Из-за видимых следов старой вывески заведения Сэма, новая воспринималась смехотворно – прямо на остатки потрескавшейся старой краски был привинчен деревянный овал из самого дешевого материала. Из-за убогой деревяшки грустно проглядывало то, что когда-то было красивой, витиеватой надписью «Паб Сэмми». Новое название же было вырезано на дереве крайне небрежно и выглядело, как откровенная насмешка над былым успехом. Интересно, что сподвигло Сэмми стать Сэмом и так диаметрально изменить свой спектр деятельности?

Я вышел из машины первым и по пути надел на себя самое глупое и доброжелательное выражение лица, которым только располагал. Меня обуревала уверенность в том, что, если я буду правильно себя вести, наш с Джимом улов будет удачным.

Внутри нас ожидала кустарно систематизированная куча хлама. В зале бывшего паба вещи были классифицированы довольно банальным образом: в одном углу собралась груда старинной мебели, другой был завален посудой, третий – совсем мелким барахлом, вроде светильников, подсвечников и шкатулок. В четвертом углу располагался бывший бар, а ныне – место кассира, которого пока нигде не было видно. Слева от импровизированного прилавка был еще один проход, завешанный причудливой шторой из деревянных бусин. В помещении стояла абсолютная тишина.

Джим зашел за мной и снял солнцезащитные очки. Он, кажется, наконец, проснулся. Оглядев пыльные кучи, он издал невнятный звук удовлетворения и медленно уплыл к антикварной посуде. То, что друг не собирался мне помогать, я отлично знал наперед. Его часть работы на данный момент, была выполнена, и просить о большем было бы уже наглостью.

При повторном осмотре помещения я понял, что Сэм – абсолютный новичок в своем деле и является обычным скупщиком. Такое количество мусора сложно было представить в заведении у знатока своего дела. Кроме того, бывший паб действительно был заставлен товаром очень бедно. Я не раз бывал на барахолках и знал, что коллекционеры с опытом способны вместить на своей точке продаж немыслимый объем старья. Да такому пространству позавидовала бы любая «крупная рыба» этого бизнеса! Оставалось надеяться, что в вопросах цен на всякий хлам Сэм был так же неопытен, как и в организации рабочего места, и мой план по очаровыванию продавца сработает.

Мои размышления наконец были прерваны. Из-за приметной шторы показался старик. Он был грузным и достаточно дряхлым внешне, но его походка выглядела довольно бодро и выбивалась из общего образа. Возможно, причиной такой активности была бутылочка горячительного, которая пряталась от нас в том самом проходе? Я взглянул в его лицо и улыбнулся. Нет, все же алкоголиком назвать его было сложно. Его морщины, глубокие и ровные, словно выведенные по контуру – практически не свисали, а крепко прилегали к худому лицу. Седые усы были чистыми и идеально вычесанными. Длинный орлиный нос словно удерживали по бокам два весёлых и озорных глаза. Этот старик не внушал доверия, но располагал своей ухоженностью и несвойственной его возрасту свежестью. Осознав, что глупо таращусь на продавца уже на протяжении несколько минут, я поспешил начать.

– Здравствуйте! Вы, наверное, Сэм? – мой голос звучал слишком неестественно. Стоило сбавить обороты.

– Наверное, наверное, мальчик мой! – пробухтел старик. Его голос звучал очень глухо, но все слова он произносил отчетливо, будто подчеркивая самое важное интонацией. – Разве вы не видели портрет на вывеске?

– Эм, – перед глазами вновь всплыл лысый деревянный овал и косая, небрежная подпись. И где, позвольте спросить, там должен был уместиться целый портрет?! – Нет, ничего такого не было.

– Снова сняли, чертяги! – старик пригрозил кулаком воздуху. – Ну, райончик. Вечно воруют, сил моих нет!

Я улыбнулся. Почему-то мне казалось, что с этим сказочником я смогу договориться.

– Я видел ваше объявление на сайте, – на улыбке продолжил я. – Мы строим квесты, и, знаете, ваши чудесные товары идеально подходят нашему новому заказчику.

– Как зовут тебя, мальчик? – прищурился старик.

– Боузи. Я работаю на производстве. А вон там, – я махнул в сторону кучи с посудой. – Джим. Он – старший гейм-мастер. Ведет квесты, которые мы строим.

– О! – Сэм довольно брезгливо глянул в сторону моего друга. Скорее всего, ему не нравилось то, как по-хозяйски мой друг обращался с его товаром. – Джима я не заметил. Здравствуйте, молодой человек.

Старик продолжал оглядывать моего сопровождающего с недоверием, а тот осматривал фарфоровый сервиз со снегирями, не прекращая мычать от удовольствия.

– Так что тебе нужно, мальчик Боузи? – вернулся ко мне хозяин лавки.

Да что же за привычка такая пошла! Для всех и всегда – мальчик. Конечно, я был небольшого роста, но мне уже перевалило за двадцать. Сомнений в том, что мое лицо выглядело достаточно взрослым – не было.

– Мне нужно… – я зашарил по карманам. – Минутку.

Я достал свой смартфон и открыл чат с мистером О, который все еще пребывал в офлайн. Джия сказала мне взять товар на определенную сумму, и с тем, что почти вписывалось в установленный бюджет, я и собирался покинуть эту лавку.

– Вы написали, что у вас есть канделябр бронзовый с резной ножкой, кофемолка деревянная производства Barrel, шкатулка музыкальная «Оловянный солдатик», торшер с турецким абажуром… – зачитывал я.

Старик загоготал, а в его смехе были слышны звонкие нотки, идущие в разрез с возрастом. Вот, что значит – молод душой! Я себя таким совершенно не ощущал. Наверное, как и всегда, я говорил слишком быстро, протараторил названия товаров, и этим рассмешил Сэма.

– Как много всего тебе нужно. Я-то, конечно, уже и не упомню, но раз написал – значит, есть такое, – он развел руками. – У меня внучка объявления снимает, как только что-то продаю. Сам-то я старый, вообще не понимаю, как вы с этими экранами управляетесь… Ну, что же ты стоишь, мальчик! Пойди, да посмотри, будь гостем. Твой друг, кажется, уже хочет купить сервиз моей бабули. Аккуратнее там!

Джим невнятно промычал что-то вроде: «А я возьму, возьму, да». Он продолжал рассматривать очередную чашку с неподдельным интересом. Только получив разрешение на осмотр от старика, я понял, как все-таки удобно были составлены его вещи. Несмотря на то, что выкладка не соответствовала никаким стандартам, что я видел до этого – мне происходящее было только на руку! Если мне нужен торшер и канделябр, значит, стоило искать в куче с мелким хламом.

Однако, поиск оказался не таким уж и простым делом. Осмотрев кучи вещей поближе, я понял, что старик Сэм не слишком заботился об их сохранности – просто сваливал все вместе, складывая один предмет на другой. Было трудно представить, как долго он играл в этот тетрис, и как далеко мне придется рыть, чтобы найти тот самый канделябр и турецкий торшер. Я заметил, что старьевщик не сводил с меня глаз – наверняка боялся за то, что я окажусь неуклюжим и сломаю его пирамиду, но за это он мог не переживать. Я работал в квестах достаточно долго для того, чтобы осознать ценность вещей и научиться аккуратности.

Переворотив верхний слой, я наконец заметил бронзовый канделябр. С резной ножкой и тремя подсвечниками, все так, как было в описании объявления. Я обрадовался тому, что первый предмет нашелся быстро, но понимал, что у старого доброго Сэмми все могло быть устроено по пресловутой квестовой логике. Чем дальше по сюжету предполагалась загадка – тем сложнее ее было решить. К тому моменту, как вся моя джинсовая рубашка уже была покрыта почти что видимым слоем пыли, я почувствовал странное головокружение. Я подумал, что виной всему было то, что я резко выпрямился после того, как провел несколько минут поиска с опущенной головой. Далее я разгребал хлам, сидя на корточках. И вот, удача – передо мной мелькнула ножка торшера, знакомая мне по фотографии на сайте. Но основание было только половиной от нужного мне прибора. Где же скрывался тот самый абажур?

– Извините, – вежливо позвал я. – Сэм?

– Да-да, мой мальчик? – мгновенно отозвался хозяин лавки.

Он не двинулся с места и по-прежнему не сводил с меня глаз. Видимо, наблюдение за покупателями было единственным развлечением старика. Я не мог его за это осуждать. Мы за это получали деньги в квестовом клубе.

– Я вижу ножку нужного торшера, – я продемонстрировал находку владельцу. – Но боюсь, что абажура тут нет. Судя по фото, он довольно хрупкий. Вы не могли отложить его отдельно? Он бы тут… просто сломался.

– Может и мог, Боузи, почем мне знать, – улыбнулся старик. – Зайди да посмотри – вот тут, на полках, за прилавком. Не стоит меня бояться.

На последней фразе мне стало некомфортно, но я постарался проигнорировать это чувство, внутренне ссылаясь на то, что опять вижу негатив там, где его быть попросту не может. Я поднялся на ноги, и головокружение усилилось. Казалось, что давление резко снизилось, и у меня вот-вот хлынет кровь из носа. Скорее всего, мое состояние было вызвано тем, что лавка совсем не проветривалась, а в воздухе – витала пыль после того, как я перевернул кучу вверх дном. Доктор Константин предположил бы, что я опять не вовремя принял свои таблетки. Но мне нужно было еще успеть вернуться на работу, поэтому на размышления и срочный прием лекарств времени у меня просто не было.

Я подошел к Сэму за прилавок и занял место, которое он мне вежливо уступил. Что-то, похожее на текстильные колпаки, среди которых и мог быть мой абажур, таилось на третьей полке. Не успел я подумать о необходимости приставной лестницы, как старик придвинул ко мне табуретку и подошел ближе.

– Она хрупкая, мальчик, – предостерег он и хохотнул. – Давай побыстрее, а я подстрахую. Ну, если только ты в полете не сломаешь мне спину, хгх!

Такой обнадеживающий комментарий от старика мотивировал меня искать быстрее. Как только я поднялся на нужную высоту, то не смог пробраться к нужной цели сразу – мой взгляд приковала к себе большая бесцветная фотография в старинной серебряной рамке, стоящая в углу нужной мне полки. Я коснулся пыльного, как и все вокруг в «Лавке Сэма», стекла и вгляделся в бледное, вытянутое лицо немолодой женщины в одеждах по моде позапрошлого века. Ее черные волосы были собраны в строгий пучок, а черты лица были выточенными – именно такую внешность причисляли к «аристократической». Она не улыбалась и смотрела тревожно куда-то вдаль. В то время, к которому принадлежала эта незнакомка – фотографии были настоящей роскошью и чаще создавались лишь посмертно. Однако ее лицо точно было живым, хотя холод, исходивший от ее наружности – на секунду, но все же заставлял в этом сомневаться. Я рассматривал фото, пытаясь подметить интересные детали, пока не почувствовал, как земля начала уходить из-под ног. Крепкие руки, которые, пожалуй, были даже слишком крепкими для старческих, схватили меня за пояс. Это было последним, что я почувствовал. А потом под носом стало липко и мокро.

На большой и светлой кухне с салатовыми стенами было пусто. Я наблюдал за суетливыми силуэтами через глубокую дымку. Их возня не мешала, напротив – создавала ощущение безопасности. Я знал, что сегодня должны были приехать гости. А сейчас мы все готовились к завтраку.

Уже знакомый мне, высокий и длинный, силуэт мелькнул в коридоре. Я знал, что он нервничает. С самого утра в доме стоял небывалый шум, и лишь здесь, на кухне, я чувствовал, что все еще нахожусь дома, несмотря ни на что. Проходя насквозь, видел, как Мистер Неизвестный общается с кем-то маленьким, расположившимся в кресле. У этих двоих, кажется, завязался спор. Тот силуэт, что был значительно меньше, все никак не мог усидеть на месте. У моих ног терлось что-то теплое, похожее на кота – но я не решался посмотреть, потому что боялся потерять это уютное ощущение. Я услышал, как где-то далеко, у входной двери, зазвенел колокольчик.

Несмотря на то, что этот гость был понятным и желанным для меня, я не мог двинуться с места и вспомнить, кого именно жду. Все тело разом затекло, и я мог лишь наблюдать за тем, как суета вокруг меня сошла на нет. Скорее всего, завтрак был готов к подаче.