Эволет. Тайна тёмного клана (страница 42)
Спустя секунд десять Абсолон ускорился, а потом и вовсе резко побежал, и почти в следующее же мгновение он попросту распался чёрным дымом, который за секунду оказался рядом с посторонним демоном и охватил его за раз. Словно цветок мухоловка, поймавшая добычу.
А потом мы услышали, как визжал тот демон.
– Жутковато, – поделился впечатлениями Алан. – Кажется, я могу двигать рукой.
Я невольно и сама дернулась, замечая, что тоже могу пошевелить всей кистью.
– Да, я тоже. А ещё мне печёт ноги, – сказала я.
– Ты права. Как думаешь, это план начал нас растворять, как выразился Абсолон?
Спустя ещё некоторое время ноги уже буквально горели. Было такое ощущение, словно я сунула их в горячую воду. Пока не кипяток, но и так ничего приятного.
Не успела я как следует напугаться, как вернулся Абсолон. Он тут же снова укутал нас своим телом, отчего неприятное жжение сразу прекратилось.
– Как прошёл ужин? – спросил вполне серьёзно Алан. – Он сильно кричал. Так всегда?
– Тц. Он был слабым и мерзким на вкус. Если бы мне не нужна была энергия, то я бы предпочёл ещё несколько лет торчать в вас и собирать её по крошкам, но не совать в рот такую отвратительную пищу.
– Зачем тебе так резко понадобилась энергия? – спросила, вычленив самое, на мой взгляд, главное.
– Наш ребёнок. У меня недостаточно энергии, чтобы он родился полудемоном, – спокойно ответил Абсолон. – Мне нужно больше силы. И тут всего два выхода. Либо ждать, либо жрать вот это вот. Я бы предпочёл, конечно, съесть парочку людей, но вы ведь будете против подобного, – закончил он.
– Мы это обсуждали, – голос Алана был спокоен и строг. Надо же, успели даже такое обсудить, а мне, как обычно, никто ничего не сказал. – Мы не должны привлекать к себе внимания. Это необходимо, чтобы обеспечить нашу безопасность. Я бы мог позволить тебе выпить каких-нибудь убийц, но тогда нами обязательно кто-нибудь заинтересуется.
– Я помню, помню. И согласен с тобой. Вы, люди, слишком трепетно относитесь к своей жизни.
– Может, потому что она короткая?
– Я думаю, – начала я, наблюдая за кое-чем интересным, – что вам пора прекратить и заметить, что сюда кто-то уж больно бодро скачет.
В нашем направлении на самом деле двигался демон, смахивающий на колченого горбатого скакуна.
– Я быстро, – сказал Абсолон, снова устремляясь в сторону своей очередной жертвы.
– Неужели все эти демоны не чувствуют тебя? Мне казалось, что мелочевка должна обходить стороной высшего демона, пусть и ослабленного, – задала я вопрос нашему демону, когда тот вернулся. На этот раз он управился ещё быстрее.
– Конечно, нет. Вы сейчас разбрасываете вокруг столько чистой энергии, что они за ней не видят и не слышат меня. Знала бы ты, как мне жаль всё это добро. Конечно, я подавляю свою силу, но даже в таком состоянии они вполне могли бы её ощутить. Но когда перед глазами маячит нечто подобное вам, то у большинства демонов отключается инстинкт самосохранения.
В итоге Абсолон поглотил ещё с десяток демонов. Каждый раз он плевался и ругался, но стоило появиться новому демону, как он исправно шёл пожирать его.
А вот когда в нашу сторону направился не один, а штук десять за раз, мы дружно решили, что на сегодня вполне достаточно и можно возвращаться.
Из плана мы вывалились точно там же, где и вошли. То есть в комнате. Судя по освещённости, ещё немного, и должен был начаться новый день. А мы не спали и не ели. И вообще ощущали себя оба так, словно нас несколько десятков раз простирнули и хорошенько выжали.
Абсолон практически сразу скрылся внутри нас. Мы же доползли до кровати и завалились на неё, не раздеваясь.
Как уснули, не помню. Проснулась я от стука в дверь. Алан рядом зашевелился и приподнялся на руке.
– Что надо? – недружелюбно спросил он, хмурясь и прищуриваясь.
– Гонец от его императорского величества, мастер, – ответили с той стороны двери.
– Несомненно, – Алан недовольно поморщился и поднялся, отбрасывая в сторону одеяло. И когда мы успели укрыться? – Это важно.
– Расскажешь потом, – попросила в то самое одеяло.
– Нет-нет, – воспротивился муж. – Ты идёшь со мной. И не спорь. Поднимайся.
Вставать не хотелось, но любопытство оказалось сильнее. Повалявшись ещё секунд тридцать, я выползла из кровати, потягиваясь при этом и жмурясь. Интересно, что императору понадобилось от Алана? Ради того, чтобы узнать ответ быстрее, я принялась собираться, мысленно прокручивая в голове возможные причины.
Эпилог
Гонец ждал их около кабинета, нетерпеливо переступая с ноги на ногу, и всем своим видом давал понять, что крайне недоволен такой задержкой. Понятно дело, что главе клана он ничего бы не сказал, но в его глазах так и читался укор. Мол, я же гонец его императорского величества! Будто одно это возвышало его над всеми остальными людьми.
Вот только стоило Алану глянуть на этого самого гонца, как мужчина стушевался, опуская взгляд.
Когда они с Эволет подошли к двери, то около неё словно из воздуха материализовался Гвен, который тут же услужливо открыл её, кланяясь. Эволет удивленно взглянула на него, мысленно припоминая, что тот жаловался на больные колени. А порхает так, что и не скажешь.
– Письмо или устное послание? – поинтересовался Алан, проходя за стол и с удобством устраиваясь за ним.
Эволет, в свою очередь, села на кожаный диван, складывая руки на коленях, будто была самой благовоспитанной из всех возможных жён.
Так как на эту встречу им пришлось собираться впопыхах, то ни о какой прическе речи не шло. Свои длинные волосы она просто заплела в косу. И это нехитрая деталь придавала её облику невинность и ещё большую хрупкость.
– Письмо, гер, – тут же отреагировал гонец, возвращая взгляд с Эволет к хозяину кабинета.
– Так давайте же его, мне казалось, вы спешите, – Алан чуть подался вперёд и указал глазами на стол.
– Конечно, – гонец достал из-за пазухи конверт и как-то слишком нервно и торопливо положил его на гладкую коричневую поверхность стола. – Всего доброго, гер. Гера, – попрощался он.
Поклонившись сначала Алану, затем Эволет, гонец развернулся и вышел из кабинета. Сразу стало понятно, что ответа на письмо от императора не требуется. А это могло значить только одно.
– Приглашение? – спросил ни у кого конкретного Алан, смотря на конверт как на врага народа. Он, по некоторым причинам, совершенно не любил появляться в замке императора.
Эволет, стоило только гонцу выйти, встала и подошла к столу, глядя на письмо с интересом. Её, в отличие от Алана, не смутило, что это могло быть какое-нибудь приглашение.
На конверте красовался золотой герб императорского рода. Трезубая корона, а внутри неё то ли лев, то ли мохнатый волк опять же в короне. И всё это заключено в трёхлепестковую стилизованную лилию.
Эволет протянула руку и перед тем, как взять конверт, вопросительно глянула на Алана. Он кивнул, наблюдая за женой.
Удивительное дело. Ещё совсем недавно он совершенно был уверен, что с той, кого выбрал отец, его будут связывать максимум деловые отношения. То есть он дает ей богатство, некую власть, защиту, а она ему наследника. Алан никогда бы не подумал, что его сейчас уже жена даст ему намного больше, чем смог дать ей он.
Казалось, Эволет совершенно не волнуют ни наряды, которыми он умышленно завалил её, ни драгоценности, ни пресловутая власть. Даже выйдя за него замуж, она не изменилась ни на грамм, словно той свадьбы и вовсе не было.
Иногда Алану казалось, что его жену кто-то где-то подменил. Ну не может девушка, выросшая в богатой и влиятельной семье, так спокойно и ровно общаться и со служанкой, и с охранником, и со своим мужем. Гвен рассказал, что она при разговоре с ним употребляла вежливое обращение. А ведь Гвен всего лишь работник. На вопрос почему, Эволет ответила, что он старше, а возраст нужно уважать. Люди для неё словно и вовсе все равны.
Нет, Алан тоже вполне нормально ко всем относился, но когда ты с самого детства знаешь, что станешь главой одного из шести самых могущественных кланов в империи, некое превосходство над остальными будто бы впитывается под кожу. Это неизбежно. Его так воспитали.
А вот его жена не такая. И это ему в ней тоже нравилось. Вероятно, так получилось из-за того, что воспитывали её вдали от людей, в горах. Именно это объяснение Алан и посчитал верным. После того он больше не стал обращать внимания на такую странность в поведении.
Он никогда бы не подумал, что его маленькая, прямо миниатюрная, хрупкая до страха сломать что-нибудь жена будет раздувать в нем такую страсть и желание обладать. А всё опять же её характер. Да, она особо ему не перечила, но Алан чувствовал, что это только оттого, что его мысли и поступки не вызывали у неё неприятия.
Он уверен, если бы было что-то не так, то Эволет не постеснялась бы сказать это ему прямо в лицо. А ещё её глаза всегда завораживали его, затягивали, подчиняя. Хотя, казалось, он доминирует, но Алан уже сейчас знал, что постарается выполнить любой каприз Эволет, лишь бы она и дальше смотрела на него своим долгим, затягивающим, пронизывающим взглядом.
– И куда? – спросила Эволет, осторожно открывая конверт. Достав небольшой лист бумаги, она быстро пробежала по тексту глазами, поднимая после взгляд на мужа. – Тут написано про какой-то ежегодный бал в императорском замке.
– О, – Алан хлопнул себя ладонью по лицу. – Я совсем забыл про это.
– Новый год? – спросила Эволет, улыбнувшись. – По срокам подходит.
– Приход нового года празднуют летом, если ты забыла, – сказал Алан, в который раз отметая в сторону очередную странность в жене. – А это ежегодный зимний бал. Наш император считает, что во время холодов людям просто необходимы сильные эмоции. Вообще, это считается балом, но на самом деле нам придется торчать в замке императора целый месяц, – Алан поднялся из-за стола. – Завтракать?
Эволет небрежно бросила письмо на стол и снова улыбнулась, протягивая руку мужу.
– Я смертельно голодна.
Алан подхватил крохотную ладонь и прижал её к губам, смотря при этом на жену.
– Я тоже… очень голоден, – сказал он, притягивая жену к себе за талию и, недолго думая, целуя приоткрытые губы.
Эволет рассмеялась и ловко выскользнула из рук Алана, устремляясь к двери.
– Создатель, да вы ненасытны! – со смехом сказала она, распахивая дверь.
– Хм, так меня ещё никто не называл, но я не против, – Алан поспешил вслед за женой, закрывая за собой дверь в кабинет.
Когда их шаги затихли, возле штор заклубился чёрный туман. И почти сразу шторы резко задёрнулись, погружая комнату в темноту. После из этого тумана прямо около стола соткалась высокая фигура. Подняв белоснежный кусочек бумаги, Абсолон задумчиво поднёс его к лицу и понюхал, прикрывая глаза.
– Тц, так и знал, – прошептал он, бросая приглашение обратно на стол.
Повернувшись к двери, он сделал несколько шагов в её сторону и распался чёрным, как дёготь, дымом, почти сразу истаивая, словно и не было здесь никого.
Чуть позже
Честно говоря, Вагнер думал, что его отошлют обратно сразу же, как узнают, что он даже толком обучение не закончил. Но глава клана почему-то не торопился его куда-либо отправлять, оставляя рядом с женой.
Вагнер первое время хотел продолжить обучение, но время шло, и сейчас он понимал, что не сможет безболезненно пережить разлуку с той, что поселилась в его сердце.
Вагнер осознавал, что его страсть односторонняя, к тому же весьма опасная, но ничего не мог поделать. Эти зелёные глаза, эта улыбка, голос, хрупкое тело, всё это сводило его с ума. Она преследовала его даже во сне, маня губами, сверкая большими, завораживающими глазами. И шептала, шептала слова любви. Ещё никогда Вагнеру не хотелось остаться во власти сна навечно.