– Слова были произнесены и услышаны мною, свидетелями и всеми Двадцатью Шестью, – раскинул руки иерофант. – Во славу божию, для радости…

И тут Сидзука вздрогнула. Плохо скрываемый восторг на ее лице сменился паникой, сменился ужасом. Она замерцала, заколебалась…

– Он призывает!!! – завизжала невеста, перебив жреца.

Вератор вцепился в ее руку. Стиснул так, что побелели костяшки, а на пальце засиял Перстень Дружбы. Всю свою силу волшебник бросил на удержание, всю энергию дружбосети направил в одну точку.

– Продолжайте! – рявкнул Майно опешившему иерофанту. – Быстрее!

– …для радости небес, ради счастья всего живого, да будет свершен сей союз!.. – затараторил тот. – Персты к сему прилагаю, объявляя, что вот, да бьются отныне два сердца как одно!..

– Я не могу… – прохрипел Вератор, глядя, как бледнеет, призрачнеет Сидзука. – Он сильнее…

Гости загомонили, кто-то резко вскочил. Майно и Звиркудын стиснули плечи Вератора, присоединились к цепочке. Оба фамиллиарщики, они направили другу всю свободную ману, дали столько энергии, что хватило бы на что угодно… но ее все равно не хватало! Сидзука все еще под властью демолорда, а отец Ульведиус не успевает закончить речитатив!..

И тут в почти растворившуюся ладонь невесты просунулась другая ладошка, крохотная. Вероника серьезно посмотрела на Сидзуку и сказала:

– Ниухади.

Что-то будто лопнуло. Невидимое, неощутимое – но по всему поместью прокатился беззвучный звон. Тяга ослабла, Сидзука перестала исчезать, и обливающийся потом жрец торопливо завершил:

– …И что боги соединили – того никому не разъединить!

Напряжение спало. Гости стали перешептываться, переглядываться. Лахджа подхватила на руки Веронику, гадая, заметил ли кто ее… штуку.

Вроде бы никто, слишком быстро все произошло. И брак заключен, таинство свершилось. Иерофант облегченно снимает церемониальную шапку.

Только внутри что-то кричит: ни кира еще не кончилось! Самое худшее только предстоит… и, возможно, прямо сейчас!..

– Ну или нет, – сказала Лахджа через минуту, поднося бокал ко рту.

И вот тут грянуло. Где-то за деревьями беззвучно треснула Кромка, и присутствующие невольно вздрогнули. Большинство гостей были волшебниками, и они, конечно, почувствовали такое возмущение в эфире.

Лахджа тоже вздрогнула. Ее «гхьет» подвергся вторжению. Хальтрекарок не сумел прорваться в сердце усадьбы, но объявился где-то совсем рядом и теперь стремительно несется сюда. Секунда, другая… и изгородь сотряслась. Даже отсюда видно, как задрожала земля и колыхнулся воздух. Бесчисленные печати и барьеры, что годами накладывали они с Майно, подверглись нешуточному испытанию.

Но выстояли. Даже демолорд не сумел прорваться. Их накладывали в первую очередь против одного конкретного демона – именно того, который теперь в них ломится.

– ЛАХДЖА!!! – раздался безумный рев, и над изгородью вздулась громадная туша. Заплескались бесчисленные языки и щупальца, лапы заскребли по живой стене, срывая плющ и сминая цветы. Все заволокло скверной, дорожка растрескалась и задымилась, а растения мгновенно сгнили.

От гнева хвост Лахджи пошел волнами. Она так долго и старательно все это приводила в порядок, а этот смрадный призрак прошлого испортил все в одно мгновение.

Сидзука прижалась к Вератору, Мамико спряталась за них.

– Ой, кажется, началось Пятое Вторжение, надо поспешить, – сказал Локателли, набирая канапе. – Да будет барьер.

Над изгородью мыльной стеной замерцал купол. Он тут же содрогнулся – Хальтрекарок ударил в него всей своей бешеной злобой, – но выстоял.

– ЛАХДЖА-А-А! – повторил демолорд.

– Кто-то что-то сказал? – насмешливо произнесла демоница. – Плохо слышно! Мы установили кучу экранов против незваных гостей!

– А я вот все равно прорвался, – гордо воскликнул Инкадатти.

Гости, поначалу перепугавшиеся, стали облегченно посмеиваться. А Лахджу взял кураж – когда еще за ее спиной будет стоять половина ученого совета Мистерии?

– Это ты-ы-ы!.. – заревел Хальтрекарок. – Кто еще осмелился бы! Ты-ы-ы! Камень в моем ботинке!..

– Ты не носишь ботинок, – заметила Лахджа. – Думаю, это потому, что ты так и не разобрался, как завязывать шнурки.

Среди гостей раздался смех. А Хальтрекарок пришел в такую ярость, что барьер поплыл. Локателли нахмурился и вскинул руку, добавляя энергии.

– Верни мне ее! – проскрежетал зубами Хальтрекарок.

– Слушай, а ты помнишь, что тебе запрещено являться сюда во плоти? – заметила Лахджа.

– Только если я не являюсь пострадавшей стороной! – злорадно воскликнул Хальтрекарок. – Ах-ха-ха-ха!.. Вот ты и попалась!.. Подружку вытащила?! Похитила МОЮ собственность?! Теперь я вас обеих выпотрошу! Я зна-а-ал, я жда-а-ал!..

Лахджа невольно изумилась. Он что, в самом деле знал и ждал?.. Это была такая комбинация с его стороны? Хитрая ловушка, в которую она угодила?

Да нет, не может быть. Наверняка он просто сейчас делает вид, что все так и было задумано.

– Что ты знал?! – крикнула она. – Думаешь, я сама сняла с нее твою печать?! Это просто произошло у меня дома! Просто потому, что я никому не препятствовала!

– Отговорки! – выкрикнул Хальтрекарок.

Барьер продолжал мерцать и трещать, а за ним метался искаженный силуэт. Демолорд словно бился в дверь гигантским плечом. Лахджа на мгновение ощутила себя несчастной женщиной, к которой ломится пьяный бывший.

Тем временем волшебники закончили короткое совещание. В общем-то, подобное происшествие предусматривалось, а некоторые здесь на него даже рассчитывали. Таалей Драмм уже развертывал длинный свиток, а Артубба срывал обертку со своего свадебного подарка.

– Вот! – гордо воскликнул он, демонстрируя огромную вазу. – Мой звездный час! Мэтресс Чу, не окажете ли честь?..

О, тут было много волшебников. И многие умели обращаться с демонами.

– Сидзука, жена моя! – неожиданно сменил тактику Хальтрекарок. – Слышишь ли ты меня?! Выйди ко мне, не слушай эту подлую, коварную змею, что пригрел я когда-то на своей груди! Она лжет тебе, обманывает! Она использует тебя, лишь бы лишний раз ужалить меня своими ядовитыми клыками!

– Я не буду ему отвечать, – прошептала Сидзука Вератору, нашаривая за пазухой бластер.

– Почему, любовь моя?! – разнеслось над всем лесом. – Ответь мне!.. вернись ко мне!.. вернись сейчас же. ИЛИ Я ТЕБЯ СОЖРУ!!!

– Ладно, коллеги, я предлагаю что-то с этим сделать, – сказал Локателли, беря еще одно канапе. – У нас тут прорыв из Паргорона, пятая степень угрозы. Действуем согласно протоколу. Мэтр Сарразен, мэтресс Чу, я на вас полагаюсь. Мэтр Артубба, откройте вазу. Мэтр Драмм, подстрахуйте нас. Мэтр Дегатти, вы готовы?.. Да будет…

Но прежде, чем он взмахнул рукой, Хальтрекарок выкрикнул:

– Хорошо!.. хорошо, Сидзука, я дарую тебе свободу!.. Веди жалкое подобие жизни среди червей, одним из которых ты родилась! Я возвысил тебя, я дал тебе все, но… теперь я дам тебе и свободу!.. Пусть Сальван и эти жалкие колдунцы видят мою добрую волю! Я отпускаю тебя на все четыре стороны, хотя и считаю, что все можно было уладить, все можно было обсудить!.. Прощай навсегда, между нами все кончено!

– Обсудить, – фыркнула Лахджа, закидывая в рот оливку. – С ним.

– Но ты-ы-ы-ы!.. ты, Лахджа!.. – продолжил Хальтрекарок. – Берегись теперь!.. Не думай, что после такого плевка я по-прежнему буду к тебе снисходителен!

– Не быть барьеру, – произнес Локателли.

Барьер спал. В воздухе отчетливо стал виден обнаженный мужчина. Воздух вокруг него кипел от буйства энергий.

– Дети, прикройте глаза, – сурово произнесла мэтресс Рокуалли. – Это неслыханно. Фу, бесстыдник.

Теперь Хальтрекарок мог ринуться прямо в толпу – Дегатти свои печати тоже снял. Мог с размаху ринуться на гостей, мог сожрать всех и каждого.

Мог, но… демолорд не видел страха на лицах смертных. Только жадное напряженное ожидание. А какой-то гном накренил огромную вазу и аж облизывает усы от предвкушения. Волшебница рядом с ним очертила в воздухе круг, и от него потянуло… Хальтрекарока передернуло.

Черви. Презренные смертные создания. Все это – просто огромная ловушка, а его милая Сидзука в ней – приманка. Хальтрекарок кипел от ненависти, от возмущения, его переполнял праведный гнев… но он вспомнил брата, что сорок лет просидел в сундуке на дне моря… а тут сорока годами может и не обойтись.

И он отступил. Ушел. Исчез прежде, чем волшебники начали ритуал.

– Да почему опять я-то оказалась виновата? – вздохнула Лахджа. – Сидзука, ты мне должна.

– Спасибо тебе, – чуть виновато улыбнулась подруга. – Боюсь, теперь ты навсегда займешь особое место в его сердце.

– О, я уже. Поздравляю с бракосочетанием. Теперь ты официально свободна от Хальтрекарока и все еще жива.

– Давай нажремся, – предложила Сидзука.

С уходом демолорда напряжение спало. Не сразу, но гости успокоились, хотя некоторые и поспешили откланяться.

– Ну куда же вы, коллеги? – укорял Локателли. – Подумаешь, один незваный гость! Невоспитанный балагур, щеголявший без исподнего! Да на какой свадьбе подобного не случается?! Да даже до драки не дошло! Право же, коллеги, давайте танцевать! Музыку!..

– Кхм!.. – возвысил голос енот, стоявший с полотенцем на лапке. – Столы накрыты в саду, прошу угощаться.

Ну а дальше начался фуршет и гуляния. Танцы, тосты, свадебные конкурсы. Мэтресс Рокуалли ради праздника тряхнула стариной, и небо затянулось картинами от горизонта до горизонта, расцвело многокрасочными иллюзиями. Взметались фонтаны и пылали световые феерии, гремела музыка, и сам Брюден Ганцара пел за целый хор.

Усадьба Дегатти не видела такого торжества… возможно, вообще никогда.

Лахджа подумала, что это, должно быть, большая редкость – чтобы женился лауреат Бриара, да еще второй степени. И третью-то степень получают в основном почтенные волшебники, а уж вторую обычно в таком возрасте, в котором любой обычный смертный давно в могиле тлеет. И если маг такого уровня к такому возрасту все еще не обзавелся семьей – так он и не обзаведется, скорее всего, уже.

А еще ей подумалось, что визит Хальтрекарока придал свадьбе какую-то… законченность. Особую сладость. Пока остальные пили, танцевали и веселились, пока Сидзука жадно распаковывала подарки… интересно, нашла она уже плеер от Лахджи?.. хозяйка усадьбы лежала в гамаке, натянутом меж стволов ив.

– Чего скучаешь? – возник рядом муж с двумя бокалами. – Пошли танцевать?

– Ну не знаю, у меня такой стресс… – закапризничала Лахджа.

– Пошли, пошли, – стал раскачивать гамак Майно.

– А-э-а-э-а-э-а-а!.. стресс усиливается!..

– Это правильно, – раздался снизу холодный голос. – Лахджа, у тебя еще не такой стресс будет, если снова что-то такое выкинешь.

Лахджа перевесилась через край и встретилась взглядом с сердитым рыжим котом. Совнар выглядел не таким злым, как его хозяин, но все же видно было, насколько он недоволен.

– А я тут ни при чем, – нагло заявила демоница. – В основном.

– Да ну? – хмыкнул бушук.

– Да! Я с Сидзукой списывалась, общалась, пару раз пригласила в гости… и тут она встретила мужчину. И к этому я отношения не имею никакого. Они сами все сделали, а я просто площадку для свадьбы предоставила. Потому что я хорошая подруга. И заметь, меня поставили в очень неловкое положение. Как это теперь выглядит? Но я не смогла отказать.

– А стоило бы, – процедил Совнар. – Видимо, ты совсем не ценишь доброго к тебе отношения. Лучше тебе не повторять этот трюк. Хальтрекарок уже катает на тебя здоровенную жалобу во все инстанции, в какие только может.

– Совнар, меня это волнует, как килограмм говна.

– А именно его ты и получишь, – заверил Совнар. – Волнует он тебя или нет, но твои позиции только что ослабли, а Хальтрекарока – окрепли. Сальвану защищать тебя будет труднее, а мне – неприятней. А зачем мне делать то, что мне неприятно?