После усадил на свое кресло, но только я вцепилась пытливым взглядом в содержимое монитора, как меня укатили к окну и оставили там «вдохновляться природой и вечерним городом». Сам Костик вернулся к компьютеру, пододвинул себе мой прежний стул и вернулся к работе, а я устремила взгляд в окно. Вид совершенно не вдохновлял ни природой, которой толком не было, ни вечерним городом, наполненным выхлопными газами, шумом и суетой.

Но кресло мне понравилось. Удобное. Потому, покрутившись на нем для развлечения, я развернулась к шефу и потребовала внести еще один пункт:

– Хочу такое же кресло в свой кабинет. Запиши, пожалуйста.

– Аппетиты-то растут, – усмехнулся он, не глядя на меня.

– Хочу такое кресло, – повторила я и снова отвернулась к окну.

От нечего делать я и вправду начала выполнять распоряжение начальника, то есть думать. Наша история постепенно складывалась в моей голове ровными строчками, такими же, какие бежали по нашему договору. И пока я не вчитаюсь в эти строчки, Костик даже под пытками не вытащит из меня новой версии. Пусть помучается, как я сейчас, разделенная с вожделенным «брачным контрактом» вынужденным расстоянием. От этой мысли я умиротворенно вздохнула и почувствовала прилив благодушия.

Спустя полчаса правок и уточнений, договор попал в мои руки. Костик уселся на подоконник и воззрился на меня, но теперь его игнорировала я. У меня было более важное занятие, чем играть с шефом в гляделки и удовлетворять его тягу к знаниям.

– Ну? – напомнил он о себе.

– Что? – спросила я, не отрывая взгляда от своего экземпляра.

– Что надумала?

Я подняла на него рассеянный взгляд и снова вернулась к договору. Костик, совершенно несогласный с таким пренебрежением к его персоне, слегка попинал ногой кресло, и я отъехала от окна, так и не посмотрев на него.

– Вера!

– Тс-с, – я приложила палец к губам, – вы мне мешаете, Константин Георгиевич.

– Это моя квартира, мое кресло и мой бухгалтер, – напомнил шеф о своем приоритете.

– Да-да, разумеется, – покивала я и развернулась к нему. – Меня не устраивает формулировка в пятом пункте. Что это за размытые фразы? «Наниматель гарантирует Исполнителю рабочее место с сохранением оклада», – прочитала я и посмотрела на Колчановского.

– То, что ты и хотела. Я даю гарантию, что ты останешься моим работником, – он пожал плечами, и я отрицательно покачала головой:

– Нет, так не пойдет. Ты можешь засунуть меня в филиал или же перевести на другую должность с сохранением оклада. То есть в перспективе я могу получить место уборщицы в твоей компании с окладом бухгалтера. Меня это не устроит, но возразить у меня причин не будет, потому что ты выполнишь этот пункт, и тогда мне придется уволиться. А последняя запись в моей трудовой будет гласить, что я переведена из бухгалтеров в технический персонал, так? И куда я устроюсь с таким понижением? Нет, Константин Георгиевич, это всё никуда не годится. Возьмем первый пункт…

– Что тебя не устраивает в первом пункте? – спросил КГ, сверля меня пристальным взглядом.

– А то, что вы наделяете себя исключительными правами, как на оценку действий Исполнителя, так и на расторжение договора в одностороннем порядке без выплаты неустойки. Кстати, сумма неустойки вами приравнена к сумме вознаграждения. Вы, в любом случае, остаетесь при своих, а я с сомнительными перспективами уже на ближайшее будущее. Вы царь и бог, а я просто мелкая сошка, которая и рта открыть не сможет? Вы составили наш договор в свою пользу, мне же достались сомнительные условия, по которым я могу не получить ничего, еще и остаться без работы. Это лишает вас не только моего доверия, но и согласия на участие в авантюре.

Он прищурился и склонил голову к плечу.

– Это всё, что тебя не устраивает?

– Нет, – я посмотрела на текст договора и подняла на него взгляд: – Где мое кресло? Вы даже этого мне не дали.

– С тех денег, что я заплачу тебе, ты сама можешь купить себе кресло, – возмутился Костик.

– А я их получу?

– Читай внимательней, – он отлепился от подоконника, подошел ко мне и отнял лист с «брачным контрактом». – Наниматель берет на себя право разорвать сделку без возмещения неустойки в случае ненадлежащего исполнения своих обязательств Исполнителем. Если ты вздумаешь уехать до окончания выходных, выдашь наш секрет или будешь игнорировать свои обязанности…

– Распишите. Вот всё это и распишите. И вообще, давайте работать вместе, тогда мы быстрей закончим с договором и перейдем непосредственно к нашей истории.

– Черт с тобой, – с раздражением буркнул Костик. – Я тебя кидать не собирался, а на всю эту блажь мы только теряем время.

Всё это он говорил, усаживаясь к компьютеру. Я подъехала на облюбованном кресле, даже не собираясь возвращать его хозяину. И вот после этого работа закипела. Я в жизни бы не подумала, что могу повысить голос на своего начальника. Наша ссора у кофейни не в счет, там всё было по-другому. А теперь мы разговаривали привычным деловым тоном. И если Колчановский был непробиваемо спокоен, то во мне всё кипело от возмущения, желания настоять на своем и… азарта.

– Да что вы всё виляете?! – восклицала я, тыкая пальцем в монитор. – Мне нужен предельно честный и открытый договор!

– Вы считаете, Вероника Андреевна, что я не умею составлять контракты? – сухо вопрошал шеф.

– В том-то и дело, что умеете! – негодовала я, вскочив с кресла и снова упав в него для сохранения насиженного места. – Отлично умеете, потому я сражаюсь с вами за каждую букву!

– Так может, вы всё же доверитесь моему профессионализму?

– Вот еще! Вы – пройдоха, Константин Георгиевич, и я не доверила бы вам даже посмотреть за моей сумочкой, потому что потом обнаружила бы ее в перечне вашей собственности.

– Хамите, Вероника Андреевна?

– Простите, конечно, Константин Георгиевич, но это вы хамите, упорно пытаясь выставить меня доверчивой дурой. Меняйте этот пункт!

– Какая же вы невыносимая… зануда. Теперь довольны?

– Нет, разумеется.

– Чего еще вам не хватает для полного счастья?

– Кресла.

Колчановский откинулся на спинку стула и, скрестив на груди руки, ответил мне непроницаемым взглядом.

– А вы еще и жмот, – заметила я.

– После того, как вы вырвали у меня из глотки проценты за достоверность?

– А кресло зажали.

Он прищурился, нацелил на меня палец и впервые за последние пару часов проявил эмоции. Шеф протянул с чувством глубокого возмущения:

– Ах ты, маленькая пиранья!

– Жмот.

– Да получай ты свое кресло! – почти зарычал начальник, и в пункте о вознаграждении появилось дополнение – офисное кресло с его названием и стоимостью.

Я присвистнула, а шеф посмотрел на меня едва ли не с ненавистью. Я удовлетворенно вздохнула и ответила ему счастливой улыбкой – теперь моя душа была спокойна.

– Распечатывайте и подпишем, – сказала я. – Кстати, у вас есть печать? Надо бы еще заверить…

Костик, протянувший руку к компьютерной мышке, обернулся ко мне и произнес совершенно равнодушным тоном:

– Убью.

– А?

– Беги, Вера, – посоветовал КГ.

– Куда? – наивно спросила я.

– Лучше в спальню, там можно закрыться изнутри. Вторая дверь по коридору, – серьезно ответил он, поднимаясь с места. – На кухне я тебя достану.

Я смотрела на начальника, хлопая ресницами и не понимая, шутит он или нет. Костик выдохнул, закрыл глаза, и губы его зашевелились. Я расслышала, как он считает. А когда он добрался до десяти, то веки шефа поднялись, и он, заметив меня, изрек:

– Не помогло, – и заорал: – В спальню!

– В каком смысле… – начала я, и на пол полетели папки, лежавшие на столе.

– Живо! – гаркнул Колчановский, и я, сообразив, что довела своего непробиваемого начальника, вскочила с кресла и рванула в указанном направлении.

Я влетела в спальню и повернула в замке ключ, отгораживаясь от взбешенного Костика. После прижалась ухом к двери и заговорила:

– Константин Георгиевич, убийство – это не метод решения конфликта. Вам нужно успокоиться…

– Не высовывайся! – рявкнули в ответ. – И помолчи хоть немного.

Послушно замолчав, я огляделась. Затем прошла к кровати и уселась на нее, сложив на коленях руки. Мне было неловко, все-таки спальня – это место интимное. Костик тут спит и не только… Мои глаза округлились от этой мысли, и я сжала заалевшие щеки, потому что я так ярко представила, как он тут с какой-нибудь женщиной… Это было словно подглядеть в щелочку: стыдно, но рассмотреть подробности очень хочется.

– Фу, – передернула я плечами, стараясь хотя бы сделать вид, что мне противно, но все-таки подпрыгнула на кровати, проверяя ее на прочность и мягкость. Затем окинула взглядом ширину барского ложа и завалилась на спину, раскинув руки. Кровать мне понравилась, как и кресло – жаль, что уже договор дописан…

Но тут я душой покривила. Кровать шефа была мне не нужна, да и наглости бы не хватило потребовать еще и ее. Я прислушалась, но за дверьми не было слышно ни урагана, ни ругани, ни тяжелого дыхания маньяка-душегуба. И тогда я немного осмелела. Вернулась к дверям, повернула ключ и осторожно выглянула в коридор, но в квартире царила тишина. Костик с топором в засаде тоже не обнаружился. Решившись, я подкралась к кабинету, заглянула туда…

– Какая непослушная Вера, – он развернулся в мою сторону на отвоеванном кресле.

Шеф скрестил на груди руки, и с иронией во взоре наблюдал за мной. Я скользнула взглядом мимо него. На столе лежали два экземпляра нашего договора. Я снова посмотрела на Колчановского и покачала головой:

– Ай-яй-яй, господин начальник, как нехорошо издеваться над маленькими. Значит, удалили меня, чтобы вернуть себе трон?

– На троне может восседать только один король, – со значением ответил Костик. – Но бесить ты меня и вправду начала. Хотелось доработать в тишине и без надзора. Было страшно?

– Ничуть, – солгала я.

– Врушка, – он хмыкнул и опять развернулся к столу. – Видела бы ты свои глаза. Как у японской анимешки.

Я фыркнула и подошла к столу. После взяла распечатанный договор и перечитала. Росчерк Колчановского тут уже красовался. Чуть поколебавшись, я подписалась рядом со своей фамилией. За моим плечом вздохнули с явным облегчением. Обернувшись, я посмотрела на шефа со смущенной улыбкой.

– Подписание контракта принято отмечать, – подмигнул он. – Предлагаю этим заняться прямо сейчас. Только прихвачу кое-что и пойдем.

– Куда? – немного опешила я.

– Отмечать, – ответил он и покинул кабинет.

А спустя несколько минут окликнул меня. Костик обнаружился у входной двери с двумя бокалами и бутылкой шампанского. Он открыл дверь и кивнул мне, предлагая последовать в указанном направлении.

– Куда? – повторила я вопрос, не понимая, чего он теперь от меня хочет.

– К звездам! – с пафосом воскликнул Колчановский. И мы отправились на крышу.

Глава 5

Пока я грызла шефу мозг и нервную систему, сумрак успел захватить город. Уже зажигались фонари, и луна зависла над крышами домов тонким серпом. Я перевела взгляд с неба на своего узаконенного «брачным контрактом» временного жениха, молча удивляясь очередной неожиданной выходке. Почувствовав мой взгляд, он обернулся и подмигнул:

– Пошалим, Малыш?

– Тоже мне – Карлсон, – фыркнула я.

– Ага, у меня и домик есть, – осклабился Колчановский и добавил: – Соседский. Сейчас мы с тобой, чудище-занудище, произведем рейдерский захват чужой собственности.

– В реестр внести? – деловито спросила я, следуя за Костиком.

Он обернулся, отсалютовал мне рукой с бокалами и ответил:

– Мне нравится твоя хватка, солнышко.

– Спасибо, что не детка, – проворчала я, вновь чувствуя себя неуютно, теперь от нового обращения, которое употребил шеф.