но цвет лица и мерное дыхание говорили о том, что она просто глубоко спит.

– Я погрузил рабыню в целебный сон, – вдруг произнёс целитель, да так, словно оказал той невероятную честь подобным поступком, – ушей рану, после её перенесут в комнату для рабов и там она очнётся.

Кивнула, потому что говорить не хотелось, во рту образовалась пустыня: пить хотелось с каждой секундой всё сильнее, но я держалась, стараясь не подавать вида, что мне немного не по себе.

Вынула нож и с особой осторожностью убрала волосы вокруг раны. Затем настал черёд иглы: повертела её в руках и осторожно согнула, стараясь сделать её чуть полукруглой, старик всё это время внимательно следил за каждым моим действием и то, что я сделала естественно не осталось незамеченным: тот сразу же подался вперёд и чуть нахмурил брови.

Атравматической иглы у меня не было, поэтому я импровизировала – деваться всё равно некуда, посему постараемся хотя бы немного упростить себе работу. Далее вдела достаточно крепкую и одновременно тонкую нить в ушко и приступила к работе. Узловой шов накладывается довольно просто: с одной стороны вкалываем иглу, с другой вынимаем, ведём иглу по соответствующему радиусу, делаем узел: один, второй и третий, и обрезаем (для этого я использовала неудобный нож, благо острый, но выбирать не приходилось – работаем с тем, что есть).

Казалось бы, привычная работа, но сейчас она заняла у меня достаточно много времени: руки были непривычны, да и инструменты "радовали" своим неудобством.

Гиатрос Иринеос к концу уже сидел рядом со мной: вытягивать шею ему не понравилось. Дождавшись, когда я отложу иголку и ножик на поднос, поймал мой взгляд и со странной интонацией произнёс:

– Это интересно, – помолчал и вдруг огорошил, – завтра вечером наш благословенный этнарх Менедем вызовет тебя к себе. Исполняй всё, что он скажет, – заметив на моём лице неприязненное выражение, которое я не смогла удержать, веско добавил, – я обещал тебе больше времени, но этнарх не желает ждать столь долго. Он хочет новую наложницу. Поэтому будь готова и постарайся ему понравиться. Это очень важно, – тихо добавил он и медленно встал. – Унесите рабыню, – крикнул лекарь и не успела я глазом моргнуть, как к нам подошли две высокие женщины, и, легко подняв кушетку, на которой лежала девочка, направились к выходу.

Гиатрос Иринеос бросил на меня ещё один задумчивый взгляд и отправился следом.

Я же с тихим стоном попыталась встать, но ноги затекли и лежать бы мне в некрасивой позе на полу, если бы не помощь Ирины и Поликсены. Обе женщины успели меня подхватить и помогли добраться до стула, на котором не так давно восседал старик-лекарь.

И пусть и раньше девушки неплохо ко мне относились, но сейчас в их взглядах и поведении, что-то неуловимо изменилось. Ой, что-то точно будет.

***

Интерлюдия

Гиатрос Иринеос

Эта девчонка Аглая оказалась весьма сведуща в лекарском искусстве. Сегодня Иринеос на деле убедился, что её кто-то обучал и обучал как-то иначе.

Он сшивал раны по-другому, и тот способ, которым воспользовалась новая наложница этнарха, ему весьма приглянулся. Нужно попытаться убедить правителя не трогать её. Есть в девчонке нечто, от чего у самого лекаря волосы на руках становились дыбом.

Нужно время и приблизить её к себе. А для этого необходимо обоснование, так просто даже ему, великому целителю никто не подарит столь красивую иноземку.

Глава 12

Лёжа у себя на кушетке, думала обо всём произошедшем, а чтобы не встречаться со странными взглядами наложниц, явно пытавшихся сделать во мне множество прорех, повернулась к стене, с головой накрывшись тонким пледом.

Итак, я исцелила рану девушки буквально наложением рук. А если вспомнить о том, что мне сказала Ирина, то это, как минимум, высший доро лечить прикосновением – дар местных Богов за выдающиеся достижения. Которых в этом мире у меня нет. Не успела ещё.