– Там же, где и сканворд. А что, мне не идет? – развеселился Митька. – Это, наверное, Никодима…

– Никанора, – поправила я.

– Не суть.

Неожиданно рядом с нами приземлился Игорь.

– А ну-ка, подвиньтесь, молодежь, – нагло заявил он.

Мы с Митькой великодушно выделили нашему новому знакомому клочок пледа.

– Мить, как думаешь, какая глубина в этой реке? – спросил Игорь, задумчиво глядя на воду.

– Понятия не имею, – пожал плечами брат.

– Ты на рыбалку еще не ходил?

– Мы не любители, – подала я голос. – И его в пять утра так просто не поднимешь.

– Отца жду, – деловито ответил Митька. – Он все грозился меня с собой взять. За ершами.

– Хочешь, вместе пойдем? У меня есть опыт. Прошлым летом с отцом в открытом море полутораметрового катрана поймали, – с гордостью сообщил Игорь.

– И меня возьмите, – попросила я.

– Не женское это дело, – поморщился Игорь. Ах вон оно что! Ладно-ладно. Но отвечать ничего не стала.

Я осторожно посмотрела на парня, который продолжал с отрешенным видом пялиться на речку, жуя во рту травинку. На его светлые взъерошенные волосы приземлился упитанный жук, но Игорь этого не почувствовал. Интересно, о чем он сейчас думает? И что такого натворил, что вместо метровых южных акул вынужден теперь довольствоваться деревенскими ершами?

В прошлом году мы с Митькой тоже отдыхали на море. После того как я поступила в институт, а брат успешно сдал экзамены, отец отправил нас к дальней родственнице на юг. Там мы целыми днями валялись на песочке и ныряли с высокого пирса в волну. Нет, в деревне тоже хорошо… Но все-таки не хватает соленого воздуха и бирюзового моря в пушистых барашках. Здесь, за горизонтом, вместо бескрайней водной глади замер густой величественный лес.

Игорь вдруг внимательно стал рассматривать Митьку.

– Старичок, а что у тебя такое на голове? – едва сдерживая улыбку, спросил парень.

– Кепочка, – невозмутимо ответил брат. – Велосипедная. По-моему, мне очень идет.

Мы с Игорем уставились на Митькин выцветший головной убор.

– У меня и велосипед есть, – тихо прибавил Митя.

Я вспомнила, как мы с братом рухнули на этом велосипеде, поломав куст, и тихо рассмеялась. Игорь непонимающе на нас взглянул.

– Ну фиг знает, – пожал он плечами. – Если тебе нравится, конечно. Но такое уже давно не в моде.

Он что, серьезно думает, что Митя эту кепку из города привез?

– Ладно вам о шмотках говорить, – нахмурилась я. – Не мужское это дело.

Последнюю фразу я, конечно, произнесла в отместку. Игорь с интересом посмотрел на меня.

– Сегодня утром с тобой была очень красивая девочка. Рыжая такая. В моем вкусе, – сказал он явно в пику мне. – Она местная? Познакомишь?

– Ей больше брюнеты нравятся, – не растерялась я.

– А тебе? – тут же спросил Игорь, глядя мне в глаза. Я отвела взгляд.

– Ей всякие голливудские актеры нравятся, – встрял Митька. – Еще из черно-белых фильмов.

Ну да… люблю я историю кино. Игорь рассмеялся.

– Какие вы старомодные ребята. – Парень вновь кивнул на Митину несчастную кепку.

– Зато голову не напечет, – похвастался брат.

Мы вновь замолчали. Кажется, у меня сгорели плечи…

– Мне здесь такую историю рассказали, – начала я. – За нашей дачей стоит заброшенный дом…

– Ты про проклятие старой усадьбы? – перебил меня Игорь.

– Ага! Ты тоже про это знаешь?

– Конечно, – пожал плечами парень. – Я тут не первое лето отдыхаю.

– И что ты обо всем этом думаешь? – заинтересовалась я. Лично на меня история произвела неизгладимое впечатление.

– Алчная, корыстная бабенка закрутила роман на стороне. Угробила двух мужиков, – ответил Игорь. Из его уст легенда прозвучала как-то слишком грязно.

– Да о чем вы? – рассердился Митька, который ничего не знал о заброшенной усадьбе.

– О сломанных людских судьбах, – буркнула я, поднимаясь с пледа. – Твой новый друг тебе все подробно расскажет.

Наверняка после того, как Игорь поведает брату о таинственной усадьбе, тот сразу захочет туда наведаться. Митька у нас охочий до всяких загадок. В детстве начитался детективов, а потом всюду свой дедуктивный метод применял. Например, потеряю я школьный дневник, так в доме целое расследование начинается. Митя допрашивал меня, папу… Узнавал, кто еще был в это время в квартире. Будто кому-то мой дневник с тройками по химии сдался… Потом, конечно, выяснялось, что это я сама, о чем-то задумавшись, засунула дневник на полку между книгами. Вообще я часто вещи теряю. Зато сколько Митьке новых нераскрытых дел подкидываю.

Я, не оборачиваясь, прошла к реке. Зайдя в воду по пояс, тут же окунулась. Проплыв немного, я заметила белоснежную кувшинку, которую не было видно с берега. Тут же остановилась и нащупала ногами дно. Любовно дотронувшись до белого лепестка, улыбнулась. Ну какая прелесть! Сразу вспомнилось, как бабушка говорила нам в детстве, будто после захода солнца кувшинки спускаются под воду и там превращаются в прекрасных коварных русалок. А с первыми лучами русалки вновь становятся кувшинками…

Внезапно кто-то схватил меня за ногу. Я вздрогнула и обернулась. Из воды тут же показался Игорь.

– Ненавижу, когда так делают! – сердито проговорила я. – Митька тоже таким прошлым летом промышлял, пока по шее от меня не получил.

Игорь смутился:

– Извини, пожалуйста.

Я внимательно посмотрела на парня. С его густых ресниц упало несколько капелек воды. На загорелом лице голубые глаза сейчас казались хрустальными.

– Ладно, ничего, – пробормотала я, вновь хватаясь за лепесток кувшинки. – Просто на будущее предупредила. Посмотри, какая здесь красота.

Но Игорь смотрел не на кувшинку, а на меня. От смущения я не знала, куда себя деть.

– Кувшинки – это русалки… – начала я.

– Скорее это ты русалка, – тут же прервал меня Игорь.

– Ну что за привычка такая перебивать? – вновь рассердилась я. Не знаю, почему я так злилась. Наверное, из-за своего стеснения.

Я еще раз взглянула украдкой на Игоря. А он по-прежнему без тени смущения рассматривал мое лицо. Вся эта обстановка в тот момент казалась мне слишком интимной. Мимо, раскачиваясь в воздухе, с жужжанием пролетела стрекоза. Игорь был так близко. Мерный плеск воды перебивал гул моего сердца. Жаркий летний воздух обжигал лицо. Внезапно Игорь резко нагнулся ко мне и поцеловал в губы.

– Ты что! – тут же отпрянула я от парня. – С ума сошел?

– Разве ты этого не хотела? – спросил Игорь.

– Что? Нет, конечно! С чего ты взял?

– Ты так на меня посмотрела… – проговорил Игорь.

– Как? – возмутилась я. Да уж, самодовольства этому парню не занимать!

Я бросила быстрый взгляд на берег. Надеюсь, Митя ничего не заметил… Но брат продолжал лежать на песке, развалившись звездочкой. Еще и на глаза свою велосипедную кепку натянул.

Внезапно Игорь негромко рассмеялся.

– Чего ты ржешь? – не очень вежливо спросила я.

– Прости, Саш… Глупая ситуация просто, – проговорил Игорь, нервно проведя рукой по мокрым волосам. – Мне просто показалось… А-а-а, как же так?

С этим риторическим вопросом парень ушел под воду и вынырнул обратно только спустя несколько секунд.

– Думаю, ты не возражаешь, если я тебя оставлю, – проговорил он. Резко развернувшись, Игорь быстро поплыл вразмашку к другому берегу. А я, весьма озадаченная произошедшим, так и осталась стоять рядом с облюбованной кувшинкой.

– Куда это он? – услышала я за спиной голос брата. Митька уже стоял в воде, щурясь на солнце.

– Психанул чего-то, – ответила я. – Решил измерить ширину реки.

– А я, прикинь, уснул…

– Поздравляю, – сказала я, выходя из воды.

– Саш, правда, что ль, кепка эта мне не идет? Чего он надо мной прикалывается? Говорит, я на одного из племянников Скруджа Макдака похож. Из «Утиных историй».

– Ой, Митька, отвали! – поморщилась я. – Привязался же со своей кепкой…

– Нервные все какие-то, – проворчал брат перед тем, как нырнуть в воду. Митя поплыл вслед за Игорем. А моя кувшинка так и продолжила сиротливо качаться на воде.

Глава четвертая

С ночи зарядил дождь. Окно царапали мелкие капли. Я долго не могла уснуть, в голову лезли непрошеные мысли. В первую очередь они касались Игоря. Я думала о его внезапном порыве. Зачем он меня поцеловал? Неужели в моем взгляде действительно был… призыв к действию? Вряд ли. Я в тот момент была так смущена всей этой ситуацией…

После речки мы с Игорем почти не общались. Когда шли к дачам с пляжа, парень разговаривал исключительно с Митей. Он в обиде на меня? Или ему просто неловко за то, что случилось между нами? Дуться на меня глупо. Однако я тоже не стала первой заводить разговор. Так и дошли до дома, не обменявшись и словом. Кажется, Митька совершенно не заметил неловкости между мной и Игорем.

– Хорошо сегодня покупались, да? – спросил меня брат уже дома. – Все-таки классно, что такой парень живет по соседству. Хоть не так скучно.

– Ага, – отстраненно откликнулась я. – Ты прав. Вообще не скучно.

Уснула я только ближе к утру и проспала в итоге всего четыре часа. Открыв глаза, долго пялилась в свежепобеленный потолок. Брат заскрипел кроватью.

– Тоже не спишь? – тихо спросила я Митю.

– Похоже, наша речка сегодня накрылась медным тазом, – сладко зевнув, проговорил Митька.

Дождь мерно барабанил по крыше.

– Ну и ладно, – задумчиво продолжил брат. – Столько дней подряд такая жара стояла. Пусть и польет немного.

За завтраком мы жевали тосты, совсем при этом не разговаривая. У меня от недосыпа трещала голова. Митька тоже сидел какой-то задумчивый и отчего-то хмурился.

– Что с вами сегодня такое? – удивился папа. – Мить, подай сливочное масло, пожалуйста.

Я без особого энтузиазма глянула в окно.

– Тут и в хорошую погоду особо нечем заняться, – проговорила я. – А в такой дождь что нам делать?

– Возьми какую-нибудь книжку, включи торшер, почитай, – сказал мне отец.

– Кажется, это надолго, – сказал задумчиво Митька, имея в виду непогоду.

– Вообще дождь может зарядить на неделю, – лениво отозвалась я, подперев подбородок ладонью. Допив чай, я вышла из-за стола и, усевшись на подоконник, стала наблюдать, как капли отбивают дробь по зеленым лопухам. Я знаю, что многие любят летний дождь. А мне это кажется настоящим издевательством. Будто мало нам ливней осенью… Я люблю дождь, когда за окном холодно, пасмурно, темно, сыро и… октябрь. А ты дома с чашкой горячего какао с крекерами и из окна подглядываешь за непогодой. Желательно, чтобы в этот момент тебе не нужно было выходить из дома. А ведь летом, наоборот, ой как хочется быстрее оказаться на улице.

Пуговка сидела у порога и жалобно поглядывала на дверь. Кажется, ее тоже не очень устраивала такая погода.

– Пу хочет гулять, – зачем-то сообщила я, хотя и без меня отец с Митькой слышали это жалобное поскуливание.

– Терпеть не могу, когда она выходит на улицу в такую погоду, – поморщился брат. – Потом мокрой псиной пахнет.

Пуговка, услышав слова Митьки, укоризненно посмотрела на него. Мол, а я что с этим поделаю? Не специально же.

Я, проигнорировав слова брата, спрыгнула с подоконника и прошла к большому платяному шкафу. По дороге пришлось зажечь свет – из-за пасмурной погоды в комнате было слишком темно.

– Где-то я здесь видела… – пробормотала я, перебирая старые хозяйские вещи в шкафу. – Ага, вот он!

Я вытащила на свет большой прозрачный дождевик.

– Он тебе практически по щиколотки, – усмехнулся отец.

– Это не страшно, – пожала я плечами, накидывая дождевик. – Мы не намерены сидеть дома, да, Пуговка? У природы нет плохой погоды. Тем более – летом.

Собака довольно завиляла хвостом и начала кружить вокруг меня.

– Вот как приспичило! – рассмеялся отец, глядя на Пуговку. – И дождь уже вроде не такой сильный. Так, немного моросит.