На самом деле дедушка любил своих «врагов». Он сыпал им в кормушки самые разные лакомства, вешал сальце, делал шарики из смальца с зернышками и с огромной радостью приветствовал на пороге своего сада. Военный бинокль прадедушки всегда был у него в состоянии боевой готовности, как и ноутбук с табличкой в «Экселе», куда он записывал результаты наблюдений: вид птицы, пол, дату, час посещения сада, а также разнообразные замечания типа: «Щегол воротит клюв от проса», «Дубонос жрет как свинья» или «У сойки бандитские манеры». Данные из «Экселя» он потом переносил на графики и схемы, которые складывались в разнообразные гипотезы, а те требовали, конечно же, последующих исследований в целях проведения эмпирической верификации. Эта научная деятельность была у нас дома темой для добродушных шуток, на самом деле все радовались, что, уйдя на пенсию, дедушка нашел занятие, заполнившее зияющую дыру от расставания с любимой лабораторией. В последнее время он был увлечен разработкой, как он это называл, «ловушки безопасности» для некоторых видов птиц.

Все началось с того, что в одну особенно ветреную ночь кормушка сорвалась с дерева. Но она упала настолько удачно, что не только не сломалась, но даже не растеряла ценного содержимого. Встав утром, дедушка, вместо того чтобы повесить кормушку на место, решил понаблюдать, будут ли наземную столовую посещать так же охотно, как и воздушную. Оказалось, нет. Птицам явно было неинтересно есть прямо с земли. А может, и интересно, но по каким-то причинам они считали это небезопасным. И дедушка сформулировал гипотезу, что дело в страхе перед Пипеткой, толстой кошкой, любимицей бабушки Мирки. Он повесил кормушку прямо над землей на длинном шнурке, второй конец которого привязал к ветке. Каждый день он перекидывал кормушку на шнурке через ветку таким образом, что шнур наматывался и немного поднимался над землей. В результате птичья столовая каждый день поднималась выше на несколько сантиметров, пока наконец однажды птицы не начали снова в нее прилетать. Достаточно было измерить высоту, на которой теперь висела кормушка, чтобы определить минимальную ловушку чувства безопасности крылатых гостей. Однако дедушка все еще не был доволен. Он хотел определить, одинакова ли эта высота для разных видов птиц. Поэтому он продолжал наматывать шнурок и внимательно наблюдал, в какой момент вернутся чижики, в какой щеглы, а в какой снегири.

– Метр пятьдесят, – сообщил дедушка, отрывая бинокль от глаз.

– Что «метр пятьдесят»? – спросил я.

– Ловушка безопасности для зеленушек.

– Ага! – серьезно сказал я. – И что? Теперь ты все знаешь?

– Ты шутишь? – фыркнул он. – Никогда нельзя знать все. На самом деле, чем больше ты знаешь, тем больше понимаешь, как много не знаешь.

Я заметил, что это звучит довольно грустно, на что дедушка возразил:

– Наоборот. Это восхитительно. Ты открываешь двери, за ними следующие, и следующие, и потом еще парочка.

– И что еще ты хочешь исследовать? – спросил я без энтузиазма.

Это была ошибка. У дедушки загорелись глаза, а я вспомнил: двадцать сорок пять, «Реал» – «Арсенал».

– Сейчас расскажу, – начал он. – Пока мы знаем, какую высоту кормушки зеленушка считает достаточной, чтобы не бояться нападения Пипетки. Но Пипетка уже старая, толстая и не очень ловкая. Если бы вместо нее в округе появился более активный кот, изменилась бы эта ловушка? Иначе говоря, птицы считают всех котов в одинаковой степени опасными и у них одна и та же стратегия безопасности в отношении всего вражеского вида или, может, они оценивают возможности каждого кота по отдельности и в каждом случае разрабатывают отдельную стратегию? Понимаешь?

– Ммм… – промычал я и решил воспользоваться случаем, чтобы изящно перейти к цели своего визита. – Кстати, про лишний вес, – начал я. – Как ты считаешь, таблетки для похудения – это хорошая идея?

Кажется, я переоценил изящность перехода, потому что дедушка подозрительно посмотрел на меня.

– А что? – спросил он. – Ты считаешь, что я слишком толстый, или хочешь дать их Пипетке?

Я почувствовал себя так, будто меня поймали на поедании варенья пальцем из банки, но сохранил невозмутимое лицо и заверил, что проблема эта интересует меня исключительно теоретически. Уж кто кто, а вот дедушка как раз должен понять необходимость теоретической проработки проблем. Кажется, он действительно понял и к тому же оценил, потому что посмотрел на меня серьезно и сказал сесть рядом.

– Спрашиваешь, хорошая ли идея – таблетки для похудения?

Я покивал.

– Ну знаешь, внук…

В том-то и дело, что я не знал, а знать хотел. Не то чтобы я, подобно Яцеку, считал, что, давая господину Икс листовку на улице, я беру ответственность за ее содержимое, за то, что господин Икс с ней сделает и что она сделает с господином Икс. В противном случае я бы никому не смог вручить рекламу «лучшего кебаба в городе», не попробовав предварительно все остальные. Каждый понимает, что «лучший кебаб в городе» должен быть как минимум кебабом, а вот будет ли он лучшим – это элемент игры, в которую играет с нами продавец-искуситель. Мир стоял бы на одном месте, если бы каждый все понимал так дословно, как Святоша. Однако было бы приятнее, если бы «Слимомикс» действительно способствовал похудению и при этом не убивал невинных подростков. Поэтому я с нетерпением ждал продолжения.

– По-моему, может быть по-разному, – закончил дедушка.

Я мысленно застонал, хотя этого можно было ожидать. Для дедушки все всегда от чего-нибудь зависит. У всего есть контексты, аспекты и перспективы. Какой-то кошмар, а не нормальная жизнь.

– Как именно «по-разному»? – недовольно пробурчал я.

– Зависит от многих вещей, – объяснил дедушка. – Во-первых, от того, зачем человек худеет.

– Ну как зачем? – фыркнул я. – Чтобы лучше выглядеть.

– Вот видишь, – дедушка чувствовал себя в своей стихии. – Ты говоришь, лучше выглядеть. А откуда известно, как именно лучше? Одним лучше одно, другим другое. Кроме того, со временем вкусы меняются. В разных частях мира ценятся разные вещи. Может, иногда лучше кому-то сказать «тебе так хорошо в твоем теле», чем «вот тебе таблетка, и сделай что-нибудь с собой».

– Но ведь жир – это нездорóво, – заметил я.

– Это правда, – дедушка стал посерьезнел. – Лишний вес мало кому идет на пользу. Но обычно достаточно просто оторваться от кресла. Зачем сразу что-то принимать? О, посмотри вот на Чипса, – стуча лапами по полу, в комнату забрел их десятилетний пес породы легавая. – Две прогулки в день, и даже бабушка не в состоянии его раскормить.

– То есть таблетки бесполезны? – я попытался подвести разговор к завершающей стадии, поглаживая Чипса по красивой коричневой шерсти.

– Ну… зависит.

– Боже, дедушка! – застонал я. – А ты не можешь просто сказать: да или нет?

Чипс, кажется, не хотел участвовать в беседе, потому что тихонько фыркнул и побрел в более интересные места.

– Иногда нельзя сказать вот так просто, – защищался дедушка. – Правда же зависит. От того, что в них, от того, кто их принимает, от того, что он делает помимо приема таблеток.

– Ну, например, так, – невинно сказал я, вытягивая из кармана листовку. Ту самую, которую несколько дней назад выкинула рыжеволосая девочка и которую я спас и непонятно зачем сохранил на память в кармане. – Это мне дали на улице, и я забыл выкинуть, – сразу добавил я на всякий случай.

Дедушка опустил на нос очки, которые на время наблюдения в бинокль закреплял на белых волосах, и пробежал листовку глазами.

– «Слимомикс», – прочитал он. – На первый взгляд в составе ничего такого. Немного травок, и все.

– То есть он не работает?

– Зависит. У некоторых он может ускорить обмен веществ и немного снизить аппетит.

– То есть стоит принимать?

– Зависит. Если ты в дополнение будешь двигаться и правильно питаться, то он может немного помочь. Но если решишь, что таблетка решит все проблемы, и пренебрежешь всем остальным, то ничего не выйдет.

– А он может навредить? – я попытался зайти с другой стороны.

– Если из-за него ты забросишь активность и правильное питание, то таким образом может.

– Нет, я о том, может ли он вызвать какие-то заболевания? – уточнил я.

– Ну, знаешь, – дедушка скептически поморщился. – Я в составе ничего опасного не вижу, но никогда не знаешь, сколько человек может этого принять, пьет ли он другие препараты, чем болеет, какие у него склонности. На наше здоровье одновременно влияет много факторов, иногда достаточно одному из них немного измениться, и равновесие нарушится.

– Но это само по себе не опасно? – спросил я, чтобы в конце концов получить хоть какую-то пользу от всех этих рассуждений.

Дедушка покачал головой, что предвещало очередные рассуждения, поэтому я поскорее добавил:

– От него же не умирают?

– Ну… умирают вряд ли, – вздохнул в конце концов дедушка, который, видимо, был не в состоянии сказать просто «нет».

– То есть такой вот «Слимомикс» не такой уж и плохой, – нажал я.

– Ну знаешь…

– Да, да, знаю, что зависит, – молниеносно отреагировал я. – Но иногда может пригодиться, да?

– Ну… ИНОГДА может, – с трудом выдавил из себя дедушка.

Вечером я пересказал этот разговор Яцеку.

– Мой дедушка утверждает, что «Слимомикс» действительно работает, – сказал я. – И что эта история с девушкой – полная ерунда.

Да, знаю, я немного упростил ситуацию, но это было за пять минут до начала матча, нужно было изложить покороче.

«Реал» выиграл 2:0, а в сочинении я выбрал кузнеца, потому что в списке у меня была только одна книга.

Глава четвертая

– О, сегодня вторник или четверг. Спасибо, что напомнил.

– В смысле?

– Я всегда проверяю, тут ты или нет, если тут, значит, сегодня вторник или четверг.

– Да? Но я тебя с того первого раза больше не видел.

– Ну я немножко пряталась.

– Почему?

– Не хотела мешать. Ты всегда так занят.

– Ну что ты! Я бы дал тебе флаер. Пара лишних грошей для меня.

– Что сегодня раздаешь?

– Суши.

– Они правда такие вкусные, как написано?

– Не знаю. Может, сходим проверим…

Это было бы идеально (ну разве что суши можно было бы заменить чем-нибудь подешевле). Хуже, если бы мне пришлось начинать разговор.

– О, опять ты, – сказал бы я спокойно, если бы однажды она снова взяла у меня листовку.

– Опять? – удивилась бы она. – В смысле опять?

– Ну, как тогда?

– Когда?

– Ну тогда. «Слимомикс». Не помнишь?

Наморщенный лоб, пустой взгляд, пожатие плечами – признаюсь, такой сценарий тоже нельзя исключать.

Тем временем закончился февраль, потом пролетел март, а среди тысячи лиц, которые за это время промелькнули мимо меня, ни разу не было Рыжей. Не вернулся и грустный мужик, не повторилась атака, мы без особых приключений рекламировали ремонт молний, аварийное вскрытие автомобилей, помощь со взысканием задолженностей и астрологические консультации для бизнеса.

Все еще не было известно, кто выступит тридцатого мая в финале Лиги чемпионов, но после матчей одной восьмой финала стало ясно, что это не будет ни «Аякс», ни «Арсенал», ни «Челси», ни «Динамо Киев». Последняя команда проиграла «Ливерпулю» пять – ноль, и Яцек так возбудился, что три дня ходил по школе с красным шарфом. Не обошлось и без сюрпризов. Первый заключался в том, что после двухматчевого противостояния с ФК «Рома» вылетела «Барселона». Второй – что билеты на финал будут доступны лишь немногочисленным избранным, кому повезет в лотерею.

– Лотерею?! – заорал Ушастый, когда однажды Бартек об этом мимоходом упомянул.

– А ты что думал? – разозлился Бартек. – Все же не поместятся. Нужно как-то выбрать, кому продавать билеты. Ты бы знал, если бы немного погуглил вместо того, чтобы постоянно трепаться о своих галстуках.

Это был классический пример защиты через нападение. Ушастый несколько дней очень активно поддерживал интернет-акцию «Антигалстук». Ее целью было обратить внимание общества на то, как много мы производим и накапливаем вещей, которые ни для чего не нужны. Галстуки – как утверждали антигалстучники – не греют, не защищают, не закрывают. Они – символ пустой траты креативности на производство бесполезных вещей. Чтобы открыть людям глаза, организаторы акции призывали публиковать в своих аккаунтах на «Фейсбуке» идеи использования галстуков. Чехол для удочки, защита кустов от морозов, поводок, скакалка, канат – это лишь самые очевидные способы, предложенные пользователями.