Очнулась от встревоженного голоса декана, который звал меня, и поняла, что нахожусь в лазарете. Слабость киселем разливалась по всему телу. Мне было лень не то что головой пошевелить, а даже думать.

– Ну, наконец-то! – облегчено выдохнул декан, и я резко повернула голову на голос. И зря, в затекшей от лежания шее стрельнуло так, что брызнули слезы.

И пока под моими закрытыми веками плясали цветные круги, мужчина дотронулся холодными пальцами до моей шеи. Болеть перестало мгновенно. От неожиданности я открыла зажмуренные глаза.

– Так лучше? – спросил он.

– Да, – слабо улыбнулась, – спасибо.

– Хейли, вам нужно еще поспать, – отходя от моей кровати, заявил лорд и что-то взял с прикроватной тумбочки, – но сначала, выпейте лекарство. Я помогу.

Декан присел на край кровати и бережно приподнял меня, поднося к моим губам чашечку.

– Давайте, студентка Сизери, до дна.

Подчинилась, пусть и вкус у зелья был отвратительным. Ощущение словно меня окунули в болотную жижу, и я наглоталась отстойной воды.

– Молодец, – похвалил лорд Валруа, – а теперь запейте.

Каким чудом он успел сменить чашки, я не успела уловить. В этот раз я пила обычную ключевую воду. Прохладную и такую желанную. Жадно глотала так, что немного пролилось. Нисколько не смущаясь, лорд вытер мои губы и подбородок мягким полотенцем.

– А теперь спать.

Сопротивляться не было сил, как только моя голова коснулась подушки, я провалилась в сон без сновидений.

* * *

В лазарете я провела целую неделю. Как пояснила леди Меган, слияние высосало у меня всю магическую энергию. Иными словами мой резерв был пуст, и его пришлось наполнять. Капля за каплей вливать вместе с зельем толику огненной стихии, чтобы запустить процесс восстановления. Именно для этих целей и приглашались родные студента на выбор стража. Не просто в качестве зрителей, а еще как подпитка, в случае крайней необходимости. Вот только мой отец мне помочь бы не смог. Он запечатан. Поэтому своей стихией со мной делились трое: лорд Валруа, Тор Сталлаг и Виктор Дант.

Именно их я видела во время своих пробуждений. И все трое подавали мне питье и ухаживали за мной. Своего рода особый ритуал, с которым они успешно справились.

Два первых дня за мной присматривал декан, на третий день его сменил Тор и тоже провел со мной двое суток. А вот Виктор всего день, но с ним я хотя бы смогла пообщаться. Если первые четыре дня я в основном спала или находилась в забытье, то на пятый, мне стало намного легче.

Виктор рассказал о своем страже, и я долго смеялась над его обескураженным выражением лица. Что удивительно, он говорил о нем трепетно и с уважением. Вот такого я явно не ожидала. Учитывая то, как он высказался о пегасе на арене, предложив коню вернуться в стойло, он был не в восторге от того, кто его выбрал.

Однако, что – то изменилось. Виктор будто переосмыслил происходящее и принял его как должное. И это было правильным. Я восхитилась его здравомыслием и смирением.

Жаль, правда, Виктор не мог рассказать какие стражи у ребят, потому как сам еще не знал. Никого из первокурсников Факультета Стражей, не допустили в качестве зрителей. После выбора своего стража, всех отправили в лазарет на осмотр, а потом собрали в столовой, куда ректор привел и их родственников. Но вот начало праздничного ужина отложили, все ждали главного героя, который так и не пришел. Я скривилась на этих словах Виктора. Вот кем-кем, но главным героем этого экзамена я быть не желала. Впрочем, праздник состоялся и без меня. Было безумно горько от того, что я не смогла пообщаться с отцом.

Шестой день в лазарете я провела под чутким контролем леди Меган, а на седьмой уже свободно перемещалась по палате, хотя ко мне все так же никого не допускали.

Изнывая от переполнявшей меня энергии и скуки, я упросила женщину отпустить меня в общежитие. Шагала к башне, витая в своих мыслях, а когда вошла в холл первого этажа, обомлела.

Здесь были все. Абсолютно весь факультет во главе с деканом.

– Добро пожаловать домой! – улыбаясь, заявил декан, а ребята захлопали в ладоши.

На всех лицах были улыбки, а их глаза смотрели восхищенно и по-доброму.

«Домой» – эхом отдавались его слова в голове, пока я смущенно взирала на ребят. По моим щекам побежали слезы. Как же это приятно и волнующе! Меня ждали и моему приходу рады!

Я пыталась выдавить слова благодарности, но расчувствовалась еще сильнее и вместо слов пробулькала что-то невнятное.

– Хейли! – ко мне кинулся Али и тут же заключил в объятья. – Я так рад за тебя.

Это послужило сигналом и для остальных. Меня обнимали, тискали, пожимали руку или просто подходили, улыбаясь, поздравляли.

– Студенка Сизери, – ко мне приблизился декан и я уже машинально, как это было с сокурсниками, протянула ему руки, желая обнять его.

Только когда все замерли, и, кажется, перестали дышать, поняла, что сделал что-то не так.

– Ой, – отдернула руки, – пр…

Но договорить не успела. Декан Валруа резко прижал меня к себе и так же быстро отпустил, рассмеявшись.

Ребята подхватили его смех.

– Я волновался за вас, студентка Сизери, – подмигнул он мне, – и безмерно рад, что и вы, и ваш резерв в полном порядке.

Я растерянно смотрела на декана, а потом поддалась всеобщему веселью и благодарно улыбнулась ему.

– Спасибо вам, всем вам, – прошептала я, – меня никогда так не ждали.

Али нахмурился, декан застыл, ребята перестали улыбаться.

– Я что-то не то сказала? – испугавшись своей откровенности, выпалила я.

– Хейли, а вас в вашей комнате заждались, – вдруг сообщил декан. – Поспешите к себе, с ребятами вы еще успеете пообщаться.

Я не сдвинулась с места, вопросительно глядя на мужчину.

– Поспешите, у вас мало времени.

Поймав лукавый взгляд Мэтта, решила последовать совету. И буквально взлетела на свой этаж.

К двери подходила с трепетом, гадая, кто там за ней.

Может, леди Хелена? Но ведь встречи с родственниками запрещены на территории академии… Я приложила к двери руку, позволяя магии узнать меня.

Глубоко вдохнув и медленно выдохнув, вошла внутрь.

Я замерла на пороге, разглядывая того, кто встал из-за стола при моем появлении. Я не могла поверить своим глазам.

– Отец? – ошеломленно выдохнула. – Это точно ты?

Моргнула, словно это могло убрать наваждение. Но отец не был наваждением. Он робко улыбнулся и распахнул свои руки. Не задумываясь ни на мгновение, кинулась к нему в объятья.

Крепко прижав меня к себе, папа гладил мои волосы и что-то говорил. А я… я просто млела в его руках и не могла поверить, что декан нарушил правило академии!

– Я все еще не могу осознать, – отстранившись от него, чтобы заглянуть в лицо, пробормотала я. – Ты здесь и это невероятно.

– Не соглашусь, – улыбнулся папа, – то, что ты здесь – невероятно. – И ласково прошелся ладонью по щеке. – Моя девочка лучшая на курсе! Я так горжусь тобой!

Всхлипнула, уткнувшись носом в его рубашку.

– Что же ты, – вновь погладил меня по волосам и по спине, – не плачь, Хейли.

– Это я от радости, – всхлипнув последний раз, улыбнулась.

– Смотри мне, – шутя, погрозил пальцем папа и проводил к столу. – Присаживайся, нам тут уже накрыли.

И точно, на столе дымился чайничек с ароматным чаем. Стояли чашки и блюдца для десерта. Я невольно сглотнула, а мой живот заурчал.

Отец рассмеялся и подтолкнул стул. Напряжение спало.

– Я уже знаком с местной кухней, хотя тогда, у меня совершенно не было аппетита. Я так переживал за тебя, – отрезая мне кусочек воздушного торта, сообщил папа. – Но ты справилась, и я могу гордиться не только успехами в учебе, но и твоей волей и выдержкой.

Я зарделась, щеки обдало жаром. Мне еще не доводилось слышать комплименты от отца, складывалось ощущение, что он решил наверстать упущенное.

– Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо, – улыбнулась и взяла чашечку, в которую отец уже налил чаю. – А ты? – и тише добавила: – Я знаю о дуэли, и… для меня честь, что ты передал мне клинок.

Рука отца дрогнула, он улыбнулся.

– Прости, что доставил тебе столько переживаний. Но я не хотел, чтобы ты возвращалась в академию с мыслями о моей гибели.

На краткий миг мое сердце сжалось от боли. Папочка, ты шел умирать, я знаю… Да поможет Сияющая лорду Райану Валруа во всем, о чем тот мечтает!

– Тебе декан рассказал? – чуть нахмурившись, уточнил отец.

– Нет, о дуэли я узнала, когда расспрашивала о родовых артефактах, об остальном от леди Хелены.

– Вот как… – на лице отца застыло задумчивое выражение. – Я в неоплатном долгу перед лордом Валруа.

И прежде чем я успела вставить хоть слово, быстро проговорил:

– Но я безмерно рад, что могу быть полезен королевской семье и королевству. – Лицо папы вновь просияло. – Не спрашивай пока, обо всем узнаешь в свое время.

Я осторожно отломила кусочек бисквита и отправила его в рот. Тем самым проглатывая не только восхитительный десерт, но и свои вопросы.

Мы немного помолчали, занятые чаепитием.

– А как там… Белла? – понравился ли ей мой подарок, вспоминала ли сестра обо мне?

– Я не видел ее с того дня, как ушел во дворец, – нахмурился он, – но я получаю от них письма.

Мне нестерпимо захотелось разгладить морщинки на его лбу. Невероятно, отец не вернулся в поместье, а мама ни слова не сказала об этом! Заботясь лишь о своем комфорте, да о приданом сестры!

Невольно сжала ручку чашечки, да так, что костяшки моих пальцев побелели.

– Хейли, я хотел поблагодарить тебя, – глядя прямо в мои глаза, произнес отец, – ты позаботилась о наших слугах, но я обещаю, что верну твои деньги. Не сейчас, со временем.

Я поперхнулась чаем и отставила чашку, приходя в себя.

– Послушай меня, не перебивай, – подав мне салфетку, потребовал он. – Ты моя дочь. И забота о тебе и твоей жизни должна ложиться на мои плечи. Да, наша семья оказалась в отвратительном положении, и в этом лишь моя вина. Я слишком многого не видел или просто не хотел замечать. Ты не должна брать на себя мои обязанности. Я хочу, чтобы ты наслаждалась временем, проведенным в академии.

Папа тяжело вздохнул.

– Твое детство и всю твою жизнь в стенах поместья, можно назвать жалкой. И это опять, лишь моя вина. Девочка моя, прости меня за настойчивое желание выдать тебя замуж, я клянусь тебе, ты не станешь ничьей женой, пока не захочешь этого сама, – его синие глаза были наполнены тревогой и решительностью. – Вашу помолвку с лордом Говер его королевское величество отменил. Как только ты будешь готова, об этом объявят. И никто не станет запечатывать тебя обратно, наоборот, твою силу вернут в полном объеме.

Голова шла кругом. Расторгнуть помолвку? Быть свободной от Леона? Невероятный подарок его величества! И… мне оставляют магию!

– И есть еще кое-что, о чем я не должен говорить, – отец лукаво подмигнул и прищелкнул пальцами. Секунда и вспыхнул маленький огонек, который ловко прыгал с пальца на палец, – но о том, чтобы показать, запрета не было. Молчи, милая.

И он вновь подмигнул, широко улыбаясь.

Я потрясенно хлопала ресницами, не скрывая слез радости. Встала из-за стола и, опустилась перед отцом, положив свою голову на его колени. Я не знаю, что произошло, и почему отцу вернули магию. Но теперь, теперь он сможет защитить себя от мамы! Да и не только это!

– Тише, маленькая, – ласково гладя меня по спине, сказал папа. – Я уже жалею, что показал, ты так улыбалась, а теперь плачешь, – пожурил он меня.

– Я не буду, честно, – поднимая голову и беря ладонь отца в руки, поцеловала костяшки его пальцев. – Я больше не буду плакать.

– Я горжусь тобой, моя девочка, – утирая мои слезы, повторил он. – Вставай с колен, милая. Поднимайся.

Я вернулась на свое место и утерла салфеткой слезы. Сияющая, спасибо тебе за все! За этот чудесный день, принесший мне столько радостных известий и событий!