Глава 11

Отмывшись в горячей ванне, до скрипа чистая, посвежевшая, но все еще жаждущая секса, я нервически обернулась полотенцем и покинула ванную комнату.

Бейрут к тому времени успел вернуться в номер и переодеться во все чистое. Он полулежал в кресле. Закинув ногу на ногу, сосредоточенно пялился в телефон. Так увлекся этим занятием, что не обратил на меня внимание. Рядом с ним – открытая спортивная сумка, в которой я разглядела какую-то одежду, патроны и… свою сумочку! Да, она там, родимая!

– Можно мне лечь на кровати? – поинтересовалась я лишь с той целью, чтобы Бейрут поднял глаза.

– Ложись.

Бейрут пожал плечами, не отвлекаясь от телефона и продолжая с кем-то переписываться.

Надеюсь, не с бывшей своей… А хотя, какая мне разница? Если брать в теории.

– А ты?

– Я тут пока посижу. Дела решить надо. Потом лягу.

– А. Ну… Ладно тогда. Тебе телек не мешает? Если мешает, я выключу.

– Пусть будет.

Бейрут наверняка и не заметил, что телек был включен все это время. Уж очень он занят.

С кем же он беседу ведет в столь поздний час? Да так напряжен, сосредоточен, аж зло меня берет.

Кажется, ревную. Совсем чуточку. Спишу это на банальное любопытство. Я ж очень любопытна, все мне надо знать.

Расстелив кровать, я заняла самый ее край, легла спиной к Бейруту. Накрываться одеялом не стала, невзирая на то, что в номере прохладно.

Сна ни в одном глазу. Одолевает смертельный интерес. С кем же Бейрут переписывается в такое время? Кто этот кто-то, которым он увлекся глубже, чем мной, фактически голой?

– У тебя правда труп в багажнике? – намереваясь отвлечь Бейрута от переписки с кем бы то ни было, спросила я и ненадолго повернулась к нему.

– Правда. – пресно ответил Бейрут, не поднимая головы.

– Откуда?

– Надо так.

– Это тот твой товарищ, которого ранили? – не унялась я.

– Нет. Товарищ идёт на поправку.

– Тогда кто?

В ответ пресловутое молчание.

Терпеть ненавижу, когда Бейрут так поступает.

Да кто ж там в телефоне интереснее меня, что Бейрут головы не сворачивает? Хоть бы одним глазом на меня глянул.

Ну точно с бывшей общается. Не удивлюсь, что он все еще любит ее и мечтает вернуть. Он точно ей лизал. Я прям уверена в этом.

– Ты разводишь меня. – вспылив от своих же домыслов насчет подробностей сексуальной жизни Бейрута и его бывшей, я села и горделиво скрестила руки на груди. – Нет в багажнике трупа. Ты брал колесо. И сумарь твой тоже там стоял. Не поместились бы это все. Багажник не резиновый.

– Труп компактно сложен и утрамбован далеко вглубь. Так что места там полно. – оповестил Бейрут с завидным безразличием, словно зачитал прогноз погоды.

– В смысле компактно сложен? Как можно компактно сложить окоченевший труп? Он разобран по частям, что ли?

Бейрут наконец повернулся ко мне.

– Почти. Поломан где надо. Как марионетка.

Выглядел он при этом серьезно и крайне убедительно. И мускул на том каменном лице не дрогнул.

– Понятно. – шокированная, я неуклюже повернулась на бок и снова легла, вытаращив глаза на стену.

Надежда соблазнить Бейрута, хоть как-нибудь, с треском провалилась. И зачем я только заговорила про труп, теперь и сама хрен усну.

Марионетка… Фу блин! Как это теперь развидеть?

А может, не все потеряно? Возможно ли все исправить и настроить Бейрута на нужный лад? И меня тоже.

Марионетка… Кости… Бейрут лично ломал кости трупу, чтоб тот стал податлив как марионетка? Моя жизнь не будет прежней.

– Ты часто крадешь девушек? – тихо спросила я, не поворачиваясь.

– А должен? – поступило от него с насмешкой спустя несколько секунд несносной тишины.

– Слышала как-то от подруги, как заказывают девушку. В смысле, похитить для кого-то важного, который ее раз увидел и захотел. Знакомится она с ним, ну с похитителем будущим, вроде бы случайно. И конечно не догадывается, что он делает свою работу. Она думает, он влюбился, ведь он ухаживает красиво, обещает золотые горы, клянется в чувствах. А потом, когда он внезапно передает ее другому мужику в пользование, она понимает, что он не любил ее ни капли. Что ему заплатили за то, чтоб он обманул ее и похитил.

– И что дальше?

Бейрут заинтересовался моим рассказом, выдуманным для изобличающей его истинные мотивы проверки на лживость.

– Дальше ее в лучшем случае отдают в секс рабство.

– А в худшем что тогда? – усмехнулся Бейрут, очевидно проверяя и разводя в свою очередь меня. Ведь кто, как не он, знает тонкости похищений до мельчайших подробностей.

– Распустят на органы. Или просто на потеху расчленят. Ради забавы. Потому что богатым маньякам скучно живется.

Полагая, что Бейрут смотрит на меня в данную секунду, я ловко просунула одеяло между ног, как бы невзначай оголила одну ножку.

И вроде бы прилично. И фантазии его есть где разгуляться. И взгляд подольше удержать.

– Ужас. Страшные истории ты рассказываешь, Шехерезада.

– Не ну а что? – ненадолго повернувшись к Бейруту и отметив, что тот глядит на меня, я продолжала. – Не права разве? Такого не бывает, хочешь сказать?

– Не знаю, не знаю. Я с таким не сталкивался. Так что точно сказать не могу, права ты или не права. Но разве не может бандит влюбиться в заложницу? Бываете же такое. – выложил он после недолгой паузы.

– Нет, в реальности не бывает. Только в наивных книжках.

Оставив телефон в кресле, Бейрут встал и подошел к кровати.

– А что, если бывает? Что если докажу тебе обратное?

Я насторожилась.

Бейрут собирается доказывать, что бандит способен влюбиться в заложницу? То есть он намекает, что успел влюбиться в меня? Или я что-то неправильно понимаю?

– Мне… ни к чему отношения… сейчас… – на всякий случай оповестила я, заикаясь от волнения.

– Чего так категорично?

– Я только что вылезла из них. И мне не требуется…

– А я тебя не спрашивал. Будешь, и все.

Раздевшись до трусов, Бейрут лег рядом.

– Буду… твоей? – замерла я, ожидая ответа.

– Естественно будешь.

– И… ты меня? Ну… это самое… Трахнешь?

– Нет. На полку поставлю и буду любоваться. Конечно. А то что ж год с тобой еще делать.

– А когда? – продолжала я стеснительно. – Когда ты меня… ну ты понял…

– Всему своё время.

Конечно, у нас же в запасе целый год, как он считает…

Он же на счетчик меня поставил, год отрабатывать. Я в долгах как в шелках. Именно телом расплачиваться за долги и придется, ведь любовь – это про совсем другое. Любовь – это когда чисто и бескорыстно.

А у Бейрута не любовь. У него другое.

Ясно, что ему от меня нужно. Моё тело. Не более того. Но почему-то он медлит. Не торопится. Почему только.

Зачем Бейрут про любовь щебечет? Неужели считает, что я наивная дурочка и, что поведусь на это? Думает, солгав что любит, я тут же на радостях раздвину ноги? Или тут другой умысел?

– Скажи, почему для тебя так важно, чтобы я влюбилась? – поскольку меня это всерьез озаботило, не могла не поинтересоваться с призрачной надеждой, что услышу правду.

– Нехорошо, когда не по любви.

– Не даю гарантий на любовь. Но мы можем… дружить…

Как бы дико это не звучало. Дружить с тем, кто меня похитил.

– Это невозможно. – воспроизвел Бейрут вслух то, о чем подумала я.

– Не веришь в дружбу между мужчиной и женщиной?

– Чтобы затащить женщину в кровать, мужчина пойдет на любые ухищрения. Он на все готов ради удовольствия. Если он общается с ней, значит он хочет ее. Тут все просто как дважды два. Никакой дружбы.

Бейрут настолько категоричен… И принципиален… Зануда.

– Ну не знаю. По-моему, бывают исключения.

– Может и бывают. Но мы точно не из числа. – зевнув, Бейрут повернулся набок, ко мне лицом. – Ну всё. Я спать. Спокойной ночи.

– Что, блять? Какой «спокойной»? – шикнула я, задиристо стукнув его задом по животу.

– Я спать, говорю. Спокойной ночи.

– А. Ты спать. Ну ладно. Спокойной. Спокойной, спокойной тебе… – разобидевшись, я перелегла на самый край.

– Этого хочешь?

Бейрут подвинулся ко мне, прижался впритык, пресно помял талию, пошамкал грудь, и спустя несколько секунд прекратил вынужденные ласки.

– Да ладно уже. Спи. Спокойной ночи. – фыркнула я, скидывая с себя его руку.

– Подъем рано. Спать осталось всего ничего.

Бейрут не стал настаивать на пикантном продолжении вечера. Он посчитал, что оправдался тем, что нам скоро вставать, а потому приставания отменяются. Переносятся на следующий раз.

Ему похоже все равно. Я же теперь не засну.

– Почему ты… Передумал? Там… Ну ты понял, о чем я.

– Я другой. – пробормотал он сонно. – Теперь будет только по обоюдному.

– Ужас. Боюсь представить, каким ты был до этого. – я же не хотела спать, и ему намеревалась мешать. – Девушка твоя тоже попала, как я? У вас поначалу было не взаимно?

– Откуда знаешь про мою девушку?

Его девушку? Не бывшую? Бейрут не оговорился? У него таки есть девушка? Не была, а есть?

– Да так, просто предположила. Что у тебя есть девушка.

Я все ждала, что Бейрут поправит меня. Что убедит меня в том, что с девушкой расстался. Но его дыхание уже минуты через две стало спокойным и размеренным. Вот блядство!

Бейрут засопел как младенец. Потолкав его недолго, я оставила эту затею. Не добужусь все равно.

Мне еще долго не спалось. Стоило закрыть глаза, как видела Бейрута с бывшей, представляла их вместе. Представляла, что она смуглая, у нее черные волосы, большие яркие глаза, курносый нос и шикарный зад.

Мне почему-то казалось, что именно в такую барышню Бейрут способен влюбиться. То есть, в полную противоположность меня.

Вспоминала, как Бейрут скандалил в парке в тот день, когда увидела его впервые и когда подумала, что было бы круто замутить с ним. Он высказывал бывшей по телефону, что она неблагодарная, а его, такого неотразимого, полюбит любая, хоть первая встречная.

А если Бейруту от меня нужен не бездушный секс вовсе, а чтобы влюбилась? Что если он решил, что можно купить любовь? Заставить любить? Пригрозить любить?

Зачем только? Бзик богатого сученыша, который уже не знает, на что спустить деньги? От скуки? Ради развлечения? Поиздеваться над чувствами других, более слабых?

Или потому что бывшая любила лишь его деньги, а Бейрут хочет чувствовать, что кому-то бескорыстно нужен? Либо все это ради того, чтобы доказать бывшей, что любая, вообще любая, на которую укажет пальцем, способна полюбить такого, как он?

И тут меня посетили сомнения насчет его искренности. Бейрут действительно питает нежные чувства ко мне? Или это все спектакль для его бывшей, которая и не бывшая вовсе?

Да ну. Бред какой-то.

Невозможно так безупречно играть роль влюбленного. Бейрут же не актер. Либо бывшая приходится ему законной женой, потому и не бывшая вовсе, хоть и сбежала от него с любовником.

Эмоции ревности и грусти захлестнули меня в одночасье, и я позволила себе по-хозяйски взять его руку и переложить к себе на талию. Если Бейрут вдруг проснется, скажу, что с кровати упасть боюсь, так что пусть держит меня, не отпускает. Мне нужно почувствовать это сейчас.

Притулилась к нему плотно, испустив вздох сожаления.