Страшно упрямый (страница 45)
– Как сам? Ты после операции…
Абдулла опустил взгляд, явно не желая обсуждать собственные возможности.
– Ша, Мария. Закончим на этом.
– Но Бейрут. Позволь помочь. Я правда хочу. – ради того, чтобы доказать свое бескорыстное желание, я даже вскочила с кровати и попыталась подойти.
– Ша, сказал. – перед тем, захлопнуть дверь в ванную, он холодно предупредил. – Не заходи сюда. Только если я сам тебя не позову.
***
Поставила себе цель дождаться его.
Откинула покрывало на другую сторону кровати, легла, приняв сексуальную позу и прислушиваясь к каждому шороху. Потом вдруг вспомнила, что даже не умылась, быстро привела в порядок волосы, чтобы привлекательно лежали на плечах и немного прикрывали грудь.
Решила, что одежда на мне будет излишня, но недолго подумав, все-таки оставила нижнее белье. И даже приспустила одну бретельку лифчика. Но тут же догадалась вернуть ее на место.
Как бы не хотелось и не терпелось мне, но Абдулла только что перенес операцию. Нельзя ему напрягаться, а мой обнаженный вид только хуже сделает.
Когда пришло на ум, что лучше бы взять и одеться, было уже поздно.
Абдулла вернулся в спальню. На нем не имелось ничего, кроме смятого полотенца, брошенного на бедра.
Не могла не подметить, что его тело, смуглое, мощное, привлекательное и такое сексуальное, приобрело несколько шрамов.
Как же ему идут шрамы. Всем мужчинам идут шрамы. Шрамы украшают мужчин. Быстрее бы ему выздороветь.
– Тебе много нельзя, да? – осмотрительно поинтересовалась я, до шеи кутаясь в покрывало и ощущая себя при этом конченной эгоисткой.
– Вставать. Остальное можно. – ответил Абдулла и смолк, рассматривая меня с неприкрытым интересом.
Несколько секунд мы пожирали друг друга взглядом. Затем Абдулла приблизился к кровати и теперь молчаливо ждал, когда я предприму ответный шаг ему навстречу.
Оставив покрывало в покое, я сползла на пол, понимая без всяких слов и намеков, что нужно делать и что Абдулла хочет получить от меня.
Глядя ему в глаза покорно и преданно, я заползла рукой под полотенце. Поглаживая осторожно, чтобы не задеть рану, призывала его член пробудиться. Можно было и не стараться особо, ведь член его уже был напряжен. Я наклонилась к нему и, смахнув мешавшую прядь волос, провела языком по стволу.
Абдулла собрал мои волосы, все до единой пряди, и намотал их на кулак. Не обрывая визуального контакта между нами, в ответ я яростно всосала в себя головку члена, затем ослабила хватку, дожидаясь реакции в виде сладкого постанывания. А когда получила эту реакцию, то принялась исступленно и бодро сосать.
Абдулла смотрел на то, как я стараюсь, но не принуждал взять член глубже. А хотя мог, и я ждала, что он воспользуется моментом и примется руководить процессом.
– Ты хочешь?.. – до одури возбудившись от минета, спросила я с надеждой.
– Разве незаметно? Залезай.
Получив разрешение, я избавилась от трусиков одним ловким движением и, будто одичалая, запрыгнула на Абдуллу. Стараясь держаться на весу, балансировать на подлокотниках кресла, чтобы не садиться на перелом всем весом, я дрожала от нетерпения, одержимо и напористо пытаясь всунуть в себя член, в то время как Абдулла накинулся кусачими, голодными поцелуями на мои соски и область декольте.
Я почти оседлала его и за малым не закричала от кайфа, ударившего в мозг, как… Нас застала его мама, которая без стука зашла в спальню, чтобы что-то спросить.
– Сынок! А ты не помнишь, где… Ой! … – увидев нас «в деле», мадам Глория поспешила закрыть дверь с той стороны. – Как закончите… На завтрак. Закончите и приходите… Мамма мия…
– Чего ты, детка? – произнес Абдулла ласковым шепотом, наверняка отметивши, как адски пылает мое лицо от стыда.
– А как же, блин чего… Твоя мама все видела… – то и дело оглядываясь назад, я прекратила компрометирующие телодвижения.
– Впредь возьмет привычку стучаться. Иди ко мне быстрей. – настаивал Абдулла на продолжении, не позволяя мне отстраниться.
– Ты что? А вдруг она все еще там?
– Ничего. Постоит и уйдет.
Не дожидаясь согласия, его язык вторгся в мой рот, маняще и бесповоротно увлекая в пучину распаленной страсти.
Наши тела криком велели продолжать прерванный акт любви. Но адреналин в моей крови чересчур зашкаливал. Не до бурного секса с препятствиями мне. И не до завтрака совсем. Хоть вообще не выходи из комнаты. Ведь теперь его мама определенно считает меня распутной демоницей, совратившей ее сына, а не скромницей и умницей, коей я старалась предстать все это время.
Сокрушаясь со всего этого вместе взятого, а ведь я так и знала, что завтра будет хуже, чем вчера, я слезла с Абдуллы и взялась впопыхах одеваться.
– Куда ты? Маш. Ну же. Забей. Ну и что, что она видела… – упорствовал Абдулла, тщетно пытаясь забрать у меня то одну вещь, то другую.
Но я оказалась предусмотрительнее и почти сразу взобралась на кровать и стояла там, куда он дотянуться не мог.
– Ты уже не раз пострадал из-за меня, Бейрут. Не хочу, чтобы это повторилось снова. Извини. Тебе следует поберечься. И я за этим прослежу. – предупредив предельно строго, чтобы мои слова были восприняты всерьез, а не в шутку, я выбежала из спальни.
Глава 23
– Когда наступит самый лучший в мире день?
Стесняясь не меньше меня, пытавшейся затолкать завтрак в рот, мадам Глория, скрывая ладонями зардевшиеся щеки, нарушила тишину первой.
– Какой день, мам? – уточнил Абдула, ведущий себя как ни в чем не бывало.
– Когда свяжите себя узами брака? – спросила она в лоб, чем вогнала в смятение не только меня, но и сына.
Ненадолго за столом вновь воцарилось неловкое молчание. Затем Абдулла все же произнес.
– Как только смогу ходить. Хотя бы с тростью. Тогда и свяжем. Правда, Мария? Пару месяцев подождать терпит?
Я онемела после его слов. И звука не получилось издать. Не ожидав разговора о свадьбе, да еще и так сразу, и прямо после того, что случилось в спальне, я подавилась.
Абдулла, ухмыляясь с издевкой, предусмотрительно похлопал меня по спине.
– Два месяца? Это же так мало… – запричитала мадам Глория. – Нужно начинать готовиться сегодня, чтобы все успеть…
– Что там можно не успеть, мам?
– Платье выбирать, банкет-холл, и много всего, без чего не обойтись… Ты уже решила, какой фасон платья хочешь, Мари?
Они оба уставились на меня в ожидании ответа.
– Я… Мы не обсуждали…свадьбу. – заикаясь и страшась поднять глаза, выдавила из себя с огромным трудом. – Абдулла не делал мне предложение.
– Как это не делал? Делал. – тотчас возразил Абдулла с полной уверенностью. – Ты подумала и в итоге пришла. Отрицать будешь?
– Ну… нет. – промямлила я, тщетно вспоминая, когда именно в его речах в тот день промелькнуло то самое предложение.
– Вот и все. Через два месяца ты станешь моей женой. Вот и занятие тебе нашлось. Ходи, выбирай, присматривай. Мама тебе поможет.
– Обязательно. Сегодня же начнем приготовления к свадьбе. – с большой охотой поддержала сына мадам Глория.
А мне в свою очередь ничего более не оставалось, кроме как проглотить очередную волнительную новость и свыкнуться с тем, что я, сама того не ожидая, приобрела официальный статус невесты.
***
Сразу после завтрака, мадам Глория ушла к соседке, а я решила прибраться на кухне.
Надо же было чем-то занять руки. И заодно доказать его матери, что я, как будущая невестка, не совсем некудышная, и хоть что-то умею делать по дому.
Поверить не могу. Я выхожу замуж.
А действительно ли Бейрут хочет на мне жениться? Или он так сказал при матери специально, и наш брак по факту будет фиктивным и совсем недолгим?
Задумавшись о том, как моя жизнь вдруг повернулась на триста шестьдесят градусов, затем сделала тройной кувырок, я закопалась в себе и попросту не заметила, как ко мне подошли сзади. Осознала это, лишь когда в поле зрения, то есть на груди, показалась мужская ладонь, и в копчик что-то уперлось.
Абдулла в наглую задрал на мне футболку вместе с лифчиком, полностью обнажив грудь. Намереваясь брать меня прямо здесь, под выходящим на улицу открытым окном без малейшей шторки.
А что если соседи увидят?
А что если мадам Глория прямо сейчас зайдет и снова застукает нас за горячим, и теперь уже на своей кухне? Абдулла об этом не подумал? Да его мать удар хватит после двойного потрясения за это утро.
– Что??? Зачем??? – опешила я, не сразу понявши, что Абдулла совсем спятил.
– Затем. – поступило от него жаркое и прямиком мне в ухо. – Хочу тебя.
– Ты стоишь???
– Стою. И у меня стоит.
Повернувшись назад и убедившись в том, что Абдулла реально стоит, свободной рукой держась за столешницу, а другой лапая меня, я пришла в негодование.
– Ты рехнулся??? Немедленно сядь! Тебе нельзя!
– Это тебе нельзя. Заводить и не давать. Ты ж меня знаешь. Я свое все равно возьму, как бы ты не противилась. Детка. Невеста моя.
– Погоди, Бейрут. Надо поговорить. – отстранилась я резко.
Поскольку Абдулла сам поднял насущную тему, я поспешила вцепиться за нее, чтобы отбить у него всякое желание приставать в столь неподходящее время и месте. И заодно убедиться в том, что намерение жениться на мне у него возникло не из-под палки, а по собственной воле.
– Не толкайся, иначе быть беде. – предупредил он, что мое сопротивление его прихоти может плачевно закончиться.
– Бейрут, я серьезно! – повысила я голос, однако перестала предпринимать попытки отодвинуть Абдуллу, чтобы не спровоцировать падение с последствиями.
Как тут на ум пришло то, что я, еще тогда, по телефону на набережной, просто обязана была спросить у него в первую очередь.
– Мне нужно знать правду, Бейрут. Признайся, ты сбил моего бывшего?
Мне удалось добиться, чтобы Абдулла прекратил приставания. Он тут же убрал руку с моей груди, но продолжал стоять сзади и прижимать меня к раковине.
– Чего? У тебя горячка что ли?
– Никакая не горячка! – пользуясь моментом, я закрыла окно, чтобы обойтись без случайных свидетелей и подслушивателей, а затем медленно развернулась к Абдулле лицом, чтобы посмотреть в глаза. – Чей труп был в багажнике, а? Не Антона ли случайно? Чего молчишь?
– И? – недовольно прищурился Абдулла, придравшись ко мне вместо честного «да» или «нет». – Ты панихиду по бывшему устроить вздумала?
– А ты? Никак Аню свою нахуй не пошлешь? – уколола его в ответ.
– Причем тут Аня? – несколько секунд делая вид, что не догоняет, Абдулла вскинул голову, выказывая негодование. – О боже, Мария! Ты порой несносна!
– Ага. Ещё бы! – огрызнулась я, пиля его неморгающим взглядом. – Как тут снесешь, когда на два фронта хер пристроен! Что ты ей сказал, когда она набивалась к тебе в сиделки?
– Откуда ты знаешь?
– Оттуда!
Не ожидав, что я в курсе их отношений, Абдулла дал мне возможность отойти, чтобы продолжать дебаты не с такой близкой дистанции.
– Ну спасибо, мама. Подлила маслица в огонь… – прохрипел он, глядя мне вслед.
Я и вовсе намеревалась покинуть кухню, чтобы прекратить изливать друг на друга обидное. Но жажда завершить начатое, выжать из Абдуллы все, что он скрывал от меня и продолжает скрывать, оказалась сильнее благоразумия.
– Так что? Что скажешь в свое оправдание, Бейрут? – ядовито прошипела я, находясь уже в дверях.
– Чего мне оправдываться? – вспылил он, взмахнув рукой. – Ты видишь тут ее?
– Нет. Не вижу. Но это не значит, что ты не способен крутить шашни с ней за моей спиной!
– Ой, бля. Я честен с тобой, Мария! Когда ты поймешь уже!
– Честен? Серьезно? Хочешь сказать, что у тебя нет тайн от меня?
– Нет!