Каспиан слегка поморщился: Эйвери озвучила его собственную мысль, пугавшую до дрожи все прошлые недели. Но отступать он не собирался.

– Вот здесь и начинается самое интересное, – подмигнул Каспиан, – ведь мы договоримся не вмешиваться в дела друг друга. После брака. Ты сможешь продолжить свои изыскания по зельеварению, а я… займусь тем, что нравится мне.

– Будешь проматывать состояние отца и изменять мне? – подсказала Эйвери.

– Ну, состояние станет моим, и я не настолько мот, как говорят, недорогая. А по поводу второй претензии – это будет изменой только формально, – отмахнулся Каспиан. – Потому что наш договор подразумевает свободу.

– То есть я тоже смогу завести роман на стороне? – Эйвери задумчиво посмотрела в небо и улыбнулась, словно уже мечтая, как примется гулять направо и налево.

Каспиан нахмурился:

– В каком смысле “завести роман”?

– Ну, ты ведь предлагаешь сделку и получить свободу во всём. – Большие синие глаза смотрели на него доверчиво, с интересом. – Значит, каждый из нас будет волен устраивать свою жизнь, как вздумается. И личную тоже.

– Ты же сказала, что любовь тебя не прельщает, – напомнил Каспиан, чувствуя, как всё внутри сжимается от злости.

Его невеста даже в мыслях не должна была допускать измен! За ним девушки всегда в очереди стояли. Любая готова была прыгать от счастья, как только он обращал на неё внимание. Ну, кроме одной. Джейд Дэвис… Эта вершина осталась непокорённой Каспианом. И поплатилась! Вышла замуж за высокомерного чопорного Баррингтона, а теперь наверняка кусает локти в своём Рагосе…

– Я хочу работать – это правда. – Эйвери вырвала Каспиана из размышлений. – Но и от любви совсем не отказываюсь. Однажды мне может встретиться достойный мужчина. Так что права у нас должны быть одинаковыми.

– Конечно, одинаковыми – повторил Каспиан, стараясь не выдать внутреннего раздражения ни словом, ни мимикой.

Он никак не мог взять в толк, что конкретно она имела ввиду? Неужели действительно считала, что Каспиан даст разрешение на измены?!

Достойный мужчина уже перед ней. Так чего она хочет?

– Если я встречу свою любовь, то вполне могу пуститься в интрижку, – деловито сообщила Эйвери. Не глядя на Каспиана, она продолжала размышлять вслух: – Мне нравится твоё предложение, Уоллес. Я люблю свободу и очень не хочу её терять. Но нам нужно будет всё рассчитать. Не хочу остаться без денег и дома в итоге. Ты хочешь заниматься ерундой и тратить деньги своего рода впустую? Пусть. Но мне нужны гарантии, что моё состояние останется в целости. Я хочу защитить себя. Так что подпишем контракт.

Каспиан слушал и заводился всё сильнее.

Кем эта кукла, любящая играть в зельевара, его считает?! Пустым идиотом, не знающим ничего, кроме клубов и алкоголя? Мальчишкой, способным разрешить жене заводить любовников?!

– Я – единственный наследник древнейшего рода и получил отменное образование, – сказал Каспиан ледяным тоном.

Кучер, снова показавшийся из-за кареты, сделал очередную попытку приблизиться к ним, но замер от слов Каспиана.

Эйвери удивлённо посмотрела на Каспиана.

– Зачем ты говоришь очевидное? – спросила она. – Я вижу, что ты – не простой бродяга.

– Бродяга? – Каспиан повёл широкими плечами, вздохнул и заговорил хрипло: – Я – дипломированный боевой маг, Айверсон. Меня ценят на службе и прочат отличную карьеру.

– Поздравляю, – кивнула Эйвери. – Значит, если однажды ты всё же проиграешься в пух и прах, то совсем ни с чем не останешься. Это, несомненно, положительный момент.

Каспиан всмотрелся в очаровательное личико невесты. Голубые глаза лучились искренностью и довольством. Ей нравилось задевать его, но в то же время, кажется, она по-настоящему верила в то, что говорила. Ей думалось, что он способен промотать состояние.

“Конечно, она ведь всерьёз считает меня игроком, – понял он. – И наверняка верит во все слухи, большинство из которых распускали по моей же просьбе, чтобы досадить отцу”.

Слегка смягчившись, Каспиан, спросил невесту:

– Если я пообещаю, что не сделаю ни одной ставки после нашего венчания, это тебя успокоит?

– Угу, – усмехнулась она. – И магическую клятву принесёшь?

– Легко, – пожал плечами он.

– Но… – Эйвери явно смутилась. Удивлённо посмотрев на него, она спросила: – Значит, у тебя нет зависимости от ставок? Или собираешься обмануть меня?

– На оба вопроса ответ – нет, – улыбнулся Каспиан.

– Тогда зачем ты играл? Все эти слухи… Я слышала, что ты как-то проспорил очень крупную сумму. Это ложь?

– Не совсем. – Каспиан улыбнулся шире и всё же признался в своей главной зависимости: – Но подлости я делаю только затем, чтобы заставить отвязаться отца. Он давит, я отвечаю. Любые неприятности организовываю лишь для него одного. Когда он переходит границы и пытается принять за меня важные решения. Как, например, с этим обручением.

Их взгляды встретились. Каспиан мог бы поклясться, что заметил, как губы Эйвери сложились в подобие буквы “о”… Невеста слегка покраснела.

– Так ты действительно не был рад этому событию, – поняла она.

– Не был, – кивнул он. – И вёл себя отвратительно в отношении тебя, Айверсон. Признаю. Иногда меня заносит.

– Ясно, – сказала Эйвери тихо. – Вот только… Я, конечно рада, что игры – лишь повод досадить отцу, и что они останутся в прошлом. И клятву с тебя возьму, чтобы больше не волноваться по этому поводу. Но как быть с репутацией распутника? Про твои похождения в столице знает каждая девица на выданье. Думаешь, мне будет приятно стать твоей женой и слушать о приключениях мужа на стороне? Конечно, я буду знать, что у нас договор, но мне не хочется выглядеть вечным посмешищем. Вскоре все начнут гадать, что же со мной не так, раз ты ищешь развлечений в чужих постелях сразу после женитьбы. Может, поклянёшься ещё и в воздержании хотя бы на первое время?

Каспиан потёр подбородок, слегка прикрыл глаза. Он старательно прислушивался к себе, и никак не мог избавиться от нехорошего предчувствия. “Подстава! – орал внутренний голос. – Это воздушное создание искренне считает, что может навязать свои условия для будущей сделки!”

– Каспиан? – ангельским голоском пропела Эйвери.

Дёрнув подбородком, он отвернулся и прошёлся вдоль стены. Бросил грозный взгляд на поднявшего руку кучера, проследил за тем, как тот засеменил прочь, и вернулся к Эйвери.

– Я услышал тебя и обещаю, что в семейной жизни буду более осмотрителен, – сказал Каспиан. – Можем даже указать это в контракте. Подпишем его перед венчанием.

Вот так. Свободу он, конечно, подарит, но в рамках разумного. И контракт в этом очень поможет. Главное – формулировки. Он не оставит ей возможности законно бегать на сторону. Да пусть только случится их брачная ночь – и она сама уже никогда не захочет идти в объятия к другому! Но бумагу лучше подписать…

– Спасибо тебе за понимание, – сладким голосом ответила Эйвери. – И могу пообещать, что если сама вступлю с кем-то в романтическую связь, тоже буду осторожна. Чтобы не ставить тебя в неловкое положение. Так будет справедливо.

Каспиан растянул губы в улыбке.

“Прикидывается дурочкой или делает из меня дурака? – гадал он про себя. – С другой стороны, не всё ли равно? Сейчас важно убедить её вернуться в столицу, согласиться на брак и сгладить слухи о побеге. А дальше… Контракт? У отца есть нужный специалист, составляющий документы так, чтобы одной стороне доставались все привилегии, а вторая не понимала этого, пока не приходило нужное время. Да, это не слишком честно, но однажды Эйвери поймёт, насколько ей повезло с мужем. Я не стану её обижать ни словом, ни делом. И даже разрешу ей заниматься варкой настоек, но только после рождения наследника. А лучше двух. Надеюсь, к тому времени у Эйвери просто не останется времени на глупые мысли о романтике на стороне. И работе”.

– Согласен, – сказал он наконец, протянув ей свободную руку, чтобы дать почувствовать себя равной ему, мужчине. Такая поблажка должна была ей понравиться.

– У меня будет ещё одно важное условие, – удивила его невеста.

– Что? – не понял Каспиан. – Какое ещё условие?

– Я всерьёз обдумаю заключение сделки и вступление в брак с тобой на озвученных условиях, если… – Она посмотрела на его ладонь, покусала нижнюю губу и выпалила: – Если мы вместе доедем до Помпти!

Каспиан опустил руку и молча воззрился на эту невыносимую девушку. Заметив его жест, Эйвери подошла, заключила его ладонь в свои ледяные и быстро заговорила:

– В любом случае нам нужно сделать это. По твоей же логике. Помнишь свою легенду? Ты отправился со мной в путешествие, чтобы попросить благословения. А если мы не сделаем этого на самом деле, то мой папа вернётся в столицу и испортит всё. Он совсем не умеет лгать. Честное слово. И потом, разве не важно убедить его в наших чувствах? Мы можем приехать, провести с ним день и вернуться, чтобы сразу начать готовиться к свадьбе.

Она чуть сжала его руку и просительно заглянула в глаза, жалобно добавив:

– Пожа-алуйста.

Каспиан усмехнулся. Теперь он знал наверняка: милашка считает, что умело им манипулирует. Прелесть! С другой стороны, их легенда действительно строилась именно на поездке к графу. И, если тот, вернувшись, откажется лгать, то совместное путешествие жениха и невесты неизвестно куда будет очень сложно объяснить. Новый скандал никому не нужен. Но ехать в Помпти?.. Эйвери может добраться до отца и попытаться уговорить того отменить помолвку. Скорее всего, именно этого она и хочет. Пойдёт ли граф Айверсон на поводу у дочери? Вопрос. Если поразмышляет здраво, то поймёт, что партию лучше вряд ли можно найти. “Я молод, хорош собой, образован, богат и обходителен, – подумал Каспиан, вспоминая море своих достоинств, перекрывающих незначительные погрешности в характере и привычках. – Если он желает дочери счастья, то присмотрится ко мне, благословит и велит Эйвери быть умницей”.

– Итак? – поторопила его Эйвери.

– Хорошо, – ответил Каспиан. – Поступим, как ты предлагаешь.

“Ей наверняка нравится считать, что именно её тонкая работа привела к такому решению”, – подумал он вдогонку, усмехнулся и хотел уже отвернуться, но тут… Эйвери робко улыбнулась. Совсем не так, как раньше. Иначе. Искренне, по-настоящему. Или снова притворяясь?

– Честное слово? – тихо спросила она.

– Разумеется, – осторожно ответил Каспиан, совершенно запутавшийся в поведении невесты. – Пойдём, скажем Берту счастливую новость. Он дико обрадуется поездке в Помпти. Его мечта сбывается.

– Это твой кучер? Он мечтал там оказаться? – удивилась Эйви.

– Не то слово, – кивнул Каспиан.

Сказал и продолжил смотреть, не в силах уйти от огромных голубых глаз, светящихся доверием. На несколько долгих секунд Каспиан ощутил жгучее желание поверить Эйвери Айверсон во всём. Отмести сомнения, оставить игры в “сделку”, притянуть к себе и впиться в губы жарким поцелуем, сносящим напрочь любые мысли о похождениях на сторону.

Ужасно глупое чувство.

Странное. Непривычное.

Пугающее даже.

– Спасибо! – воскликнула тем временем Эйвери и… бросилась ему на шею. – Спасибо, спасибо! Ты не представляешь, как мне это важно. Папа будет очень рад нам. Осталось чуть больше суток пути, и мы будем на месте.

Каспиан не двигался. Не хотел. Вопреки голосу разума, буквально кричащему о том, что доверять Эйви нельзя, напоминающему, что Уоллеса используют, ему нравилось происходящее. Он вдруг подумал, что хотел бы видеть невесту такой всегда. По отношению к нему одному. Только с ним!

Но Эйвери отступила, посмотрела на него, широко улыбаясь.

“Притворяться так невозможно, – подумал Каспиан. – Или она шикарная актриса”.

– Пустяк, – сказал он вслух.