Крестьян сопроводили к утесу, нависающему над берегом, где они до заката преклоняли колени в молитве перед Великим инквизитором Маллеусом. А принц Сокол молился о том, чтобы все они выдержали второе испытание.

Так или иначе, Светлейшая очистит их души.

Бес оставался недвижен до тех пор, пока все инквизиторы не приблизились к краю утеса и не занялись вплотную оставшимися селянами. Только убедившись в собственной безопасности, он рванул вверх, в ужасе хлопая крыльями. Эти люди владели силами бога, и даже страшная магия той, что его вызвала, легендарной Черной Герран, не могла им противостоять.

Во всяком случае, в одиночку.

Глава 2

Спустя несколько дней пожилая женщина стояла на утоптанном снегу на окраине Борраха и смотрела на дымящиеся угли на месте некогда процветавшей деревни. Холодный ветер трепал ее белые волосы, не обращая внимания на лакированные деревянные шпильки. О скалистый берег разбивались волны. Женщина тяжело опиралась на палку, в равной степени от эмоционального истощения и чтобы облегчить ноющую боль в бедре.

Повелительница демонов, некогда известная как Черная Герран, приказала своим демоницам-теням перенести ее на север через тайные ходы под землей, чтобы увидеть судьбу этой деревни. Понять, что ждет ее саму, когда отступят снега и откроется дорога на юг через горы.

Позади раздались шаги, тихие вздохи на покрытой пеплом земле, и с ними пришло знакомое ощущение: могильный холод пробрался в ее старые кости, и по спине поползла дрожь.

Она не обернулась, чтобы поприветствовать женщину, когда-то служившую ее жестокой правой рукой.

– Мейвен.

– Сорок лет – ни единого слова, – сказала некромантка. – А теперь мой старый генерал присылает за мной демона и тащит в эти жалкие руины. Неужели возраст лишил тебя разума, Черная Герран?

– Я давно отказалась и от звания, и от имени. Теперь я известна как Далия. Называй меня так или вообще никак.

Влажное дыхание Мейвен коснулось щеки Далии, когда некромантка склонилась над ее плечом.

– Я бы предпочла называть тебя трупом. Из-за тебя я лишилась всего. Так что тебе лучше объяснить, почему мне не следует вырвать душу из твоей морщинистой плоти и не сделать ее своей игрушкой.

Далия с улыбкой обернулась.

– Я бы от всей души пожелала тебе удачи. Боюсь, великий князь Шемхарай Хеллратский может прийти за своей собственностью. На этот случай приняты кое-какие меры предосторожности.

Через сорок лет они снова оказались лицом к лицу и оценивающе уставились друг на друга.

– На все-то у тебя есть ответ, – огрызнулась Мейвен.

Вместо своих шестидесяти с лишним она выглядела лет на тридцать. При ближайшем рассмотрении становилось ясно, что она скорее хорошо сохранилась благодаря своему магическому искусству, чем была действительно молода. Лицо пересекал уродливый старый шрам, лишь частично скрытый черной татуировкой, поднимавшейся от шеи на щеку. Чернильные щупальца будто жили своей жизнью, двигаясь по ее коже, как по воде.

– Это тоже твоя вина, – сказала Мейвен, проводя пальцем по щеке. – Когда ты нас бросила, мой брат рехнулся. Он пытался убить меня и похитил нашу сестру Грейс. Заштопав лицо, я сбежала из остатков твоей армии и стала искать свою семью. Но за все эти годы не нашла и следа. Брату особенно нечем похвастаться в области магии, но благодаря тому немногому, чем он владеет, его почти невозможно найти, если он того не хочет.

Далия пожала плечами.

– Он всегда был с придурью, да и ты не лучше.

Она подумала, что когда-то некромантка могла считаться красивой. Теперь ее уродовали вовсе не шрамы, а извращенная душа, скрывавшаяся за безразличным взглядом. Вонь смерти окутывала Мейвен, словно объятия любовника, и была так же очевидна, как серая волчья шкура, покрывающая ее плечи.

– Скажи-ка, – продолжила Далия, – а ты до сих пор таскаешь с собой ту коробочку с костями? Иногда ночью я слышала, как ты с ними разговариваешь, и порой мне чудилось, что кто-то отвечает.

Мейвен фыркнула и отвернулась.

– Ждешь ответов после всего, что ты сделала? Это ты должна мне ответить, старая ведьма. Твоя демоница сказала, что ты знаешь, где Амадден и Грейс, и только поэтому я здесь. Только поэтому ты еще жива.

Далия кивнула и вернулась к созерцанию деревни.

– Я точно знаю, где они, но это мы обсудим позже. Сначала нужно поговорить о том, кто разрушил деревню.

Поселение в пятьдесят пять душ превратилось в кучи костей и обугленных бревен, даже воронам и падальщикам ничего не досталось. Ветер покрыл плащ и лицо Далии пеплом.

Мыском сапога она пошевелила обломки дома и обнаружила человеческий череп. Лицо старухи не дрогнуло – в прошлом она творила кое-что и похуже.

Некромантка уделила человеческим останкам не больше внимания, чем дохлой мухе.

– Очаровательное место, – сказала она. – Объясни же, зачем притащила меня сюда.

Равнодушие не удивило Далию. Они обе черпали могущество в смерти и давно к ней привыкли. Некроманты получают силу из самого акта смерти, из энергии, высвобождающейся, когда душа покидает тело. А демонологов больше интересовала сила, рожденная болью и мучениями, и кровь, несущая жизненные силы существа по телу. Какой бы могущественной ни была душа, дорогу в Хеллрат могла открыть только кровь. Боль и мучения были самым лучшим пиршеством для демонов, и их повелительница использовала души только в качестве валюты, обменивая на покровительство и власть.

Далия откашлялась.

– Я снова собираю армию.

Визгливый смех Мейвен разнесся по мертвой деревне.

– Ты спятила? Ты предала своих военачальников прямо накануне победы. Предала меня! И скрылась, не сказав ни единого слова. Когда в армии узнали, что ты бежала с поля боя, началась резня. Ракатолл не мог поверить в такую удачу, глядя, как мы убиваем друг друга за его стенами. С чего бы тем из нас, кто пережил тот день, шевелить хоть пальцем ради тебя? Разве что перерезать тебе горло. Некоторые считали тебя мертвой, но я никогда в это не верила. К таким, как ты, смерть не приходит легко.

Далия пожала плечами.

– Разве я виновата, что никто из вас не справился с задачей? Разве вы дети, которых нужно держать за руку при каждом шаге? Я оставила вам армию и страну, готовую пасть перед вами. И что вы сделали? Набросились друг на друга, как голодные волки. Вы могли бы стать правителями, но испоганили все дело.

Мейвен скрипнула зубами.

– Зачем. Я. Здесь?

Далия задумчиво смотрела на разрушенную деревню.

– Летом Империя света двинется на юг через горы. Южное устье этой долины занимает город Тарнбрук. Как только империя сокрушит его, ничто уже не помешает ей захватить все земли юга. Она уничтожит старые порядки, вычистит города и заставит поклоняться своей новой богине. Этого не должно произойти.

– Я не собираюсь геройствовать, – сказала Мейвен. – Даже если бы я могла выстоять против целой армии, с какого перепугу мне делать это ради тебя? Откуда вдруг такая забота о других? Ты явно что-то задумала.

Далия недобро ухмыльнулась.

– Тарнбрук – мой город. Моя семья прожила там сорок лет, и это более чем весомая причина.

Мейвен вытаращилась на нее:

– Семья? У тебя?

Она расхохоталась почти до слез, но веселье прошло так же быстро, как началось.

– Да, семья, – отрезала Далия.

– Мне жаль твое потомство.

Далия проигнорировала ее слова.

– Я жила и любила в Тарнбруке все эти годы, и они изменили меня. Время смягчает ярость молодости и подносит зеркало, чтобы показать, какими эгоистичными мы были. Тогда во мне было столько огня, я так стремилась все разрушить. – Она вздохнула и покачала головой. – Не скажу, что все ушло без следа, но мой огонь утих, а когти сточились, чтобы я могла лучше утешать тех, кого люблю. Я была счастлива.

Мейвен насмешливо ухмыльнулась:

– Да тебя просто не узнать.

– Не тебе осуждать меня. Жить – значит изменяться. Только мертвые остаются прежними. И если думаешь, что ради спасения любимых я не сожгу весь мир, то сильно ошибаешься. Не стоит распалять во мне старый огонь, если не можешь с ним справиться. Предлагаю сделку, – поспешно добавила Далия, обводя взглядом шрамы некромантки. – Служба в обмен на ответы, которых ты так жаждешь. Ты сорок лет искала Амаддена и Грейс по всему миру и не нашла и следа. Я обещаю привести к тебе ненавистного братца и рассказать, где твоя золотоволосая сестра Грейс. Они оба еще живы. Согласна?

Мейвен качнулась на пятках, сжав зубы. Один глаз у нее подергивался.

– Ты скажешь мне сейчас, или я уйду.

Далия с преувеличенной грустью покачала головой:

– Нет, дорогуша, не уйдешь. Никто другой не откроет тебе эти тайны. И если вспомнишь, кем я была, то поймешь, что не сможешь вырвать их у меня против воли. Смерть надо мной не властна – моей старой душой владеют другие силы.

Мейвен протянула к ней руку, черный туман магии смерти заклубился между когтистых пальцев… А затем в ее глазах мелькнуло сомнение.

– Чем докажешь?

– Ничем, кроме моего слова. Я никогда не лгала тебе. Обещаю, если встанешь со мной против этих богомерзких рыцарей Империи света, я приведу к тебе Амаддена.

Мейвен нахмурилась.

– Ты рехнулась. Империя света просто растопчет нас и ту кучку дерьма, которую ты называешь домом.

Далия насмешливо нахмурилась.

– Я не так слаба, как тебе кажется. Мне нужно, чтобы ты собрала моих выживших военачальников. Я сделала тебя правой рукой не просто так – из всех ты была самой злобной и коварной. Так ты сделаешь то, что я прошу?

Некоторое время обе молчали, глядя на клубящийся пепел Борраха. Наконец Мейвен сказала:

– Если ты правда знаешь, где мои брат и сестра, то сделаю.

Далия протянула футляр, набитый листами пергамента.

– Здесь хранятся сведения о местонахождении всех моих бывших военачальников. А также записи о покупках, счета, отчеты о передвижении войск и прочее, свидетельствующее о подготовке Империи света в последние несколько лет к захватнической войне. Ознакомься с ними, и, возможно, они помогут в вербовке остальных. Я вверяю эту задачу в твои надежные руки, а сама начну готовить поле боя. Поторопись, если хочешь получить ответы, времени мало.

Мейвен посмотрела первый документ – список имен и адресов.

– И сколько же это, «мало»?

– Три месяца.

Брови Мейвен поднялись.

– Значит, так тому и быть. Пока я не ушла, хочешь узнать, что инквизиторы Империи света сделали с выжившими? Без моей помощи они сотворят то же самое с твоим городком. – Ее губы искривились в насмешливой улыбке. – Призраки этого места шепчут мне на ухо всякие ужасы. А в Империи света еще смеют называть этих страшных людей «посвященными рыцарями»…

– Полагаю, я должна это услышать, – спокойно ответила Далия. – Нужно знать душу врага, с которым предстоит столкнуться.

Некромантка повела ее за собой вверх по грязной тропе, к шуму разбивающихся волн. На краю обрыва она остановилась и посмотрела вниз, где чайки ссорились над красными кусками. Запах соли и водорослей не мог скрыть вонь гниющего мяса.

– Они привели пленников сюда, – сказала Мейвен. – Тех, кто отказался от веры в Старых богов.

На камнях внизу распростерлись переломанные тела: мужчины, женщины, даже дети… хотя теперь их было сложно различить. Раздутые, обглоданные падальщиками трупы сиротливо плавали в лужах между камней.

– Они сбросили всех, кроме самых чистых душ, – продолжила Мейвен. – После того как их благословили, Светлейшая должна была спасти их. Принять запятнанные души в свое лоно или что-то в этом роде. Полагаю, они не прошли какое-то испытание. Но эта смерть все равно лучше, чем заживо сгореть в собственных домах, как еретики, которых отправили в Хеллрат. Выживших жрецы забрали для обучения основам веры.

– Уверена, истерзанные души мертвых рассказывают тебе много подобных историй, – сказала Далия, изучающе глядя в холодные глаза некромантки. – Подозреваю, что мне вряд ли захочется слушать их все.