– Пф-ф-ф, так и знал, что ты тряпка.

– Все! Разговор закончен!

– Ты че тут халупу свою пидоришь? – не унимался тесть. – Еще жены дух не остыл, а он уже бабу сюда привести собрался. Придушил бы вот этими ручищами, да сидеть за тебя не хочется.

– Какую бабу?! Бизнес у меня перспективный, понял?

– Рот свой убей и иди манатки дочери моей собирай.

Я нашел какие-то вещи Женьки и начал складывать их на кровать.

– Сдавать буду комнату. И ты мне тут мешаешь, скоро потенциальные съемщики придут.

– Ты хули мне тут тыкаешь, сопля подзаборная?

– «Снаружи это прекрасные, открытые люди – здоровые, жизнерадостные, отважные. Изнутри же они начинены червями. Крошечная искра – и они взорвутся».

И генерал взорвался.

– Чего сказал?

– Это Генри Миллер сказал. «Тропик Козерога» читал? Вот там о таких как ты написано.

– Это вообще кто?

– Конь в пальто.

Я бегал от него вокруг кровати, стоявшей посередине комнаты. Генерал с раскрасневшейся мордой пытался меня ударить, благо годы забрали в нем былую резвость, да и отодвинутое лежбище, под которым я решил вымести от стены вековую пыль, въевшуюся в полы, спасало меня.

– Кто, блять? – не унимался тесть.

– Гений!

– Опять умничаешь!

– Отнюдь!

– Хуюдь!

В дверь вошел какой-то очкарик лет двадцати.

– Здравствуйте!

Генерал остановился, посмотрел оценивающе на вошедшего.

– Ты кто, додик?

– Я не додик. Я… я… комнату пришел посмотреть. Смотрю объявление, а фоток нет, а я тут рядом был, через два дома, дай-ка, думаю, прогуляюсь. А вы хозяин квартиры, да?

– Штольман, блять! – заорал генерал. – Убери это чучело с моих глаз!

– Тебе надо, ты и убирай, а он может потенциальный съемщик.

– Эта вот комната, да? Неплохо! Мне нравится! – вполне спокойно констатировал факт вошедший.

– Ага, – ответил ему я.

– Цирк уродов! – гаркнул тесть и махнул рукой.

– Тебя как зовут? – решил я не спугнуть квартиросъемщика.

– Миша.

– Миша, ты не обращай внимания. Этот странный мужик уже уходит, и его больше никогда тут не будет.

– И слава богу! Не могу тут уже находиться. Как она вообще с тобой жила, ума не приложу. Конченый просто. Кон-че-ны-ы-ы-ый! – орал тесть. – На улице жду у подъезда. Вынесешь!

– Бегу и падаю!

– Че сказал? – замахнулся он на меня, я дернулся.

– Вынесу, вынесу!

Генерал ушел.

– Да я тут с женой развелся, тесть это, обиженный на весь свет.

– Он точно не вернется?

– Точно.

– Ну мне все нравится. А можно уже сегодня заезжать?

– Деньги вперед. У меня тут, знаешь ли, какой спрос – люди толпами ходят. Рубль гони в залог и придержу на денек комнату для тебя.

– Отлично.

Меня покинул и Михаил, а я начал собирать Женькины вещи. Набралось еще на целую клетчатую китайскую сумку. Как они это делают – я вообще ума не приложу. Вроде немного ж было, тут чуть-чуть, там чуть-чуть, и на тебе – солидная поклажа, хоть тройку лошадей вызывай, хотя один бравый генерал, думаю, справится на своем горбу. А ведь это еще она свое право на вилки с ложками не предъявляла. Пока не предъявляла.

– Держи! – протянул я сумку.

– В багажник клади! – махнул рукой он на стоящий рядом УАЗик.

– Ага! Ща! – я демонстративно бросил сумку оземь и пошел в сторону подъезда.

– Че сказал? – тесть ринулся за мной, но я был быстрее у подъездной двери, которая захлопнулась пред его носом.

– Царь, блять! Сам иди грузи! – крикнул я ему, пока он дергал за закрытую дверь.

Пытать судьбу я не стал, ибо при правильном подходе врата в мой подъезд долго не протянут. Я сам пару раз вырывал магнитный замок. Ставишь левую ногу в район магнита и резко дергаешь за ручку. И все! Хорошо, что этот придурок не догнал сей тонкости. За несколько секунд я добежал до квартиры, захлопнул дверь, закрыл ее на оба замка и защелку, опасливо глянул в глазок. Никого. Вышел на балкон. Откуда открывался прекрасный вид, как генерал херакнул со всей дури багажником своей служебной лайбочки. Я помахал ему рукой и улыбнулся. Он не оценил, пригрозил мне кулаком. Что-то крикнул, было непонятно, но сто процентов гадость. Хорошие вещи в мой адрес от него не услышать.

«Надеюсь, больше не увидимся!» – подумал я и прикурил сигаретку.

УАЗик уехал, а на горизонте появился Миша с тележкой, которую он, видать, дернул с ближайшего супермаркета. В ней он вез свои вещи! Вот вроде и додик, а смышленый. Молодец, Миша! Молодец!

При распаковке вещей моего потенциального сожителя обнаружился неожиданный объект в виде аквариума с муравьями.

– Миша, это что?

– Муравьиная ферма! Красные огненные! – с гордостью сказал он. – Представляете, это самые опасные ядовитые муравьи!

– Ты прикалываешься?

– В объявлении было написано, что без кошек и собак, про муравьев ни слова.

– А если они тебя укусят? Ну или меня, что еще страшнее.

– Да не, смертельных случаев не было еще у людей. Так, волдыри, отеки, ну, может, голова покружится и порвет немного. Случаев таких особо много не было, но все покусанные ими люди вроде выжили.

– Вроде?

– Ну я гуглил, вроде никто не умер.

– Вроде, Миша? Ты просто погуглил и завел себе ядовитых муравьев?

– Ага, – как пятилетний мальчик, поймавший стрекозу, обрадовался он.

– Миш, ты или относишь их подальше от моей квартиры и заселяешься, либо уходишь вместе с ними.

– Вот и вы туда же! Смотрите, какие они классные!

– Я все сказал!

– Ну на ночь-то пустите? Мне ж некуда идти! Я вам рубль заплатил.

Я вытащил из кармана тысячу и сунул бумажку в нагрудный карман его рубашки.

– До свидания, Миша!

– Но…

– Без «но»! Выбирай!

– Пойдем, друзья мои! И отсюда нас гонят эти непонимающие злые люди! А вы такие хорошие.

– Успехов, Миш! Ничего личного!

– До свидания!

Через пару часов мне набрал еще один странный тип.

– Эй, йо, man, apartments арендуешь? – очень пафосно начал мой собеседник.

– Чего?

– Ну объяву твою видел, man, все еще в силе?

– Ты насчет комнаты?

– Of course, man! Я подскочу, ок?

– Когда?

– Через часок.

Я повесил трубку. Что за день-то такой – то генерал этот приперся, то любитель ядовитых муравьев, сейчас кто?

На пороге стоял пацан лет двадцати в широких штанах, футболке размеров на пять больше, чем надо, и кепке с прямым козырьком.

– Эй, йо, man, hi! Man, ты apartments арендуешь?

– Ебать!

– What?

– Ты англичанин, что ль?

– Нет, конечно! Я из Ярославля, слыхал за такой?

– Слыхал!

– Бро-о-о-о! – он пожал мне руку и приобнял, как будто мы выросли на одном районе. Я же просто стоял и охуевал от этого персонажа. – Ты понимаешь, man, я – гэнгста, хасла там, движ-миж, Wu-tang clan, N.W.A., я приехал in this city, в столицу real гэнгста, сечешь, man? Пиу-пиу, – пацан стрельнул из пальца, – я хочу, man, прочувствовать vibe криминальной столицы России.

– Так это тебе в Новосибирск надо!

– No, no, no! История здесь, сечешь, man? Криминалити! Пиу-пиу, – он снова стрельнул из пальца.

– Хочешь прочувствовать атмосферу Люберец, бро? – решил я подыграть юному Лаки Лучано. Сейчас Мейер Лански покажет тебе.

– Of course, man! – обрадовался мамкин гангстер.

– Ну пошли!

– Е-е-е-е-е, real хасла!

Мы вышли из дома и двинули в сторону ближайшего гаражного кооператива, я там подбухиваю периодически с мужиками. Хорошие ребята, душевные и наливают на халяву. Я частенько, стоя на бочке из-под какого-то масла, ору, как у Есенина ветер веет с юга. Ну это так, чтобы разбавить их беседы о ведрах, в которых они копаются ото дня ко дню. Там же трется и Генчик, сын Тамарки из 35-й квартиры. Ему шестнадцать, а он уже сколотил вокруг себя банду юных уголовников и кошмарит сверстников. Почему он еще не сидит – большой вопрос, но скоро, думаю, мечта его исполнится.

– Здорова, мужики! – сказал я пустоте, зайдя в гараж.

Из ямы вылезла чумазая морда Аркадьича.

– О, Виталя! Здорова! Давненько чего-то тебя не видно было. Жена, что ль, арестовала?

– Да не, ушла от меня жена.

– Че, серьезно? Сочувствую, брат.

– Да ничего, прорвемся!

– А это кто с тобой?

– Исследователь исторического наследия Люберец!

– Чего?

– Да забей, тут Генчик Тамаркин не пробегал?

– Видал, он на соседней линии мопед какой-то крутит со шпаной своей.

– Ага, спасибо.

– Виталь, ну ты не пропадай, заходи, накатим. Я тут винцо на яблоках сделал, надо пробу снять. У меня на даче в Луховицах сам же знаешь, какие растут, – руками он обозначил размер яблок с футбольный мяч.

– На обратном пути забегу.

– Давай, жду.

На соседней линии Генчик и правда крутил какой-то мопед, который, скорее всего, у кого-то отжал.

– Здорова, пацаны!

– Здрасти, дядь Виталь! – хором ответили они и начали оценивающе рассматривать моего спутника.

– Thanks, man! – оживился мамкин гангстер, – ты решил свести меня с настоящими преступниками? – он подошел к мопеду и поиграл с газом.

– Слышь, черт, пакши свои убрал! – дерзанул ему Генчик.

– Е-е-е-е, man! Ты такой гэ-э-э-энгста!

– Ладно, пацаны, бывайте!

Я развернулся и пошел дегустировать яблочное вино Аркадьича.

– Дядь Виталь, дядь Виталь! – окликнул меня Генчик и подбежал ко мне.

– Чего?

– Это че за черт? И на хер ты его к нам привел?

– Человек хочет погрузиться в атмосферу Люберец.

– Чего?

– Ну он типа гангстер.

– И че нам с ним делать?

– Делай че хочешь.

– А вы мамке не расскажете? А то сами знаете, какая она у меня. С ней не забалуешь.

– Не расскажу, не ссы, – подмигнул я Генчику, – до больницы только не доводите англичанина.

– Он че, в натуре англичанин?

– Да не, понтуется! Из Ярославля он. Ладно, бывай!

Я еще не успел дойти до прогала между гаражами, а гангстера уже разули и стягивали с него модную кофту.

«Удачи, исследователь!» – подумал я и пошел прочь. Меня ждал приятный вечер в отличной компании.

Глава 4

Плохо без жены. Ты лежишь на диване, чувствуешь, как последние жизненные силы выходят из тебя. И никто не протянет руку помощи, не принесет чашку горячего чая или супа, даже воды на последнем издыхании. Я лежал и смотрел в потолок, готовясь уйти в Валгаллу, проиграв битву с яблочным вином Аркадьича. Как я ненавижу все эти эксперименты. Почему, когда человек решается стать новатором, где-то рядом оказываюсь я?

«Яблоки-то из Луховиц! Луховицы! Луховицы! Это знак качества!» – орал синий адепт Диониса.

Вот уж не знаю насчет экологической чистоты в Луховицах, да и какие там к черту яблоки – одни ведра с огурцами стоят вдоль трассы, – а вот с винишком было что-то не то. Об этом мне с самого утра сообщал желудок, причем вчерашнее его содержимое уже давно все вышло, а сегодняшнее приниматься не хочет. Почему я не умер вчера? Вороны кружили надо мной, запах смерти чувствовался пред глазами. Старуха с косой уже уверенными шагами направлялась по моему адресу, леденяще смеясь. Где-то вдалеке я слышал ее, и она приближалась.

Из последних сил воин света встал с дивана и побрел под свист в ушах в далекие дали, что именовались кухней. Чаек помогал выжить, но не сильно. От алкогольного отравления надо что-то посерьезнее. Я пошукал по шкафам, ничего похожего не нашел, а в аптеку идти сил не было вообще. Вот жена бы сейчас пригодилась. Женька сделала бы все, чтобы исцелить меня. Конечно, орала бы, что я алкаш, сволочь и вообще не достоин ее белой магии и всего, чего можно быть достойным. Это однозначный минус холостяцкой жизни. Как же меня бесит пить! Минус два дня. Один ты пьешь, второй страдаешь. И эти дни редко ходят отдельно.