После того, что он вынудил меня сделать, я безо всяких отпираний согласилась на завтрак в придорожной кафешке. Чтобы перебить тот специфический привкус, что остался во рту после минета, и чтобы избавиться от запаха слюны под носом.

Я обрадовалась тому, что выпала честь выйти в люди. Да и выгляжу прилично, по крайней мере, у меня есть одежда. Вт кой то веки.

Но то, что согласилась на предложение поесть в общественном заведении, за одним столом с Бейрутом, еще ни о чем не говорило. Я не простила Бейруту его выходку, а он не простил мне мою выходку. Что ж, впредь будет вести себя более адекватно.

Агрессивно помешивая кофе, я косилась на Бейрута так, будто он был самым лютым врагом, но молчала.

Затруднительно было подобрать какие-либо подходящие слова, чтобы охарактеризовать то, что уже случилось. Но я попыталась завести разговор. Заговорить с ним первая. Хоть и злилась на него в душе. На то, что он все-таки отправил Насте фотоотчет, где делаю ему минет.

– Подсел на ослиную мочу с золой и палтусом? – бросила я, с намерением задеть его за живое.

– А что мне остается? Я ж не в Рио. – посмаковав кофе назло мне, нехотя озвучил Бейрут.

Мне же кусок в горло не лез. А точнее сосиска с яичницей. Наелась я сосисок, еще до того, как пришла сюда.

– Ты из Рио?

– Нет. – ответил он, бодро жуя свой завтрак.

– А откуда знаешь, что в Рио кофе лучше, чем здесь?

– Оттуда.

– У, как красноречиво… Ну и хрен с тобой. Поминай как звали. – сделав глоток кофе, я отвернулась от Бейрута и устремила взгляд в окно.

Пасмурно что-то, тучки снеговые ходят. Того и гляди, метель начнется. Что там по прогнозам ожидается, интересно.

Официант принес поднос с разогретой сладкой выпечкой и пожелал нам приятного аппетита.

– Еще булку запихай в это лицо. – сказал мне Бейрут с набитым ртом. – Голодать вредно.

– Вредно? Так ты сам сказал «голодай».

– Я такого не говорил.

– Говорил.

– Нет, не говорил. А если говорил – забудь, что я говорил, и ешь себе.

– А че опять булочки? Может овощей каких поешь?

– Я не козел, я это не ем.

Ах, он слишком высокого о себе мнения. Не козел. Козел еще тот!

– Заворота кишок не боишься? – язвительно подметила я.

– Нет. У меня с этим все нормально. А у тебя?

– Блин. Я не буду на это отвечать.

Бейрут совсем не знает, что такое манеры? За столом обсуждать подобное… Хотя я первая начала. Затупила что-то.

– А чего так? Стыдно, что ли? – полюбопытствовал Бейрут, имея намерение поддеть меня в ответ.

– Конечно. Вряд ли тебя должно интересовать, как складно я хожу в туалет.

– Что я там не видел… Г и в Африке Г.

– Видел, не видел… Главное, что не нюхал. Знаешь ли. Все равно нужно правильное питание. Корректировать твое. А то стоять не будет.

– Будет-будет. Еще как будет. Ты за это не переживай. У меня все нормально.

В ответ на его самодурскую ухмылку, я испустила вздох сожаления.

– А я говорю – не будет. Это сейчас у тебя все нормально, а завтра может уснуть вечным сном.

– Не дождешься, заботливая ты моя. На твой век моей мачты хватит. За глаза. Еще будешь просить передышки. Ну и как тебе размерчик, кстати? Впечатлила мачта? – полюбопытствовал он, явно же чтобы в очередной раз задеть меня и вывести из равновесия, нарочно напомнив про ту фотографию.

– Видала и побольше. – солгала я с целью оскорбить.

– Сучка. У меня выше среднего вообще-то.

– Сволочь… – прошипела я спустя минуту тишины, до сих пор не веря тому, что Бейрут все-таки послал Насте фотку.

– Что? Я сволочь? – переспросил Бейрут, полагая, что не расслышал.

– Да ты. Ненавижу…

– Ничего-ничего. Это временно. Сегодня ненавидишь. Завтра полюбишь.

– Полюблю? Ха! Ты в своем уме?

Я захохотала на весь зал, искренне считая, что это Бейрут не дружит с головой, а не я.

– Естественно в своем. Полюбишь-полюбишь. Вот увидишь. С тобой это случится. – с завидным упорством стоял на своем Бейрут, убеждая меня прислушаться и поверить в то, что повторял он с уверенностью. – Все равно меня полюбишь, детка. Против воли и нет. Но полюбишь ты меня. Я это точно знаю.

– Что ты заладил! – раздраженно фыркнула я. – Полюбишь, полюбишь… Сто раз повторил уже. Не дождешься. Я не способна полюбить того, кто обращается со мной, как с вещью. Кто похитил меня и везет хер знает куда.

Оглянувшись назад, чтобы убедиться, что мои речи остались неуслышанными никем, кроме непосредственно его, Бейрут тихо продолжал.

– Ты угробила мою машину. И укусила меня за самое ценное. Как я должен обращаться с тобой после этого?

– А ты унизил меня. И держишь против моей воли. Ты хоть записываешь, сколько всего сделал мне ты? Или ты только свои обидки в расчёт берешь?

– Скажи спасибо, что вообще пощадил. Мог бы и убить на месте. БМВ стоит дороже тебя.

Приняв к сведению его заявление, ни во что меня не ставящее, я предпочла перестать разговаривать с Бейрутом вообще, раз у него сложилось такое мнение. Однако, надолго меня не хватило.

– Скажи, Бейрут. Только честно.

– Я не Бейрут.

– Хорошо. НЕ БЕЙРУТ. Хоть кто. Но скажи честно.

– Весь внимание. Спрашивай.

– Когда Бог раздавал мозги, ты зонтик что ли открыл?

Бейрут выпрямился и некоторое время смотрел в мои глаза не моргая.

– Ох и нарывистая ты, Мария. Не отдаешь отчет тому, что говорит твой язык. Знаешь, как в Рио разбираются с теми, кто не отвечает за базар? Слышала про «микроволновку»? Не выкупаешь, что это?

– Понятия не имею, что это.

– Гриль из покрышек. В человеческий рост. Туда помещают говоруна, а затем поджигают и смотрят, как он горит. Загугли на досуге, если появится интерес.

Бейрут все равно не засунет меня в импровизированный гриль из покрышек. У него покрышек столько свободных нет.

Однако, час от часу не легче. Если намекает – может и воплотить в реальность. Кто его знает, Бейрута этого, который и имя свое скрывает. Может у него крючки конкретно сносит, как у того Мясоруба?

– У тебя ко всем девушкам такое потреблядское отношение? – устав препираться и выяснять, у кого острее язык, я спокойно спросила.

– Не ко всем. Только к «Ш в кубе». Шкура, шлюха, шалава.

– Ты только что описал не меня. Потому что я не «Ш в кубе». У меня и парень был всего один.

– Хорошо, что ты не Ш. А то всякие, знаешь ли, попадаются. Нечистоплотные. Ты ей цветочек – она тебе букетик.

– Ой, ой… Ты глянь на него… – выжала я из себя последнее с дерзким сарказмом. – А у тебя есть справка, что ты не флорист?

– Нет. Зачем мне справка? У меня и девушка одна всего была.

– Да неужели… Всего одна? – едко усмехнулась я, ненароком уставившись на его приоткрытые губы. – Ну конечно. Так я и поверила!

– Истинно говорю тебе. Отвечаю. Одна.

Ни за что не поверю, что Бейрут до встречи с бывшей был девственником. Не мог он опыта в соблазнении набраться с одной-то пассией…

На ум снова пришел тот день в парке. Когда Бейрут спорил с бывшей по телефону. Оказывается, она была его первая.

Так бывшая она Бейруту или нет?

То, что Бейрут ее любит, тут все ясно и без микроскопа. А вот бывшая ли, или я у него вторая, даже не запасной аэродром, а так, игрушка на время? Меня разорвет от неведения. Я должна это выведать.

– Я не первая такая у тебя? Которую ты влюбил в себя таким вот образом? Которую ты заставил быть с тобой?

Бейрут промолчал.

Ничего важного из него не вытянуть. Вот уж… Собеседник.

– Тебя звать не Бейрут? – воспользовавшись второй попыткой разговорить его, начала я с простого.

– Нет.

О, уже что-то. Ответил. Я и так знаю, что его зовут иначе.

– А как тебя звать? Меня Мария Веснушкина. – я улыбнулась и, почти дружелюбно, но уже не из-под палки, как это было раньше, протянула руку, подталкивая его пойти на контакт.

– Знаю, что ты Мария. Веснушкина. Америку не открыла. Но я рад знакомству.

Бейрут пожал мне руку. И снова погрузился в свои думки.

Не хочет называть свое имя. Полагаю, потому что не доверяет мне. Все еще не доверяет.

– Вот ты общительный… Прям рот не закроешь…

– Какой есть.

– Хм. Все с тобой ясно. – отвернулась от него, демонстрируя обиду. – Скажешь, куда едем? Или это тайна века?

– Сама все обо всем узнаешь. Очень и очень скоро. А сейчас чуть помолчи. Нужно ответить.

Бейрут отвлекся на телефонный звонок, поглядел на номер, затем сразу встал из-за столика и торопливым шагом направился к выходу.

Ну что опять??? Кто ему постоянно названивает?

Эти тревожные звоночки уже начинают напрягать…

Глава 15

По возвращению в Вольво, телефон он мне так и не вернул, оставил возле себя лежать, на коробке передач. Хоть я очень просила телефон, чтобы послушать свою музыку. Ну и почитать, что ж там Настя настрочила. Пока дисплей светился, я удрученно наблюдала за тем, как от Насти, помимо текста, летело все больше реплик с удивленными смайликами и вагонами вопросительных знаков.

Я так не играю. Мы так не договаривались.

Все ж у нас было нормально вчера. Ну так, относительно. Но все ж лучше, чем обычно. Зачем Бейрут всё испортил? Зачем перед подругой унизил? Чтобы создать видимость, будто у нас страстный роман? Хоть на «стену» не догадался выложить ту фотографию, уже что-то.

– Дай телефон. Будь ты человеком. Булкин Бейрутович. – в очередной раз попросила я в надежде, что мне все-таки удастся уговорить его.

– Отвянь. Не до тебя сейчас.

Не успели толком и от кафешки отъехать, как Бейрут, от чего-то вспылив, схватил мой телефон и выскочил из Вольво прям на перекрестке.

– Кому ты всё время звонишь? – бросила я ему из приоткрытого окна. – Да еще и с моего телефона…

– Да так. Одному придурку. Я на границе. Где ты есть? – одновременно отвечая и мне и тому, кому позвонил, Бейрут принялся расхаживать туда-сюда и нервно жестикулировать. – Не сегодня? Что ты мне голову морочишь, блядина? Сам же кричал, что подъедешь!

– Это Антон? – вполголоса спросила я, внимательно наблюдая за Бейрутом. – Забудь. Он не приедет. Только и может, что языком трепаться.

Бейрут не отреагировал на мою реплику. Он продолжал скандалить с кем-то, кто водил его за нос на протяжении некоторого времени. Я почему-то решила, что он общается с Антоном, ведь Косорота, который преследует нас, он уж точно зазывать на встречу не будет. Да и откуда Косороту знать мой номер телефона.

– Так мне тебя ждать или не ждать? Не сегодня? А когда? Ух, мудила… Если не явишься завтра, я сам за тобой приду. Понял меня?

Томясь в ожидании, когда же мы наконец-то поедем дальше, от безделья я поглядела в боковое зеркало. Присмотрелась к своему отражению и ужаснулась.

– По-моему, я постарела. Вон, морщины полезли. Блин… Что ж теперь делать то…

– Постарела, говоришь? – Бейрут остановился возле моего окна и наклонился, рассматривая мое лицо близко. – А сколько тебе лет?

– Двадцать. – солгала я, так как имею на это право. Потому что неприлично спрашивать даму о ее возрасте.

– Для двадцати ты и правда старовата. – заключил Бейрут с улыбкой.

– Заметил? Что??? – до меня, жирафа, не сразу долетел смысл его слов с подковыркой, ведь я ожидала совершенно другой реплики в ответ. – Ах так?! Старовата?! Это все ты виноват! Все нервы мне вымотал! До встречи с тобой я была другая! А сейчас у меня даже пенки для умывания нет! Не говоря уже о косметике и средствах по уходу! А кожа у меня сухая, потому сморщенная!

– Да бедная. Сморщенная ты моя. – посмеиваясь, Бейрут с издевкой погладил меня по голове, чем конкретно взбесил меня. – Да ладно тебе злиться. Я пошутил. Ничего ты не постарела. Я бы дал тебе девятнадцать. С половиной.

– Серьёзно? Хочешь сказать, что я выгляжу на девятнадцать? – с упреком полюбопытствовала я, переведя внимание на Бейрута, на его черные блестящие глаза. – Брешешь.

– А чего сразу брешу? Не брешу я. Брешут собаки.