Гном кивнул, повесил плащ на забор и вошел на арену, чтобы взглянуть в глаза своей смерти.

Глава 6. Запрещенный прием

Господин Дробс – гном, который был сегодня ведущим и одновременно судьей Поединка Чести вышел в центр Кровавой Арены и подозвал к себе бойцов.

– По законам первого кодекса скитальцев, сейчас мы выберем как сегодня пройдет поединок. Я напоминаю, что можно выбрать рукопашный бой, бой с применением холодного оружия, бой с использованием навыков своей специализации, в этом случае Лорд Таарис должен будет выбрать способности одного из факультетов. Либо! Последний вариант – исход поединка решит схватка гремлинов.

Я повернулся к Другзу.

– Ты тоже думаешь, что бой демонов – это самый приемлемый вариант?

– Несомненно, – отозвался низкорослик, который от волнения все время трогал свое лицо. – У мастера Ллойда есть шансы только в рукопашном бою или в сражении гремлинов. Но во втором случае шансов, конечно, больше.

Судья достал из заднего кармана джинсов серебряную монету. Я уже хорошо познакомился с местной волютой. На одной стороне этой скорее всего изображен номинал, а на другой памятник орка Одала Великого из Дардиса.

– Орел и решка? – спрашивает господин Дробс.

– Я позволю своему сопернику выбрать, – скрипучим голосом произносит ректор школы.

Все зрители ведут себя настолько тихо, что слышно, как в одной из аудиторий школы, незаинтересованный в поединке плотник что-то чинит, без конца стуча молотком.

– Не люблю тиранов, – отозвался алхимик, намекая на статую Одала Великого. – Пусть будет решка.

– Возможно эта самая важная часть поединка, – прошептала Минай. – Если сейчас будет не решка… То алхимик проиграл, даже не вступив в бой.

Я не ответил. От напряжения и холода по моему телу лишь пробежали мурашки. Я поерзал в своем сидении.

Господин Дробс сжал кулак, положил решающую судьбу монету на указательный палец, а большим подкинул ее вверх. Монета высоко подлетела, прокручиваясь в воздухе десятки раз и решая судьбу нашего наставника. Мое сердце бешено колотилось в такт каждой паре оборотов судьбоносной монеты, пока она не упала в тонкий слой снега, скрывая от всех свое решение. Тогда замерло все вокруг. Даже плотник, работающий далеко отсюда, перестал стучать молотком.

Судья наклонился, встав на одно колено, а затем смахнул снежинки с упавшей монеты.

– Только бы не орел… – сухим голосом пробормотал я.

Все смотрят на нахмурившего брови гнома.

– Орел! – возвестил он, подняв монету и показав всем на трибунах изображение орка на тыльной стороне.

Все купидоны взволнованно вздохнули. Не все. Большинство. Это большинство сегодня явно поддерживает слабейшего.

– Это конец… – посетовал Другз. – И какой способ убийства выберет теперь этот кровожадный эльф? Превратит в камень мастера Ллойда и просто проткнет его нутро, чтобы съесть сердце наставника пока оно еще бьется?

– Может не все так плохо? – взволнованно отозвался я. – Мастер Ллойд может постоять за себя и в Бесшумном бою, и в бою на мечах… – я прервался, понимая, что несу полную чушь.

Да. Это действительно конец.

Господин Дробс вытер монету о свой полушубок и убрал ее обратно в задний карман.

– Итак, лорд Таарис, вы выиграли! Какой способ боя предпочитаете?

Все вновь замолкли в ожидании приговора.

– Схватка демонов, – спокойно проговорил ректор.

Трибуны тут же оживились.

– Зачем? – я повернул голову к Другзу. – Это же единственный способ, при котором победа ему не обеспечена! Чего добивается старый эльф?!

– Он хочет доказать свою силу, – Минай опередила ответ гнома.

– А? – я повернулся к ней.

– Все, итак, знают, что любым другим способом Таарис сотрет гнома в порошок, – медленно проговорила она. – Но мы наивно полагаем, что в бою гремлинов шансы есть. Он хочет показать и доказать, что шансов нет ни у кого. И ни при каком раскладе.

Я бросил взгляд на Оглу сидящую перед нами. Она лишь посмотрела на меня. сочувствующе помотала головой и отвернулась. Я сглотнул. Еще и колотить начало. Не самый обдуманный поступок – сбежать из лазарета в таком состоянии. Но я не мог пропустить этот поединок.

– Решено! – возвестил судья. – Сегодня демоны скитальцев выявят победителя!

Все купидоны зааплодировали. Толи поддерживая мастера Ллойда, толи благодаря ректора за снисхождение. Я хлопал, чтобы подбодрить своего наставника, хотя по выражению лица того, было видно, что он чувствует себя униженным.

– Только не поддавайтесь эмоциям, мастер Ллойд, – говорю я, без конца мотая головой. – Пусть доказывает свою силу сколько хочет, главная цель достигнута.

Алхимик зло смотрит на Таариса. Сплевывает себе под ноги. Лицо ректора не выражает абсолютно никаких эмоций. Впрочем, как обычно. Взгляд холодный, бездушный и жестокий. Ему все равно, что с минуты на минуту умрет один из нас. Его главная цель запугать и доказать свое могущество.

Мастер Ллойд хочет что-то сказать, но сдерживается и надевает противогаз. Старому эльфу маска не требуется, чтобы скрыть эмоции. Но гному однозначно пойдет на пользу.

– Лайда Грунф! – произносит судья. – Я прошу вас создать Слой Видимости, чтобы зрители могли видеть схватку гремлинов.

Преподаватель по контакту с печатью поднимается со своего места на первом ряду, подходит к полю боя и приказывает своему гремлину создать Слой Видимости. Над Кровавой Ареной нависает едва заметный мерцающий купол, который теперь позволит всем видеть сражающихся демонов.

– Бой начнется с призыва? – спрашиваю я у своих спутников, потому что недостаточно хорошо изучал на уроке правила поединка.

– Как видишь… – отвечает Другз. – Гремлинов сейчас нет.

– А что, если один из них откажется?

– Один из демонов? Не откажется. Такие скитальцы, как мастер Ллойд и лорд Таарис давно приручили их. Они готовы за своих покровителей отдать жизнь. И не только свою…

Я вспомнил Зевса. Сложно будет приручить своего гремлина после того, как я оказался отчасти виновен в смерти его подружки. Я уже давно не испытывал чувств к Иссиде, а значит она вместе с самкой моего демона все-таки умерла. Ух, блин. Подумаю об этом потом. Сейчас есть вещи важнее.

Эльф и гном разошлись по разным сторонам арены, словно дуэлянты из позднего средневековья. Судья остался стоять в самом центре знака купидонов. Дождался, когда скитальцы остановятся, повернуться друг к другу и будут готовы начать бой.

– Правила! – возвестил господин Дробс. – Демоны будут бороться до смерти одного из них. Благодаря сражению внутри знака они будут уязвимы. Гремлины вправе применять любую магию, которой обучились за время своего пребывания в нашем мире. Вправе биться в рукопашном бою или использовать любое оружие. Скитальцы вправе отдавать приказы, подсказывать и оказывать любую помощь, кроме прямого вмешательства в поединок! Каждому скитальцу разрешается использовать три микстуры для восстановления сил гремлинов. Нарушивший любое из правил купидон немедленно признается проигравшим.

Судья повернулся к ректору.

– Вы готовы, лорд Таарис?

Тот кивнул. Теперь повернулся к алхимику.

– Мастер Ллойд, вы готовы?

Алхимик тоже дал ответ, положительно кивнув головой.

Пока судья поворачивался к трибуне, над Кровавой Ареной висела гробовая тишина. Даже снегопад успокоился и теперь с неба падали лишь маленькие крупицы, тут же таявшие, едва настигали промерзлой земли.

– Вы можете призвать своих гремлинов! – объявил господин Дробс.

– Зорган! – произносит Таарис.

– Гладут! – вызывает хозяина своей печати алхимик.

Тут же внутри символа купидонов появляются демоны из семнадцатого измерения. Зорган в обычной белой рясе, с длинными седыми волосами, спущенными на плечи. Через секунду в его руках возникают короткий меч и щит. Он ударяет их друг о друга и разевает пасть, беззвучно рыча. Я как будто слышал звук от этого удара. Или мне показалось? Таарис что-то шепчет ему и с каждой секундой демон выглядит еще кровожаднее.

Гремлин мастера Ллойда облачен в тяжелые железные доспехи. В руках большой двуручный меч. Длинные зеленые уши торчат из-под рогатого шлема. Он недовольно виляет своим хвостом. Теперь что-то шепчет мастер Ллойд. Гладут поднимает меч над головой и издает беззвучный для купидонов на трибунах рык. Толпа в ответ поддерживает его своими воплями и аплодисментами.

– Если демоны готовы… – судья бросает короткие взгляды направо и налево. – Тогда…К бою! – кричит он и делает несколько шагов назад, чтобы не мешать сражению.

Но гремлины стоят неподвижно. Скитальцы что-то говорят им. Стоят. Стоят. Выжидают.

– Елки-палки, – бормочу себе под нос. – Демон Таариса выглядит куда более уверенно.

– По крайней мере он знает, что делает, – отвечает Минай. – В отличие от соперника, который вроде, как и идет в атаку, но делает это настолько неуверенно, что… – она замолчала, как и все остальные на трибунах.

Гладут делает осторожный шаг в сторону своего противника. Тот неподвижен. Еще один. Демон Таариса даже не планирует нападать. Он ждет, когда это сделает противник. Гладут уже медленно идет к Зоргану. С каждым шагом его движения становятся все быстрее. И вот он уже бежит на противника. Едва успевает подбежать, как замахивается мечом. Клинок пролетает мимо увернувшегося старика. Тот тут же выпускает невидимую энергию резким движением своих рук, которая отбрасывает рыцаря, и тот падает на спину. Меч вылетает у него из рук.

Таарис выпивает первую микстуру. В этом плане алхимик в выигрыше. Он еще не применял магию.

Дальше Зорган делает то, что все на трибунах меньше всего ждали. Он подходит к Гладуту и протягивает руку. Чуть поджимает пальцы, чтобы обозначит, что ждет ответа. Гладут протягивает свою ладонь в ответ и тот помогает ему встать на ноги. Хозяин печати алхимика поднимает меч. Все начинается заново.

– Он что, издевается над ним? Показывает свое превосходство? – спрашивает Другз.

– Скорее уважение… Зорган первый гремлин, который появился в нашем мире. По сути, он прародитель всех остальных. Если бы не подчинение покровителям, о котором вы говорили, они бы вряд ли вообще стали драться друг с другом.

Гладут вновь подходит к противнику, но теперь замахивается мечом не так широко. Больше не хочет позволить выбить себя из равновесия. Зорган щитом отражает удар за ударом, а когда совершает очередной кинетический толчок, демон алхимика уклоняется и воспользовавшись недоумением противника ранит его. Вся толпа вздыхает. Гремлин Таариса успел уклониться, но меч оставил на его груди длинную алую полосу.

Глаза демона Таариса загораются красным. Его лицо кривится от ярости. Но Гладут не останавливается. Я вижу, как мастер Ллойд пьет микстуру, и в этот момент его демон ударяет мечом в землю. Из земли тут же вырывается пламя и полосой двигается в направлении Зоргана. Он не успевает отпрыгнуть, и ряса вспыхивает на его теле. Таарис пьет зелье, и оно гаснет, оставляя расплавленную зеленую кожу гремлина остывать этим зимним днем.

Алхимик знает, что останавливаться нельзя и вновь бросает своего демона в атаку. Щитом успевает защитится израненный Зорган. И тут же получает ногой прямо в коленную чашечку. Открывает рот в беззвучном вопле и успевает отразить еще один настигающий его удар. На этот раз Гладут бил сверху и тут же сделал шаг назад, когда противник решил ответить выпадом.

Трибуны ликуют.

– Наставник побеждает! – с надеждой в голосе заключаю я.

– Не сглазь, Кай, – взволнованно произносит Другз. – Это еще не все. Хотя победа действительно близка…

Я не отрываю глаз от арены. Скитальцы не устают постоянно указывать своим гремлинам. Зорган отступает, выжидая, когда Таарис выпьет последнюю порцию микстуры. Но отступает медленно и тактически, а не как трус. Еще пару правильных движений и победа, черт возьми!