– А ты поедешь со мной служить в Дзержинск?

– Нет.

– Вот видишь, ты даже в Дзержинск не поедешь из Калининграда, а это не последний мой гарнизон и возможно самый комфортный и лучший.

– Юра, увольняйся! Я прошу тебя: уволься и приезжай в Калининград. Здесь у нас связи, мой отец тебя в свою фирму, в конце концов возьмет, построим дом на берегу моря и будем спокойно жить.

– Нет, Оля. Нет. Я женат на Русской армии. – эти слова я произнес неожиданно для себя, впервые в жизни. Раньше я их не слышал ни от кого. Поразился точности сказанных мною слов и глубокому смыслу.

Надо запомнить эту мою фразу. Получается это мой девиз. Надо же было мне влюбиться в эту дуру: Российская армия. Некрасивая, бедная, неухоженная, бездушная и очень дурная, прямо совсем дура-дурой. А ведь я в нее влюбился. Точно говорят: любовь зла…..

Грустно. Очень тяжело на душе. Я простился с очень хорошим и надежным человеком. На автомате пришел домой. Опять вспомнил Лену. Похоже я ее любил и люблю, скорее не саму Лену, а ее образ. Перебрал в памяти всех своих женщин. Всех вспомнил с благодарностью и добротой. Я опять один. Все-таки не приятная вещь, одиночество. А как там Игорь? Ничего не знаем друг о друге, потому что чёрствые мы с ним душой и эгоисты. В полку так ни с кем и не подружился, не хочется душу свою открывать. Со всеми нормальные отношения, но дружбы нет.

Достал бутылку вина, открыл и под эти мысли напился в одиночестве. Легче не стало, но смог спокойно уснуть.

Однажды утром я позавтракал только слабо заваренным чаем, без сахара. В этот же день не было чем пообедать. Пойти в солдатскую столовую и поесть, я конечно мог, но мои принципы не позволяли это сделать. Обжирать солдат считалось у нас «заподло», очень низким поступком. Другое дело официально встать на довольствие, но делать это я очень не хотел. Оставался один выход, получать продукты, положенные по продовольственному пайку на складе.

С этим вопросом я подошел к начпроду полка и на удивление быстро решил этот вопрос.

Вечером разгрузив продукты из машины в квартиру, я устроил маленький пир с первым и вторым блюдом.

Но вопрос денег продолжал меня мучить.

Я сидел за столом на кухне, пил чай, смотрел в окно и слушал новости по включенному в комнате телевизору. На улице шел мелкий, моросящий бесконечный дождь. Во дворе одиноко горел единственный фонарь, который освещал лишь часть двора, да и то плохо, так как этот дворик внутри сталинских домов, был очень зеленым, с деревьями и кустарником.

В это время во двор въехала иномарка, остановилась возле одного из подъездов, из нее вышли двое и с двумя сумками вошли в подъезд.

По позвоночнику пробежал холодок. Кровь хлынула в голову.

Я наблюдаю эту картину не первый раз. Похоже в одно и тоже время эта машина приезжает сюда, и эти два парня с сумкой идут в подъезд. В этом подъезде жил какой-то кавказец, он на рынке делами заправляет я видел его неоднократно, когда он ближе к обеду выезжает на приехавшей за ним машине, а вечером возвращается. Потом к нему приезжают вот эти гости или подельники.

Черт! Да похоже в сумке деньги! Не может быть. Если бы были деньги они бы их хорошо охраняли, да и сумки были не маленькие. С другой стороны, а чего им здесь бояться? Они здесь хозяева жизни. За день через рынок мало денег разве проходит, плюс сами там, наверняка чем-то торгуют.

Я быстро оделся в спортивный костюм, кроссовки, надел кожаную куртку с капюшоном и вышел во двор. Обошел его по периметру, внимательно осмотрел и остановился в пышных кустах, рядом с подъездом, в котором жили кавказцы. Хоть на кустах листьев уже не было, они все равно надежно меня закрывали. Водитель сидевший в машине меня не видел. Через некоторое время два парня вышли из подъезда, сели в машину и уехали. По обрывкам их речи я понял, что это азербайджанцы. Меня не заметили.

Вход в подъезд свободный. Поднялся на самый верхний этаж. Лестница на чердак, там люк с замком, самым обычным.

Квартиру я вычислил. Это была одна из двух квартир с железной дверью, но дверь была очень мощной и красивой.

На двери в подвал висит замок, по пыли на замке я понял, что в подвал никто давно не ходил.

Если у них в сумке деньги, то значит они привозят сюда выручку за день. Но куда потом эти деньги деваются? Где их хранят?

В следующие дни я нашел ответ на эти вопросы.

С самого утра в подъезд кавказца приезжают разные люди, много и кавказцы, и русские. Находятся там не долго и через некоторое время уезжают. Выходит, он эти деньги раздает на разные дела? Наверняка не все, потому что, когда он выезжает, за ним поднимается водитель и несет такую же сумку.

Получается, что деньги надо брать, когда их привозят и лучше делать это вечером в воскресенье, когда выручка на рынке самая большая.

В полку я договорился с начмедом и он мне дал справку о болезни на три дня.

Все дни я посвятил тому что следил за объектом и подготовке к преступлению. Мне казалось, что я продумал все до мелочей.

Машину запарковал в одном из соседних дворов. Проверил и подготовил оружие. Купил себе черную шерстяную шапку с прорезью для глаз, четыре куска веревки, клейкую ленту, нож, фонарик, туристический рюкзак, большую сумку (рассчитывал на большую выручку), две пары темных перчаток для рабочих, два замка, кусок проволоки, ломик.

Вечером в воскресенье я зашел в подъезд. Сломал замок, висевший на двери в подвал и положил его у лестницы, за косяком, дверь прикрыл. Включил фонарик спустился по лестнице. Вторая дверь, но уже без замка. Вошел в подвал. Осмотрелся. Надежные стены сталинских домов не пропускали сюда никакие звуки.

Вернулся. Навесил на дверь подвала новый замок и закрыл его на ключ.

Занял позицию в кустах. Фонарь во дворе мне никак не мешал, даже наоборот позволял контролировать другую часть двора, поэтому я решил в лампочку не стрелять.

Сердце билось так что мне было очень жарко, хотя температура воздуха была около нуля градусов. Время приближалось. Двор осветил свет фар. Это были «мои».

Я быстро проскочил в подъезд, открыл замок, сунул его с ключами в боковой карман. Все сделал, как и продумал заранее. Вошел в подвал и закрыл дверь. Левой рукой держал дверь, в правой пистолет.

Как только оба моих подопечных оказались в подъезде и пружина захлопнула за ними дверь подъезда, я распахнул дверь подвала и не очень громко произнес:

– Упали оба на пол, стрелять буду!

Изумленные лица кавказцев застыли в недоумении.

– Упали быстро, нах…, считаю до двух!

Взгляд кавказцев сосредоточился на моем пистолете, на лицах появился страх.

– Раз! – произнес я.

Парни упали на пол.

– Эй, слышь, брат! Не убивай. Мы ничего тебе не сделаем, бери деньги и уходи. – произнёс один из них.

– Не убивай! Произнес второй. – с мольбой в голосе.

– Ты! – тыкнул я стволом в голову первому. – Снял куртку и бегом в подвал.

Парень встал, скинул куртку и спустился по лестнице.

– Тоже самое! – приказал я второму.

Оба кавказца стояли у входа в подвал в конце лестницы у второй двери.

Мне казалось, что время потрачено очень много, казалось, что вот-вот кто-то появится, поэтому от части плана где я намеревался дать им сначала одному веревку и заставить его связать напарника, а потом связать другого, я отказался. К тому же я опасался, что во время, когда я буду связывать второго, он попытается вырваться.

– Быстро в подвал и отошли от двери на десять метров! Убью нах…!

Кавказцы выполнили и этот приказ.

– Не убивай, не убивай только.

– Обещайте, что я вас больше никогда в России не увижу. Обещайте, что уедете к себе на Родину.

– Обещаю, брат, обещаем!

– Обещаем! – повторил второй.

Я захлопнул дверь и прикрутил петли замка проволокой.

Поднялся. Содержимое курток быстро вывернул в сумку. Куртки бросил на лестницу в подвал. Обратил внимание только на то что среди добычи еще два пистолета, теперь уже ТТ.

Приоткрыл две большие клетчатые сумки, они были с деньгами. Рюкзак и моя сумка мне не нужны, не влезут. Пришлось запихивать рюкзак и черную сумку в сумки с деньгами. Время! Мне казалось, что я очень долго вожусь.

Вышел из подъезда с наставленным на водителя машины пистолетом, в два счета оказался у водительской двери и показал рукой чтобы водитель опустил стекло. Он это сделал.

– Вышел из машины. Бегом! Считаю до двух!

Водитель вышел, я толкнул ему пистолетом в спину, и он пошел в направлении подъезда.

– Снял куртку, бросил. В подвал, бегом!

– Не убивай!

– Бегом, если жить хочешь!

Водитель скинул куртку и остановился у второй двери подвала.

– Отогни проволоку, положи ее на ступеньку и бегом дальше от двери.

Водитель послушно все сделал.

Я спустился, закрутил петли проволокой надежно. Поднялся. Повесил на дверь подвала замок, закрыл.

Вытряхнул из куртки водителя вещи и засунул их в сумки.

Вышел из подъезда. Закрыл стекло машины и захлопнул дверь.

Взглянул на часы. Прошло четыре минуты с того момента, когда я в подвале последний раз посмотрел на часы, в это время они еще даже не открыли дверь в подъезд.

Схватил сумки и быстро пошел к своей машине, заранее продуманным самым темным и незаметным маршрутом.

Сумки сразу отправил в багажник. Машина завелась, как и положено, без проблем. Сделал небольшой круг. Погони явно не было.

Подъехал к своему подъезду. Осмотрелся. Поднялся к себе открыл дверь. Быстро спустился к машине, выгрузил сумки.

Поехал в полк. Специально перебросился парой фраз с дежурным по КПП и солдатом, дневальным. Машину оставил у модуля, а сам вернулся домой пешком.

Машина кавказцев стояла у подъезда и возле нее крутилось несколько человек. Вскоре начали подъезжать еще машины. Появилась милицейская машина, которая постояв недолго, уехала.

Я, не включая свет непрерывно вел наблюдение за двором. Уже менее чем через час все утихло, не было и машины на которой приехали парни с деньгами.

Я вспомнил что где-то читал о том, как преступников тянет на место преступления. Мне очень хотелось узнать обнаружили ли кавказцы где находятся их соплеменники.

Пересилил себя, пошел в ванную, включил там свет и начал пересчитывать деньги. Улов был невообразимый. Огромная сумма в долларах, но большая часть (по объему) в рублях. Кроме того, в общей сложности три пистолета ТТ с патронами, одна граната РГД-5, хорошие ножи.

Собрал все личные вещи кавказцев, ножи, РГД и документы в сумку, чтобы потом выбросить все подальше.

Я не ошибся по документам все были азербайджанцы? все с одного района, Зангеланского, ныне оккупированного армянами. Видимо беженцы. Остались без жилья и сбережений и поехали в Россию заниматься тем, чем им в Азербайджане никто и никогда заниматься не позволит. А здесь можно, здесь все можно. По терминологии коренных жителей городов Баку и Гянджа все они «районские», то есть люди второго сорта, дикие.

А какой же я молодец! Ни одного выстрела, все чисто. И такой улов!

Я зажег газ и поставил чайник. Заварил крепкий чай (теперь можно не экономить) и стал медленно его пить, с сахаром.

Страха не было, была уверенность что я не оставил никаких следов.

Уснуть не мог, неотрывно смотрел в окно и составлял план на ближайшие дни.

Необходимо было, сегодня же поехать в Нижний Новгород и обменять все рубли на доллары, в разных концах города, пусть и немного в ущерб себе.

Что дальше? Нести доллары в банк? Нет. Пришла в голову мысль купить квартиру. В Дзержинске мне не нужна. В Нижнем Новгороде? Зачем? Калининград? Тоже не нужна. А может в Москве или Питере? Точно, в Москве! Надо все узнать.

К обеду я успел обменять все рубли на доллары, вернулся домой. Разложил все деньги и упаковал. Взял с собой один из своих пистолетов, «трофейные» ТТ брать не стал.