Риманоа (страница 12)
Во всей Америке, наверное, нет такого дома, как у «Застёгнутого»: черепичная крыша, кирпичные стены, дубовая входная дверь запасная металлическая.
В этот раз в машине «на подхвате» остался Бросман, а мы с «Молнией» воспользовались запасным входом.
Амораменте вдарил в район замка изо всех сил, и не успела она распахнуться до конца, как перед нами во весь рост «нарисовался» «мужик в пиджаке». Лондже молниеносно среагировал и нанёс удар кулаком прямиком в живот. От удара предполагаемый телохранитель, согнувшись, сделал несколько шагов назад и, развернувшись на 90 градусов, начал медленно, но верно сползать со стены.
Я вбежал внутрь чуть подальше от помирающего и занялся прикрытием, в то время как «Молния» заканчивал свою работу: он подошёл к нему поближе, ещё раз врезал, правда в этот раз в челюсть, отчего последняя открылась и засунул в открывшийся рот глушитель «Иерихона», выстрелив один раз. Пуля влетела в нёбо и, вылетев из затылка, «вонзилась» в стену.
«Двигаемся», – шепнул я молодёжи.
За дверью располагался коридор, в конце которого существовал холл, нарядный такой, с вешалками (очевидно все гости приходят через второй вход, вот почему там проветривался амбал. Мы свернули направо к маленькой дверце. Амораменте остался сторожить, а я лёгким движением руки повернул дверную ручку и приоткрыл дверь.
В этих апартаментах как оказалось, и находился «Застегнутый» (понять это совсем не трудно – на нем кожаная одежда с кучей молний, застегнутых, разумеется).
«Что вам нужно?»
«Хочу купить «Ferrari»!» – я зашёл внутрь, захлопнув дверь, и расплылся в улыбке.
«А я тут при чем?»
«Ты всегда при чём. Может по чашечке кофе?»
«Я не пью кофе ночью».
«Главное, что я пью, а по дороге побеседуем, например, о сицилийской мафии… Понимаешь о чём я?»
«Эээээ… Амэээээ… Ээээээ…»
«Где документы, болван?» – моё лицо приняло устрашающий вид.
«Они… Эээээ… Меня убьют».
«Кто? Документы?»
«Фффффф… ФБРэровцы…»
Я выстрелил ему в коленную чашечку (найти, где она там, под брюками не сложно, объект сидел на кожаном стуле с кожаными подлокотникам). Бедняга взвыл на боль сильнее, чем волк на Луну.
«Ты у меня не только выть, но и стонать будешь… Где документы?»
«Воннннн там…» – он ткнул пальцем в нижнюю часть небольшого дубового шкафа, расположенного совсем рядом со мной. Одним глазом продолжая следить за жертвой, я принялся рыться в шкафу и… нашёл там всё кипу документов по делу о Коза-Ностре. Совсем неплохо.
За дверью послышались глушатики, ясное дело за ней отбивает атаки «Молния». И это признак того, что пора бы уже смотаться, но я продолжил разговор с клиентом: «Где копии?»
«Неееее… нет никаких копий…»
«Ты чё? Не понял? Где копии?»
«Их… нет…»
Я выстрелил в «живое колено», отчего бедолага застонал.
«Где копии?»
«Я неееее…»
Я побежал к жертве и врезал в нос, затем, взяв за шкирку, поволок к двери. Добравшись до туда, открыл её. Стоявший в полной боевой готовности Амораменте, ждал новых выпадов врага, останки которого я видел на полу в холле, на лестнице, почти везде. Герой обернулся в мою сторону на мгновение и выпалил: «Ну, что?»
«Помоги мне донести этот кусок дерьма до машины, вот что!»
Короткий путь
19:41 18 августа
«Cherokee» хоть и двигался с приличной скоростью, но мы проехали только второй квартал за десять минут, а до места назначения было ещё целых девять, так что с таким раскладом наши тела могли приехать не в «камеру пыток» в Нью-Йорке, а в могилу на кладбище (это не опечатка: на всех нас одна вырытая ямка).
Сзади сидели мы с «Молнией», авто вёл Бросман. «Застёгнутый» валялся у моих ног в наручниках и с чёрным полиэтиленовым мешком для мусора на голове и, очевидно, находился в бессознательном состоянии.
«Слушай, Пирс. – нарушил я тишину, царившую в салоне секунду назад. – Мы таким темпом только коров распугиваем».
«Ну, что я могу поделать… Сам не видишь… Вон то такси прёт, как инвалид».
По моим наблюдениям это такси «тормозило» нас не более десяти секунд, поэтому отмазка мастера «крутых штучек» была лишь отмазкой.
«Ты жми на газ».
«Ну, что я могу поделать», – он с выражением вдарил по «баранке».
Я повернулся к Амораменте: «Лондже, ты не знаешь другой дороги?»
Тот отрицательно покачал головой.
«Дела наши плохи, вот, что я вам скажу…»
Бросман снова что-то буркнул в адрес таксишника.
Зазвонил мобильник.
«Аллё».
«Это Ричард. – голос был чересчур нервозным, словно он скрывался от фликов после налёта на банк. – Что ты там такое сделал? Мне только что пришло сообщение, что весь Нью-Йорк тебя ищет по обвинению в убийстве 4 четырёх человек из которых двое полицейских, мошенничестве и пытках. Твой фоторобот скоро будет у всех копов города. Кроме того, наш человек в ФБР сообщил, что они ищут тебя ещё и по подозрению в похищении гражданина Клиффа Скунзора по кличке «Застёгнутый»…»
«Да уж… Ну, спасибо, пока. – после выключения телефонного аппарата мой голос резко повысился. – А ну, быстро съезжай с дороги, сукин сын, и побыстрее, а то поздно будет!»
Бросман сначала не понял, что это ему и малость смутился после столь острого выпада в чью-то сторону, но в конце концов всё-таки додумался и повернул налево к подземному гаражу, мимо которого мы проезжали.
Подземный вопль
19 августа 19:54
«Так что случилось?» – Бросман остановил внедорожник на пустой стоянке (тоже неясный факт – каким образом нам удалось «выкопать» из-под земли свободную стоянку) у здоровенной колонны и «начал на меня недоумевать».
«Ты знаешь, что мне только что сказали? – в буквальном смысле набросился я на водилу и, не дав ему не произнести ни звука, продолжил. – Мне сказали, что весь этот грёбаный город с двумя десятками тысяч копов уже ищет меня во всех закоулках… А, знаешь за что?»
«За что?» – недоумение оппонента стало ещё больше.
«Да за то, что кто-то особенно сильно поразвлекался в «Паладине», устроил там пытку над двумя героями, а потом и вовсе укокошил… Вот за это они меня и разыскивают…»
«Нуууу…» – недоумение сменилось озадаченностью.
«Этот кто-то – ты! Теперь ясно?»
«Аааааа… Ну, что ж поделаешь… Надо было увереннее говорить перед настоящими фликами…»
«Надо было знать, что геи, как и нормальные мужики не могут дышать под водой!»
«Ну, что ж поделаешь… – повторил он во второй раз. – Но, вообще-то, я давал ему достаточно воздуха…»
«Ладно, в любом случае теперь нам надо быстрее избавиться от «Застёгнутого»».
«Ты намекаешь на то, что не можешь убить его сам?» – рука Бросмана потянулась под пиджак.
«Нет, я намекаю на то, что надо поскорее его допросить и выкинуть к чёрту», – огрызнулся я на собеседника и изо всех сил пнул ногой по лежащему бедняге.
Тот очнулся и пробормотал что-то вроде: «Что? Кто?»
«Говори, где остальные документы!» – зарычал я на «кожаного человека» и саданул голенью ещё раз, но не так сильно.
По непонятным возгласам можно было понять, что ему очень больно из-за простреленных ног и в то же время неприятно из-за пыльного мешка на голове, потому что вся пыль этого «кошмара» оказывалась у него во рту. Кстати, о ранах. Они оказались настолько серьёзными, что весь низ машины под этим «куском кожи и молний» окрасился в тёмно-красный цвет.
«Потерпевший» застонал, как подобалось.
«Где остальная бумага, твою мать, у меня нет на тебя времени… Говори!» – мой голос стал совсем грубым.
«Ааааа… Он в штаб-квартире ЦРУ в Лэнгли… Не бейте…»
Последние слова привели меня (да не только меня) в совершенно другое состояние. Если документы там, то уже ничего не получится. Это же ведь база одной из сильнейших разведок мира (у нас там совсем немного народу, из которых половина – стариков, которым уже ничего не надо и которые уже ничего не могут, половина – новичков, неимеющих никакого доступа к по-настоящему серьёзным документам), где находятся передовые технические средства, благодаря «царскому» финансированию.
«Ты не оговорился?» – задал я вопрос «Застёгнутому».
«Нет, они там…» – ответил тот, продолжая ныть.
«Понятно. Ну, что ж… – я повторил фразу Бросмана. – Спасибо за помощь».
«Не бейте…»
«Никто тебя больше не станет бить… Уверяю тебя в этом», – обнадёжил мой бас жертву.
«Спасибо. Спасибо большое».
Я вытащил из кобуры «Глок» и, вплотную прислонив глушитель к голове ничего не видящего обречённого, нажал на спусковой крючок, затем бросил рядом огнестрелку (то же самое сделал и «Молния» дома у убитого, так делают все профессионалы; «Если ствол засвечен один раз, во второй раз от засветки он сгорит вместе с хозяином», – так мыслят мои мозги каждый раз, выбрасывая пушку, на этот раз это – «Глок 26». Даже обидно выбрасывать такую вещь, ведь вместо обычных 40 тысяч боеспособных выстрелов, характеризующих хороший пистолет, он даёт целых 160 тысяч; теперь в нашей зверской команде оружием обладал только Бросман со своим «Курцем», хотя и у меня подмышкой хранилось тайное оружие, а Лондже своего израильского монстра уже выкинул дома у «Застёгнутого») и обратился к Амораменте: «Знаешь, придётся всё-таки твой джип сжечь…»
«Да я только что…»
«Ничего, ничего. Я куплю тебе новый. Здесь всё равно было много крови из-за ран в коленях».
«Дело не в деньгах. Просто мне его подарили…»
«Сожалею, но ничего не поделаешь… Слишком много крови… А пока, между прочим, сядь за руль… Возможно, придётся сматываться на всё катушку… Я знаю, ты хорошо идёшь на таран…»
«Ну, в общем, да», – парень явно скромничал – если бы он не стал киллером, стал бы гонщиком, да ещё и каким…
Ему бы на танке ездить
19 августа 20:03
Спустя пять минут команда Коза-Ностры снова на дороге, но на этот раз мы с Амораменте спереди, а Бросман вместе с трупом сзади.
Если раньше я сказал, что Лондже с лёгкостью смог бы стать профессиональным гонщиком, то теперь, наблюдая его тщательность и ласку обращения с авто, моё мнение относительно него повышались до такой степени, что ему и дальние перелёты на «Боинге-747» были по колено.
Через две минуты таких нежностей с кусками металла, пластмассы и резины для «Сицилийского Шумахера» настал экзамен – свернув налево после перекрёстка, впереди показался полицейский кордон.
«Быстро они…» – раздалось со стороны заднего сиденья.
«В следующий раз, когда будешь проводить форсированный допрос, не забудь, что ты не на «Диком Западе», – после сказанной речи я направил свой взгляд в сторону «Молнии», погруженного в мир скорости на 100 процентов.
Кордон состоял из трёх поставленных перпендикулярно руслу улицы полицейских «Ford», а также обычных рядовых копов в форме.
До кордона оставалось 150 метров, когда Амораменте «дунул ногой» на акселератор, отчего машина начала разгоняться с такой скоростью, что смогла бы обвести вокруг пальца и «Porsche Boxter».
Полицейские в кордоне обратили внимание на нашу машину.
Сицилийский Аэртон Сенна обгонял попутные машины так легко и просто, что казалось, будто он играет в какую-то несложную видеоигру.
Наконец, мы достигли расстояния равному примерно четыре метра до ближайшей кордонной машины (в этот момент машина мчалась вперёд со скоростью 90 км/ч – в городе, а тем более в Нью-Йорке подобная скорость при таком потоке машин можно признать рекордом), и копы открыли огонь одиночными выстрелами.
В этот момент «Молния» вонзил ногу в тормоз, при этом скорость упала до 30-ти км/ч, и крутанул руль чуть вправо.
С диким рёвом «Cherokee» бросился в боковую часть багажника «Ford» левым углом своего стального бампера. После столкновения «Ford» развернуло на 210 градусов влево, тем самым открыв нам дорогу, а Лондже ещё сильнее «притопил» в газ.