– Можно было попытаться найти другое решение, – пожал он плечами. – Ты хотя бы представляешь, какое сейчас настроение у людей?

– Я всё им объяснил.

– Ты выгнал их друзей и родственников, даже не дал шанса разобраться, изменить решение, – встрял в разговор Петрович. – Возможно, кто-то из них на тот момент уже передумал. Они шли к Богу и не виноваты в том, что попали в хитрую паутину к этому ублюдку.

– У нас война, мать вашу! – наконец не выдержал и крикнул я, не забыв при этом хлопнуть ладонью по столу. – На нас движется армия религиозных фанатиков…

– И ты решил пополнить их ряды? – прокомментировал моё действие Петрович. – Почему ты не сказал нам? Зачем ты отдал бразды правления, если ты нам не доверяешь? Или ты не хотел, чтобы мы тебя отговаривали?

– А не с твоими людьми пришёл этот чёртов Хизмэй? – бросил я ему в ответ. – Это ты впустил его к своим людям, а затем притащил ко мне!

– Глеб Николаевич, ну ведь вы тоже не сразу сообразили, не рассмотрели опасность, – попытался вступиться за него Савельев, – но сейчас разговор не об этом.

– Именно об этом, – отрезал я. – Я не собираюсь молча смотреть на то, как за моими стенами плетутся интриги. Если бы я оставил их здесь… Кто вообще даст гарантии, что в самый ответственный момент кто-то из них не впустит врага в наш дом?! Что помешает им передумать ещё раз?!

– Их можно было посадить под замо́к, – выдвинул гениальную идею Петрович.

– Ты что, на самом деле не понимаешь? Нам просто некогда с ними возиться! Они сделали свой выбор, всё, хватит об этом! – резко оборвал рассуждения я. – Или, может быть, вы хотите присоединиться к ним?! Я больше не хочу ничего слышать об этом Хизмэе и этой чёртовой Инай! Готовьте город к осаде! У меня всё.

Оба руководителя вышли из кабинета, и их место тут же заняли другие. Время совещаний давно закончилось, но после такого финала праздника всем вдруг резко понадобилось со мной пообщаться. Я всё прекрасно понимал, даже то, как этот поступок выглядел со стороны, но отменять сейчас своё решение будет ещё более глупым поступком. Да и, в конце-то концов, я прав!

Знай они о моих изначальных планах, ужаснулись бы ещё больше. В первой версии я собирался приговорить предателей к смертной казни и намеревался начать именно с Хизмэя. Вика отговорила, сказала: «Люди тебе этого никогда не простят». Но, похоже, что даже изгнания предателей мне тоже прощать не собираются.

– Люди не расходятся, – первым делом посмотрев в окно, произнёс Толя, – и настроение у них совсем не праздничное.

– Так займите их делом, – буркнул я в ответ. – У нас враг на подходе. Сколько ему идти? Неделя, полторы максимум?

– Приблизительно, – подал голос Цинкин. – Пермь пылает, так что ночевать они останутся в поле, да и припасы теперь вряд ли смогут пополнить.

– Что-то мне подсказывает – срать им и на Пермь, и на припасы, – усмехнулся Толя, – Эти парни наверняка всё это время, как-то обходились своими силами. Да и много ты сейчас найдёшь? Мы целый год выкапывали все основные точки, к осени почти ничего крупного не осталось. А на мелких магазинчиках такую армию не продержать.

– Я надеюсь, что это хоть как-то их деморализует, – включился в разговор я, всячески пытаясь успокоиться от предыдущего разговора.

– Ага, полчаса проповеди, и моральный дух снова будет заряжен, – в своей манере, поддержал меня Толя. – Ладно, мы перекрыли и заминировали западный подход, с востока установили пулемётные точки, стены давно подготовлены, пусть только попробуют сунуться. Весь их расчёт был на то, что нас предадут изнутри, но мы вроде как решили этот вопрос.

– Вот именно, что вроде как, – вздохнул я. – С таким настроением у остальных можно ожидать удара в спину в любую секунду.

– А я тебе говорил: «Не нужно их отпускать», – с укором в голосе произнёс Цинкин. – Мои ребята готовы были встретить их за стеной…

– Мы не убийцы, – прервал его я. – Наведите порядок в городе, займите людей. Когда подойдёт враг, они сами всё поймут… Надеюсь.

– Что делать с теми, кто остался в лазарете? – спросил Толя. – Там сейчас немало поклонников Инай, а многие теперь попытаются скрыть этот факт.

– Ну, многих мы и так знаем, – пожал я плечами. – Как поправятся, выставим за ворота, а остальных выявим по ходу.

– Я бы прямо сейчас их выкинул, – снова обозначил свою позицию Цинкин. – Уж больно ты с ними мягок. Тут-то мы не можем, там-то мы не такие, тьфу. Вот попомни мои слова, Николаич, пока всех к железному порядку не приведёшь, так и будут на тебе ездить, а в итоге ещё и виноватым во всём оставят. Мои, вон, никто даже носом не повёл в сторону этого Хизмэя, а знаешь почему?

– Догадываюсь, Борь, только мы не в армии и там обычные гражданские люди, – указал я пальцем на окно. – Кем я буду, если они начнут по струнке ходить?

– Нормальным управленцем, – ухмыльнулся тот. – Устроил демократию, мать её. Небось при Сталине никто пёрднуть без разрешения не смел, и какую страну из руин поднял.

– Я не Сталин и у нас совершенно другая ситуация, – покачал я головой.

– Уверен? – продолжая криво ухмыляться, спросил он. – А как по мне, самая что ни на есть.

– Сына, мы все в курсе твоей позиции, – отвернулся от окна Толя, – но пока всё прекрасно получалось и без твоих советов.

– Да я заметил, – отмахнулся тот. – Ладно, хватит уже вату гонять, сами скоро всё поймёте.

– «Медведи» ещё не вернулись?

– Ближе к утру, сказали, будут, – отозвался Толя. – Снегоходы бросить пришлось.

– Странное они время выбрали для нападения, не находишь? – задал я вопрос, который мучил меня всё это время. – Сейчас ведь день-два и передвигаться будет вообще невозможно.

– Да, несладко, но всё же лучше, чем по грудь в сугробах, – за него ответил Цинкин. – А до лета могло просто припасов не хватить, ведь всю эту ораву чем-то кормить нужно.

– Тоже факт, – согласился я, – но вроде как подвозов наша разведка не заметила.

– Скорее всего, в арьергарде идут, – немного подумав, ответил тот, – Лично я бы так и поступил. Слушай, а что если попробовать их от кормушки отрезать?

– Ты как себе это представляешь? – вроде бы и возмутился, но тем не менее проявил интерес Толя. – Придётся немалый крюк сделать, неизвестно как еду защищают, где она, к тому же за стеной нас ждёт разъярённая толпа фанатов Инай.

– Выйдем на двух «Уралах» и устроим засаду. На кой чёрт мне к ним людей навстречу слать, – Цинкин ткнул пальцем в карту, – Они наверняка пойдут вот здесь, вот это место прекрасно подойдёт, чтобы их прижать и потом свалить по-быстрому. Пропустим основной состав, а подвозы закидаем с миномётов.

– Если они там есть, – непонятно почему, засомневался я.

– Что значит если? – удивился тот. – Должны же они что-то жрать?

– Возможно, им доставляют еду каким-то другим способом, – предположил я. – Например, по воздуху или ещё как?

– Вряд ли, – задумчиво посмотрел на карту Толя. – Мы бы давно услышали или заметили вертолёты, а вот по реке очень даже запросто. Кама давно лёд сбросила, и до Перми можно любое количество груза доставить, пока люди отдельно пешком топают.

– А войска тогда почему в марш отправили? – резонно заметил Борис. – Хотя, если с плавсредствами туго, то вполне логично выглядит. Но опять же, до Ебурга от Перми только Чусовая протекает, а она не шибко судоходная.

– Ну, для того, чтобы несколько лодок с едой переправить, глубины вполне достаточно, к тому же сейчас весна… – присмотрелся я к тонкой паутинке на карте. – Лично я рассматривал бы этот вариант как рабочий. А заодно теперь понятен выбор времени года, сейчас реки наиболее полноводны, а значит, можно переправить больше груза.

– Николаич, давай я вышлю в ту сторону пару небольших отрядов, – предложил Цинкин, – Сотни по две, думаю, будет в самый раз, пусть их немного пощиплют. Посмотрим, из какого они теста сделаны?

– Хочешь навязать партизанскую войну? – усмехнулся Толя.

– А чем плохо-то? – пожал плечами тот. – Пусть понервничают, так мы их хорошенько замедлим, хоть своё дерьмо разгрести попробуем, время выиграем.

– А как же эти? – кивнул я в сторону улицы. – Те, кого мы выгнали? Они наверняка попытаются помешать.

– Пусть попробуют, – натянул на лицо кровожадную улыбку Борис Николаевич. – С удовольствием объясню, что верить лучше в автомат Калашникова, чем в эту их, тьфу ты, прости господи, Инай.

– Ладно, Боря, действуй, – немного поразмыслив, дал добро я.

– Ну, вот и славно, – улыбнулся тот и поднялся с места. – А с этими, построже будь, – указал он пальцем в окно, – Не то скоро на шею сядут и ножки свесят. Люди очень быстро добро забывают, чуть пояса подтянуть заставили и сразу власть плохая. Не помнят уже, как в прошлом году с голоду дохли и мёрзли на морозе, как собаки.

– Разберёмся, Сына, – отмахнулся от него Толя. – Иди, своими делами занимайся.

– Люська твоя окотилась, нет? – повернулся в дверях тот. – Ты мне шерстяного друга обещал, помнишь?

– Нет, пузатая ещё бегает, – улыбнулся Толя. – Я о тебе помню, не переживай.

Мы остались вдвоём, но ненадолго. Немного пообщались на отвлечённые темы, и начальник СБ отправился домой заботиться о своей беременной кошке. Я ещё какое-то время ковырялся с бумагами, когда дверь в кабинет тихонько открылась, и на пороге появилась Вика.

– Может, нам переехать? – внезапно спросила она.

– Куда? – не сразу сообразил я.

– Да хоть в соседний дом, – пожала она плечами. – Я, конечно, понимаю, что тебе так было удобнее, но меня немного напрягает жить в соседней комнате с твоим рабочим кабинетом. Мы ведь больше не в бункере, места вокруг хватает.

– Да, извини, это я как-то не подумал, – улыбнулся я. – Ты права, завтра же решу этот вопрос с Митяем.

– А я уже всё сама решила, – хитро прищурилась та. – Просто он такой дубина, без твоего разрешения даже пальцем не пошевелит.

– Как себя чувствуешь? – перевёл я разговор в другую тему.

– Как будто и не болела вовсе, – отмахнулась девушка. – Ты же не об этом хочешь спросить, так?

– Всё-то ты у меня знаешь, – усмехнулся я и притянул к себе со столика у окна бутылку коньяка.

Немного плеснул в стакан, буквально глоток, чтобы лишь слегка притормозить мозг. Слишком насыщенный день и слишком тяжёлые мысли, а другого способа, увы, я пока не придумал.

– Ты правильно поступил, Глеб, – Вика уселась на стол, прямо передо мной и накрыла своей рукой мою. – Пройдёт немного времени, и люди поймут, примут твоё решение. Ситуация не та, чтобы устраивать холодную войну с религией, нужно было действовать быстро и сию минуту.

– Я это знаю, – кивнул я и опрокинул содержимое бокала в рот. – Предчувствие у меня какое-то не очень хорошее, тревожно что-то.

– Могу тебя утешить, – сверкнула глазами та и пригнулась, чтобы поцеловать.

И в этот момент из тёмной прихожей раздался хлопок, будто кто-то из пневматической винтовки выстрелил. По факту так и произошло, вот только оружие оказалось настоящим, о чём оповестил щелчок пули по стене, позади меня.

Разогнать гормоны по крови я просто не успевал, но нужно было действовать. Потому, что было силы, я толкнул Вику в сторону. Она ещё ничего толком не поняла, лишь округлила глаза, удивляясь моей странной выходке, да в такой интимный момент.

Тем временем стрелок тоже не остановился. Поняв, что первый выстрел прошёл мимо цели, он принялся давить на спуск, выпуская пулю за пулей. И похоже на то, что он намеренно старался зацепить именно Вику.

Девушка дважды вскрикнула и с грохотом упала на пол, сбивая по пути стул, а я наконец смог установить невидимый барьер, который уже без труда остановил все последующие пули.