Вопрос и прикосновения заставили меня нервно сглотнуть. Я бы не хотела ему рассказывать про ту болезнь, от которой лечилась.

– Старшие сестры вечно тревожатся за младших, – опустошив стакан и поставив его на пол, я уставилась на него.

– Ты не умеешь врать! – Дима цокнул языком. – От слова совсем!

– Но это правда!

– То, что ты не умеешь врать? Безусловно!

Я подняла голову, посмотрела на Диму, набрала побольше воздуха в легкие и начала:

– Мне было три года, когда начались эти тяжелые приступы…

– Приступы чего? – Дима внимательно слушал, повернув голову в мою сторону.

– Поначалу были попросту обмороки, ничем не сопровождающиеся. Я раз – и падала. В любой момент, независимо от времени суток. Мне не хватало воздуха и…

– Хроническая астма?

– Да, – прошептала я.

– И что после?

Малахитовые глаза смотрели на меня с сочувствием. Мне стало не по себе. Не для того я решилась поведать об этом, чтобы увидеть такой взгляд.

– После продолжительного лечения она исчезла.

– Но ведь может снова вернуться?

– Это вряд ли. – Покачав головой, я наградила Диму нежной улыбкой. Он смотрел на меня все теми же добрыми глазами. Не выдержав, я произнесла: – Только не нужно меня жалеть, ладно? Я такая же девушка, как тысячи других!

– Правда?! И ты торжественно клянешься, что больше не будешь неожиданно падать в обморок?

– Дим…

– Да я же шучу!

Я взяла стакан, поднялась с дивана и поставила стакан на столик.

– Ты не обиделась?

– Нет! – соврала я.

Мне было неприятно. Меньше всего я хотела, чтобы меня жалели. Я ведь действительно ничем не отличаюсь от других девушек: так же живу, сплю, бегаю, радуюсь. Жалость – самое скверное, что может чувствовать человек к другому человеку.

– Какие планы на сегодня?

– Не знаю, Дима…

– Хочешь поваляться дома?

– Быть может! Не знаю…

– Мышка, выше нос!

Мышка? Как он меня назвал?

Это прозвище было такое нежное… Приятное…

– Э-мм… – выдавила я. И ужаснулась: это все, на что ты способна, Вера? Какое-то мычание? Браво!

– Пусть это будет нашим малюсеньким секретом! Ты же не выкинула игрушку? – Дима резко поднялся с дивана и пристально посмотрел на меня. – Мышка, ведь так?

– Да… – прошептала я.

– Ну вот и все, будешь Мышкой! – Он развернулся и пошел в свою комнату, бросив через плечо: – Ты очень похожа на нее.

Похожа на кого? На Алину? Он это имел в виду?

Мысли наполнили голову, не давая сосредоточиться.

Весь день, до того, как придет Алина, мне придется провести с Димой.

Я даже не представляю, от чего мне страшно: от того, что нам будет не о чем поговорить, или от того, что теряю голову от его улыбки?

Устремившись в свою комнату, чтобы переодеться, и закрыв дверь, я не стала заглядывать к Диме. Надев шорты и футболку, причесала волосы и, выйдя в гостиную, увидела, как Дима что-то готовит. Аромат стоял восхитительный.

– Что делаешь? – спросила я, подойдя поближе. Черт! Я сегодня задаю такие глупые вопросы, что самой противно.

– Решил приготовить завтрак, ты будешь?

– Умираю с голоду!

– Значит, сейчас шеф-повар Дмитрий устроит обалденный завтрак! – Дима взмахнул лопаткой, которой мешал яичницу, и через плечо посмотрел на меня. Мурашки пронеслись по моей коже, и я поспешила опуститься на стул.

– Чему отдает предпочтение юная мисс Мышка? Яичнице с помидорами или авокадо?

– Хмм… – серьезно задумалась я, громко хмыкнув. – Думаю, юная мисс любит и то и другое. Как думаете, вы быстро сумеете такое сделать?

Дима шагнул ко мне, произнес:

– Для шеф-повара Дмитрия нет ничего невозможного! – И, легонько стукнув меня по носу, вернулся к плите, продолжая следить за готовкой.

Сердце мое застучало как сумасшедшее. Любое его касание, взгляд, фраза. Да что со мной?..

Облизав сухие губы, я пошевелила салфетку на столе, стараясь успокоиться.

– Что было первым, – вдруг спросил Дима, – курица или яйцо?

– Влюбленность, – произнесла я и осознала, насколько это было глупо.

Дима расхохотался, вынимая тарелки из шкафа.

– Я в первый раз слышу такой ответ!

– А что не так?

– Просто… – положив на тарелку мою порцию яичницы, он лихо поднес ее к столу на одной руке и осторожно поставил около меня, – все начинают пускаться в рассуждения, а ты, как острым лезвием, мгновенно отсекла все споры.

– Ну, давай поспорим на другую тему! – Я взяла вилку и ножик.

– Кофе будешь?

– Да, спасибо.

– Тогда предлагай тему! – Дима отвернулся к кофемашине и через минуту поставил на стол изящную чашку.

– Ну… Какую мысль человек ищет и не может найти?

Дима скорчил смешную гримасу:

– Нет, ну слушай… спор о яйце и курице куда больше меня притягивал.

– Поздно, вопрос задан! – попробовав яичницу, я поняла, что в ней не хватает соли.

Я протянула руку к солонке, и тотчас Дима тоже устремился за ней. Наши пальцы соприкоснулись, и по ним будто бы пробежался ток. Мы посмотрели друг другу в глаза. Черт! Меня обдала огненная волна, цепляя каждую клеточку.

Дима сконфуженно усмехнулся, пряча глаза:

– Посолить?

– Да… пожалуйста… – Я будто бы лишилась дара речи. Сердце бешено билось, из-за этого подскакивали руки, и я как можно крепче сжала нож и вилку.

Дима аккуратно посолил яичницу.

Повисло неловкое молчание.

Интересно, что ощутил Дима в этот момент?

То же, что и я?

Перестав изучать содержимое тарелки, я заметила, что Дима пристально смотрит на меня.

Что мне теперь делать?

Глава 9
Дмитрий

Пялился на нее, как последний дурак! Да что со мной такое? Ее пухлые алые губы дурманят рассудок. Я поймал себя на мысли, что хотел бы попробовать их на вкус. В ее глазах я сгораю, как ночь на заре. Ее нежная бархатная кожа и ток, который проходит по телу от самых обычных прикосновений, сводят меня с ума.

Боже. Я полный кретин!

Так, надо собраться и спокойно доесть свой завтрак.

– Наелась? – беспокоюсь, что Вере действительно достаточно кофе и яичницы.

– Угу, – произнесла она, улыбаясь.

Эти чертовы ямочки на ее щеках приказывают мне улыбнуться в ответ. И я делаю это непроизвольно, нежно глядя на нее. Быть может, я слишком близко принимаю все это к сердцу?

Размышляю о том, что нам давно пора с Алиной поговорить по душам. Я слишком сильно соскучился по аромату ее тела, томным стонам и ласковому шепоту на ушко. Чувствую, как твердеет в штанах, немного ерзаю и пытаюсь успокоить себя.

Вера берет пустые тарелки, несет их в раковину, начинает мыть.

«Ей нельзя ходить в таких коротких шортиках», – проговариваю про себя, изучая изгибы ее стройных ножек.

Дима. Ты совсем рехнулся?

Успокойся. Сейчас же!

Но не могу… Это все наши размолвки с Алиной. Это точно.

– Вер, зачем ты моешь? – говорю я и продолжаю скользить взглядом по ее телу.

Черт! Нужно прекратить пялиться на сестру Алины…

– Да мне несложно. – Вера налила на губку моющего средства.

– Да у нас посудомоечная машина есть.

– Руками привычнее.

Я неспешно вышел из гостиной. Нужно принять душ. «Надеюсь, Вера найдет себе занятие, пока я буду охлаждаться», – подумал я и, взяв чистую одежду, направился в ванную. Освежающий контрастный душ заставил меня проснуться окончательно.

Выйдя из ванной, я увидел, что Вера, поджав под себя одну ногу и откинувшись на спинку дивана, смотрит телевизор.

– С легким паром! – воскликнула она, слегла улыбаясь.

– Спасибо, – я расплылся в улыбке, как идиот. И тут же согнал с лица это выражение. Ну полный кретин! С чего вдруг мне с ней заигрывать? Чушь какая!

Поэтому я делаю это непроизвольно?

– Чем займешься?

– Ну-у. – Девушка задумчиво посмотрела в потолок и добавила: – Мне бы чем раньше, тем лучше съездить в приемную комиссию университета и узнать, что дальше делать.

– У меня работа только вечером, поэтому хочешь, отвезу тебя?

– Да.

Робость Веры была восхитительна. Она, как ангел, спустившийся с небес, не понимает, как себя вести в этом мире. Что еще было странным, так это ее поведение. Вчера она потрясла меня своим ребячеством, ярким взрывом эмоций. А сегодня – сидит тише воды ниже травы.

Что с ней такое?

– Тогда собирайся, и поедем, я пока Алине расскажу о наших планах.

– Я не собираюсь падать в обморок, – торопливо заверила девушка, как будто бы я в чем-то ее обвинял.

– Мы с ней так договорились, Мышка…

Ну вот и на фига я назвал ее Мышкой?!

Я правда боюсь, что с ней что-то случится. Алина меня убьет точно за еще одно такое же происшествие. И выгонит вон. Хотя… а что тут такого? Усмехнувшись собственным мыслям, я услышал голос Веры:

– Ладно.

На щеках ее появился румянец. Она вскочила с дивана и направилась собираться.

Набрав номер Алины, я долго слушал гудки. Но все-таки она сняла трубку:

– Что случилось?

– Заюш, все хорошо. Просто предупреждаю, что я сегодня ее отвезу в приемную комиссию, она все узнает, и мы вернемся домой…

– А, хорошо. Слушай, у нее, наверно, нет никакой техники для учебы?

– В плане?

– Ну, Дим, – Алина перешла на шепот, – ей нужно будет купить ноутбук и телефон хороший… Да и одежды…

– Вот давай я просто дам денег, а ты сама этим займешься?

– Ну дорогой! – протяжно пропела Алина. – Я не успею… Хотя бы просто купите то, что ей сейчас будет необходимо, а вечером…

Так. Это именно то, о чем я думаю?!

– А что вечером? – как можно более спокойно спросил я, думая, что буду прав в своих догадках.

– Вечером я тебя чем-нибудь побалую.

Бинго! Наконец-то!

Радостный звон в ушах прибавил мне уверенности и настроения.

– А что, – я торопливо огляделся по сторонам, чтобы Вера случайно не подслушала наш разговор, – если я ее закину в университет, а сам приеду к тебе? Нам всего-то полчасика нужно…

Алина многозначительно усмехнулась и проговорила:

– Я подумаю, Дмитрий, над вашим предложением.

– Идет! Пока!

Я постучался к Вере в ванную. Работал фен – она сушила волосы. Но сквозь его гул крикнула, что практически собрана.

– Ты оденься построже, – сказал я ей, стоя перед закрытой дверью.

– Секунду, не слышу! – отозвалась девушка и, выключив фен, открыла дверь.

Вера вышла в юбке и рубашке, которая, по последней моде, была ей слегка велика. Это выглядело потрясающе.

– Собери волосы в пучок, – приказал я ей.

Вера через пару минут стояла передо мной с высоким пучком, правда, слегка растрепанным. «Ей бы еще туфли на шпильках, и все. Можно соблазнять олигархов», – мимолетная мысль пронеслась в моей голове, отчего я едва заметно улыбнулся.

Но вместо этого сказал:

– Чего-то тут не хватает…

– Что-то не так?

– Пойдем со мной, – махнул рукой я, приглашая следовать за собой, и направился в нашу с Алиной комнату.

Вера застыла на пороге, не в силах переступить его. Я же, быстро метнувшись к трельяжу Алины, достал несколько коробок с ее украшениями.

– Только ни слова! – сказал я Вере. – Иначе Алина меня с балкона спустит…

– Ладно, – со смешком согласилась Вера.

Мы подобрали ей хорошие серьги и один кулон. Алина любит белое золото, а вот Вера, кажется, впервые держит в руках такие драгоценности.

– Я боюсь это надевать… – проронила Вера еле слышно.

– Давай помогу.

Вера положила в мою ладонь кулон на цепочке и развернулась спиной. Я взглянул на ее еще такие хрупкие, девичьи плечи. Аккуратно протянул кулон, спустил его на шею. Заметил ее затрудненное дыхание, увидел, как грудь поднималась и опускалась.