Умы в отведенных теремах не оказалось – слуги сообщили, что княжна отправилась в баню. А жаль, они с Дивой вчера так и не успели переговорить основательно, все только урывками. Но даже за тот краткий срок сестра Рёрика успела сообщить главное – неспроста Эйрик напал на Дорестадт: виной тому Дива. Ну не самолично, конечно, она подтолкнула его к этому. А лишь тем, что не досталась ему, как было обещано. И вот теперь, надо полагать, Дорестадта уже нет. Город деревянный, защищать его некому – в таких обстоятельствах даже от большого селения мало что остается после набега варягов. А ведь этот град многое значил для Умилы – там она властвовала почти единолично. Пожалуй, к свекрови лучше не ходить сегодня вовсе, чтобы не раздражать ту еще сильнее.

– Я пришла узнать, все ли необходимое у тебя имеется, – любезно справилась Дива, глядя на бледнокожую Ефанду. Принцесса не вызывала у Дивы положительных чувств. За время, проведенное в Дорестадте, они не подружились, а даже наоборот – успели повздорить. Но как гостеприимная владетельница Новгорода Дива считала своим долгом позаботиться и о Ефанде. Тем более Рёрик рассказал, как дорожит дружбой с братом принцессы.

– Все наличествует. Благодарю за беспокойство…– несмотря на краткость речи, Ефанда была удивлена такому радушию. С Дивой они расстались отнюдь не мирно. И вот теперь Ефанда здесь, в городе той, которую пыталась обидеть, когда та была на ее месте – на месте гостьи.

– Твоя служанка сказала, что ты не любишь жарких бань. А в Дорестадте осталась твоя любимая купальня, в которой можно было даже улечься…Так ведь, да? – уточнила Дива участливо.

– В бане мне делается дурно. А моя купальня напоминала большое корыто. Обычно ее выстилали тканями…Так вода остывала медленней…– поддержала беседу Ефанда.

– Если хочешь, я прикажу мастерам изготовить нечто схожее, – вежливо предложила Дива.

– Скоро мы уйдем к Белому озеру. Там и займусь сооружением купален…– процедила Ефанда, которая не желала быть ничем обязанной жене Рёрика.

– Если тебе что-то понадобится, то дай мне знать, – любезно подытожила Дива свой визит.

– Я умею разрешать собственные затруднения, – Ефанда была из тех женщин, которые сами портят себе жизнь своей злостью на окружающий мир.

****

Арви озабоченно вчитывался в содержание некоего письма, когда дверь отворилась. На пороге возник сонный князь. Казалось, он вообще ошибся дверью: шел в терем для сна, а прибыл в гридницу для хлопот. Тиун уж думал, что Рёрик сегодня не удостоит подданных своим присутствием из-за Синеуса, которому сейчас уделяется немало времени и внимания со стороны властителя.

– Государь, прошу разрешить довести сие послание…– тиун протянул Рёрику письмо.

– Что там еще? Расскажи лучше на словах, – отрицательно махнул рукой князь, не решаясь сегодня утруждать себя чтением. – Сейчас не до зауми мне…

Дверь скрипнула, в горенку вошла девушка с веничком и тряпкой в руках. Это была пригожая Аснё. Стискивая в руках тряпицу, она принялась протирать столы, лавки, сундуки. Арви умышленно так подстроил, чтобы появление красавицы выглядело непринужденным. Сперва Аснё должна быть замечена, а уж после…

– Это письмо привезла княгиня-мать. Оно было отправлено королем Карлом еще в Дорестадт…– растолковал Арви. А Аснё тем временем начала уборку, взобравшись на лавку и принявшись веником смахивать паутины откуда-то с потолка. Девушка была столь грациозна и подвижна, что ее невозможно было не заметить.

– Карлом? И что этот мерзавец хочет от меня?! – Рёрик сразу же перестал зевать, услышав монаршее имя давнего врага.

– Он хочет…– Арви запнулся. – Будет яснее, если я поведаю с самого начала. Без предыстории тут не обойтись, – стрекотал тиун. – Князю, конечно, известно, что у Карла имеется сын Людовик. Но также у него есть еще и дочь – Юдифь. Так вот Юдифь является вдовой короля Уэссекса Этельвульфа. И ее похитили… Единственное, о чем просит Карл – выдать умыкателя, ежели тот окажется на землях подвластных князю Рюрику.

– Потрясающая наглость, – Рёрик скривился. – Он замучил в своих темницах моего брата Харальда, чуть не убил меня самого, а я должен ему на выручку спешить? Неужели он все еще мнит себя моим сюзереном?! – распалялся Рёрик. – Видимо, Карл упустил из виду, что нынче я не нахожусь у него в зависимости.

– Он может не знать этого наверняка, – негромко пояснил Арви, не желая злить князя. Тот всегда сердился, когда вспоминал о королях-братьях Карле и Лотаре, которые втянули его в свои страсти по делению наследства отца, пообещав вернуть земли Рарожья и отняв полжизни Рёрика на ерундовые приключения. А Аснё тем временем уже терла стол, за которым сидел Рёрик. Ее гибкий стан яркой лентой извивался перед княжеским ликом и прямо-таки отвлекал на себя внимание. – Вероятно, новости о том, что князь Рюрик теперь в Новгороде, до него пока не докатились, и он по-прежнему считает своим вассалом того, кто много лет таковым являлся…

– Его ждет неожиданность. Я в его покровительстве не нуждаюсь…И ловить похитителя его дочки не собираюсь. Еще и помогу умыкателю, если он ко мне обратится по какой-либо причине. Вот она, спесь королевская…– негодовал князь, потянувшись к кувшину, в котором должна была находиться вода. Но тот оказался пуст. – Еще смеет у меня чего-то требовать после смерти Харальда в его земляном узилище.

– Государь, я думаю, он решил обратиться за помощью, поскольку на то есть основания…

– Нет никаких оснований. Их гадкому семейству я ничем не обязан. Он, видно, думал, что я всю жизнь буду разбойничать в его честь, – рассерженный Рёрик даже забыл облечь свою мысль в благозвучную форму.

– Государь, этим основанием, вероятно, надо считать личность самого похитчика…– пояснил Арви, а после перевел взгляд на служанку. – Аснё, воды, – кивнул тиун на кубок, который следовало наполнить. Исполнительная Аснё схватила все тот же злосчастный кувшин, который, разумеется, был по-прежнему пуст. Растерявшаяся прислужница Умилы оторопело повертела кувшин в руках и вышла из гридницы, вероятно, собираясь добыть воды где-то на улице. – Ведь Карл надеется, что князь приспеет к нему на подмогу, когда узнает, что коварным похитителем оказался давний неприятель…– продолжал Арви, недовольным взглядом проводив Аснё. Кажется, не все красавицы одинаково умны. – А так как «враг нашего врага – нам друг», то Карл решил, что найдет поддержку у нас…

– И кто же он? Кто тот достойный муж, что нахлобучил самого короля? – настроение Рёрика резко поменялось. Вместо того, чтоб приготовиться содействовать Карлу в виду какого-то общего врага, он уже симпатизировал похитителю, поскольку на свете не существовало человека, которого он ненавидел бы сильнее Карла.

– Это граф Бодуэн, известный под прозванием Железная Рука…Князю, вероятно, его имя известно…

Рёрик удивленно оглядел Арви, медля с ответом. Но потом, вероятно, принял какое-то решение.

– Известно. У нас был некоторый спор на севере у Шельды…– князь прикусил губу. И вправду, граф Бодуэн давний недруг, по крайней мере, защищаясь, он тогда хорошо потрепал дружину Рёрика и Харальда. За что и получил своё прозвище «Железная Рука».

– В том то и дело. И вот Карл посчитал, что князь захочет наказать наглеца Бодуэна…

– Еще чего, – недовольно хмыкнул Рёрик. Как бы ни были пренеприятны воспоминания о графе, они ничто по сравнению с обидой на Карла. – Пусть сам спасает дочку и гоняется за мятежным графом…

– Но ее не нужно спасать, государь, – аккуратно заметил тиун, глянув мельком в окно с тем, чтобы понять, куда запропастилась Аснё. А девушка шла по дорожке по направлению к колодцу с такой скоростью, что с ней могли бы соперничать улитки. – Дело в том, что Юдифь сбежала с графом по доброй воле…– продолжал тиун. – Кстати, принц Людовик – брат Юдифи – помог Бодуэну похитить ее из-под стражи в канун Рождества…

– Даже так? – удивился Рёрик. – В таком случае, я, уж точно, не стану мешать воссоединению влюбленных сердец. Я очень впечатлителен в вопросах чувств, – за глаза глумился Рёрик над Карлом.

– Да, всеконечно, князь понимающ и возвышен в понимании любви…– растерялся Арви, привыкший всегда поддакивать сначала Умиле, потом ее сыновьям. – Но я опасаюсь, как бы беды не содеялось…

– Не содеется. Напиши Карлу, что я готов разить его врагов, как и в прежние времена. Пообещай от моего имени, что если я поймаю Юдифь и Бодуэна, то непременно передам их ему…– оскалился Рёрик.

– Да, это, пожалуй, лучше всего…Княгиня-мать рассудила точно так же…– сообщил тиун. Вот только он не сказал, что Умила на полном серьезе собиралась помогать Карлу, а не глумиться над ним с расстояния.

– Я только одного не пойму…– задумался Рёрик, потянувшись к блюду, на котором лежали румяные яблоки, так и манящие к себе своей сочной сладостью и ароматом. – Насколько мне помнится, Бодуэн был вассалом Карла и как раз защищал королевство от…Да…Ну вот. Неужели король не в силах припугнуть своего распоясавшегося феодала?

– Он в силах. И он так и поступил. Объявил, что лишит графа его ленных владений, если тот не вернет дочь…– Арви вздохнул. – Это самое сильное оружие, которое может устрашить любого подданного…

– И что? – Рёрик даже перестал жевать яблоко, которым занялся для того, чтоб проснуться и частично утолить жажду.

– Граф отказался вернуть Юдифь…Любовь…– Арви развел руки в стороны.

– О, Бодуэн удалец, – Рёрик снова вернулся к яблоку. – Только сюда, ко мне, он вряд ли заявится.

– Как сказать, – пожал плечами Арви. – Граф может не знать о том, кто есмь князь Рюрик – правитель новгородских земель.

– Не вижу смысла разъезжать с Юдифью по белу свету. Залег бы где-нибудь…

– Все не так просто. Дело в том, что граф и принцесса тайно поженились. Еще в Бургундии. Однако Карл объявил их союз недействительным и приказал отлучить графа от церкви. Что и было немедленно сделано церковниками…– повествовал Арви, с напряжением глядя в окно. Но вместо Аснё в помещение влетела муха и тут же прилипла к канопке, где у тиуна оставался сладкий недопитый сбитень. – По этим причинам наши влюбленные поспешили в Рим, желая припасть к Римскому папе Николаю I за защитой. Ведь токмо он сможет снять отлучение, а также узаконить их союз…

– Я понял, – коротко отозвался Рёрик на длинную речь тиуна, положив на стол огрызок. Он сам, князь Новгорода, пожалуй, не занимался бы всем этим. Для него вопросы женитьбы никогда не были столь уж неотложными и священными. Хотя история про графа восхищает. От нее прямо веет благородством. Такой противный граф был при их последней встрече, а оказался сущим рыцарем.

– Король также отправил письмо епископу Утрехта Хунгеру и некоторым другим. Он просит не впускать Бодуэна и Юдифь в их владения, а по возможности поймать их и выдать ему…Все-таки он отец. Растил и оберегал Юдифь…А граф не только украл ее, но и заставил предать собственного родителя.

– Я в любом случае ничем помочь не могу. В Дорестадте – еще куда не шло, но в Новгороде…– Рёрик задумался. Дочери – это отложенные сложности. Неужели и Ендвинда когда-то вырастет и станет такой же, как Юдифь?! Сейчас дочка – такая милая крошка. Не верится, что однажды она тоже пленится каким-нибудь громилой. Нужно быть внимательнее, чтоб не оказаться в положении простофили Карла. Хотя, поделом этому негодяю…

Рёрик основательно отвлекся от беседы, погрузившись в собственные думы. В этот день он и так был не слишком бодр. Но сейчас мысли окончательно поглотили его, и он даже не слушал, что повествовал тиун, живо жестикулирующий.

– Повелитель…– негромко обратился тиун, желая вернуть внимание рассеянного князя к разговору.

– Ты что-то сказал? – зевнул Рёрик, опомнившись.

– Я сказал, что раз уж мы не очень дружны с Бодуэном, не следует ли нам воздать ему при случае…– Арви не успел завершить всей речи.

– Дело былое, я уже не сержусь…– пошутил князь, вспомнив храброго графа, который все-таки сумел дать отпор и выпереть со своих земель алчных захватчиков. Рёрик умел чтить достоинство и отвагу.

– Но все же…Ежели вдруг по неотвратимости судьбины они окажутся на наших землях…Это вряд ли, но с другой стороны их ищут по всей Европе…И граф может ошибочно предположить, что путь через Гардарики в Рим самый безопасный…Так что князь прикажет на случай, если граф и его супруга объявятся здесь?

– Задержать, несомненно, – усмехнулся Рёрик. Всегда хотелось захватить графа. А теперь так тем более, коли тот еще и влюблен.