Значит, Дарсем велел своему прихвостню найти и забрать щит и меч, прекрасно зная, как они важны в сражениях с зергами. Ему плевать, справимся мы или нет, выживем или погибнем: он просто хотел заполучить очередную игрушку, которая в его руках останется бесполезной. И такого Патриарха мы должны поддерживать на выборах, уважать, чтить и славить?!

Инн почувствовала, как у неё учащается дыхание, а пальцы против воли сжимаются в кулаки. На цыпочках она выскользнула в душевую, склонилась над умывальником и плеснула в лицо прохладной водой.

«Иногда нужно притвориться сломленной, чтобы в нужный момент одним точным ударом сломать хребет врага».

Слова, произнесённые внутренним голосом, мгновенно остудили эмоции и заставили размышлять.

«Вспомни не то, как вы стояли перед ним, а то, как вели себя окружающие».

А ведь и правда: далеко не все из них были бесстрастны или показывали, что одобряют происходящее. Даже среди гвардейцев нашлись те, кто смотрел на Дарсема с недоумением. Особенно после приказа оставить Нумеру без еды и медикаментов.

А какие лица были у тех, кто видел запись боя в пустыне!

«Это не просто сомнение в правильности поступка лидера. Будучи военными, они представили вероятные последствия как для аванпоста, так и для всей страны, и ощутили страх. А страх заставляет прислушаться к голосу разума и прозреть даже слепо, безоговорочно преданных».

Джаил вышла из душевой и отправилась на пробежку. После первого же круга её мысли окончательно отключились от прошлого и сосредоточились на настоящем.

«Дарсем совершил непростительную ошибку. Осталось понять, как этим воспользоваться в интересах Тессара, не нарушая вырванной у нас клятвы».

– Итак, – О’Рэн потёр ладонями осунувшееся лицо, чтобы собраться с мыслями, и оглядел сидящий напротив командный состав. – Давайте по порядку. Первым делом нужно провести ревизию и рассчитать, на сколько нам хватит… Кстати, а где Мэллори?

Место, предназначенное новоявленному офицеру, пустовало. Джаил на мгновение отвлеклась от ввода в передатчик очередного сообщения, и подняла на него ясные серые глаза:

– Командор, полагаю, она отсутствует по причине плохого самочувствия. Вряд ли что-то другое заставило бы ее пропустить собрание.

На удивление, О’Рэн воспринял её слова абсолютно спокойно: кивнул и сразу переключился на заведующего хозяйственной частью.

– После обеда жду отчет по продуктовым ресурсам и сухим пайкам. Нужно понимать, как долго мы сумеем протянуть без поставок. По медикаментам атари сообщит через пару часов. Сколько у нас на базе военных и гражданских?

– Обслуживающий персонал, включая сотрудниц медблока, – двадцать семь единиц, – отрапортовал офицер. – Военнослужащих… прошу прощения, но здесь возникла проблема. – Он оглядел остальных и повернулся к Альну: – Командор, в некоторых отрядах идут разговоры о дезертирстве с Нумеры. Они называют это вынужденным бегством, ссылаются на возникшие обстоятельства, но факт остается фактом: часть личного состава готова покинуть базу и отправиться на другие военные объекты, не попавшие под правительственные санкции.

– Вот как? – О’Рэн не изменился в лице, только в голосе появились хищные нотки. – Вызовите сюда всех командиров отрядов. Немедленно.

«Просим командующую Мико поторопиться с решением», – набрала Инн последнюю из заготовленных фраз. Нажала «отправить» и посмотрела на командора:

– Я могу выступить перед собратьями по оружию и убедить их не совершать ошибку. Рассказать, насколько опасны зерги, и напомнить, что у нас сейчас на счету каждый боец…

– Джаил, ваша задача – обмен информацией с Прайтори, – тоном, не терпящим возражений, осадил её Альн. – Вот и займитесь тем, что вам поручено. А с подчинёнными я разберусь сам.

Инн только вздохнула и придвинула к себе папку с записью сообщений.

– Несмотря на ваш подвиг в Сетте, – наклонился к ней сидящий рядом офицер, – многие не согласятся с тем, что вы вправе произносить какие-либо речи. Еще вчера вы с подругой были врагами Тессара, а сегодня сидите здесь… и для нас до сих пор остается загадкой, почему Патриарх, вдобавок к прощению, вернул вам звания. Ведь по закону женщины не могут быть офицерами. Исключений нет. Самая высокая должность в стране, занимаемая женщиной, это секретарь-адъютант Главнокомандующего, но даже ей не положены офицерские нашивки.

– Я объясню, почему он это сделал, – хмуро проговорил Альн. Но не успел: хлопнула дверь, за спиной раздались шаги – явились командиры отрядов.

– Все в сборе, – О’Рэн поднялся. – Давайте обсудим возникшие в наших рядах нелегальные инициативы.

Инн повернулась к вошедшим: кто-то из них смутился, кто-то, напротив, смотрел с вызовом. Удивления не выказал ни один.

– Понимаю, что инстинкт самосохранения есть у всех. И у гражданских, и у тех, кто дал клятву защищать своих соплеменников. Но то, что можно простить обычному тессарийцу, для военного непростительно, – чеканя каждое слово, произнёс командор. – Тот, кто покинет базу в такой ситуации, увеличивает шансы прочих на поражение и гибель – причем не только Нумеры, но и всей нашей цивилизации, а также планеты, которая стала эллатам вторым домом. Это не просто предательство или измена. Это… Боюсь, в нашем языке для такого поступка не найдется подходящего слова.

Командиры угрюмо молчали, и тогда Инн не выдержала.

– Дезертирство в подобных случаях расценивают как военное преступление, – жестко проговорила она. – И когда на других базах узнают, что беглецы струсили перед лицом опасности и бросили своих, то отнесутся к ним соответственно. Ни один уважаюший себя командор не предоставит убежище подлецам, готовым на всё, чтобы спасти свою шкуру.

Сидящий рядом офицер незаметно пихнул её локтем и покачал головой.

– Звучит убедительно, – усмехнулся Крейден и выждал, пока все взгляды не обратятся к нему. – Вот только в Уставе сказано, что тессарийские военнослужащие вправе выразить коллективное неодобрение действий старшего по званию, а в исключительных случаях – игнорировать приказы, если они противоречат закону или здравому смыслу. Можете считать, что это оно и есть. Мы отказываемся подчиняться. И нам от этого ни капли не радостно, потому что служить на Нумере, несмотря на её репутацию, было здорово… до тех пор, пока у командора О’Рэна не засвербело в штанах.

На мгновение в переговорной стало тихо, а потом поднялся не то возмущенный, не то одобрительный гул, который прервал обманчиво спокойный голос Альна:

– Продолжай, не стесняйся.

– А нечего продолжать, все и так знают, – развязно ответил офицер. – Честно, я всегда уважал тебя как командира, наставника и опытного бойца. Пусть нас и сослали в эту дыру, но ты делал всё, чтобы пребывание здесь можно было назвать сносным. До тех пор, пока на базе не появились Мэллори и Джаил. И вот тут всё полетело в задницу… Не буду напоминать, как ты расстилался, старался угодить своей пассии, не стану перечислять твои ошибки и косяки, скажу лишь, что если Нумера погибнет, это будет во многом твоя вина. А мне… нам это представление надоело до жути. Хочешь и дальше нарушать закон и действовать вопреки здравому смыслу? Да пожалуйста! Но только без нас. Мы требуем предоставить нам право самим выбирать, кому подчиняться и где служить – как и прописано в Уставе.

Инн покосилась на командора. Его лицо казалось бесстрастным, но она видела, какая неистовая ярость бушует на дне потемневших глаз. Крейден тоже это заметил и инстинктивно подался назад, но Альн всё так же сдержанно произнес:

– Можете поступать, как считаете нужным. Даю вам два часа.

На физиономии Крейдена промелькнуло удивление, но он ничего не сказал. Вместе с ним переговорную покинуло еще два командира. Оставшихся Альн отослал сам.

– Почему, вместо того чтобы посадить преступников под арест, мы их отпускаем?! – взорвалось собрание, едва за ними закрылась дверь. – Неужели вы согласились с тем, что всё высказанное здесь – правда?

О’Рэн опустился в кресло и откинулся на его спинку:

– По двум причинам. Первая: всегда лучше заранее выяснить, кому нельзя доверять, и избавиться от них.

«Мудро, – оценила Джаил. – На Земле говорили: когда крысы покидают тонущий корабль, у него появляется шанс выплыть».

– Пусть уходят, – сказала она вслух. – При нехватке еды и медикаментов это существенно сэкономит оставшиеся ресурсы.

– Верно. А во-вторых, – губы командора изогнулись в усмешке, – прежде чем опираться на Устав, им следовало внимательнее изучить его положения. Особенно в последней редакции.

Инн уже открыла рот, чтобы уточнить, о чём именно идет речь, но в этот момент в помещении появилась Мэллори.

Она изменилась, и дело было не в бежевой офицерской форме, которая смотрелась на ней лучше, чем серая, и не в аккуратно убранных волосах – хотя все уже смирились с её неуставной прической. И даже не в том, что, войдя, Мэл извинилась за опоздание. Всё это вместе – и что-то еще – говорило о том, что за прошедшую ночь с ней произошли основательные перемены.

– Я много пропустила? – спросила она, занимая свободное место.

Что, безусловно, осталось прежним, отметил О’Рэн, это зеркальные очки на её глазах и отсутствие даже намека на благодарность в его адрес.

– Нет, – сухо ответил он. – Мы лишь отправили необходимую информацию в Эмер и решили кое-какие внутренние проблемы. Сейчас обсудим предстоящую операцию в Сетте и список тех, кто примет участие в ней с нашей стороны.

Альн знал: едва услышав про медотвод, Мэл, как и в прошлый раз, попробует устроить скандал. Что ж, он был морально готов к противостоянию. К чему командор точно готов не был, это к тому, что она равнодушно пожмёт плечами:

– Увы, я не смогу пойти с вами по объективным причинам: толку от меня сейчас будет мало. Но на базе немало отличных снайперов, возьмите кого-то из них. Я же постараюсь быть полезной Тессару на несколько ином поприще.

– Интересно, – не сдержавшись, фыркнул О’Рэн, – и на каком?

Мэллори помолчала, глядя перед собой. А потом вызывающе вздёрнула подбородок:

– Я собираюсь выиграть предвыборную кампанию и стать новым Патриархом.

Глава вторая

Сиенна любила оставаться в одиночестве.

Особенно когда нужно было заняться чем-то рутинным: например, как сейчас, проверкой наличия в медблоке необходимых инструментов, расходников и лекарств. Мелина и девочки могли бы помочь, но атари отпустила их, чтобы побыть в тишине и сосредоточиться на подсчёте, не суетясь и не отвлекаясь на чьи-либо эмоции. В последнее время дар считывать ощущения и чужие мысленные вибрации начал её тяготить.

Излишняя собранность и сыграла с ней злую шутку: Сиенна погрузилась в работу настолько, что не услышала шаги в коридоре и вздрогнула, когда насмешливый голос за спиной произнес:

– Наконец-то мы одни, дорогая!

Атари заперла сейф с медикаментами на ключ и обернулась.

– Что тебе нужно, Крейден? – холодно спросила она, стараясь не смотреть на мужчину, который нарочно встал так, чтобы перекрыть весь дверной проем. – До обеда я занята. Если только что-нибудь срочное.

– У меня срочное, – охотно подхватил он. – О’Рэн дал пару часов на сборы, так что… в ближайшее время все желающие покинут Нумеру. Я поведу их в Ксантр, а потом, скорее всего, на помощь строителям Ороса. Это лучше, чем сидеть тут и отдуваться за чужие ошибки.

– И что? – не скрывая раздражения, бросила Сиенна и направилась к шкафу, где лежали стерильные инструменты. – Думал разжиться походной аптечкой? Напрасно: дезертирам я ничего не дам.