Алекс, не окончив десятый класс, перевелся в областное культпросветучилище. Как его туда взяли – с коком на голове, в узеньких брючках, в ботинках на «манной каше», в модной курточке-«хулиганке»? Скорее всего, по большому блату – как-то, приехав под Новый год, Алекс проговорился про своего дядюшку-начальника…

– Никакая у нас с Алексом не любовь, если ты об этом, – замедлив шаг, улыбнулась Женя. – Мы с ним просто друзья, как и раньше. Да что говорить? Он же у нас теперь ленинградец!

– Это да-а. – Покивав, Катерина вытащила из сумочки зеркальце, посмотрелась…

Женька фыркнула:

– Да хороша, хороша!

– Ах, Женечка… Сама знаешь, сколько девок вокруг Толика вьется!

– Да уж, Анатолий Иванович – мужчина хоть куда!

Анатолий Иванович Резников появился в Озерске недавно, то ли в конце зимы, то ли в самом начале марта. Просто приехал и устроился на работу в Дом пионеров – вести фотокружок и еще на полставки – ночным сторожем. Молодой двадцатишестилетний красавец-брюнет с загадочно-туманным взором сразу же привлек к себе внимание всей девичьей части Озерска.

Еще бы – холостой мужчина, да еще с налетом некоей загадочности и тайны. Какой черт принес его в эти края?

Всегда чисто выбритый, пахнущий дорогим одеколоном, Анатолий Иванович (для друзей и начальства просто Толик), даже приехав в провинцию, одевался изысканно и со вкусом. Кремовый заграничный пиджак, темные зауженные брюки, штиблеты с длинными носами и светлый супермодный свитер-водолазка! Да уж, это вам не доморощенный стиляга Алекс, пополнявший свой гардероб у знакомой портнихи. Здесь сразу же угадывался утонченно-шикарный фирменный стиль…

И что такой человек потерял здесь, в Озерске? Откуда он приехал, зачем, почему? Над этими вопросами сломала голову не одна девчонка… коих новый кружковод отнюдь не чурался, но и головы не терял.

В конце концов через отдел кадров и директора, а кое-что Толик и сам рассказал, выяснилось: Резников приехал из Тарту, что в Эстонии, собственно, не так уж и далеко, почти рядом. Просто сбежал от нелюбимой жены, с которой развелся, но, как оказалось, зря! Некая загадочная возлюбленная – не жена, другая – бросила Толика ради красивой жизни, выйдя замуж за капитана торгового судна (более осведомленные говорили – за первого секретаря местного райкома партии). Как бы то ни было, несчастный молодой человек вынужден был уволиться с работы и переехать… в Озерск, потому как его бабушка или мать были отсюда родом.

– А вообще, я и рыбалку люблю, и природу фотографировать, – сразу же пояснил он директору. – А места здесь у вас – красивейшие. Да и, скорее всего, ненадолго я к вам – год-другой… Хотя, если вдруг встречу свою судьбу, кто его знает?

Директор Озерского Дома пионеров и школьников Аркадий Ильич Говоров новому сотруднику очень обрадовался: должность надо было закрыть срочно, до конца первого квартала, иначе в гороно грозились срезать ставку. Так что нового кружковода Говорову послал сам господь бог… в лице начальника отела кадров местного горисполкома товарища Раскатова, а вот кто попросил его? Как понял Аркадий Ильич из телефонного разговора – какой-то старый знакомый, профессор из Тарту… Ну, профессор так профессор, да кто бы ни попросил – как раз все сошлось! Бежавший от жизненных неурядиц Анатолий Резников нашел на какое-то время приют для своей мятущейся души, а директор Дома пионеров закрыл горящую ставку новым сотрудником.

– Ну что ж, Анатолий Иваныч, хоть на какой-то срок… благодарю за откровенность. Да в иное, честно говоря, и не поверил бы… У вас образование какое?

– Четвертый курс Института культуры… Академический отпуск…

– Ага… Очень хорошо – незаконченное высшее. Только вот, Анатолий Иваныч, с зарплатой у нас, сами понимаете… Ставка кружковода – семьдесят три рубля. Правда, есть еще возможность на полставки подработать ночным сторожем…

– Отлично! – Новый кружковод выглядел вполне довольным. – Так и сделаем. Да, я еще публикую свои фотографии в журнале «Советское фото». Неплохо платят.

– Да? Вот не знал…

Так и появилось в Озерске новое лицо, на женский вкус – довольно-таки симпатичное. С подачи директора новый кружковод без особого труда получил комнату в двухэтажном деревянном доме в самом начале улицы Школьной. Комната, конечно, требовала ремонта, как и сам дом, но это уже не так важно, главное – свое жилье!

Трудился Анатолий Иванович вполне добросовестно, группы набрал быстро и даже инициировал покупку новых фотоаппаратов для своего кружка. Лично ходил в исполком и выбил деньги, на которые и были приобретены четыре фотоаппарата марки «ФЭД-3» с объективами «Индустар», автоспуском и оптическим видоискателем с дальномером. Да уж, «ФЭД» – это вам не какой-нибудь там «Любитель» или «Школьник» – вещь серьезная!

Миновав клуб, выстроенный на пригорке сразу за стадионом уже после войны пленными немцами, девчонки обогнули песчаный карьер, немного прошли лесом и, свернув на Школьную улицу, выбрались к Дому пионеров. Не по-деревенски длинное здание, обшитое досками, с высоким крыльцом и большими светлыми окнами, располагалось на самой окраине городка, невдалеке от автобусной остановки, разрисованной местной шпаной разными непотребностями, словно какая-нибудь доисторическая пещера! Костер жгли, вино пили, заодно углем рисовали да писали разные мерзости – неандертальцы, что уж поделать. Участковый Дорожкин их гонял, но так, время от времени – ему куда более важных дел хватало. А народ жаловался – мол, с такими-то пещерными остановками мы никогда коммунизм не построим. Так ведь и не обещал никто коммунизм в ближайшем обозримом будущем! Это раньше обещали, когда волюнтаризм был.

– О! – Оглянувшись на остановочную будку, Катя скривила губы и фыркнула, оценив надписи и рисунки. – «Катька дура» – это не про меня. Я ведь умная.

– Ой, опять про Бальзака… И рисунки все те же – одна похабщина, – поддакнула Колесникова. – Не лень же такое малевать? Участковый-то твой куда смотрит?

– И не мой он вовсе. – Поправив косу, Катерина махнула рукой.

Позади послышался рев мотоцикла. Судя по звуку, мотоцикл был тяжелый, не какой-нибудь там «Ковровец», возможно, с коляской даже… Трофейный немецкий «БМВ»…

Девушки обернулись. Из-за поворота выскочил милицейский «М-62», синий, с красной полосой на коляске. Выскочил и тут же затормозил, подняв тучу пыли. Подружки закашлялись.

– Здорово, девчонки! – заглушив двигатель, во весь рот улыбнулся мотоциклист, худенький симпатичный парень в расстегнутом синем кителе с погонами лейтенанта милиции и форменных галифе – участковый уполномоченный Дорожкин.

Подружки переглянулись – вот ведь, ну надо же – только вспомнили…

– Здравствуйте, Игорь… Яковлевич…

– А с остановкой я разберусь, разберусь, вычислю гадов!

Судя по этой фразе, участковый умел читать мысли!

– Вы велосипедистов тут по пути не видели?

– Не, не видели. А что?

– Да так, – погладив руль, тяжко вздохнул лейтенант. – Опять кражи пошли. И главное, воруют-то всякую дрянь и – друг у дружки. Потом друг на друга же и жалуются. У вас, кстати, тоже велики есть? Так что смотрите.

– Ну, у нас не дрянь, – обиженно прищурилась Катя. – У нас нормальные.

– Все равно внимательней будьте, где попало не оставляйте…

Налетевший ветер растрепал светлую челку лейтенанта, форменная, с красным околышем, фуражка, как всегда, валялась в коляске.

– Что, в студию не ходите больше? – искоса взглянув на Катерину, поинтересовался Дорожкин. – Сергей спрашивал.

Сергей – Сергей Валентинович – был заведующий клубом и бывший одноклассник Дорожкина. На танцевальную студию участкового загнало начальство – по присланной из райкома комсомола разнарядке, утвержденной служебным письмом Министерства охраны общественного порядка РСФСР: «В целях повышения культурного уровня сотрудников советской милиции». Министерство охраны общественного порядка (МООП) с 1960 года заменило упраздненное МВД, о восстановлении которого ходили самые упорные слухи…

Ну а где служебное письмо, там и отчеты. Деваться некуда, вот и пошел участковый в танцевальную студию! Катерина тоже пошла. Только Дорожкин – по приказу, а Катя – потому что Дорожкин. Он ей тогда нравился. Пока Анатолий Иваныч – Толик – не появился… Кстати, все говорили, очень даже неплохая пара получилась! Не только вальсы да всякие там па-де-спани танцевали, но даже и танго… «Ах, эти черные глаза-а…»

– Да некогда мне сейчас ходить, Игорь… Яковлевич. – Стрельнув глазками, Катя мило улыбнулась. – Экзамены. Готовимся вот.

– Поня-атно… Ой, может, вас подвезти? – вдруг спохватился лейтенант. – Вы куда идете?

– Да мы пришли уж. – Катя кивнула на клуб и тут же соврала: – Аркадий Ильич звал насчет практики.

– Ну, раз Аркадий Ильич… – Дорожкин тряхнул челкой и запустил двигатель. – Девчонки… ветлечебница открыта еще, не знаете?

– Не, не знаем. А зачем вам ветлечебница? Служебную лошадь выдали?

– Ха-ха! Ну, пока, шутницы! Мне еще на метеостанцию… Да, девушки, вы бурю-то помните? Ну, три дня назад была.

Катерина скривилась:

– Ой, ну скажете тоже – буря! Просто сильный ветер. Да и то недолго.

– Ой, у нас белье унесло! – припомнила Женька. – Главное, только-только развесили!

– Ха, белье! – Катя уперла руки в бока. – У нас вообще крышу сорвало!

– Крышу?! – В голосе участкового звучала какая-то непонятная радость. – Ну, ничего себе! Прям с избы?

– Да не с избы – с сарая… – охолонула Женька. – Всего-то два ржавых листа и слетело. Максим в армии – вот и некому прибить.

– Хоть и сарай, а все равно крыша. – Узкое лицо участкового сделалось вдруг необычайно задумчивым и даже каким-то загадочным. – Кать… мне сейчас некогда, а вот после обеда заглянула бы ты в отделение? Мне тебя опросить надо… Ну, по крыше…

– Х-хо!

– Очень надо, поверь!

– Ладно, может быть, загляну.

– Вот и славненько! Ну, счастливо.

Резво рванув с места, мотоцикл скрылся за поворотом.

– Хорош гусь! – сняв очки, неожиданно нахмурилась Катерина. – Даже не сказал, как мы классно выглядим! Вот ведь тетеря. Такому и впрямь только на лошади и ездить. На хромой кобыле. Как дядюшка твой, конюх. И не пойду я ни в какое отделение, вот еще!

– Да дядюшка мой не на хромой… А к Дорожкину ты все же зайди. Сказал ведь – очень нужно.

– Чурбан тупой! Платье мое даже не заценил… и твою блузку!

Ох, вовсе не со зла не оценил девичью красоту участковый Дорожкин, не со зла. Не до того ему было: в последнюю – перед отпуском! – неделю навалилась вдруг куча дел, хоть и мелких, так ведь и их нужно было переделать, не оперу же оставлять? Хоть и мелкие дела, а сколько писанины? Два ведра чернил уйдет! Да и не отпустит начальник в отпуск, пока все дела не сданы. Вот и приходилось крутиться с раннего утра и до самого позднего вечера. Ничего, в отпуске можно будет отдохнуть – махнуть на дальние озера, в вепсские непроходимые леса. Недели на две, на рыбалку! Вот где красота! И главное, ни бумаг, ни начальства, ни сроков. Эх-х…

Свернув к озеру, Дорожкин погнал мотоцикл к высохшему болоту и, удачно миновав старую гать, покатил прямо по лугу. Там, за озером, в маленьком зеленом домишке располагалась метеостанция со всеми полагающимися приборами.

Метеоролог – женщина средних лет в рабочем комбинезоне и клетчатой рубашке-«ковбойке» деловито красила во дворе метеобудку. От своего занятия она оторвалась с неохотою и долго не могла понять, какую именно справку от нее нужно?

– А, ветер… Да не такой уж и сильный – порывами… Ну да, три дня назад. Провода вон порвало… Так написать, чтоб понятно? Указать метры в секунду?

– Да. Так и напишите – сколько. А в скобках укажите, что ветер относится к сильным.

– Хм… ну, разве только для наших мест.

После метеостанции Дорожкин заехал в столовку, взял на полтинник комплексный обед: борщ, пюре с котлетой, салат из квашеной капусты и компот. Столовая находилась как раз напротив ветлечебницы…

Слава богу, вислоусый ветеринар Василий все заботы участкового понял правильно.